Похититель ангелов

– Как-нибудь дело хорошее, – усмехнулся Роман, – сам всегда так делаю. Если бы ты раньше предупредил, я б хоть Кольку позвал, он нормальный мужик, без денег помог бы. Да и силы у него, что у коня.

В отличие от Дениса, всего полгода как купившего газель, Роман занимался грузоперевозками уже несколько лет. Два года назад он наконец накопил на вторую машину, на которой и ездил тот самый Колька.

– Ладно, – махнул он рукой, – что теперь говорить попусту? Придется с тобой ехать.

– Слушай, ну ты меня выручаешь, век должен буду. – Денис в порыве чувств хлопнул соседа по плечу.

– Ты не думай, запомню, – рассмеялся тот в ответ, – ежели вдруг переезжать куда надумаю, тебя непременно позову. Ты же только адрес меняешь? Телефон тот же будет?

– И телефон тот же, да и адрес ты сейчас узнаешь, – улыбнулся Денис. – Ладно, передохнули малость, пошли за диваном.

Загрузив наконец в газель все, с чем Денис не смог бы справиться самостоятельно, они сели в машину и уже через десять минут стояли у подъезда невзрачной девятиэтажки на окраине города. Затащив в подъезд холодильник и увидев, что лифт в доме только пассажирский, Роман приуныл.

– Только не говори, что этаж восьмой.

– Нет, не восьмой, – Денис нажал кнопку вызова, – а что, девятый тебя устраивает?

– Просто я оптимист, – отозвался Роман, – я верю, что девятый быть не может.

– Ну, считай, тебе повезло. – Задрав голову, Денис наблюдал, как одна за другой вспыхивают и гаснут цифры, показывающие нахождение пассажирского лифта. – Четвертый.

– Ну это терпимо, – облегченно вздохнул сосед, – так-то мы мебель подразобрали, кроме дивана вашего, считай, все в лифт должно войти. Ну а диван с парой перекуров допрем как-нибудь.

– Ну да, впору ради такого дела курить начать, – согласился Денис.

– У нас будет вроде безалкогольного пива безкуревные перекуры.

Двери лифта распахнулись, и из них выскочила маленькая собачонка неизвестной Денису породы, а следом показалась и ее владелица – полная женщина средних лет, окинувшая недовольным взглядом обоих мужчин и возвышавшийся между ними холодильник.

– Вы смотрите стенки у лифта не поцарапайте, я проверю потом. Могли бы и пешком занести, два бугая таких здоровых.

Собачонка, очевидно выражая свое полное согласие с хозяйкой, задорно тявкнула и тут же, на всякий случай, отбежала в сторону.

– И собаку мне не пугайте, – еще более недовольным тоном произнесла женщина.

Денис счел лучшим вариантом не вступать с ней в дискуссию. Выставив ногу, чтобы не дать створкам лифта закрыться, он ухватил холодильник со своей стороны и скомандовал:

– Давай на меня понемногу.

– Даю-даю, – прокряхтел в ответ Роман.

После того как в несколько заходов на лифте было поднято почти все имущество Громовых, настала очередь многострадального дивана. Денис был уверен, что лестничные марши в девятиэтажке значительно уже, чем должны быть, ибо если это не так, то почему они при каждом повороте задевают углом дивана то одну стену, то другую. Роман на высказанные Денисом вслух мысли отреагировал лишь угрюмым сопением и предложением передохнуть на площадке третьего этажа.

Когда в конце концов диван занял свое место у стены единственной комнаты в снятой Громовыми квартире, они некоторое время сидели на нем молча, наслаждаясь радостным пониманием того, что больше ничего и никуда нести нет надобности.

– Квартирка, конечно, так себе, – Роман наконец нашел в себе силы посмотреть по сторонам, – самый дешевый вариант искали?

– Ну а как еще? – кивнул Денис. – У нас с деньгами вообще засада полная. За операцию триста тысяч заломили. Не рублей, долларов. Где брать, непонятно. За квартиру примерно полтинник вышел, кое-что у меня было. Союз офицеров вот расщедрился, еще десять тысяч подкинул, говорят, больше нет у них. По итогу лишь девяносто набрал.

– Из трехсот? Круто, – хмыкнул Роман, – а что, в администрацию не ходил?

– Да как не ходил? И ходил, и писал, а что толку! Говорят, что из бюджета денег выделить не могут, нецелевое использование средств будет. Нормально, да? Ребенка лечить – это у них нецелевое. Передали наши данные в какой-то фонд, а там тоже, оказывается, очередина, месяца три-четыре ждать придется, и то в лучшем случае. – Денис устало махнул рукой и замолчал.

