Воронья роща

КАМАЕВ. Не понимаю, я всегда уважал Семена Николаича и…

АННА ТИМОФЕЕВНА. Помолчи, тебе говорят…

БАОХИН (Анне Тимофеевне). А ты? Думаешь, ты лучше?

АННА ТИМОФЕЕВНА. Семен!

БАОХИН. Чем ты лучше его?

БОРИС. Папа…

БАОХИН. Не мешай мне! Пусть эта подлая баба хоть раз услышит, что я о ней думаю.

АННА ТИМОФЕЕВНА. Семен! Ты не можешь…

БАОХИН. Нет, могу!.. Хватит! Я хочу взглянуть правде в глаза. Перед смертью…

АННА ТИМОФЕЕВНА. Семен! Я не хочу, чтобы ты умирал…

БАОХИН (лег). Врешь… С самого начала… С тех пор, как ты стала моей женой… все пять лет… каждый день и каждый час ты ждала этой минуты.

АННА ТИМОФЕЕВНА. Неправда, Семен…

БАОХИН. Нет, правда… Тебе нужны мои деньги и мои вещи… (Снова приподнимается на локтях.) Так вот же! Все это я отдам кому угодно, только не тебе… Бумагу и ручку!.. Борис, ты получишь дачу, а деньги… деньги я оставлю (указал на Викторию) ей.

ВИКТОРИЯ (испуганно). Мне не надо!

БАОХИН. Нет, я прошу вас, ради справедливости… примите…

За дверью раздается голос Лохова: «Раздалась команда: поднять якоря, свист боцманской дудки раздался…»

Это Лохов. Позовите его сюда.

БОРИС. Нет! Тебе нужен полный покой. В конце концов я врач и…

БАОХИН. Не мешай мне!

Анна Тимофеевна всхлипнула.

Не мешайте!.. Не давали мне житья, так дайте хоть помереть по-человечески!

БОРИС. Хорошо. Делай, что хочешь, но только успокойся, прошу тебя.

БАОХИН (лег). Позовите его. Он мой друг… Я хочу с ним поговорить.

Виктория выходит. Пауза.

Виктория возвращается, за ней – Лохов. Он в прежнем виде, небрит и неподстрижен.

ЛОХОВ. Мое почтенье… Кого я вижу! Сам Семен Николаевич! Так вот ты где, оказывается! А я тебя по всему городу ищу.

БАОХИН. Здравствуй, Юра, проходи…

ЛОХОВ. Дарданеллы! Что ты тут делаешь?

БАОХИН. Помираю, Юра.

ЛОХОВ. Помираешь?.. Дарданеллы! Что это ты вздумал? От хорошей жизни да помирать! Не-ет, ты это, Семен, брось!

БАОХИН. Нет, Юра. Кончено. Собрался я… Все. Вот… имущество распределяю… Юра, я хочу тебе оставить машину. Ты не против?

ЛОХОВ. Брось, Семен!

БАОХИН. Юра, когда-то ты мечтал о машине, я ведь помню…

КАМАЕВ. Простите, Семен Николаич. Хоть вы меня и третируете, но относительно…

БОРИС. Замолчи!

КАМАЕВ. Относительно вашей машины я не могу не высказаться.

БОРИС. Слушай! Тебе сейчас лучше помолчать, тебе не кажется?

КАМАЕВ. Не могу молчать. Семен Николаич…

БАОХИН. Говори, говори… Оба говорите.

КАМАЕВ. Я, конечно, не претендую, но хочу сказать, что такая классная машина должна попасть в квалифицированные руки.

БОРИС. Ну и нахал. (Анне Тимофеевне.) Слушай, уведи отсюда этого дебила.

КАМАЕВ. Что? Что вы сказали, Борис Семеныч?

БОРИС. Выйди!

КАМАЕВ. Как вы меня назвали?

БОРИС. Уходи!.. Неужели не понимаешь?

БАОХИН. А вы подеритесь… Ну. Что вам стоит. (Лохову.) Ты видишь, Юра. Они готовы здесь подраться. Из-за машины.

БОРИС. Папа, при чем здесь машина?

БАОХИН (приподнялся на локтях). При том, что ты готов из-за нее подраться. Здесь! Сейчас!

БОРИС. Отец! Ну что ты говоришь!

БАОХИН. И это мой сын! Отец умирает, а сын готов подраться из-за его машины. Здесь! У этой постели!