Мастер ближнего боя

Грохот дизелей и лязг гусениц по мостовой известил, что рота Лобанова подошла к Гутвальду. Командир приказал личному составу покинуть боевые машины пехоты и скрытно рассредоточиться вокруг захваченной усадьбы, состоящей из двухэтажного дома и огромного сарая, покрытых черепицей. В это время Юрина вызвали на связь. На проводе был командир корпуса генерал Родин. Он приказал заблокировать район и начать переговоры с дезертирами, которые необходимо затянуть до прибытия специального подразделения десантно-штурмовой бригады. Она и должна произвести захват преступников. Или уничтожить их!

Последнее отделение, окружающее усадьбу с тыла, вдруг попало под обстрел двух автоматов с чердака сарая. Трое бойцов получили ранения различной степени тяжести.

Стало ясно, что дезертиры покинули дом и перебрались в сарай, где им служили «щитом» бревна, опоясывавшие чердак со всех сторон. Они являлись отличной защитой, во всяком случае, пули эти бревна пробить не могли. Оставались пушки «Гром» и крупнокалиберный пулемет «КПВТ» на бронетранспортере. Командир полка, замполит, старший лейтенант Лобанов и представители полиции осторожно вошли в дом.

Перед ними открылась страшная картина. На первом этаже, в столовой, у раскрытого холодильника, лежал пожилой мужчина в спальном костюме, пан Зденек Русначек. Его грудь была разорвана автоматной очередью. Видимо, услышав посторонний шум внизу, он спустился по лестнице и увидел солдат, которые сидели за столом. Они вовсю потребляли запасы провизии, запивая еду из двух бутылок со сливовицей. Появление хозяина бандиты встретили очередью. А сами, как потом показало следствие, спокойно продолжили трапезу. На втором этаже головой вниз лежала седая женщина. Пули прошили ее, когда она мешала преступникам подняться в спальню или выбежала на звук выстрелов.

Но самое страшное, заставившее содрогнуться даже замполита, прошедшего ад Афганистана, находилось на втором этаже.

В маленькой кроватке лежал трехлетний мальчик. Выродки отрубили ему голову. Мальчик сжимал в руке свою любимую игрушку – плюшевого мишку, залитого, как и вся постель, кровью. Рядом с кроваткой, на полу, находилось растерзанное и пронзенное штык-ножами тело пятилетней девочки, с перекошенным от ужаса и боли, белым как мел лицом. Все кругом также было забрызгано кровью.

Третьей же, восьмилетней, девочки в спальне не было. Комоловы взяли заложницу!

Лобанов на мгновение представил, что с его еще не родившейся дочерью может произойти нечто подобное, и не нашел сил сдержать себя. От гнева, злости, ярости и желания убить ублюдков, сделавших такое, его буквально трясло!

Офицеры вышли из дома, когда туда собирались войти начальник штаба, Кауров и глава «Местного Выбора», прибывший на место преступления.

– Что там, Кость? – спросил Кауров.

– Там… ад, Стас! Эти твари… Извини, потом, сейчас не могу!

В здании закрылись эксперты чешской полиции.

Командир Юрин под впечатлением увиденного в доме приказал одному из БТРов сблизиться с сараем и расстрелять кровлю из пулеметов. Такое психологическое давление должно было облегчить ведение переговоров. Но майор вынужден был тут же отменить свой приказ – крупнокалиберные пули, раскрошив черепицу, пробивали крышу насквозь и попадали в соседние дома. Чехи подняли шум, бронетранспортеру дали команду отойти.

И тут старший брат, сержант Али Комолов, решил сам выставить условия. Он закричал, и голос его был хорошо слышен:

– Командир, падла! Не стрелять! У нас тут молоденькая чешка. Если вы не хотите, чтобы мы порезали ее на куски, слушайте внимательно и беспрекословно выполняйте все наши требования. Первое – подгоните пустой БТР к сараю, откройте все люки. Боезапас должен быть полным. Плюс несколько гранатометов и переносных зенитно-ракетных комплексов. Я сам проверю. А также жратвы на сутки! Второе – мы с чешкой уходим. Можете сопровождать нас, не сближаясь, до западногерманской границы. Так, чтобы нас встретили американцы. Мы им сдадимся, с ними и сторгуемся насчет девки. Все! Времени вам двадцать минут! Потом выбрасываем вам чешку по частям и принимаем бой. Живыми не сдадимся!

Командир спросил начальника чешской полиции:

– Как скоро может подойти ваш спецназ?

– Не знаю. Но, думаю, не ранее получаса!

Он связался со штабом корпуса, где ему сообщили, что группа захвата десантно-штурмовой роты только что вылетела на вертолете. Добираться им около сорока минут. В любом случае ни чешский, ни советский спецназ не успеет появиться здесь вовремя. Придется брать операцию на себя.

