Мятежные воины

Гротес открыл чемодан:

– Здесь ровно девятьсот тысяч евро. Пересчитывать будешь?

– Не только пересчитывать, но и проверять каждую купюру. Извините, но такая уж у меня работа.

Курьер внимательно пересчитал деньги, проверил их сканером, на что ушло полчаса.

– Все в порядке.

Он закрыл кейс. Взглянул на Гротеса:

– Вы ничего не забыли, мистер?

– Комиссионные? Пожалуйста.

Гротес достал из кармана спортивной куртки пакет:

– Здесь восемнадцать тысяч евро.

Курьер проверил и их.

– У меня все! Позвольте откланяться?

– Проваливай.

Кивнув, молодой человек вышел в коридор подъезда.

Гротес закрыл дверь.

– Ну вот, – посмотрел он на подельников, – уже завтра наши деньги будут лежать на счетах Гааги.

В 22.00 Глен и Корин ушли в клуб.

Гротес, проводив подельников, прошел на кухню, выпил виски, набрал по сотовому телефону номер Гимана:

– Вацлав?! Я!

– Узнал.

– Мне нужна девочка.

– Так и знал, что без этого не обойдется. Жди, через час шлюшка будет у тебя.

Гротес принял душ, сменил спортивный костюм на халат. Выставил спиртное и легкую закуску на передвижной столик, подготовил постель в спальне Глена. Ожидая проститутку, включил телевизор и замер. По каналу шел специальный выпуск новостей. Сначала диктор сообщила о зверском убийстве трех мужчин и девочки в районе старого замка близ Бутице. Затем пошли кадры с места событий. «Шкода» Чермака. Его труп, тело девочки, затем кадры с холмов, трупы Брожа и Слама. Корреспондент, кутаясь от ветра в легкую куртку, быстро говорил: «Убиты пан Чермак и его дочь Злата. А также вооруженные винтовками пока не установленные мужчины, скорее всего друзья Чермака. Полиция придерживается версии похищения Златы Чермак и убийства семьи и друзей Зденека Чермака во время передачи похитителям выкупа. Но это всего лишь версия. Официально полиция и прокуратура отказываются комментировать случившееся, заявив, что по данному преступлению возбуждено уголовное дело. Чем закончится следствие, будут ли найдены убийцы, неизвестно. В Бутице и Зелена Горе полиция проводит досмотр каждого дома, каждой квартиры. Прибыло подкрепление из Рихнова и Оломоуца. Обстановка в Бутице и Зелена Горе нервная. До этого времени здесь, в спокойном, уютном месте, ничего подобного не происходило. Население встревожено и испугано. Власти делают все возможное для поддержания порядка в районе».

И вновь замелькали кадры с места преступления. Диктор повторила сообщение. Прошла информация и в титрах.

Гротес усмехнулся:

– Ну, ищите убийц, господа полицейские. Плохо, что так рано обнаружили трупы, уже сегодня наверняка во всех аэропортах, вокзалах полиция усилит досмотр пассажиров. Впрочем, это только на какое-то время замедлит регистрацию. Значит, надо подъехать в аэропорт на часок раньше.

Гротес выключил телевизор. Подошел к стойке с музыкальным центром и солидной аудиотекой. Включил диск с инструментальной музыкой. Гостиная наполнилась успокаивающей, расслабляющей мелодией.

Ровно в 23.00 в прихожей раздался звонок.

Гротес прошел в прихожую, посмотрел в «глазок». Увидел довольно симпатичное лицо женщины. Открыл дверь. Женщина улыбнулась:

– Добрый вечер, пан, я от Вацлава Гимана.

– Проходи.

Пропустив проститутку, главарь банды посмотрел в подъезд, закрыл дверь и только после этого оценил внешние достоинства женщины:

– О, ты как раз та, кто мне нужен. Какие формы! Вацлав знает, как угодить.

– Ты, дорогой, будешь в большем восторге, когда мы окажемся в постели.

– Как тебя зовут?

– Марта.

– Проходи в гостиную, Марта, нет, мне уже сейчас не терпится оказаться с тобой в постели.

Марта подняла палец вверх:

– Всему свое время, дорогой. Кстати, ты должен будешь заплатить мне триста евро.

– Я заплачу тебе пятьсот при условии, что никто, кроме, естественно, Гимана и людей, что привезли тебя, никогда не узнает, где и с кем ты провела эту ночь.

– Добже. Нет проблем.

– Это серьезное предупреждение. Не советую относиться к нему с пренебрежением.

– Дорогой, я даже не спрашиваю твоего имени и адреса не знаю. К тому же жизнь научила меня держать язык за зубами. Но с тебя пятьсот евро.

– Ты их получишь. Выпьем?

– Сначала душ, переодевание, ведь ты хочешь, чтобы я надела чулочки, туфельки, маечку.

– Но так, чтобы все достоинства оставались открытыми.

– Естественно. Так я в душ, а потом, перед тем как стать твоей рабыней, можно будет и выпить.

– Ты что предпочитаешь?

– Вино!

– У меня нет вина, есть виски.