Смерть на двоих

* * *

Беспамятство нарушили голоса, которые показались ей неестественно громкими.

– Она очень волновалась все последние дни. Ничего не ела и, кажется, совсем не спала…

Голос отца причинял почти физическую боль и страшно раздражал. Кому какое дело до того, сколько она ест и спит?

– Я все понимаю. Вам незачем извиняться, – второй голос прозвучал гораздо тише, и девушка сразу узнала его. Она узнала бы его из тысячи. Так значит, это был не сон? Кровь жаркой волной бросилась в лицо. Она шевельнулась и поняла, что лежит на мягкой постели. Ирис рискнула приоткрыть глаза. Над головой был наполовину задернутый полог. Рядом с кроватью растерянно топтался Альфред Нортон. Ирис слегка повернула голову. Слух не обманул ее. Человек, стоявший у окна и поглядывающий на Нортона с легким нетерпением, был именно тем, кто ровно год назад спас ей жизнь, выслушал сбивчивые признания в невероятном чувстве, предложил бежать с ним и, получив отказ, поклялся исчезнуть из ее жизни.

Он был легендарным корсаром, который наводил ужас на побережье Испанского Мейна, не имел себе равных в поединках и за коварство и дерзость получил от богобоязненных кастильцев прозвище «Люцифер». А еще он был с ней «одной крови», точнее, одного времени. Камзол, высокий галстук и нелепое имя «Родерик» шли ему примерно так же, как волку ошейник. Что он делал здесь?

Глаза их встретились, и девушка почувствовала, что краснеет. Капитан улыбнулся.

Заметив, что она очнулась, отец торопливо шагнул к постели.

– Тебе лучше, дорогая? Ты напугала и меня, и мистера Бикфорда… Такой долгий обморок.

Ирис внимательно посмотрела в бегающие глаза отца и не поверила ни единому слову. Он беспокоился, конечно, из-за ее обморока, но гораздо больше его терзало любопытство. Еще бы! Сцена, которую устроила в часовне во время венчания его сдержанная дочь, могла бы смутить кого угодно.

– Все хорошо, – тихо отозвалась она и попробовала сесть. Вещи вокруг устроили свистопляску. Она на секунду закрыла глаза, а когда снова открыла их, то увидела Рика. Он протягивал ей высокий бокал с красным вином, налитый едва на треть.

– Выпейте. Это поможет вам справиться со слабостью.

Она покорно глотнула. Вино оказалось терпким и сладким. Не слишком приятным, но, в общем, проглотить его оказалось нетрудно.

– Выпейте все, – тихо, но очень настойчиво произнес Рик, – вам это необходимо.

Не желая спорить из-за пустяка, Ирис подчинилась. Она ждала нового приступа головокружения, но мир успокоился и больше не пытался перевернуться вверх дном.

– Разве так можно, – торопливо заговорил отец, – три дня голодала, да без сна! Тут даже мужчина в полной силе с ног свалится, а ты – девушка!

Ирис поморщилась:

– Не нужно причитать надо мной, как над покойником. Я жива, все в порядке. Подумаешь – обморок.

Она скорее согласилась бы откусить себе язык, чем попросила отца выйти и оставить ее наедине с Риком. Но Альфред Нортон был далеко не глуп. Взгляд его несколько раз переместился с дочери на нового родственника и обратно.

– Ты уверена, что с тобой все хорошо?

– Уверена, – Ирис выпрямилась и опустила ноги на пол.

– Вам нельзя вставать, – негромко предостерег Рик.

– Это приказ, которому я должна подчиниться, иначе вы примените ко мне «право большого пальца»? – холодно спросила девушка. Супруг ее негромко фыркнул. Это было так неожиданно похоже на их частые стычки в прошлом, что Ирис едва поборола желание рассмеяться. Все-таки это был он! И он ничуть не изменился.

– Ты уверена, что я могу оставить тебя? – спросил отец.

– Со мной все в порядке, – теряя терпение, процедила Ирис, – это пустяковое происшествие, и мы слишком много о нем говорим.

– Я все-таки подожду внизу, пока ты… – Альфред Нортон, недоговорив, шагнул к двери, но перед тем как закрыть ее с другой стороны, одарил долгим и недоумевающим взглядом сначала дочь, а потом зятя.

Ирис осторожно поднялась. Пол из-под ног не убегал. Похоже, вино и впрямь оказалось целебным. Рик наблюдал за ней внимательно, готовый в любую секунду прийти на помощь, но возражать больше не пытался. И на том спасибо. Ирис была сыта по горло мужским деспотизмом. Она вздернула подбородок и заглянула в зеленые, кошачьи глаза.

– Я жду объяснений.

– Вы их получите.

– Когда? – холодно поинтересовалась она.

– Прямо сейчас. Только сначала сядьте.

Рик шагнул к ней, чтобы помочь, но она демонстративно отстранилась. Пират пожал плечами и остался в двух шагах от нее.

– Не смотри на меня зверем, Настя. Может быть, я и действовал несколько вразрез со здешними традициями, но я был уверен, что ты меня поймешь.

Она молчала долго. Впрочем, терпения Рику было не занимать. Наконец, он снова услышал ее голос.

– Там, дома, тебя тоже разыскивают?

Рик мгновение подумал.

– Наверное, уже нет. Слишком много лет прошло. Но – искали, это точно.

– Почему меня это не удивляет? – фыркнула Ирис. – А как ты осмелился появиться здесь? Ведь правосудие короля уже давно скрутило для тебя петлю. – На последних словах ее голос дрогнул. Девушка поспешно отвернулась и не видела улыбки супруга.

– Виселица ждет пирата Рика. К баронету Родерику Бикфорду у короны никаких претензий нет.

– Если никто не откроет ей глаза, – возразила Ирис.

– А никто не знает. Кроме тебя и меня.

Девушка покачала головой:

– Ты очень сильно рисковал, спасая нашу семью. Я не представляла, насколько сильно. Иначе…

– Я рисковал не больше, чем просто приехав в Лондон. И не больше, чем в море. Тебе вполне можно доверить любую тайну, ты это доказала. – Он немного помолчал и добавил: – Ты уж прости, Настя, но я знал, что, расстраивая твою свадьбу, я совершаю хорошее дело.

– Слишком много знаешь, – немедленно взъелась супруга, – кажется, я не давала тебе повода!..

– Да правда ли? – широко улыбнулся Рик. И ей немедленно припомнилась та их единственная ночь, сумасшедшая ночь на Карибах… Она почувствовала, что щеки горят, а сердиться совсем не хочется.

– Там, на острове… я была безумна.

– Там, на острове, – передразнил ее пират, – ты в первый раз в жизни повела себя разумно. И я уже начал было надеяться, что ты наконец повзрослела. Но теперь вижу – ошибся. Ладно. Отдыхай, набирайся сил. Тебе принесут чего-нибудь поесть.

Рик вышел, не дожидаясь ответа. Дверью, впрочем, не хлопнул.

* * *