Мертвая тишина
Пока шли обратно к землянке, сержант Коростылев спросил Шубина:
– Товарищ капитан, а правильно ли мы делаем? Ведь полковник Данилов сказал, что командование хочет, чтобы мы мешали немцам разрушать железнодорожные пути. А мы сами их только что разрушили…
– Ты верно понял, сержант, – сказал Шубин. – Командование действительно отправило нас сюда, чтобы мы помешали немцам уничтожить железную дорогу. Но дело в том, что в ближайшую неделю немцы будут эту дорогу беречь. Пока что она им нужна позарез. Они только с ее помощью могут вывезти из Ржева, из Вязьмы, из других пунктов свое вооружение, боеприпасы, население захваченных районов. Ты сам видел, какие здесь дороги. А через пару недель начнется распутица, дороги размокнут и станут непроходимыми. Так что вся надежда у оккупантов – на эту железку. Они ее будут разбирать и вывозить в последнюю очередь, когда ничего другого, чтобы везти, уже не останется. Вот тогда мы и вступим в бой за железку. А сегодня и завтра будем вести разведку на станции Вязьма. Теперь все понял?
– Да, товарищ капитан, теперь мне все понятно, – ответил Коростылев.
К концу дня разведчики вернулись в землянку и пообедали. А потом Шубин стал собираться на «вечерний выход», как он назвал предстоящую операцию на станции Вязьма. Он достал из своего вещмешка фуражку, китель немецкого лейтенанта, а также две немецкие каски, которые подобрал возле железной дороги, где разведчики уничтожили немецкий дозор. Китель он надел сам, фуражку тоже, а каски протянул Лернеру и Теплову.
– Надевайте, парни, – сказал он. – Вы пойдете со мной. Будете изображать немецких рядовых железнодорожных войск. Думаю, в темноте вы за немцев сойдете. Тем более долго мы там расхаживать не будем, ведь наша цель на сегодня – только разведка. Посмотрим, где у них на станции что расположено. Особенно нас интересует, где сложены боеприпасы. Поэтому мешки оставьте здесь, возьмите только винтовки. Немецкие солдаты из транспортных войск ходят не с автоматами, а с винтовками. А я вообще только с пистолетом пойду. Ну, все готово? Тогда вперед.
И трое разведчиков отправились к станции. Как и рассчитывал Шубин, дорога заняла у них два часа. В начале одиннадцатого они подошли к контрольному пункту, расположенному на окраине поселка. Здесь железнодорожное полотно пересекала дорога, идущая из Смоленска. Железную дорогу ограждал шлагбаум, возле него находилось укрытие для солдат, за ним виднелся пулемет.
Шубин понимал, что немецкий офицер, идущий пешком прямо по путям, должен вызвать у солдат удивление. Чтобы объяснить этот факт, он придумал действовать и разговаривать агрессивно и напористо. Он не стал проходить мимо, а направился прямо к солдатам, сидевшим в укрытии возле пулемета.
– Хайль Гитлер! – приветствовал он караульных. – Скажите, здесь недавно не проезжала машина майора Вурста? – назвал Шубин первое пришедшее на ум имя.
– Нет, господин лейтенант, за последние полчаса никакая машина здесь не проезжала, – ответил сержант.
– Так я и думал! – воскликнул Глеб, изображая сильное волнение. – Значит, его машина также попала в засаду русских, как и моя. Мой водитель был убит, представляете? Мне пришлось взять с собой этих двух транспортников, чтобы они меня сопровождали. Не мог же я один идти через лес, так и кишащий русскими диверсантами! Скажите, где здесь комендатура?
Сержант, успокоенный объяснениями офицера, подробно объяснил ему, как пройти к комендатуре Вязьмы. И Шубин в сопровождении двух «транспортников» продолжил свой путь. К коменданту Вязьмы он, конечно, идти не собирался – это был просто предлог, чтобы завершить разговор на посту. Отойдя на достаточное расстояние от поста, чтобы оттуда их не видели, Шубин свернул вправо, в сторону железнодорожной станции. Его не интересовала комендатура, а вот все, что относилось к железной дороге, ему было крайне интересно.
Проплутав по переулкам, разведчики вышли к насыпи и затем двинулись уже по ней. Так они прошли около трехсот метров. А затем пути стали разбегаться в стороны – началась территория станции.
