Олимпийская бойня

– Шайтан бы вас побрал, торгашей.

Нурсули помрачнел:

– Кто научил тебя ругать стариков?

– Извините, уважаемый, сорвалось. Возьмите.

Помощник Дахана передал торговцу три купюры по десять долларов.

Он ушел, чтобы заехать во двор через полчаса.

Пригнал почти новый «УАЗ-452», переделанный из санитарного автомобиля в грузопассажирский.

Передал Сабару ключи:

– Я за Али, он будет выносить «товар» и бросать в салон, а ты принимай и привязывай.

– Пусть кляпы в рот вставит.

– Хоп!

Вскоре из дома вышла горилла – иначе назвать сына Нурсули было просто невозможно. Схожесть практически полная. Только оскал страшнее. На плече он нес израильтянина. Бросил в салон. Пришлось Сабару через заднюю дверь залезать туда, укладывать пленников. Али перенес мужчин, последней бросил женщину, которая с животным ужасом смотрела на него. А у Али изо рта текла слюна. Он что-то прорычал и уставился на Сабара. Женщина попыталась отползти подальше от дверей.

Дрожь прошла по телу Сабара, рука потянулась под легкую куртку, где в кобуре лежал советский пистолет «ТТ».

Но объявился Нурсули, крикнул:

– Али!

«Горилла» развернулась, прорычала нечеловеческим голосом:

– Да, отец?

– Иди к себе в комнату, ты свое дело сделал, возьми конфеты.

– О, это хорошо. Но я хочу женщину. Зачем ее увозят? Купи ее, а я отработаю.

Нурсули подошел вплотную к сыну:

– Нельзя, Али. Эту женщину оставлять никак нельзя, я завтра привезу тебе молодую девушку, ты поиграешь с ней.

– Да, я буду играть с ней. Она не умрет, не бойся.

– Я не боюсь. Иди, Али!

– Да, отец.

«Горилла» ушла. Сабар протер со лба внезапно выступивший пот.

Проговорил:

– Сыну нужна женщина?

– Как обычному мужчине. Беда в том, что Али не умеет просто переспать. Он, как увидит голое женское тело, то впадает в бешенство и… ну ты сам понимаешь.

– Ты обещал ему девушку.

– Да, придется ехать в Дамаск, там можно снять проститутку, которую никто искать не будет. Или купить. Знакомые помогут. А вообще, что-то с Али надо делать. Иначе вырвется из усадьбы и женщин всего квартала изнасилует и убьет.

– Кастрация?

– Не знаю. С врачом советоваться буду, может, уколы какие пропишут, успокаивающие. Не знаю. Кастрировать не хотелось бы.

– Почему? Детей ему все равно не иметь, а так избавится от очень больших неприятностей, если ты не усмотришь за сыном. Впрочем, это твое дело.

Нурсули спросил:

– А мне деньги за содержание пленных где?

Сабар удивился:

– Разве господин Дахан не заплатил?

– Нет.

– У меня с собой больше уже нет, мелочь только. Я передам ему твои слова.

– Я завтра сам заеду к нему.

– А стоит? Он может и разозлиться.

– Я с Али приду!

Сабар от души рассмеялся:

– Ну, тогда, конечно. Тогда господин Дахан заплатит тебе, даже если уже платил.

– Езжай, мне сына кормить и спать укладывать. Разбудили, теперь будет капризничать. Он же как дите малое.

– Да, малое, меньше некуда. Поехал. Кстати, чуть не забыл, вернуть-то «УАЗ» сюда?

– Да, где взял, туда и верни.

– Понял. Тогда до встречи.

– Удачи!

Сабар вывел русский «УАЗ» и повел его в сторону города – к дороге.