Бой с невидимкой
– Что ж ты такой злой, дядя! – укоризненно произнес Тарас. – Это мы-то незнамо кто? Это они, которые на болотах, незнамо кто! А мы вот они, все на виду. Так, говоришь, мы никого, окромя твоей жинки и двух красавиц-дочек, в хате не найдем? И в клуне не найдем, и в хлеву, и на горище? Даже если очень-очень поищем?
– Никого, – односложно ответил Явтух Сирко.
– Ты сказал, мы все услышали, – констатировал Тарас. – Нет – значит нет. Да ведь только если мы кого-нибудь найдем, то совсем другой разговор с тобой будет, дяденька! И, как ты догадываешься, не в этом месте. Потому что одно дело, если ты нам поможешь добровольно, и совсем другое дело, если ты проявишь злостное упорство. В первом случае ты нам друг. Во втором случае ты нам враг. Ну так как?
– К тому же, ты призадумайся, – добавил Марко. – Не зря же мы пришли именно к тебе, а не еще к кому-то! Значит, была у нас причина прийти именно к тебе. Вот ты о чем подумай.
– А заодно подумай о двух своих дочерях и жене, – вступил в разговор Мартын. – На кого ты их оставишь? Что с ними будет?
– Да и хозяйство твое все пойдет прахом, – вздохнул Марко. – Сами бабы не справятся, а помочь некому. Кто, скажем, возьмет замуж твоих дочек, если ты – того?.. Не возьмут. Побоятся. Вот и подумай.
– Уж если, кум, взял ты грех на душу, так и признайся, – неожиданно вмешался в разговор милиционер. – Тут ведь дело такое…
Какое-то время Явтух Сирко упорно молчал, лишь лицо его судорожно кривилось. Затем он глянул на Марко и сказал глухим голосом:
– А ты сам как бы поступил на моем месте? Пришли ночью, сказали – спрячь. И ухаживайте за ним, пока мы не придем и не заберем его. Кормите, лечите… И что было бы со мной, если бы я не согласился? С моей старухой, с дочками? А ведь они так и сказали: смотри, говорят, у тебя дочки… Ну и что бы ты стал делать, будь на моем месте?
– Не знаю, – честно ответил Марко.
– Вот видишь, ты не знаешь, – вздохнул Явтух Сирко. – А мне пришлось выбирать. Хотя и выбора-то у меня никакого не было.
– Где он? – спросил Марко.
– В клуне, – ответил хозяин. – Там у меня что-то вроде летней хаты. Тепло, не дует и не капает… Там он и лежит.
– Что, тяжело ранен? – спросил Марко.
– Сдается, что двумя пулями, – ответил Сирко. – Одна – навылет, а другая – осталась в теле.
– Он в памяти?
– Когда как.
– Оружие при нем имеется?
– Да, револьвер. Или пистолет – я в этом не разбираюсь. Под подушкой.
– Когда за ним обещали прийти?
– Они не сказали, – пожал плечами Сирко. – Сказали только, что придут.
– Тех, которые его принесли, сколько было?
– В дом заходили двое. Может, еще кто-то оставался во дворе… Я не видел. Было темно.
– Тех двоих ты знаешь?
– Одного, – помедлив, ответил Явтух Сирко.
– Кто такой?
– Наш, здешний. Зовут Стась, а фамилия – Швайко. Страшный человек. Душегуб. Еще до войны – то в тюрьму, то из тюрьмы. А затем пропал. Не было о нем слышно ничего всю войну. Думали, убили его наконец-то. А вот нет, не убили… Как кончилась война, так он и объявился. Бандитствует. То на одном хуторе появится, то на другом, то в селе…
– А откуда ты это знаешь?
– То, что он появляется на хуторах и в селе? Так ведь люди говорят… Это вам они ничего не говорят, а промеж себя ведется разговор. Вот и ко мне ночью пришел… Страшный человек. Главное, все время улыбается…
– Как так – все время улыбается? Что, такой веселый?