– Печально, – покачал головой Роман, – слушай, я тебе, конечно, помочь сильно вряд ли смогу, но, ежели что, десятку дам. Так что, считай, сотка у тебя уже есть.

– Спасибо, – Денис крепко стиснул ладонь приятеля, – как смогу, сразу отдам.

– Да ладно, угомонись, – усмехнулся Роман, – отдаст он. Ты лучше думай, где тебе остаток набрать. Двести – приличная сумма, очень приличная.

– Да уж, двести… – вздохнул Денис. – Я уж и так скоро голову сломаю от этих мыслей. Ладно, поехали обратно. Я сегодня еще вторую ходку хочу сделать, мелочовку всякую отвезти. Но это я уж один управлюсь.

Дом под Дятьково он снял еще в июне, заплатив хозяину за полгода. Так было надежнее. Получив приличную сумму, хозяин построенного в советские годы, но еще довольно крепкого кирпичного дома, расположенного на краю села, уехал к себе в Брянск, пообещав не беспокоить своего арендатора по пустякам. И действительно, за все лето он появлялся лишь однажды. Прошелся по участку, чтобы убедиться, что тот не зарос сорняками, ненадолго заглянул в дом, оставил телефон лесника, через которого все в округе покупали дрова за полцены, и, довольный увиденным, убрался восвояси. Деревня, в которой находился дом, была расположена примерно в десяти километрах от Дятьково, небольшого городка в Брянской области. Из любопытства он один раз съездил в город, прокатился по его ничем не примечательным улочкам и, купив продуктов в одном из супермаркетов, возвратился в деревню. Само Дятьково его абсолютно не интересовало, а его окрестности были выбраны для поиска дома лишь по одной причине. Дятьковский район граничил с соседней Калужской областью, а от арендованного им дома до другого районного центра – Людиново – было не более двадцати километров. Он прекрасно понимал, что граница между двумя областями – понятие весьма призрачное, и тем не менее, зная, как работает бюрократическая система, понимал: даже такая условная граница может дать ему пусть небольшую, но фору во времени.

На его взгляд, Людиново оказалось чуть симпатичнее. Выйдя из автомобиля, он немного постоял у парапета городской набережной, однако поднявшийся ветер вскоре загнал его обратно в машину. Выпив кофе из небольшого металлического термоса, он почувствовал себя гораздо бодрее. В конце концов, в Людиново он приехал не видами любоваться. Его ждала работа. Проехав пару кварталов, он остановился недалеко от здания музыкальной школы и, подтянув молнию куртки под самое горло, вновь вышел из машины. Пройдясь вдоль грязно-желтого, давно некрашенного фасада, он удовлетворенно улыбнулся. Камера была только одна. Она висела на крыльце музыкальной школы, прямо над дверью, и ничего, кроме самого крыльца и небольшого куска асфальта перед ступенями, видеть не могла. Вернувшись в машину, он подъехал чуть ближе к зданию и встал так, чтобы иметь возможность видеть все подъезжающие автомобили.

Просидев в томительном ожидании почти три часа, он так и не дождался появления нужной машины. Правда, еще парочка вариантов привлекла его внимание, и он незаметно сделал несколько фотографий. Мочевой пузырь все настойчивее напоминал о своем существовании. Он огляделся по сторонам. Кусты, разросшиеся у ограды, вполне могли его выручить. Конечно, можно было представиться одним из родителей занимающихся юных музыкантов и воспользоваться туалетом в школе, вахтер наверняка бы его пустила, но привлекать к своей персоне внимание даже такой мелочью не хотелось. Он еще раз взглянул на густые заросли и уже собрался было выйти из машины, как по тропинке, как раз мимо кустов, прошла пожилая женщина, несущая в обеих руках пакеты с продуктами. Вот будет забавно, если в самый неподходящий момент мимо пойдет еще какая-нибудь тетка и заметит его. Шуму ведь тогда не оберешься. Да и в любом случае ему, скорее всего, дежурить здесь не один день. Не может же он постоянно бегать в кусты, рискуя быть замеченным. Он вышел из машины и, поежившись от пронзительного, совсем не подходящего для начала сентября ветра, быстро забрался на заднее сиденье. Теперь тонированные стекла надежно защищали его от случайных любопытных взглядов. Пустая бутылка от питьевого йогурта, взятая именно для этих целей, лежала тут же на сиденье. У нее было два неоспоримых преимущества перед обычной бутылкой от питьевой воды. Во-первых, она была непрозрачной. Если уж в салоне должна валяться наполненная мочой емкость, то пусть ее содержимого не будет видно. А во-вторых, горлышко у нее было чуть шире, чем у бутылок с водой, а это было весьма немаловажно, во всяком случае, пользоваться было гораздо удобнее.