– Начиная отсюда, смотрите внимательней, – инструктировал Шубин своих подчиненных. – Смотрите, где какие грузы сложены, как они охраняются. Где стоят поезда, готовые к отправке, где – просто вагоны. Особенно нас интересуют боеприпасы, а также тяжелое вооружение – танки, гаубицы, зенитные орудия.
Вскоре вдоль путей разведчикам стали попадаться сложенные грузы. Это были ящики и мешки, закрытые маскировочной сетью, чтобы эти склады под открытым небом нельзя было разглядеть с воздуха. Но как узнать, что в этих ящиках? Шубин решил этот вопрос просто. Он свернул к ближайшему штабелю, который охранял молоденький солдатик.
– Слушай, солдат, – сказал ему Глеб. – Мне нужен склад со снарядами сто пятьдесят два миллиметра. Они, случайно, не на этом складе?
– Нет, господин лейтенант, – ответил солдат. – Здесь медикаменты. Снаряды, насколько я знаю, лежат дальше. Я видел, как вечером их привозили.
– Молодец! – похвалил его Шубин. – Ты очень внимателен!
И разведчики двинулись дальше, в ту сторону, куда указал молоденький рядовой.
– Скажите, товарищ капитан, а если бы там другой солдат стоял, более опытный, вы бы все равно его стали спрашивать? – поинтересовался Лернер.
– Нет, Михаил, к опытному солдату я бы ни в коем случае не стал приставать, – ответил Шубин. – Опытный бы сразу насторожился, заподозрил неладное и при случае доложил бы своему командиру о слишком любопытном незнакомом офицере. Я всегда смотрю на противника и решаю, можно ли к нему приставать с расспросами или нет.
Они прошли метров сто и действительно увидели сложенные снарядные ящики. Их охраняли сразу трое часовых, и к ним Шубин подходить не стал. Он даже голову в их сторону не повернул, словно эти ящики его не интересовали. На самом деле это был самый важный объект, который он пока что обнаружил в Вязьме. Проходя мимо, Шубин замедлил шаг и постарался прикинуть, сколько же здесь хранится снарядов. Получалось, что их хватит на три-четыре вагона.
Капитан уже думал, что можно возвращаться на базу, но тут на дальнем боковом пути он заметил приземистые силуэты.
– А ну, ребята, давайте чуть левее пройдем, – шепотом сказал он. – Только головами не вертите.
Они свернули левее и пошли вдоль эшелона. Весь этот эшелон состоял из платформ с танками. Часть этих танков была повреждена в боях и требовала ремонта. Видимо, они все подлежали восстановлению, поэтому немцы и хотели их вывезти в тыл.
– Так, парни, вот наш второй объект на этой станции, – сказал Шубин своим спутникам. – Склад со взрывчаткой мы с вами вряд ли найдем, так что хватит с нас и этого. Все, держим путь обратно.
– Опять через тот же КПП пойдем? – спросил Теплов.
– Ни в коем случае, – ответил Шубин. – Идти через тот же КПП – все равно что повесить себе на грудь плакат «Мы партизаны». Второй раз такой номер не пройдет. Нет, нам теперь придется возвращаться обходным путем. Пошли вот сюда, правее.
Разведчики ушли в сторону от железнодорожных путей и по переулкам направились к окраине города. Вязьма находилась пока что далеко от линии фронта, поэтому здесь не было окопов, которые надо было бы пересекать. Немецкие посты стояли лишь на дорогах, выходящих из города. Но разведчики не пошли по дорогам. Выйдя из города, они направились прямо в поле. И так шли, пока не достигли леса. Здесь они свернули и двинулись на запад, стремясь выйти на железную дорогу, которая служила им ориентиром. Их никто не преследовал, и на дороге тоже никто не попался. Так что в три часа ночи они вышли в знакомый распадок и увидели присыпанную снегом землянку. Едва они вошли, как находившиеся там товарищи кинулись к ним с расспросами. Однако Шубин заявил, что они расскажут о своих приключениях утром.
– Сейчас главное – хорошенько выспаться, – заявил он. – Завтра нам предстоит большое дело. Надо будет готовиться к выходу, к первой большой операции в Вязьме. А сейчас – спать.
И, показывая пример, первым улегся на постель из еловых веток.