– Лицо у него такое… И не хочет, вроде бы, улыбаться, а все равно будто улыбается. И улыбка такая добрая, детская…
Помолчали. Умолк Явтух Сирко, молчал Марко, молчали и остальные.
– Вот что! – произнес наконец Марко. – В клуню сразу не пойдем. Будем искать в других местах – с шумом, грохотом, криками, матюками… Пусть все другие думают, что Явтух ничего нам не сказал и мы за это на него рассердились. Ты уж, Явтух, извини за то, что мы наведем в твоем хозяйстве беспорядок… Так надо.
– Ничего, дочки потом приберут, – махнул рукой Явтух. – Не это главное…
– Тогда – начинаем, – скомандовал Марко. – С грохотом и криками. Ну а потом, – он глянул на Мартына и Тараса, – вы вдвоем как бы ненароком заглянете в клуню. А дальше вас и учить не надо. Только помните о том, что у него оружие. И его обязательно надо взять живым.
Тарас сделал успокаивающий жест рукой, улыбнулся и сказал:
– Все будет в порядке. Возьмем тепленького и красивенького! Не впервой! А теперь слушайте сольный номер моего концерта! – прокричал он. – Ну-ка, хозяин, кого ты здесь прячешь? И почему не сознаешься? А вот сейчас мы поищем!
И он с грохотом ударил по стене железным чаном. Закричали и загрохотали, кто чем ни попадя, и все остальные. На шум из дома выбежала жена Явтуха, а за нею и обе его дочери. Жена, как и положено, тотчас же заголосила.
– Цыть! – прикрикнул на нее муж.
– Ничего, пускай голосит! – сказал Тарас. – Так даже лучше! Правдоподобнее! В любом концерте главное – реализм!
Вслед за матерью заголосили и дочери. Шум, доносившийся со двора Сирко, был настолько громким, что ко двору начали подбегать люди: уж не случилось ли что-нибудь у соседей, уж не умер ли кто-нибудь из них? Но, увидев людей в милицейской форме, народ тотчас же уходил. Дело было понятно – к Сиркам пришла советская власть и что-то ищет. Ну а что именно она ищет, это уж ей, власти, виднее. А нам, народу, лучше держаться в стороне.
Пошумев и погремев, Тарас и Мартын переглянулись, отдали автоматы Марку, вытащили из-за пояса пистолеты и приблизились к клуне. В саму клуню они сразу не пошли – надо было произвести небольшую разведку. Все-таки у того, кто находился сейчас в клуне, имелось оружие, и с этим приходилось считаться, даже если тот, кто находился в клуне, был сейчас без сознания.
Осторожно заглянув в щелку двери, Тарас увидел раненого. Он лежал на топчане в углу клуни и шевелил руками. Значит, скорее всего, он был в сознании. Расстояние от двери до топчана было не таким большим, его можно было преодолеть в два стремительных прыжка, что Тарас и сделал. Рывком распахнув дверь, он, как ловкий и гибкий зверь, мгновенно достиг топчана и навалился всем телом на раненого. Тотчас же вслед за ним точно такие же два прыжка совершил и Мартын. Совладать с двумя сильными и ловкими мужчинами раненый, конечно, не мог. Он даже не успел вытащить из-под подушки руку с пистолетом.
– С пистолетиком-то не балуй, дядько! – сказал Тарас, отнимая оружие у раненого. – А то ведь добалуешься!
Раненый тяжело дышал, молчал и с ненавистью смотрел на Тараса и Мартына.
– Глянь, как он на нас смотрит! – усмехаясь, сказал Тарас Мартыну. – У меня прямо-таки мороз по коже от его взгляда! А, между прочим, мы оказались правы. Толстенький карасик! Килограммов, наверное, за сто будет. Такого и вправду далеко на себе не утащишь. Вот они и понадобились, носилочки… А, дядька? Сколько в тебе весу? Молчишь? А вот это – напрасно. В твоем положении лучше говорить. Просто-таки перебивая самого себя! И прозой, и стихами.