Нужный автомобиль в тот день так и не появился. Он не стал исключать вероятность того, что ребенок пришел на занятия пешком или его подвез кто-то другой, поэтому прождал до тех пор, пока из школы не вышли последние ученики.

Солнце уже давно закатилось за крышу стоящей через дорогу пятиэтажки. Еще некоторое время на улице было довольно светло, но затем сумерки стали стремительно становиться все гуще, пока не превратились в темноту, рассекаемую светом уличных фонарей да отъезжающих от здания школы машин. Ждать дальше не имело никакого смысла. Он плавно отъехал от тротуара. Если не спешить, то через двадцать минут он будет дома.

Сибгатуллина позвонила Крыловой на четвертый день. Спустя час Виктория уже поднималась по знакомым ступеням психолого-педагогической академии. По дороге она успела заскочить в магазин и купить к чаю творожные кольца, чем весьма обрадовала Яну Ринатовну.

– Колечки, – она словно ребенок всплеснула маленькими ручками, – да еще свежие, это просто замечательно. А то ведь сегодня понедельник, и в нашем буфете выложили все то, что осталось еще с субботы. На мой взгляд, есть это без вреда для организма возможным совершенно не представляется. – Она грустно вздохнула. – Уже сколько раз об этом говорилось ректору, но ничего не меняется из года в год. Студенты, сами понимаете, готовы съесть все что угодно, молодые желудки пока позволяют, а преподавателям, по мнению ректора, надо больше сосредоточиться на педагогических проблемах, а не на таких мелочах, как подсохшая выпечка. Такая вот психология. – Она вновь вздохнула и стала наливать кипяток в чашки. – Но вам, Вика, это все вряд ли интересно. Давайте поговорим о нашем похитителе. Кстати, вы ему уже дали какое-нибудь имя?

– Пока не до этого было, – Крылова придвинула к себе чашку с чаем, – сейчас почти все время работаем по расстрелу на Лобачевского.

– Дело МГИМО, если не ошибаюсь?

– Оно самое. – Виктория аккуратно раскрыла упаковку с творожными кольцами. – Вот ему сразу имя нашлось. Хотя, что удивляться, столько шума было. А что касается нашего похитителя, то сейчас фактически по каждому эпизоду работает своя следственная группа. Сами понимаете, если преступник никак не был связан с жертвами, а находил их в случайном порядке, то, чтобы его найти, надо отрабатывать все возможные зацепки по месту преступления. За последние годы столько камер везде понаставили, где-то он мог засветиться.

– Возможно, – кивнула Яна Ринатовна, – но, если я правильно понимаю, со времени предыдущих случаев срок уже немалый прошел. По сути, вы можете работать только с последним эпизодом, ну, может быть, еще с предшествующим ему.

– Так и есть. – Виктория попробовала пирожное и улыбнулась: творожные кольца и впрямь были свежие и буквально таяли во рту. – Как раз эти дни наш сотрудник пробыл на месте последнего похищения, а вчера вечером вылетел в Саратов, там был предыдущий случай.

– От него была какая-то информация, которую я могла бы использовать?

– Нет. – Крылова ждала этого вопроса, поэтому ответила не задумываясь.

– Ну что же. – Яна Ринатовна отодвинула чашку и выложила перед собой тонкую папку. – Тогда вот результаты моего анализа. Хочу сказать сразу, – она положила ладонь на папку, словно защищая ее, – вы не найдете здесь ничего сверхъестественного. Если вы что-то читали на эту тему, то, возможно, и так знаете. Личностное моделирование основано на простейшем методе экстраполяции. Вы же в курсе, что такое экстраполяция?

– Конечно, – улыбнулась Виктория, – экстраполяция – особый тип аппроксимации, при котором функция аппроксимируется вне заданного интервала, а не между заданными значениями.

– Вам зачет, – рассмеялась Яна Ринатовна, – откуда такие познания в терминологии?

– Да это у меня папа математик, – объяснила Крылова, – он работает в институте экономического моделирования и порой любит щегольнуть каким-нибудь никому не понятным словом. А потом объяснить его так, чтобы все окончательно запутались. Вот экстраполяция мне с детства в голову и засела.

– Математика – царица наук. – Яна Ринатовна наконец отхлебнула уже почти остывшего чая. – И что говорят жрецы нашей царицы? Когда наша экономика, наконец, воспрянет?