…Встали разведчики довольно поздно. Но Шубин и не торопил товарищей – в светлое время им было, в общем-то, нечего делать. Единственное, что требовалось, – это подготовиться к ночной операции. На этот раз немецкий мундир, как и вражеские каски, остались в землянке. Разведчики надели маскхалаты, взяли с собой запасные магазины, гранаты, половину толовых шашек и взрыватель. Когда начало смеркаться, они покинули землянку и направились на восток.
Глава 8
Сначала они шли лесом. И только когда стемнело, пересекли железную дорогу и углубились в лес с другой стороны от дороги. Шубин решил выйти к окраине Вязьмы тем же путем, каким они накануне уходили из города. И к полуночи группа вышла к окраине. Перед ними лежало поле, а за ним – Вязьма.
– Теплов, давай иди первым, – скомандовал Шубин. – Постарайся пройти скрытно, чтобы никакая собака, немецкая или отечественная, тебя не увидела и не услышала.
Лазутчик скользнул в темноту. Он двигался так скрытно, что уже спустя несколько минут товарищи перестали его видеть. Следом за Тепловым отправился Косолапов, за ним Лернер, за ним – сержант Коростылев. Остались только Шубин и Петя Томилин. Вообще-то Шубин не хотел брать мальчишку на такое опасное дело. Но Петя до сих пор не совершил явных ошибок. Надо же было ему когда-то начинать учиться ремеслу разведчика!
Прежде чем выпускать паренька в открытое поле, капитан еще раз его проинструктировал.
– Видел, как наши шли? – спросил он. – Вот так же и ты должен передвигаться. Помни: торопиться не нужно, торопиться нам некуда. Главное – пройти так, чтобы тебя не заметили.
Шубин пустил паренька впереди себя, сам пошел сзади. Их никто не заметил, и спустя двадцать минут вся группа снова соединилась возле какого-то забора на окраине города.
– Василий, ты у нас снова выдвигаешься первым, – сказал Шубин. – Андрей идет на пару с тобой. Вот по этому переулку следуете в направлении станции. Если встретятся гражданские – загоняете их в дома, чтобы не путались и не шумели. А если встретятся немцы – сами знаете, что делать. Ждите нас у первого перекрестка.
И этот второй этап операции тоже прошел без инцидентов. Немцы разведчикам не встретились, а пару железнодорожных рабочих, спешивших на работу, Теплов с Коростылевым вернули домой, попросив их часок подождать.
Когда вся группа соединилась на перекрестке, Шубин вновь отправил вперед головной дозор. Теперь уже дозорные должны были дойти до станции и там ждать остальных. И вот через четверть часа группа собралась за углом последнего частного дома. Впереди на станции гудели паровозы, перекликались охранники и рабочие. Шубин обратился к Косолапову:
– Вон там, слева, за путями, сложены на земле ящики со снарядами. Их там достаточно, чтобы взорвать всю эту часть станции. Но охраняют их хорошо – я там заметил человек восемь охранников. А вон в том конце, правее, на путях вчера стоял эшелон с танками. Его бы тоже желательно уничтожить. Но я не знаю, там ли он стоит сейчас – все-таки сутки прошли. Мы разделимся на две группы. Мы с тобой и Василий отправимся к артиллерийскому складу. Постараемся заложить взрывчатку. А в это время Андрей, Михаил и Петр направятся к танковому эшелону. Если он еще на месте, Михаил заложит взрывчатку и под танки. Ведь ты как сапер имел дело с запалами, верно?
– Конечно, имел, – подтвердил Лернер.
– Первый взрыв устраиваем мы, – продолжал Шубин. – А вы, как его услышите, подрывайте состав. После чего все встречаемся здесь, на этом же углу.
И он повел свою маленькую группу через пути. Шубин отметил, что на станции стало больше составов – за сутки пришли еще новые. Теперь на каждом пути стоял какой-нибудь поезд. Им все время приходилось нырять под составы, отслеживать, нет ли на другой стороне охраны, вылезать – и снова нырять. Это было утомительно, это было крайне опасно – они каждый раз могли нарваться на немцев. Но это давало надежду, что танковый эшелон за сутки никуда не делся и Лернер с товарищами сможет его подорвать.
Вот и последний путь. Вынырнув с другой стороны стоявшего на нем состава, Шубин прямо перед собой увидел тот самый артиллерийский склад, который был главной целью их операции. И охраны возле этого склада стало вроде немного меньше. Пока что разведчик видел только две пары охранников: одна прохаживалась у дальнего конца склада, другая была прямо перед ними. Эту пару охранников требовалось ликвидировать в первую очередь.
