О специфике развития русской литературы XI – первой трети XVIII века: Стадии и формации

Но прежде чем выявить и проследить эволюцию средневекового творческого («художественного») метода, необходимо указать на основание, на котором, полагаю, и должна строиться история древнерусской литературы. Это Православие[94 - Православие – это не просто православная вера и приверженность Иисусу Христу, но и образ мышления, жизни и творчества.]. Вся древнерусская литература до 40-х годов XVII в. православна по своему духу, по своей направленности. В переходный период (40-е годы XVII – 30-е годы XVIII в.) при секуляризации мировоззрения изменяется и влияние Православия на сознание писателей, но оно не исчезает вовсе и в XIX – начале XX в. и по-прежнему сказывается на произведениях писателей. Тем не менее совершенно очевидно, что с иными мерками нужно подходить к изучению «художественного метода» в древнерусской литературе. Иным, нежели в Новое время, было мировоззрение, иными были и методы познания и отражения.

В Новое время научный метод познания полностью отделился от художественного метода отражения (но последний в значительной степени все же зависел от первого) и стал основываться на философии (и мировоззрении, естественно) Нового времени. С XVIII в. активному познанию подвергся мир видимый, материальный, окружающий человека. Он же находит отражение и в художественной литературе. В XIX в. субъект познания – человек – стал одновременно и объектом познания, что так же нашло отражение в богатой психологическими наблюдениями литературе XIX века.

По иному обстоят дела в Средние века. Взгляд на мироздание древнерусского писателя как человека православного не мог значительно отличаться от принятой на ту пору в обществе религиозной концепции мира. Для Средневековья характерен синкретизм личного и общественного сознания, тем более что основой мировоззренческих представлений выступала христианская философия, выраженная в православии, а большинство авторов древнерусских сочинений были людьми духовными. То есть практически в любой период на протяжении XI–XVII вв. писатель в значительной степени отражал общественные представления (правда, не обходилось без исключений, но потому-то этих инакомыслящих и называли еретиками).

Эти общественные представления не были неизменными на протяжении восьми столетий. В зависимости от господствующих религиозно-философских взглядов можно определить ряд мировоззренческих стадий, на которых поступательно пребывало древнерусское общество в процессе своего развития. В тесной взаимосвязи с ними находилось и сознание писателей и художников. Собственно, по древнерусским сочинениям только и можно выявить эти мировоззренческие стадии, равно как и изменяющийся метод отражения, зависящий от общественного мышления. Даже в литературе Нового времени, литературе светской, свободной от церковного влияния, художественный метод становился общим для писателей одного литературного направления: классицизма, романтизма или реализма – все равно, и это несмотря на значительный, по сравнению с XI–XVII вв., рост личностного сознания и самосознания и, как следствие, – углубление писательского индивидуализма. Но художественный метод литературы Нового времени, хотя и согласуется с определенным методом познания, обладает самостоятельностью. Иное дело – «художественный метод» древнерусской литературы, который «не выделялся из познавательного метода своего времени в целом как явления синтетического (активно синтезирующего представления эпохи)»[95 - Робинсон А. Н. Литература Киевской Руси среди европейских средневековых литератур // Славянские литературы. М., 1968. С. 84–85.].

Иными словами, средневековый метод отражения был синтезирован (слит) с методом познания, был тождествен ему. При этом синкретический метод познания-отражения опирался не на рационалистическое (т. е. материалистическое) мышление, как в Новое время, а на идеалистическое (религиозное) восприятие сотворенного Богом мироздания, поскольку не выделялся из «всеобщего религиозно-символического мышления древнерусского общества»[96 - Робинсон А. Н. Литература Древней Руси… С. 40.].

Если же показать, что метод познания со временем претерпевает изменения, то появляется еще одно свидетельство изменяемости и метода отражения.

Возникает вопрос: насколько средневековый метод отражения, синкретизированный с методом познания, был «художественным»?

По большому счету, речь, конечно же, не идет о художественном методе отражения действительности, равном художественному методу литературы Нового времени. Корректнее было бы говорить о специфическом «средневековом литературном методе познания-отражения». Хотя этот термин и не безупречен в силу некоторой сомнительности употребления в нем слова «литературный» (произведения русской словесности XI–XVI вв. можно только с существенными оговорками назвать «литературными», в том смысле, который мы ныне вкладываем в это понятие), но он отражает сущность рассматриваемого предмета. Сокращенно его правомочно назвать «средневековым методом отражения». Художественный метод – категория самостоятельная, дифференцированная с методом познания и дистанцированная от него. У художественного метода свои специфические черты (например, типизация, обобщение, вымысел – отсутствующие в средневековом методе отражения). Только поступательное развитие средневекового метода познания-отражения и объективные причины, связанные с секуляризацией сознания, способствовали обособлению художественного метода в переходный период от средневековой литературы к литературе Нового времени (40-е годы XVII в. – 30-е годы XVIII в.). Поэтому для русской литературы XI – 30-х годов XVII в. было бы правильнее говорить все же о средневековом методе отражения, который является предшественником самостоятельного художественного метода, его предысторией.