В клуню вошел Марко.
– Все в порядке, – сказал Мартын. – Вот он, раненый. В сознании.
– Вижу, – кивнул Марко. – Говорить-то он может?
– Думаю, что может, – сказал Тарас. – Коль уж пытался стрельнуть в нас из пистолета. Кстати, пистолетик – немецкий. «Вальтер» называется.
– В село его надо, – сказал Мартын. – В сельсовет. Тут – какой разговор? Вон как женщины голосят – будто по покойнику.
– Понятное дело, что тут не поговоришь, – согласился Марко. – Присмотрите за ним, я скоро.
Он вышел из клуни и подозвал одного из милиционеров.
– Беги в село, – сказал он, – и организуй подводу. Скажи, для раненого. Да успокой там народ, если что. Скажи, что раненый не наш, а из болота. Понял?
Милиционер кивнул и скорым шагом отправился в сторону села. Марко вернулся в клуню. Он подошел к раненому и какое-то время молча смотрел на него. Или, скорее, даже не на него, а сквозь него, думая какую-то свою думу.
– Значит, так, – сказал наконец Марко, обращаясь к раненому. – Раны у тебя, я вижу, тяжелые. От них и умереть недолго. Значит, надо тебя лечить. Что ж, мы можем и вылечить. А можем и не лечить, и через пару часов ты умрешь. Что тебя больше устраивает?
– Я ничего не буду вам говорить! – произнес раненый и скривился.
– А это – дело хозяйское, – спокойно ответил Марко. – Можешь и не говорить. И – умрешь.
– А мы – поможем тебе умереть! – добавил Тарас. – Вот из этого самого пистолета, который нашли у тебя под подушкой! Или – я придушу тебя собственными руками! Мы СМЕРШ, ты понял? Слышал такое слово? С такими, как ты, мы не церемонимся! – И Тарас сотворил неописуемо зверское выражение лица.
– Я иностранный гражданин! – сказал раненый и опять скривился. Видно было, что каждое сказанное слово причиняет ему боль. – Вы не имеете права!
– И из каких же заграничных стран ты к нам явился? – спросил Тарас.
– Я поляк, – делая ударение на первом слоге, сказал раненый. – Но гражданин Великобритании.
– То-то я смотрю, выговор у тебя вроде как бы не наш, – усмехнулся Тарас. – Поляк, выходит! Да еще и гражданин Великобритании! И зачем же ты к нам прибыл, поляк из Великобритании? Что же тебе не сиделось дома?
– Я иностранный гражданин! – повторил раненый. – Вы обязаны обращаться со мной гуманно. Я требую, чтобы меня немедленно доставили в госпиталь!
– Во как! – присвистнул Тарас. – Он еще и требует! Голубок ты мой драгоценный! Мы тебя взяли в чужой стране и с оружием в руках! Вот он, пистолетик! Из которого ты ночью стрелял по нашим гражданам! Тебе понятен расклад? Или растолковать подробнее?
– Это не ваша страна! – сказал раненый.
– А чья же? – глянул на него Мартын. – Твоя, что ли?
– Это Украина, – сказал раненый. – Вы здесь – оккупанты.
– Ой! – скривился Тарас, хотел добавить еще что-то, но лишь махнул рукой.
– Сейчас прибудет подвода, мы тебя на нее погрузим и повезем… – начал Марко, но Тарас его перебил:
– И довезем тебя до болота, где с радостью и утопим! И это будет очень даже гуманно! Или, может, ты думаешь, что мы шутим? Знаешь, почему мы не придушим тебя сейчас? Чтобы не пачкать твоей поганой кровью селянский двор, вот почему! Тут – живут люди. А в болоте тебе самое место.
– Кажется, прибыла подвода, – прислушавшись, сказал Тарас и глянул на раненого. – Все, карась, молись! Не видать тебе твоей Великобритании.
Это действительно была подвода, запряженная лошадью.
– Хлопцы, помогите погрузить этого путешественника! – позвал милиционеров Тарас. – А то сами мы, наверно, не справимся и надорвемся.