– Борис, оставайся здесь, готовь взрывчатку, – шепнул Шубин Косолапову.
И они вдвоем с Тепловым поползли к часовым. Двигались медленно и неслышно. Вот до солдат осталось двадцать метров… десять… восемь… Не издав ни звука, Шубин вскочил и кинулся к солдату, которого он решил взять на себя. Часовой только в самый последний момент почувствовал угрожающую ему опасность и успел повернуться к разведчику лицом. Но вскинуть автомат уже не успел – разведчик вонзил ему кинжал в шею. То же самое проделал со вторым часовым Теплов. Шубин оглянулся – нет ли поблизости других немцев. Но нет – никого видно не было. И он тихонько свистнул, подзывая Косолапова. Через минуту подрывник присоединился к товарищам. Говорить ему что-то, давать команду не требовалось – Борис и сам знал, что ему делать. Он ножом распорол маскировочную сеть, чтобы она не мешала, и стал устанавливать толовые шашки, тянуть от них провода.
И тут произошло непредвиденное. Как ни старался подрывник работать тихо, но все равно какой-то шум, видимо, донесся до немцев, стоявших на посту у другого конца склада. Послышались шаги, и из темноты вынырнули фигуры двух немецких часовых, спешивших проверить источник шума. Эти солдаты были готовы к бою, держали автоматы на изготовку, их нельзя было застать врасплох.
Однако Теплов все же сделал попытку ликвидировать нового противника, избежав стрельбы. Он быстро и ловко взобрался по ящикам и спрыгнул сверху на одного из часовых. Однако убить немца сразу все равно не удалось – тот упал, но успел несколько раз выстрелить. А его товарищ дал по Теплову очередь. Но, к счастью, не попал – пули прошли выше. А вторую очередь немец выпустить не успел: Шубин уложил его выстрелом. К этому времени и Теплов убил своего противника.
Но дело было сделано: на станции поднялась тревога. Отовсюду слышались голоса офицеров, отдающих команды, на всех мачтах вспыхнули прожектора. Операцию надо было заканчивать как можно скорее.
– Борис, у тебя все готово? – крикнул Шубин подрывнику.
– Да, готово, тяните! – отвечал Косолапов.
Общими усилиями они потянули провод к ближайшему составу, стараясь укрыться за ним от взрыва. Но с той стороны состава уже мелькали ноги подбегавших врагов. Получалось, что укрыться от предстоящего взрыва негде. Но Василий Теплов думал иначе. Он снова запрыгнул на состав, заглянул на другую сторону – и открыл огонь по врагам, преграждавшим разведчикам отступление. Послышались крики, кто-то из немцев упал, остальные убежали. Шубин и Косолапов поднырнули под состав, потом нырнули под следующий – и, когда они, таким образом, укрылись уже за двумя составами, подрывник крутанул ручку взрывателя.
Раздался взрыв – а за ним другой, более мощный. Даже вагон, за которым прятались разведчики, зашатался – и они услышали, как повалился, сбрасывая с платформ технику, предыдущий вагон. А снаряды продолжали разлетаться из склада в разные стороны, и разрывы слышались повсюду на станции. А затем прогремел еще один взрыв в той стороне, куда ушли Лернер и его спутники. Это означало, что танковый эшелон тоже подорван.
– Все, уходим! – приказал Шубин.
Разведчики побежали в ту сторону, откуда они проникли на станцию. Но теперь им приходилось не просто подлезать под стоящими на путях эшелонами – надо было удостовериться, что на другой стороне враг не откроет по ним огонь. А удостовериться не всегда получалось. Разведчики проскочили пять составов, оставался последний. Но за этим последним составом их поджидала засада. К счастью, Шубин заранее ее заметил, и они не стали подлезать под вагонами, а перескочили состав по крышам и свалились на ожидавших их немцев сверху. Это дало им некоторое преимущество, но все равно враг был готов к бою. Вспыхнул скоротечный бой, в котором все решали выучка и смелость.
В этом Шубину и Теплову не было равных. Они быстро справились со своими противниками – каждый с двумя. Но немцев на этот раз было не двое и даже не трое, а шестеро. И двое оставшихся немцев успели дать по нескольку очередей. В результате Теплов был ранен в плечо, а Косолапов рухнул на землю как подкошенный. Разведчики еще смогли дотащить его до частных домов, возле которых они прятались перед началом операции. Борис все пытался что-то сказать, но сил на это ему уже не хватило. Здесь он и умер на руках товарищей.
