По закону войны

Прозвучали сухие слова приказа, который с этого момента подлежал неукоснительному исполнению и мог быть скорректирован лишь в случае кардинального изменения обстановки в ходе боевых действий. В остальном же он принимал силу закона.

Офицеры внимательно выслушали полковника Чекалина, закончившего официальную процедуру словами:

– Время Ч – время начала операции – 0 часов 5 минут 26 апреля. В Ч + 25 отряд «Кавказ» с приданным ему резервом резидента Службы, под командованием майора Капитанова, должен на «вертушках» вертолетного полка покинуть место временной дислокации и далее, по прибытии в заданный район, выдвинуться по установленным маршрутам к району боевого применения. Хочу особо отметить, что «Ми-8» будут дожидаться окончания операции под собственной полковой охраной. Общее руководство проведением операции «Транзит» возлагается на подполковника Железнова Ивана Григорьевича. Удачной вам охоты, друзья! Все свободны, готовьтесь к выходу. По всем вопросам, которые возникнут, обращаться лично ко мне.

Люди в камуфлированной форме вышли из штабной палатки. Цель определена, задача поставлена, обстановка ясна, боевой приказ отдан.

Диверсионно-штурмовой отряд специального назначения «Кавказ» и силы резерва резидента секретной службы «Виртус» приступили к боевой работе, а именно, к проведению операции «Транзит».

После того как офицеры отряда и Капитанов вышли, полковник Чекалин обратился к своему первому заместителю:

– Петр Петрович, свяжись с разведкой, нам необходимы точные данные по силам и времени пересечения боевиками Садыка границы. Также предупреди людей, оставленных Андреем в ущелье, о начавшейся акции и их роли в ней.

– Есть, товарищ полковник!

Подполковник Шелепин направился в палатку отделения РЭБ – радиоэлектронной борьбы, или просто к связистам.

Глеб остался в большой палатке один.

Он нагнулся над картой, вновь и вновь мысленно проигрывая различные варианты нежелательных изменений в ходе развития предстоящих боевых действий. С сегодняшнего дня до окончания операции «Транзит» полковник был обречен на тревожное ожидание и бессонные ночи, особенно когда календарь сбросит лист с датой 8 мая.

Обречен на уничтожение был и караван, который в это время в одном из ущелий горного массива сопредельного государства активно готовился к всевозможным неожиданностям в предстоящем преступном вояже в Россию. Командир афганских наемников, один из ближайших помощников самого Садыка, чеченец Ахмад, почти в одно и то же время, что и полковник Чекалин, задумчиво сидел над картой района. Пытаясь просчитать возможные контрмеры русских против каравана, если информация о нем все же просочилось в спецслужбы федералов. Он также был обречен на тревожное ожидание собственной гибели. Тревожно себя чувствовал и начальник колонны автоцистерн, стоящих в одном из фермерских хозяйств приграничного с Чечней района Ставропольского края, Шамиль, контролирующий установку контейнеров в цистерны, в ожидании приказа на движение навстречу каравану.

Волновался и сам Садык, который, вопреки расчетам «Виртуса», уже находился в Шарусе.

Но не в доме муллы или в мечети и не в другом более-менее богатом жилище.

Нет, узбек устроился в покосившейся саманной халупе полуслепого и немого старика, дальнего родственника своего единственного телохранителя и помощника Вахи, ко всему прочему, неплохого специалиста по спутниковой связи.

Из этой развалюхи 25-го числа наркоторговец вышел на связь с Ахмадом и Шамилем.

– Ахмад? На связи Хозяин!

– Рад слышать вас, Хозяин!

– Как дела, брат?

– Слава Аллаху, все пока хорошо!

– К намеченной дате выйти успеешь?

Ахмад излишне самоуверенно ответил:

– Я, Хозяин, могу вывести караван хоть завтра!

Садык не любил людей, переоценивающих свои способности.

– Тебе задан конкретный вопрос, не слышу ответа, Ахмад!

– Прошу прощения, Хозяин! 6-го числа караван перейдет границу!

– С федеральными чинами, как договаривались, встречался?

– Конечно, Хозяин! И с пограничниками, и с десантниками. Проход через границу и ущелье для каравана будет открыт!

Узбек, недолго подумав, приказал:

– 1 мая высылай по маршруту разведку. Она должна в понедельник, 5 мая, взять под контроль подходы к месту встречи со стороны ущелья. Понял меня?

– Понял, Хозяин! Все понял и все сделаю, как велите вы!

– Да поможет тебе Аллах, Ахмад! Конец связи!

– Благодарю, конец связи!

Выпив пиалу чая с ханкой, Садык немного взбодрился, крикнул к себе телохранителя.

– Я весь во внимании, Хозяин, – доложил вошедший помощник.

Узбек неожиданно спросил:

– Ваха! Ты веришь в приметы и сны?

– Не знаю, Хозяин, никогда не думал об этом.

Садык вздохнул:

– А я вот верю и сегодня ночью видел кошмарный сон. Как попал в руки гяуров. И взяли они меня прямо здесь! Во сне все было как наяву, клянусь. Эта же халупа, эти стены, ковер, топчан, даже старик-инвалид, который смеялся, когда меня вязали. Тебя только почему-то не было.

Ваха криво усмехнулся:

– Вот видите, Хозяин! Меня в вашем сне не было! Если бы я в нем присутствовал, то неверным не удалось бы нанести вам ни малейшего вреда!

– Не переоценивай себя, Ваха, ты же знаешь, что не люблю я самохвалов. Обеспечь лучше связь с Шамилем, обычные средства до него не достанут или будут перехвачены, с дальнейшей пеленгацией. Так что соедини нас через спутник!

– Есть, Хозяин!

Вскоре Ваха принес трубку с длинной антенной, внешне похожую на портативную рацию или большой сотовый телефон старых образцов. Помощник доложил:

– Связь установлена, Шамиль на проводе!

Садык принял аппарат, жестом указал Вахе на низкую дверь, ведущую во внутренний дворик. Помощник удалился.

– Шамиль?

– Я, Хозяин!

– Как дела, дорогой?