Милиционеры вошли в клуню и с опасливым любопытством уставились на раненого.
– Да вы его не бойтесь! – усмехнулся Тарас. – Он уже не опасен. Тем более что довезти нам его нужно лишь до болота. Это недалеко. Ну, ухнули и подняли!
Общими усилиями раненого вынесли из клуни и уложили на подводу. Явтух Сирко, его жена и обе дочери со страхом и недоверием смотрели на всю эту процедуру.
– Ну, поехали! – скомандовал Марко. – А вы, хозяева, извиняйте нас. Потому что – не по своей мы воле…
– А с нами – что же будет? – угрюмо спросил Явтух Сирко.
– А ничего не будет, – спокойно ответил Марко. – Живите себе. Вот выдавай дочек замуж. Гляди, какие они у тебя красавицы!
– Так ведь ночью придут… – все так же угрюмо произнес Сирко. – И что тогда?
– Думаю, что не придут, – сказал Марко. – Не до того им будет. Ну а если попробуют, то мы рядом. Так что – не опасайся.
Глава 9
Подъехав к болоту, подвода с раненым остановилась.
– Ну что, гражданин Великобритании, кажись, мы прибыли! – сказал Тарас, подойдя к раненому и хищно оскалившись. – Хлопцы, выгружаем эту падаль с подводы и несем к самому бережку! Можно даже волочить за ноги! Ну что вы на меня смотрите? Помогайте мне!
Недоуменно переглянувшись, милиционеры взяли раненого за руки и ноги и приподняли его.
– Подождите! – отозвался раненый.
– А что такое? – невинным тоном осведомился Тарас. – Неужели больно? Ну так это ненадолго…
– Что вы хотите знать? – спросил раненый.
– Во как! – с иронией произнес Тарас. – Хороший вопрос, правильный. Жизнь, как ни крути, а одна. Хлопцы, уложите его обратно в подводу. Побеседуем… Но гляди, карасик! Болото – вот оно!
– У меня пошла кровь, – сказал раненый. – Мне нужна перевязка.
– Да и хрен с ней, с твоей кровью! – отмахнулся Тарас. – Вся не вытечет! У меня от вашего бандитского паскудства вся душа в крови, и то ничего!
– Мартын, посмотри, что там у него, – сказал Марко. – А то вдруг потеряет сознание, а нам надо задать ему пару вопросов.
Мартын молча подошел к раненому, расстегнул на нем одежду и принялся его осматривать. Затем так же молча достал из внутреннего кармана пакет с бинтом, развернул его и принялся за перевязку. Раненый стонал.
– Ох, как же ты любишь свою жизнь! – не выдержал Тарас. – Чужие бы жизни ты так любил, как свою!
Марко глянул на Тараса и развел руками. Это означало, что темпераментному Тарасу нужно успокоиться. Психологическое воздействие на раненого больше не требовалось, он был психологически сломлен. Настало время четких вопросов к нему. Тарас понимающе кивнул и приложил палец к губам: молчу, дескать, свою часть работы я выполнил.
– Как твое имя? – спросил Марко у раненого, когда Мартын закончил перевязку.
– Лех Ковальский, – ответил раненый.
– Допустим, что не врешь, – сказал Марко. – Кличка?
– Грай.
– Давно ты здесь?
– Почти неделю.
– Как ты здесь оказался?
– Это был очень сложный маршрут. Через три границы…
– Ладно. Об этом потом. Зачем ты здесь? Я спрашиваю, для чего ты прибыл?
– Мне надо в госпиталь, – простонал Грай. – Я себя очень плохо чувствую.
– Быстрее ответишь на вопросы – быстрее окажешься в госпитале, – жестко ответил Марко. – Только так, и не иначе. Повторяю вопрос: что тебе здесь понадобилось?
– Я прибыл с миссией…
– А точнее?
– С проверкой. У меня задание – проинспектировать, как обстоят дела с антисоветским подпольем в здешних местах.