Как раз в этот момент с другой стороны к ним подбежала группа Лернера. В ней все трое были целы. Они испытывали возбуждение от успешно проведенной операции.
– Все получилось, товарищ капитан! – радостно отрапортовал сержант Коростылев. – Как мы его рванули, этот состав! Танки так и посыпались с платформ! А что случилось? Что с Борисом? Разве он…
Тут до сержанта дошло, что случилось, и он замолчал. Однако у разведчиков не было времени горевать над погибшим товарищем, устраивать минуту молчания. И хотя раненому Теплову срочно требовалось оказать помощь, сейчас делать это тоже было нельзя.
– Василий, ты как, еще минут пять продержишься? – спросил Теплова Шубин.
– Сколько надо будет, столько продержусь, – ответил лазутчик.
– Тогда бегом, бегом! Надо добраться до леса!
И разведчики побежали по улице в направлении леса. Шубин боялся, что немцы успеют отрезать их от опушки, запрут в городской черте. Тогда группа была бы обречена. Но этого, к счастью, не случилось. Враги наседали, преследовали разведчиков по пятам. Но перерезать пути отхода они не успели. Группа вырвалась в поле, под сильным огнем противника пересекла его и скрылась в лесу.
Прошли еще сто метров, чтобы уйти от обстрела, и здесь остановились. Шубин вскрыл медицинский пакет, приказал Теплову раздеться и забинтовал ему рану. Самое неприятное состояло в том, что ранение не было сквозным – пуля, как видно, застряла в теле. А это означало, что начнется воспаление, что Теплову срочно необходима операция. Но сейчас надо было думать не об операции, а об отходе. Поэтому, оказав раненому первую помощь, остановив кровотечение, Шубин приказал двигаться дальше. И всю оставшуюся часть ночи разведчики шли вдоль железной дороги, перебирались через нее, потом искали свою землянку. Одно только грело душу Шубина – все время, пока они шли, сзади на горизонте, в стороне Вязьмы, было зарево пожара. Сильно они нарушили немцам их план отступления!
В то же время капитан продолжал думать о том, что же делать дальше. Он видел только два выхода: попробовать извлечь пулю самостоятельно или отправить Теплова назад, через линию фронта. Но одного его отправить, конечно, нельзя – нужен сопровождающий. А это значит, что здесь останется только он, кто-то из бойцов да еще мальчик Петр. Немного они навоюют в таком составе! А как извлекать пулю самому, без врача, без инструментов, он тоже не представлял. Получалось, что всю операцию надо сворачивать, всем возвращаться назад, к своим. Но на это он тоже пойти не мог… Как ни кинь – всюду клин…
Когда добрались до землянки, вскипятили воду, заварили чай, дали раненому поесть, попить. И остальные тоже поели и легли спать. А Шубин не мог заснуть – его одолевали невеселые мысли. Он вышел на свежий воздух, чтобы лучше думалось. И тут заметил, что следом за ним вышел Петя Томилин.
– Ты чего? – спросил парнишку Шубин. – Иди спать.
– Да я это… все о Василии думаю, – сказал подросток. – Ему ведь врач нужен, правда? Нужно операцию провести? Так я вот что вспомнил. В нашей деревне живет ветеринар, Федор Кривцов. Он всякую живность лечит – и коров, и лошадей, и овец, и собак, – в общем, всех, кого требуется.
– Но ведь людей он не лечит, верно? – отозвался Шубин. – Ветеринар не имеет права людей лечить.
– Верно, такого права у ветеринара нет, – согласился Петр. – Но Федор очень хороший ветеринар – к нему со всей округи скотину везут или его к себе приглашают, если серьезный случай. А когда война началась и мы под немцами оказались, он стал и людей лечить. Докторов-то нигде не осталось: кто же еще может помочь? А дело еще в том, что Федор до войны на доктора учился. Но не окончил институт – отчислили его за пьянство. Есть у него такая слабость – выпивает он крепко. Но знания врачебные у него остались. Он и до войны людям помогал, если случай был не очень сложный…
– Кажется, я тебя понял, – медленно произнес Шубин. – Ты хочешь сказать…
– Давайте я с Василием в нашу деревню вернусь, – сказал Петр. – И сразу к Федору. Он не откажет, ни за что не откажет!
– Интересная мысль… – произнес Шубин.