Этот метод имманентно присущ гносеологическому методу древнерусского книжника, синкретически соединен с ним и изменяется вместе с ним на различных мировоззренческих стадиях.

Стало быть, чтобы определить средневековый литературный метод отражения в ту или иную историческую эпоху, необходимо определить метод познания, обусловленный мировоззренческими представлениями этой эпохи. Это, в свою очередь, требует анализа (хотя бы в общих чертах) и дифференциации онтологических воззрений в разные века, дабы определить перемену в них или, наоборот, постоянство. В противном случае отсутствие такого анализа средневекового мировоззрения с закономерностью приведет к далеким от истины выводам. Что, собственно, и подтвердила дискуссия конца 50-х – первой половины 60-х годов о «художественном методе» древнерусской литературы, о которой уже говорилось выше.

Тогда большинством ученых было признано бытование неизменного для всего русского средневековья религиозно-символического мышления, что привело к ошибочному выводу о наличии одного художественного метода в литературе Древней Руси на протяжении всех семи столетий. Сложилась парадоксальная ситуация. Все ученые говорили и продолжают говорить о развитии древнерусской литературы, связывая его с историческим развитием общества. Но неосознанно отказывая в эволюции мышлению и его продукту – методу познания-отражения, исследователи тем самым неосознанно отказывают в развитии и самой древнерусской литературе, поскольку она является результатом деятельности именно того же «не изменяющегося» мышления.

Между тем в эволюции сознания XI–XVII вв. теперь, кажется, уже никто не сомневается. Это видно хотя бы из примера изучения развития идей (продукта того же сознания) в русском обществе (читай – литературе) XI–XVII вв., которые исследуются давно и весьма плодотворно, и работ по истории русской средневековой философской мысли[97 - Прежде всего, это исследования В. С. Горского, А. Н. Робинсона, И. Е. Даниловой, М. Н. Громова, В. М. Ничик, А. Д. Сухова, В. Ф. Пустарнакова, А. И. Абрамова, Л. В. Полякова, В. В. Милькова, А. Ф. Замалеева, Я. М. Стратий, С. В. Бондаря и др. В них рассматриваются особенности средневекового мировоззрения на разных диахронических уровнях. Существенно дополняют их труды по истории православной эстетики (А. Ф. Лосева, С. С. Аверинцева, В. В. Кускова, К. В. Шохина, В. В. Бычкова), категориальному анализу различных феноменов культуры, типологии, поэтике, семиотике (Ю. М. Лотмана, Б. А. Успенского, А. М. Панченко, Г. М. Прохорова, А. Я. Гуревича, И. П. Смирнова, В. Н. Топорова, А. Л. Юрганова). Результаты этих исследований учтены мной при характеристике мировоззренческих стадий.].

Стало быть, изменяется и мышление, и связанный с ним средневековый метод отражения. Но эта связь средневекового метода отражения со средневековым мышлением и мировоззрением долгое время оставались вне поля зрения литературоведов и искусствоведов[98 - Видимо, поэтому Д. С. Лихачев и писал: «…Общего развития, захватывающего своим движением всю литературу, в древней Руси не было». (См.: Лихачев Д. С. Поэтика древнерусской литературы. М., 1967. С. 19). Развитие мировоззрения и средневекового мышления и является, на мой взгляд, тем «общим развитием», наличие которого отрицал Д. С. Лихачев, но которое как раз и захватывает своим движением всю древнерусскую литературу.].

До сих пор в нашем литературоведении не только не выявлена и не исследована связь художественного метода с мировоззренческой системой в определенные исторические эпохи, но и не определены сами эти системы и доминирующие в них синкретические средневековые литературные методы воспроизведения действительности. Говорить же о каких-то общих явлениях в древнерусской литературе, как, скажем, эволюция литературного пейзажа, появление вымысла и оригинальной мирской (бытовой) повести, да и о самом развитии литературы, без опоры на «литературный» («художественный») метод и мировоззрение писателей, значит постоянно говорить о следствии, забывая или умалчивая о причинах.

Раздел третий

Стадиальное развитие мировоззрения и эволюция синкретического метода осмысления и изображения действительности

1.3.1. Теория стадиального развития русской литературы XI – первой трети XVIII в

В основу «Теории стадиального развития русской литературы XI – первой трети XVIII в.» положена идея примата сознания в средневековом литературном процессе, выражавшемся становлением на разных исторических этапах определенного доминирующего синкретического метода познания-отражения.