– Для чего?
– Чтобы определить, какую помощь следует оказать подпольщикам. Кроме того, я должен передать подпольщикам некоторые инструкции, как им действовать дальше.
– Понятно – Марко некоторое время помолчал, обдумывая сказанные Граем слова. – Кто тебе дал задание? Ну? Кто тебя послал?
– Я действовал от имени английской разведки.
– Понятно, что не от имени своей бабушки! – не удержался Тарас. – Вот ведь заразы… Не живется им там спокойно!
– Коль ты такая важная птаха, зачем тебе было ввязываться в ночной бой? – спросил Марко.
– Это было частью моего задания, – сказал раненый. – Я должен был убедиться своими глазами, насколько подпольщики боеспособны.
– Ну и убедился? – спросил на этот раз Тарас. – И что скажешь?
На этот раз со стороны Тараса это был не просто эмоциональный порыв, а вопрос по существу.
– Убедился, – ответил Грай.
– И как? – спросил Тарас.
– Вполне, – ответил Грай.
– То есть ты хочешь сказать, что нам долго еще придется выкуривать их из болот? – уточнил Тарас.
Раненый на это не сказал ничего.
– Это все? – спросил Марко.
– Да, – ответил Грай.
– Он лжет, – проговорил Мартын. – Я наблюдал за ним во время его ответов. За мимикой, за жестикуляцией, анализировал также, каким тоном он отвечает на наши вопросы… Он лжет. Думаю, кое-что он от нас утаил. Пытается утаить…
– Вот, значит, как, – без всякого удивления произнес Тарас.
– Да я и сам это чувствую, – согласился Марко. – А потому – продолжим разговор. А еще для чего ты прибыл сюда? – спросил он у Грая.
Чувствовалось, что Граю очень не хочется отвечать на этот вопрос. Но, с другой стороны, деваться ему было некуда. Он чувствовал себя скверно, у него болели раны, а еще он знал, что такое СМЕРШ, о нем ему рассказывали, когда отправляли его на задание. Перед отправкой ему наговорили о СМЕРШе много чего ужасного. Одна расшифровка этой аббревиатуры чего стоила! Смерть шпионам! А коль смерть, то, значит, убивают. Например, топят в болотах.
– Еще мне нужно было встретиться с руководителем здешнего подполья, – наконец сказал Грай.
– С Перемогой? – спросил Марко.
– Да.
– И как – встретился?
– Нет.
– Почему?
– Не успел.
– Допустим, – согласился Марко. – Кто такой Перемога?
– Не знаю.
– Это как так не знаешь? – недоверчиво хмыкнул Марко. – Собрался встречаться с человеком, а не знаешь, кто он такой?
– Перемога никогда ни с кем не встречается лично, – сказал Грай. – Я должен был встретиться с тем, кто знает Перемогу, и кое-что ему передать.
– Это значит, с посредником? – уточнил Марко.
– Да, с посредником.
– И что же именно ты должен был передать Перемоге?
– Инструкции. И еще – золото.
– Вот как – золото… – в раздумье произнес Марко. – А почему же не деньги?
– Деньги – вещь ненадежная, – ответил Грай, морщась от боли. – Сегодня они одни, завтра – другие… А золото всегда в цене.
– Золото ты привез с собой? – спросил Марко.
– Нет, – ответил Грай. – Я должен был вначале встретиться с Перемогой. Через посредника… И определиться, нужно ли подполью помогать еще и золотом. Затем другие люди должны были доставить золото в условленное место. А подпольщики – его забрать.
– Допустим. Ладно… Ты говоришь, что с Перемогой – не знаком. Но хоть что-нибудь ты о нем знаешь?
– Ничего.
– Так уж и ничего! – не удержавшись, фыркнул Тарас. – Но хоть что-то ты должен о нем знать? Или – твои хозяева…
– Я не пес, чтобы у меня были хозяева! – запальчиво возразил раненый.
– А кто же ты? – в голосе Тараса послышалось прямо-таки запредельное удивление.