Да, это был выход – тот самый выход, который он искал и не мог найти. Идти до деревни – не то же самое, что до линии фронта. Туда Теплова и правда мог проводить один Петр. В таком случае в строю оставались трое разведчиков, группа сохраняла боеспособность. Шубин поразмышлял еще минуту, потом решительно тряхнул головой.
– Хорошо, принимаю твое предложение, – сказал он. – Пошли собираться.
– Что, прямо сейчас? – удивился подросток.
– А чего ждать? – задал встречный вопрос капитан. – Пока рассветет и немцы по железной дороге дозоры вышлют? Нет, надо пользоваться ночным временем. Бери автомат, запасной магазин. А я Теплову скажу, чтобы собирался.
Василий с ходу оценил предложение Петра, сразу с ним согласился. Тем более что последствия ранения уже начали сказываться – у Теплова поднялась температура, его лихорадило. Но он все равно категорически отказался идти налегке – без вещмешка и автомата. Шубин помог ему одеться, собраться, и спустя несколько минут они втроем вышли из землянки.
– Пойдемте, я вас до дороги провожу, – сказал разведчик. – Переведу вас через железку – и тогда уже пойду спать.
Глава 9
Они шли через лес. Дорога была знакомой, и спустя короткое время разведчики вышли к железнодорожному полотну. Здесь Шубин огляделся. Его внимание привлекли какие-то звуки – то ли рев, то ли мычание. Но источника звуков видно не было. «Наверное, кабаны или лоси где-то в лесу мычат», – решил он и дал сигнал подниматься на насыпь. Трое разведчиков поднялись на насыпь и уже собрались спуститься с другой стороны, как Петя вдруг остановил своих старших товарищей.
– Смотрите, что здесь! – возбужденно воскликнул он. – Тут стадо! И какое огромное!
Теперь и Шубин с Тепловым увидели в стороне, метрах в ста от того места, где они находились, стадо коров. Как видно, эти коровы и издавали звуки, насторожившие Шубина. Животные столпились на проселочной дороге, которая тянулась вдоль железки. Стадо было поистине огромным – Шубин, не имевшей в жизни дела со скотом, не мог оценить количество коров. Зато это смогли сделать Теплов с Петей.
– Тут, наверно, пятьсот, а может, и шестьсот голов, – сказал лазутчик.
– Да, шестьсот точно будет, – согласился с ним подросток.
Шубин между тем оценил ситуацию и принял решение.
– Пятьсот или шестьсот, не так важно, – сказал он. – В любом случае нам незачем тут наверху торчать. Давайте тихонько спускаться вниз, а потом пойдем с пастухами знакомиться.
– А зачем нам с ними знакомиться? – удивился Петр. – Или вы хотите теленка от стада отбить, на мясо пустить?
– Нет, я хочу отбить не теленка, а все стадо, – ответил Шубин. И, видя, что Петр не понимает его мысль, стал объяснять: – Это стадо не само такое большое получилось. Это не деревенские коровы, а немецкие. Такие стада держат при дивизиях, при корпусах, используют молоко, но главное – режут коров на мясо. А сейчас немцы гонят стадо на запад, угоняют от нас. Ну а мы постараемся его отбить. Сейчас выясним, сколько немцев охраняют стадо, и избавимся от охраны.
– А что потом с коровами будем делать? – спросил Петр.
– Позже решим, – ответил Шубин. – Сейчас для нас главное – охрана. Чувствуешь – дымом тянет?
– Да, – отозвался Теплов. – Где-то костер горит.
– Вот там, возле костра, и надо охрану искать, – заключил Шубин. – А стадо, скорее всего, собаки охраняют. Хорошо, что ветер с их стороны тянет, собаки нас пока не учуяли. И хорошо, что не учуяли. Мы к стаду пока не пойдем – будем искать место, где горит костер.
Разведчики направились в глубину леса. Отошли метров на тридцать и заметили красный отблеск на ветках деревьев. Костер горел в большой яме, поэтому со стороны его видно не было. Возле костра лежали шесть человек, и еще один сидел в стороне – караулил. Приглядевшись к этим людям, Шубин понял, что только трое из них были немцами, остальные – местные жители. «Выходит, немцы взяли четырех местных пастухов и заставляют их гнать стадо к Смоленску, – подумал разведчик. – Четверо местных гонят стадо. А трое немцев следят за пастухами – так сказать, пасут их самих».