Игра на минном поле

«Тойота» повернулась к выезду из Кабула. Проезжая окраинные кварталы, майор достал сотовый телефон, набрал номер своего помощника:

– Да?! – кратко ответил старший лейтенант Шустов.

– Что? – так же кратко спросил Гранов.

– Порядок!

Это означало, что Шустов не заметил сопровождения автомобиля Надира.

– Назад! – приказал майор.

Разговор велся на английском языке.

Получив приказ, старший лейтенант повернулся к «таксисту»:

– Ищи место для разворота, Анвар.

Афганец спросил:

– Оставляете начальника без прикрытия?

– Таков приказ, Анвар. Наша задача состояла в том, чтобы определить, ведется ли слежение за перемещениями Виктора. Ничего подозрительного я не заметил.

Анвар сказал:

– «Хвост» может приклеиться за городом.

– А также на трассе, причем в любом месте, но начальник решил, что будет достаточно проверки в городе.

– На то он и начальник, чтобы решать.

«Таксист» развернул «Хонду» и повел ее обратно к центру. Объезжая стелу, установленную в память легендарному в Афганистане Ахмад Шаху Масуду с макетом земного шара на вершине и портретом руководителя северного альянса в войне с талибами, сумевшего не только остановить их полчища, рушившие все на своем пути, но и нанести им значительный урон. От «Тойоты» уехала и машина Абдула Гарифа.

Анвар спросил:

– Куда вас подвезти, Дмитрий? К посольству?

– Нет. Оставишь меня у мечети, дальше я пойду пешком.

– Хоп.

Анвар в точности выполнил распоряжение российского офицера. Остановил «Хонду» недалеко от мечети и посольства, улыбнулся:

– С вас десять долларов, уважаемый.

– Да? Почему не сто?

– Десяти хватит.

– Обойдешься.

Афганец, являвшийся резервным связным Адила Надира, притворно вздохнул:

– А еще спрашивают, как семья, дети? Как они могут быть, если пассажиры не платят за проезд? Ладно, Дмитрий. Если что, я дома и на связи. Звонок, и через десять минут я в районе посольства.

– Надеюсь, сегодня ты не понадобишься, но связь не отключай! Все, пошел я!

Шустов вышел из машины и тут же попал в окружение мальчишек-попрошаек, которые накинулись на офицера, увидев в нем европейца, тянувших к нему руки и просящих, даже требующих:

– Дай доллар!

Пробывший довольно долго в Афганистане, Шустов знал, стоит дать мальчишке хоть немного мелочи, и они уже до самого посольства не отстанут от него. Поэтому пошел, не обращая внимания на попрошаек. Те сопровождали офицера метров сто, остановились, обругали жадного европейца.

В 11.30 Дмитрий был уже на территории посольства. Сразу же прошел в кабинет.

«Тойота» Надира, проехав без остановок шестьдесят километров, ушла с шоссе в сторону и вскоре оказалась на узких улочках кишлака Ак-Табаз. Майор Гранов удивился, как Хаджару удавалось вести машину, не задевая глиняных дувалов. Но афганец знал свое дело. Ровно в полдень он остановил автомобиль на небольшой площадке тупика одной из улиц перед железными воротами, которые сразу же открылись. «Тойота» въехала во внутренний двор старого, но еще крепкого дома. Остановилась у топчана. Из дома вышел человек, вчера встретившийся с агентом Шади. Он поздоровался с Надиром, пожал руку Гранову:

– Ассолом аллейкум, господин дипломат, Мирза Хатим ждет вас.

Майор кивнул и прошел в гостевую комнату, где его встречал один из руководителей террористической организации «Свет веры» Мирза Хатим.

– Здравствуйте, уважаемый Виктор Алексеевич, рад, что согласились на встречу. Уверен, она будет полезна и для вас, и для меня.

– Добрый день, господин Хатим, – ответил российский разведчик.

Хозяин дома, ставший таковым после трагической гибели семьи брата, полевой командир указал на скатерть посреди комнаты, постеленную на большом дорогом ковре и обложенную со всех сторон подушками.

– Прошу по нашему обычаю к столу.

При слове «стол» Хатим улыбнулся и дважды хлопнул в ладоши. В комнату вошла закутанная с ног до головы во все белое женщина, прикрывавшая волосы и большую часть лица платком, так что были видны одни глаза, опущенные вниз.

– Амира, принеси кушанья, – приказал ей Хатим.

Гранов поинтересовался:

– Что за женщина?

– Это моя жена, господин дипломат, не беспокойтесь.

– У вас, насколько мне известно, большая семья?

Хатим с достоинством ответил:

– Четыре сына и три дочери.

– Этот дом когда-то принадлежал вашему брату?

– Да, Джафару. Его вместе с женой казнили талибы.