– Я свободный человек и идейный борец! – все с той же запальчивостью произнес Грай.
– Видим мы, как и с кем ты борешься! – скривился Тарас. – С мирными хуторянами.
Марко в который уже раз укоризненно взглянул на Тараса. Тарас тяжело вздохнул и покорно склонил голову.
– Но все-таки тебе что-то говорили о Перемоге? – спросил Марко у Грая.
– Сказали только, что он не доверяет никому, оттого и не хочет ни с кем встречаться лично, – пояснил Грай. – Только через посредника.
– Понятно, – кивнул Марко. – Ну а посредника-то ты знаешь?
– Да, познакомился в отряде, – сказал Грай. – Его зовут Мельник.
– Что ты о нем знаешь? Кто он, откуда?
– Зачем мне что-то о нем знать? Через него я должен был пообщаться с Перемогой. Для этого совсем не обязательно знать, что он больше любит – картошку или сало.
– Кстати, насчет картошки и сала, – вмешался в разговор Тарас. – Что, хватает у разбойничков того и другого? Не голодают?
– Вполне хватает, – ответил Грай. – Народ им помогает.
– Знаем, как народ вам помогает! – опять пустился в идеологические дискуссии Тарас. – Последнее отнимаете у народа…
– Да хватит тебе! – не выдержал Марко и даже замахал руками на Тараса. – Нашел с кем говорить о правде! Это все равно, что отучать собаку брехать! Все, поехали в село!
Пока добирались до села, неугомонный Тарас отозвал в сторону всех трех милиционеров и сказал им:
– Тут такие дела, братишки. Сегодня вы много чего видели и еще больше – слышали. Так вот, хочу вас предупредить: обо всем – молчок. Кто бы вас ни спрашивал! А если по селу и хуторам пойдет слух о том, кто наш пленный и что он нам наговорил – то это будет означать, что сбрехал кто-то из вас. Ну а кто именно сбрехал – того нам выявить, как дважды два! И кого мы выявим, с тем поступим как с врагом. Всем понятны мои слова?
– А ты нас не пугай! – возмутились все три милиционера. – Ты, гляди, сам чего-нибудь не сбреши! А то ты, мы видим, очень даже разговорчивый! А нас предупреждать не надо. Мы сами понимаем…
– Вот такие слова мне по душе! – широко улыбнулся Тарас. – Так что не серчайте на меня, братишки! Просто я должен был сказать такие слова, вот я их и сказал. Ситуация у нас – сами видите какая.
– Видим не хуже твоего! – ответили милиционеры.
– Ну тогда и вовсе говорить больше не о чем! – примирительно произнес Тарас. – Тогда все в порядке!
Глава 10
Подвода с раненым въехала во двор сельсовета. Здесь ее ждали: и сам председатель сельсовета, и милиционеры, и «ястребки», и Олекса Цыганок, и Евген Снигур, и участковый Павло Онысько.
– Заносите этого бугая в милицейскую комнату! – скомандовал Марко. – Э, кажется, от тряски он потерял сознание. Что ж, оно и хорошо. Нечего ему здесь зыркать… Ответы на все вопросы будут потом.
Три милиционера и Мартын подняли с телеги раненого и понесли его в помещение.
– А ты – останься, – сказал Марко Тарасу. – Надо поговорить. Тут вот какое дело… Сам понимаешь, надо срочно отправить нашего пленного в город. Пускай им там займутся. Чувствую, много чего еще знает пленный и рассказывать нам не хочет.
– Понятное дело, – согласился Тарас.
– Вопрос в том, как его отправить, – продолжил Марко. – Уложить на подводу, приставить охрану, и пускай они едут? Ой, рискованно!.. Наверняка бандиты захотят его по пути отбить! Все-таки – важный птах! Или захотят добить, чтобы не сболтнул нам ничего такого. Будет стрельба, и полягут много людей. И ладно бы бандиты, а то ведь и наши!
