Точка кипения крови

– Завтра в двадцать три десять по московскому времени.

– Спасибо.

Спрятав документы в карман, Костин оглянулся по сторонам и направился на второй этаж, где размещалось кафе. До посадки на поезд оставалось около часа…

* * *

Яхту обнаружили пару дней спустя. Удерживаемая носовым якорем, она спокойно покачивалась на волнах. Погода к этому моменту наладилась, и мимо то и дело проходили маломерные суда. Кто-то заинтересовался одиноким судном, слишком долго стоявшим на рейде, окликнул хозяина. Никто не ответил.

Вскоре подошел спасательный катер, чуть позже прибыла оперативная группа…

Поиски пропавшего Костина продолжались несколько суток, и разумеется, успехом не увенчались.

– Бесполезно, – махнул рукой представитель следственных органов. – Налицо самый типичный несчастный случай. Перебрал с алкоголем, решил искупаться. Куча пустых бутылок, закуска, опущенная купальная платформа…

– Согласен, – буркнул его коллега. – К тому же все личные вещи, деньги и документы на месте. Повода возбуждать уголовное дело не вижу…

Причина трагедии была очевидна, и следствие длилось недолго.

А спустя некоторое время весть о нелепой гибели Валерия Костина донеслась и до Новорубинска.

Глава первая

Российская Федерация; Новорубинск

Некоторое время назад

Капитан Кармазин давно и неплохо знал командира батальона подполковника Броневича. Знал и доверял, потому что только Броневич каким-то немыслимым способом добывал в вышестоящих штабах разведданные о шедших караванах из ущелий соседней Грузии. Чаще всего бока трудолюбивых мулов и лошадей натирали мешки с сушеной коноплей, а точнее, с самыми ценными – верхними частями этого растения – измельченными в строго определенной пропорции шишками и листьями. Случалось, что караваны перевозили оружие, боеприпасы, средства связи и медикаменты. Дважды группе Кармазина удавалось подстеречь и уничтожить тамошние «посылки» для чеченских амиров. Одна была полна оружия, боеприпасов и взрывчатки; другая состояла из конопли и медикаментов.

Представители других видов разведки нередко подводили, выдавая устаревшие сведения. И тогда злой и уставший Кармазин возвращался на базу ни с чем.

Последняя операция началась после очередного известия от Броневича – стало быть, появлялась надежда на удачный исход многодневной охоты. Стало быть, вновь очередная посылка с оружием или страшным зельем, туманящим мозги молодежи и позволяющим чеченским амирам добывать большие деньги, не дойдет до адресата.

И вот он, долгожданный миг – один из бойцов передового дозора наконец-то просигналил: «Внимание! Вижу цель». Бойцы моментально приготовились к бою.

Воевать капитан Кармазин умел. Причем не по тем правилам и канонам, что преподавали в академиях. В чеченских горах и лесах они срабатывали редко – полевые командиры бандформирований придерживались своих устоев, своих методов ведения войны. Потому и приходилось учиться заново, вырабатывать новые тактические приемы.

Два снайпера расположились на небольших возвышениях по обеим сторонам тропы. Двум бойцам капитан приказал занять позиции чуть дальше, чтобы ударить с тыла и отрезать каравану путь к отступлению. Остальные растворились в «зеленке». Рядом с командиром остался лишь Толик Игнатьев, а чуть левее залег юный лейтенант Павлов – новобранец отряда, беспрестанно отодвигавший мешавшую ветку.

«Волнуется салага, – жевал сухую травинку Кармазин. – Не привык еще к нашим сумасшедшим будням. Ничего… Десяток-другой выходов, и станет таким же, как все».

Сколько уж подобных засад было организовано им за время службы на Кавказе! Крошил со своими молодцами банды, выслеживал главарей бандитских формирований, громил такие же караваны… В основном грамотно продуманные операции проходили успешно – в конце концов, и сам Кармазин был отличным профессионалом, и парней отбирал в свое подразделение не с улицы. Но случались и осечки. Редко, но случались. Сейчас, по его убеждению, все должно было срастись.

Наконец, в плотных зарослях мелькнула чья-то тень, спустя несколько секунд на тропе нарисовался сутуловатый кавказец. Тяжело дыша, он озирался и неуклюже переставлял длинные ноги. За ним, вровень с первым мулом, осторожно продвигался другой – чуть моложе, пониже ростом и половчее. Следом один за другим из-за поворота, огибавшего поваленное дерево, появлялись навьюченные животные и сопровождавшие их вооруженные люди…

До заранее обозначенного Кармазиным рубежа – угловатого валуна, вросшего в землю посреди лесной проплешины, оставалось немного. Сейчас тощий мужик, возглавлявший караван, поравняется с ним и…

– Давай, дрищ, давай, – ласково поглаживал пальцем спусковой крючок капитан. – Еще десять шагов. Девять. Восемь…

Однако не дойдя двух метров до своей смерти, тот вдруг оглянулся и встал. Рука нетерпеливо скользнула за пазуху, потянула из кармана пачку сигарет. А к поляне уже подходили другие вооруженные боевики, парочка из которых расторопно шмыгнула в кусты – должно быть, осмотреть прилегавшую местность.

