Тайны Востока

Дверь бесшумно открылась, и в комнате появилась Чжан Юйфэн. Губы Мао тронула улыбка. Сколько ласки и тепла дала ему эта женщина, с которой он сошелся в бытность ее работы проводницей его личного поезда, а теперь ставшая его секретарем и доверенным лицом, через которое он осуществлял свою связь с внешним миром. Мао слабо потянулся. Эх, уложить бы ее сейчас рядом и… Но, увы, не было сил, да и самое желание ушло куда-то далеко-далеко. И все же, несмотря на слабое зрение, Мао сумел разглядеть на лице своей любовницы-секретарши озабоченность.

– Что-нибудь случилось? – с трудом выдавил он из себя.

Юйфэн кивнула.

– Умер Чжоу Эньлай…

Мао вздрогнул и закрыл глаза. Он знал о тяжелой болезни своего премьера, и все же весть поразила его в самое сердце. И вовсе не потому, что ему уж очень дорог был Чжоу. Отнюдь! Он никогда не испытывал к Чжоу особой привязанности, и его, видевшего на своем долгом веку смерти миллионов людей, мало волновал уход из жизни даже хорошо знакомого ему человека. И куда больше смерть Чжоу взволновала его лишним и безжалостным напоминанием о том, что следующим может стать он, могучий и великий Председатель Мао! Он был настолько испуган и взволнован, что почувствовал ледяное дыхание смерти, стоявшей, как ему показалось у его изголовья, чтоб взглянуть на свою очередную жертву. Он открыл глаза и, встретившись взглядом с женщиной, с тревогой смотревшей на него, скорее прохрипел, чем сказал:

– Иди ко мне, мне холодно!

Прекрасно понимавшая состояние своего господина, Юйфэн быстро разделась и, скользнув под одеяло, прижалась к иссохшему телу Мао. Каждый день мывшая его и ухаживавшая за ним, она не испытывала к своему немощному любовнику брезгливости. За проведенные с ним годы она привыкла к Мао и по-своему любила его. Ей было совершенно наплевать на Чжоу Эньлая, но умолчать о его уходе она не могла: каким бы немощным Мао ни был, пока над Китаем властвовал он, и именно он должен был назначить преемника премьер-министра. А притихший Мао даже позабыл о лежавшей рядом с ним молодой женщине. Да, он обладал огромной властью и одним движением руки мог в любой момент изменить всю мировую политику и заставить содрогнуться таких монстров, как США и СССР, но… что толку было от всего его могущества, если он не мог даже на день замедлить бег неумолимого времени, и теперь его не спасут даже занятия любовью с молодыми девушками, на что он так уповал до недавнего времени…

Мао заставили жениться, когда ему исполнилось всего четырнадцать лет, а его невеста была старше своего жениха на шесть лет. Однако сам Мао никогда не делил с Ло, как звали его жену, ложа и даже не считал ее своей супругой. И, поднявшись на самые вершины власти, Мао никогда не вспоминал о своей первой жене, которая после его отъезда из родного дома, стала, по всей видимости, наложницей его отца.

Ну а по любви он женился зимой 1921 года, когда был назначен директором начальной школы в Чанша. Правда, к этому времени он уже испытывал непреодолимое половое желание, страсть, которую невозможно насытить. И не случайно несколько позже он напишет, что поступки человека направляются либо голодом, либо позывом к сексу.

Любовь к дочери его бывшего профессора Ян Кайхуэй зародилась у Мао еще в 1918 году, когда он работал помощником библиотекаря. Ведь именно тогда он стал бывать на обедах в доме профессора. Мао несколько раз оставался с его дочерью наедине и уже тогда написал в своем дневнике: «Человеческая потребность в любви сильнее любой другой потребности. Люди либо встречают любовь, либо вступают в бесконечную череду постельных ссор, которые отправляют их искать удовольствий на берегах реки Пу».

Правда, романа с Ян так и не получилось, и Мао переключил всю свою нерастраченную страсть на члена «Научного общества» Тао И. Летом двадцатого года он по каким-то причинам расстался с Тао и снова обратил свое внимание на Ян. Однако профессор оказался консерватором и согласия на сожительство своей дочери с обыкновенным крестьянином не дал. И на свой второй брак Мао согласился только потому, что видел «мужчину и женщину, знавших, что сердца их в равной степени принадлежат друг другу». Через два года у Мао уже было трое детей.