Как область умственной деятельности средневековая литература тесным образом была связана с философско-мировоззренческими представлениями писателей, выражая их прямо или отражая опосредованно. Вот почему при воспроизведении и периодизации литературного процесса необходимо не только исходить из смены и взаимоотношений исторических событий и эпох, но и в обязательном порядке учитывать процесс развития мировоззрения в Древней Руси и эволюцию сознания древнерусских книжников.

Для древнерусской словесности эта связь была тем более сильна, что в средневековый период еще не сформировался художественный метод литературы[99 - Художественный (или творческий) метод, основанный на типизации, обобщении и вымысле станет формироваться только в переходный период, после начавшейся в 40-е годы XVII века секуляризации сознания, в результате которой произойдет дифференциация синкретического метода познания-отражения на два самостоятельных, на основе средневекового метода отражения. Речь об этом пойдет ниже.], а средневековый метод отражения был синтезирован с методом познания. В свою очередь, познавательный метод «был обусловлен всеобщим религиозно-символическим мышлением древнерусского общества (и всего средневекового мира)»[100 - Робинсон А. Н. Литература Древней Руси в литературном процессе средневековья XI–XIII вв. Очерки литературно-исторической типологии. М., 1980. С. 40.]. Средневековый метод познания основывался не на рационалистическом мышлении, как в Новое время, а на идеалистическом восприятии сотворенного Богом мира.

Специфика средневекового эпистемологического метода значительно отличается от художественного (творческого) метода литературы Нового времени. В православном средневековом сознании «угол духовного познания» мира равен «углу духовного отражения» мира. То есть, под каким углом (с помощью чего) познается мир, под таким же углом (с помощью того же) он и отражается. Следует при этом помнить, что мир имеет бинарную модель, состоящую из «мира горнего» и «мира дольнего».

Познание бинарного мира воспринималось как Богооткровение, но и само творчество есть Богооткровение. Отсюда: высшая форма познания – теофания (от греч ???????? – богоявление); высшая форма творчества – синергия (от греч. ???????? – взаимодействие).

Поэтому должно быть выработано особое восприятие средневекового «творческого (художественного) метода», ибо это не столько «художество» («творение рук» в буквальном древнерусском смысле), а «хытрость» – дар свыше, от Бога (Сам Бог в псалмах назван «Хытрець зело велик»), как дар Святого Духа. А потому он и не познаваем, как и Святой Дух! Можно ли познать вдохновение?! Отсюда трудно выводимы закономерности при изучении творчества древнерусских писателей. Гораздо проще описать и изучать результаты (творения), но не сам процесс: нет черновиков, как у писателей Нового времени. Если творчество – акт синергетического единения человека с Богом, то, как его рассмотреть[101 - Ср.: «Как пишет к римлянам ап. Павел, «в нем (т. е. в благовествовании) открывается правда Божия от веры в веру» (Рим.1.17). Обратите внимание, апостол утверждает, что слово Божие, каким представляется всякое произведение христианской церковной словесности, не только сознается по вере, но и воспринимается тоже только по вере. Кстати, не в этом ли объяснение тому, почему секулярная наука оказывается бессильной в постижении истинного смысла церковной книжности и останавливается на изучении лишь ее внешних признаков и особенностей». См.: Левшун Л. В. История восточнославянского книжного слова XI–XVII вв. Минск, 2001. С. 29.]?

Средневековый метод отражения выполнял ту же функцию, что и «художественный метод» в Новое время. Он формировал на стадии своего господства определенную культурно-художественную систему (в которую входили жанры, изобразительные средства, стиль и т. д.), отличающуюся от предшествующей и подготавливающую последующую.

В этом и заключается идея стадиального развития древнерусской литературы.

Она может послужить основой как нового подхода в периодизации древнерусской литературы, так и ее теоретической истории, к построению которой подступал еще в 20-е годы прошлого столетия акад. П. Н. Сакулин[102 - Сакулин П. Н. Синтетическое построение истории литературы. М., 1925.], а в 70—80-е годы – акад. Д. С. Лихачев[103 - Лихачев Д. С. Человек в литературе Древней Руси. М., 1970; Он же: Развитие русской литературы X–XVII вв. Эпохи и стили. М., 1979; Он же. Поэтика древнерусской литературы. 3-е изд. М., 1979.]. Такая история русской литературы до сих пор не написана по причине отсутствия ее обоснованной теоретической платформы, в качестве которой может выступить на нынешнем этапе «Теория стадиального развития».

Поскольку литература (культура) является продуктом осознанной интеллектуальной деятельности человека, логично было бы вывести универсальную формулу взаимосвязанного развития сознания (выраженного в мировоззрении, способах мышления и познания и т. д.) и литературы на дифференцированных (по определенному ряду признаков) стадиях:

мировоззрение

?

синкретический метод познания-отражения

(в переходный период – художественный метод)

?