Первый выстрел Кармазина должен был послужить сигналом для остальных бойцов группы. Караван рубежа не достиг – старший объявил привал. Теперь медлить нельзя: если конвой разбредется в стороны от тропы, то задача многократно усложнится. Уже сейчас капитана беспокоили те молодцы, что исчезли из поля зрения.

Он коротко взглянул на Игнатьева, занимавшего неплохую позицию справа. Тот понял командира без слов и, неприметно кивнув, уполз в «зеленку».

«Там будет порядок! А вот слева один Павлов. Черт! Кто же знал, что они решат тут устроить перекур!» – лихорадочно размышлял Кармазин, с трудом отыскивая в зарослях хорошо замаскировавшегося снайпера Димку.

«Духа видишь?» – знаком спросил он у него.

«Нет», – мотнул тот головой.

Зато молодой лейтенант, смекнув о причине беспокойства командира, вовремя подсуетился.

«Цель вижу!» – просемафорил он и с умоляющим ожиданием смотрел на капитана.

«Ладно, – скрепя сердце подумал тот, – не маленький уже, не курсант. Пора и ему доверять в серьезных моментах».

И, дозволив Павлову заняться отошедшим в заросли бандитом, поймал в прорезь прицела грудь закурившего сутулого кавказца…

* * *

Резко крутанувшись во сне, Кармазин свалился с постели и больно тюкнулся затылком об пол. Лежа на полу, он несколько секунд глазел в темный потолок, тяжело дышал и силился понять, где находится.

– Фу-ух, – вытер он со лба холодный пот и принял сидячее положение.

Кармазин был дома – в своей скромной квартирке, оставшейся от родителей, на окраине Новорубинска. За окном темно, светящиеся зеленые цифры на часах показывают половину четвертого. Значит, скоро рассвет.

К Станиславу давно привязалась привычка просыпаться ночью через каждые два часа. В мирной жизни это ужасно раздражало, потому что, внезапно вернувшись из сладкого небытия, опять заснуть было чрезвычайно трудно: он лежал, ворочался, гнал прочь тяжелые мысли о трудной судьбе и неизменности смерти… Зато в горах Кавказа внутренний будильник не раз спасал. Собственно, там эта привычка и появилась. За исключением особо секретных миссий, его группа перемещалась в светлое время; часиков в девять вечера выбирали место для ночлега, разбивали бивак, ужинали и около десяти отбивались. Таким образом, первая смена дозоров всегда происходила в полночь, вторая в два. В четыре, если предстояло топать дальше – поднималась вся группа; если по плану торчали на месте – дозор менялся еще разок, остальные спали до шести.

Голова после выпитой вечером водки была тяжелая, в висках стучало, во рту пересохло.

С трудом поднявшись, он направился на кухню.

– Выпей, Стасик, «Ессентуки № 17» – удиви печень, – бормотал он, открывая дверцу холодильника.

Не глядя достав бутылку минералки, Кармазин надолго припал к ее горлышку…

Проклятый сон, наполненный живыми воспоминаниями о чеченской войне, беспокоил редко. Но, как говорится, редко да метко – картинки и действия являлись с такой реалистичностью, что выматывали по полной. Словно заново возвращался в то время и в ту местность. Как правило, это случалось накануне важных событий, являясь апофеозом внутренних треволнений.

Утром предстояло ехать в центральный офис компании, куда Кармазин пытался устроиться на работу. Компания небедная: бомжей, алкашей и проходимцев с улицы не берут. Имеет автопарк грузовых «газелей» и занимается перевозкой крупногабаритных грузов: мебели, холодильников, техники… В общем, всего того, что не помещается в обычную легковушку. У Стаса было универсальное водительское удостоверение – со всеми категориями. Позвонив накануне в офис, он долго отвечал на вопросы менеджера по кадрам, пока не получил добро прибыть на очное собеседование и предварительное ознакомление с контрактом.

Вдоволь напившись, он подошел к окну с видом на обшарпанную кирпичную стену соседнего дома и агентство ритуальных услуг. Ночью слева горел единственный желтый фонарь, освещавший проход между домами. В проходе не было ни души. Город спал.

– Ничто не может нарушить течения размеренной жизни в Новорубинске, – вздохнул Кармазин и поплелся в комнату. – Даже легализация однополых браков на другом континенте…

Упав на кровать, он повернулся на бок. В запасе оставалось пара часов. Нужно было отдохнуть и встать относительно свежим.

– Надеюсь, пленка закончилась и кошмары из прошлой жизни больше не приснятся, – прошептал он, засыпая.