Но, как видно, «потребность в любви» пересилила обыкновенную порядочность и на этот раз, и Мао женился в третий раз. Восемнадцатилетняя Хэ Цзычжэнь была очень симпатичной девушкой, и Мао положил на нее глаз. Он не стал лгать и откровенно рассказал ей о Ян Кайхуэй и сыновьях, которые остались в Чанша. Судя по всему, Хэ мало волновало прошлое ее возлюбленного, и они стали жить вместе. Хэ оказалась не только симпатичной, но и самоотверженной и была с Мао и в роскошных городских квартирах, и в военных походах. Во время одного из них она закрыла своим телом лежавшего на носилках командира и получила при этом четырнадцать ранений. Каким-то чудом она выжила и еще больше привязалась к Мао.

Что же касается самого Мао, то он был верен себе и расстался с преданной Хэ, причинив ей этим неимоверные страдания. Забегая вперед, надо заметить, что у всех «основных» женщин Мао судьба сложилась несчастливо. Его первая жена умерла совсем еще молодой, так и не сумев перенести своего позора, Ян Кайхуэй покончила жизнь самоубийством, не стерпев измены, а прошедшая столько с Мао Хэ оказалась брошенной и несчастной в тот самый момент, когда до нормальной жизни оставалось рукой подать.

Когда Мао впервые увидел Цзян Цин, он не обратил на нее особого внимания, а вот во второй раз – на театральном представлении – он взглянул на нее совсем другими глазами. Миловидная, тонкая и гибкая как лотос, с нежной кожей лица и чувственными припухлыми губами, она произвела на него впечатление.

Они поселились вместе, и на обедах, которые Мао давал для своих коллег из политбюро, Цзян вела себя как полноправная хозяйка дома. Но как только Мао заявил о своем намерении жениться на ней, ему пришлось отстаивать право устраивать свою личную жизнь по собственному усмотрению на… заседании политбюро, которое было против его женитьбы на известной своим весьма сомнительным прошлым актрисе. Разрешение было получено, и Цзян Цин с присущим ей чутьем начала подбирать ключи к казавшейся ей такой таинственной душе Мао. Она не спешила форсировать события и с великим знанием дела принялась играть роль заботливой и ненавязчивой хозяйки. Но со временем она стала претендовать на большее и это было выше терпения Мао. Они стали жить раздельно.

Без женщин он, конечно, не остался. За «сердечные дела» Мао отвечал Ли Иньцяо, именно он поставлял ему молодых и красивых сотрудниц, с которыми Мао до поры до времени делил ложе, а затем передавал их кому-нибудь по наследству или просто выдавал замуж. Очень часто Ли устраивал танцы, на которые приглашал много красивых женщин. Очень любивший танцевать Мао сразу же выбирал себе очередную любовницу, долго танцевал с нею, а потом уводил ее к себе.

И надо заметить, что никаких обид на Председателя у обольщенных им женщин не было. Мао был для них Богом, и они почитали за величайшее счастье спать с самим божеством. Все они были молоды, около двадцати, все незамужние. Ну а когда Мао уставал от них, все они выходили замуж за молодых людей из охраны, обслуги или просто исчезали.

Вообще же для Мао не имело никакого значения, была ли понравившаяся ему женщина замужем, и он овладевал ею чуть ли не на глазах ее мужа, который почитал за честь предложить свою жену Председателю и получить таким образом повышение по службе.

Несколько раз он подхватывал венерические болезни, и тогда болезнь передавалась по длинной цепочке. Но даже в таких случаях женщины гордились этим. Болезнь, переданная Мао, была знаком чести и доказательством их близким отношений с Красным солнцем.

В шестьдесят семь лет Мао уже перешел ту границу, после которой сексуальная активность мужчин затухает. Как ни странно, именно в этом возрасте он окружил себя еще большим количеством девушек и… прекратил жаловаться своему врачу на импотенцию! Именно тогда он стал сторонником даосской сексуальной практики, которая утверждала, что секс дает не только удовольствие, но и заметно продлевает жизнь. Более того, оказавшись наедине с очередной партнершей, Мао не спешил переходить к «делу» и давал ей почитать древние даосские трактаты об искусстве любви. Ну а самое большое удовлетворение он испытывал тогда, когда с ним спало сразу несколько осчастливленных им девушек.

Правда, со временем его внимание стали привлекать молодые мужчины, как пишет его личный врач. И он постоянно заставлял своего охранника массировать ему пах. А в 1964 году Ли Чжисуй стал свидетелем того, как Мао обнял молодого человека за плечи, стал ласкать его, а потом пожелал разделить с ним ложе. Поначалу врач принял все эти заигрывания за склонность к гомосексуализму, но потом пришел к выводу, что виной всему был ненасытный аппетит Мао к любой форме секса.