– Согласен, – кивнул Тарас. – К тому же, стоит ли вообще так рисковать? А вдруг среди наших милиционеров или «ястребков» кто-то работает на бандитов! Тогда вообще по пути заварится такая каша, что только держись!
– Это верно, – вздохнул Марко. – Тут и не знаешь, кому верить. Поневоле в каждом начинаешь подозревать либо Перемогу, либо его пособника.
– Думаю, Евгену Снигуру можно доверять стопроцентно, – сказал Тарас.
– Ему-то – можно, – согласился Марко. – А другим? Ты вот что… Прямо сейчас, не откладывая, выбирайся отсюда и дуй в города. Как хочешь и на чем хочешь! Но доберись. И сообщи там: так, мол, и так. Пускай они пришлют за нашим пойманным карасем людей. Милиционеров или военных. И сам возвращайся с ними. Тебе понятно?
– Еще как! – ответил Тарас.
– Дать бы тебе подводу с коником, да нельзя, – вздохнул Марко. – Потому что подвода вещь заметная. А надо передвигаться тихо и незаметно, чтоб никто тебя не перенял по дороге.
– Ясно. Ну так я пойду? Думаю, к вечеру управлюсь. Тут не так и далеко.
И, сделав отсутствующее и беспечное лицо, Тарас тотчас же неспешным шагом выбрался из сельсоветского двора, ступил на улицу, а там сразу же пропал, будто сквозь землю провалился. Марко только крякнул, глядя на такое чудо дивное.
– Ну, что? – окликнул Марка участковый. – И что будем делать дальше?
– Пойдем в твою милицейскую комнату, – сказал Марко. – Там поговорим.
Марко, Мартын, председатель сельсовета, участковый, Евген Снигур и Олекса Цыганок отправились в милицейскую комнату. «Ястребкам» и милиционерам велено было ждать на улице.
– Такое, значит, дело, – сказал Марко. – Поймали мы сегодня одного жирного карася. Да-да, того самого, что лежит в соседней комнате. Важный карась. Сказал, что аж из самой заграницы.
– Ого! – присвистнул Олекса Цыганок. – Да неужто?
– Оттуда, – подтвердил Марко.
– И что же ему тут надо? – спросил Олекса.
– Молчит, окаянный! – слукавил Марко. – Вот потому-то и надо отправить его как можно скорее в район. Пускай там с ним разбираются. А у нас и других дел хватает!
– Ну а в чем же дело? – пожал плечами Павло Онысько. – Уложим карася на подводу, приставим к нему вооруженную охрану, да и повезем.
– А если его захотят отбить? – спросил Марко. – А ведь, я думаю, захотят. Не каждый раз прибывает к ним посланец из-за кордона. Важная птаха! Тут уж хочешь или не хочешь, а придется…
– Да как же они узна́ют? – удивленно спросил Павло Онысько.
– Так же, как они узнаю́т обо всех наших шагах, – ответил Марко. – Ведь узнаю́т же?
– Узнаю́т.
– Вот то-то и оно.
– Ну так и у нас будут в руках не детские пугачи! – запальчиво возразил участковый. – Это мы еще посмотрим, кто кого!
– Ну да, – кротко согласился Марко. – Посмотрим… А затем посчитаем: сколько наших полегло, сколько ненаших… И у кого будет больше мертвецов, тот, значит, и проиграл… А что, хорошее дело! Эк, как ты легко разбрасываешься чужими жизнями, участковый! Или, может, тебе мало смертей по хуторам?
– Так что же тогда делать? – угрюмо спросил участковый. – Сами же говорите – надо везти в район.
– Надо-то надо, но с умом, – сказал Марко. – Вот прибудут из города солдаты, они и повезут.
– Какие еще солдаты? – не понял Павло Онысько.
– Советские, – сказал Марко. – Других поблизости не наблюдается. Да и не надо нам других. С солдатами, я думаю, эти болотные нежити в открытый бой не полезут. Солдаты – это тебе не хлопчики с ружьями.
– И когда же они прибудут, те солдаты? – спросил участковый.