Командира поддержал замполит:

– Юрий Владимирович, послушайте моего совета: преступникам не отвечайте и вообще больше в переговоры с ними не вступайте. БТР надо подогнать, как требуют. Пусть один из братьев окажется вне чердака. Тогда сработает снайпер: выбьет выстрелом оружие или ранит их в коленные суставы.

– Вы предлагаете мне план штурма, майор?

– Так точно!

– Продолжайте!

– Я здесь переговорил с офицерами и хочу сказать следующее. Лейтенант из разведроты возьмет вон ту лестницу. Видите возле дома?

– Вижу.

– Одновременно, как только старший Комолов спустится в БТР, рота открывает шквальный огонь по крыше, ближе к бревнам. Это заставит Комолова-младшего залечь. Лейтенант подносит во время обстрела лестницу к правому лазу, мы с Лобановым быстро поднимаемся. В это время пулеметчик снизу должен разнести лаз на щепы. Как только я даю отмашку, огонь всем прекратить! Я же прыгаю на чердак. Комолов реагирует на мое появление, и тут старший лейтенант бьет на поражение.

– Вы понимаете, на что идете?

– Понимаю, командир! Я знаю, что делаю. Поверьте мне!

– И Лобанов согласен?

– Все офицеры выразили согласие участвовать в акции, все без исключения. Но Лобанов – разведчик! Мне нужно, чтобы вы, как его начальник, утвердили операцию.

– Действуйте!

Быстро проделав подготовительную работу, замполит – майор Боровин – и старший лейтенант Лобанов пошли на штурм. Али Комолов нырнул в БТР, и тут же со всех сторон ударили автоматы, круша черепицу. Огонь прекратился, как только лейтенант приставил лестницу и по ней на чердак поднялись две фигуры. Замполит нырнул внутрь, сразу же откатившись в сторону, открыв огонь из автомата выше бревен, чтобы не задеть заложницу. Мухтар отбросил от себя девочку и успел только перевести ствол автомата в сторону Боровина, когда сбоку по нему ударила длинная очередь, разрывая форменную одежду. Внизу же начальник штаба, сам прекрасный снайпер, выбил одним выстрелом автомат из рук Комолова-старшего, и того быстро «спеленали» бойцы разведывательной роты.

Девочку, потерявшую сознание от пережитого кошмара, но живую и невредимую, аккуратно на руках спустили вниз. Затем сбросили сверху труп рядового Комолова. Али, увидев мертвого брата, дико закричал, пытаясь вырваться, но его крепко держали два дюжих прапорщика.

– Мухтар! Мухтар! Брат!

Какие-то неразборчивые чеченские слова… Затем, замолчав, Али злобно взглянул на Лобанова, которому пришлось прицельно расстрелять дезертира, набычился и выдохнул:

– Старлей! Разведчик!

Лобанов оглянулся.

– Смотри, шакал, на смерть свою! Я убью тебя, я убью всех твоих родных, я вырежу твой род, будь он проклят! Клянусь погибшим братом, я отомщу тебе!

– А ну, уберите эту обезьяну, – приказал командир полка. – Внимание личному составу! По машинам! Уходим! Сейчас чехи устроят здесь такое представление, что мало никому не покажется. Всем в полк!

Надпоручик полиции Лада подошел к подполковнику:

– За спасение девочки спасибо, содруг майор! Ваши люди рисковали жизнью. Я сделаю все, чтобы успокоить народ. Но, извините, первое время вашим офицерам и членам семей лучше в Гутвальде не появляться, сами понимаете!

Позднее Лобанов, Кауров и все офицеры полка узнали, что Али Комолова во Львове суд военного трибунала приговорил к смертной казни. Сведения о приговоре довели приказом по частям. Только не знал старший лейтенант Лобанов, приведен ли приговор в исполнение…

ЧАСТЬ I

Глава 1

Россия, Москва, Казанский вокзал.

Середина августа 2001 года.

Константин Владимирович Лобанов вышел из вагона поезда дальнего следования, доставившего его домой из командировки, куда он ездил по делам своей небольшой коммерческой фирмы. Настроение было волнующе приятным. Переговоры с поставщиками товара закончились успешно, но главное – впереди ждала встреча с женой Галей, дочерью и сыном, которых он очень любил.

Константин специально не сообщал семье даты возвращения, готовил сюрприз. Поэтому и на вокзале его никто не встречал. Лобанов закурил, ожидая, когда с перрона схлынет толпа. В этот миг к нему подошли двое людей в серых костюмах.

– Лобанов Константин Владимирович? Мы из милиции, ваш паспорт, пожалуйста! – сказал один из них.