художественная форма

(жанр, элементы художественной изобразительности, стиль)

Такой подход в изучении литературных (шире – культурных) явлений позволяет увидеть не только конкретный результат развития литературы в виде конкретных произведений, но и выявить и объяснить происхождение их литературно-художественных особенностей.

Развитие художественного начала в литературе (культуре) обусловлено эволюцией сознания, т. е. причина изменений лежит в смене способов осознания (познания) мира и методов его отражения, в нашем случае – словесного, наряду с «умозрением в красках» – иконописи, архитектуре, музыке и т. д.

Иными словами, объективно складывающаяся в определенный исторический момент «литературная среда» прежде всего обусловлена мировоззрением.

Русскому средневековому онтологическому сознанию конца X – 30-х годов XVII в. соответствовало идеалистическое мышление и иррациональное мировоззрение. Секуляризованному сознанию переходного периода – 40-м годам XVII в. – первой трети XVIII в. – присущ когнитивный (адекватный научному) тип отношения к реальности и рациональное (натуралистическое, основанное на материалистическом подходе) мировоззрение. Естественнонаучное (материалистическое) мировоззрение стало складываться в Новое время, уже в XVIII веке, в основу его положено естествознание (как система научных знаний). С этого времени стал формироваться и естественнонаучный метод познания, но в старообрядческой среде сохранялось и религиозное мировоззрение.

Сказанное, однако, не означает, что иррациональное мировоззрение на протяжении семи столетий было неизменным. Условно его можно разделить на пять стадий. Каждая стадия отличается от предыдущей и последующей как способом познания мироздания, так и господствовавшим синкретическим методом познания и образного (или литературного) отражения действительности. Однако господство одного метода не исключает, но зачастую и подразумевает развитие в этот же период иного, возможно даже антагонистического метода, становящегося доминирующим на следующей стадии. Причем в стадиях, совпадающих с переходным периодом от одного типа мышления к другому (их две) могут параллельно сосуществовать как минимум два метода. Отсюда следует, что на предыдущей мировоззренческой стадии накапливаются потенции нового метода, который проявится как господствующий уже на следующей стадии.

Учитывая особенности мышления, способа и метода познания-отражения, характерные только для определенных временных отрезков, можно дифференцировать пять стадий в эволюции русского мировоззрения XI – первой трети XVIII в. и развитии средневековой литературы (и культуры). Они выделяются на основе анализа сочинений древнерусских писателей путем определения доминирующего на той или иной временной стадии синкретического метода познания-отражения мира, как наиболее подверженного временным изменениям.

Разделением единого метода познания-отражения на два самостоятельных, наметившемся в 40-е годы XVII в., заканчивается средневековый период в русской философской мысли и литературе. В 40-е годы XVII в. начался переходный период от Средневековья к Новому времени, в течение которого формировался не только самостоятельный метод познания, приведший к зарождению естествознания и теоретической науки в Новое время, но и художественный метод отражения, способствовавший развитию начиная со второй половины XVII в. собственно художественной литературы.

Таким образом, на древнерусский, или средневековый, период приходятся четыре стадии:

• мировосприятия (XI–XII вв.);

• миросозерцания (XIII – первая половина XIV в.);

• миропонимания (вторая половина XIV в. – до 90-х годов XV в.);

• миропостижения (с 90-х годов XV в. до 40-х годов XVII в.);

Переходная стадия (миропредставления) от Средневековья к Новому времени начинается с 40-х годов XVII в. и длится по 30-е годы XVIII в.

Названия стадий носят обусловленный характер, поскольку даны по основному процессу познания (осознания) мира в тот или иной, но достаточно определенно выделяемый временной отрезок, с присущим ему доминирующим (синкретическим или дифференцированным) методом познания-отражения мира.

Может возникнуть вопрос, почему первая стадия носит название стадии мировосприятия, а вторая – миросозерцания, хотя по логике развития мировоззрения должно было бы быть наоборот: мир сначала созерцается, а затем воспринимается (т. е. сначала идет безучастное отношение к мирозданию, а затем осознанное его восприятие). На самом деле так оно и было. Здесь необходимо учесть, что речь идет о пяти мировоззренческих стадиях, в основе которых лежит христианское мировосприятие. Предшествует же им языческая стадия, которая вполне может быть названа стадией миросозерцания, поскольку славяне-язычники лишь опосредованно (через своих многочисленных богов) имели личностные отношения с мирозданием (космосом).

В конце X – начале XI в., с принятием крещения, восточные славяне восприняли уже в готовом виде строгую христианскую концепцию мироздания: бинарную картину мира с Творцом в центре мироздания, изложенную в книгах Священного Писания. И мир воспринимался таким, каким он и был описан, воспринимался умом, на духовном уровне, т. е. по вере. Отсюда и метод познания-отражения – «религиозно-символический».