Психохирургия – 3 и лечение с ее помощью самых тяжелых и опасных болезней души и тела

Эта часть когда-то образовалась, поселилась в бессознательном и приносила несомненную пользу. Ведь болезнь, по большому счету, является попыткой приспособления организма к изменившимся условиям внешней среды.

Но беда части Я, в результате деятельности которой появляется болезнь, заключается в том, что она не знает, что обстоятельства опять изменились и ее деятельность приносит больше вреда, чем пользы. И остается «включенной» на длительное время тогда, когда она уже совершенно не нужна.

Лифт как способ устрашения

Можно с большой степенью вероятности утверждать: то, что мешает человеку во взрослом состоянии, когда-то в детстве приносило ощутимую пользу и обеспечило его выживание. Например, родительский запрет маленькой девочке: «Не езди в лифте с чужими дядями!» Эта программа поведения помогла ей стать взрослой без особых эксцессов. Будучи уже взрослым человеком, она может ничего не помнить о запрете. Просто она, сама не понимая почему, боится ездить в лифте.

С точки зрения этой «материнской» программы она делает очень важное и серьезное для организма дело: «Нельзя ездить в лифте с взрослыми дядями – это опасно!» Девочка стала вполне взрослой женщиной и способна постоять за себя. Но эта программа действует несмотря ни на что!

Предохранитель против неразумности сознания

Например, у человека было сотрясение мозга. Для того, чтобы спокойно восстановить все повреждения мозга, связанные с сотрясением, внутри него образуется часть Я, которая начинает ограничивать его активность. Если человек сделает резкое движение, голову пронзит сильная боль. И ему резко «расхочется» делать лишние движения.

И в том, что после сотрясения мозга появляется головная боль, есть большой резон. Ведь если произошло сотрясение головы, то требуется некоторое время, чтобы повреждения мозга были «отремонтированы».

Если бы не было части Я, в результате деятельности которой образуется головная боль, то человек вполне мог бы побежать на танцы. И таким образом резко ухудшить свое состояние. А с головной болью он, как миленький, будет лежать и ждать, когда организм залечит все нарушения.

Можно вполне определенно сказать, что на этапе восстановления повреждений часть Я, в результате деятельности которой появляется болезнь, ЧРЕЗВЫЧАЙНО ПОЛЕЗНА. Но беда этой части Я в том, что она работает на примитивном уровне. Условия уже давно изменились, повреждения отремонтированы, выполнять эту программу давно уже не надо. Но она с идиотской прямолинейностью продолжает делать свое дело потому, что ее никто не «выключил».

Из чего состоит твое Я?

Таким образом, бессознательные части нашего Я обладают следующими свойствами: они созданы для того, чтобы приносить пользу организму, они очень просты, действуют прямолинейно и с большой надежностью. Они ориентированы на безусловную и бескомпромиссную реализацию той ценности, ради которой и существуют. При этом они не желают считаться с интересами других частей. И делают это только под принуждением.

Они также не способны сами меняться под влиянием обстоятельств. Если же нам удается изменить их, заключив договор о новом поведении, то они никогда по своей воле этот договор не нарушают.

Как только человек начинает осознавать наличие в себе частей Я, так между ними начинают устанавливаться новые связи. Люди, которые прочувствовали этот процесс, называют его «размораживанием» – словно лед тает между населяющими бессознательное обитателями. И они сливаются друг с другом, сохраняя при этом свои изначальные черты.

И это основной процесс, который пытаются запустить в человеке все известные психо-технологии – принятие в себя всего, что тебе органически свойственно, слияние в цельную и не конфликтующую с самим собой личность. Только разные технологии добиваются этого разными способами: психосинтез при помощи специальных метафорических медитаций ведет части Я друг к другу, а бихевиоризм делает это через насильственное «смешивание» этих частей. Психоанализ же работает примерно как пластический хирург.

Моська вполне может напугать слона!

Представьте себе такую картину. Несколько детишек играют в песочнице, а мамы сидят неподалеку и разговаривают. И тут прибегает собака и лает на детей. Ребенок сильно пугается, изо всех сил бежит к маме и спасается у нее под юбкой.

И в этот момент в его голове идет примерно такой разговор: «Собака могла меня убить! И в будущем надо сделать все для того, чтобы этого не произошло!» Ведь его инстинкты прекрасно знают, что если рядом с ним появится что-то четвероногое, зубастое и с хвостом, то это очень опасно!

И в этот момент внутри ребенка появляется новая часть Я, которая ответственна за страх перед собаками. Она знает свое дело «туго» и каждый раз при встрече с собакой упорно сигнализирует: «Перед тобой ужасный, сильный враг! Он может наброситься на тебя и съесть! Бойся его!!!» В детстве для маленького ребенка это было действительно так. И вполне возможно, что эта часть Я не раз спасла ребенку жизнь.

Но весь фокус, из-за чего у человека появляется эта проблема, в том, что сознание изменилось, тело стало взрослым и теперь собака совершенно не страшна. Но эта часть Я остается в том же «возрасте», в котором образовалась. И, естественно, реагирует на стимулы, идущие из внешнего мира так, как реагирует человек в этом возрасте.

Тот бедолага, внутри которого образуется такая часть Я, всю жизнь бледнеет от лая комнатной собачонки. Сознанием своим он прекрасно понимает, что та даже кусаться-то не умеет, не то, что убить. Но ничего с этими эмоциями поделать не может. Он страдает от кажущегося ему иррациональным страха, понимает это, но ничего с собой поделать не может.

Тело и требования к нему меняются, появляются новые потребности, но эта и подобные части Я об этом не знают и продолжают делать свое дело так, как приказано.

Как самому себя сделать шизофреником?

В результате попадания в неприятные ситуации у человека образуется комплекс переживаний, который должен быть вытеснен из сознания. Если человек совершает что-либо, что не совместимо с его системой самооценки, то он, естественно, начинает себя за это грызть и считать себя полным г… Но чувствовать себя плохим очень тяжело и очень опасно! От этого может дезорганизоваться деятельность всей психики. И каждый человек в подобной ситуации хочет освободиться от этого чувства как можно быстрее.

И человек начинает дистанцироваться от совершенного: «Это сделал не я, а что-то во мне, с деятельностью которого я не согласен!» В результате одна часть Я отщепляется от всей психики, унося с собой груз содеянного. Человек как бы жертвует чем-то в себе ради спасения всей остальной психики.

Мы знаем, что галлюцинациями называются любые ощущения, которые возникают при отсутствии внешнего стимула. Это означает то, что человек видит, слышит, чувствует, обоняет то, чего нет на самом деле. И ВСЕ люди каждую ночь галлюцинируют – когда видят сны.

Галлюцинации очень часто связаны со стремлением убежать от реальности, повысить самоуважение, облегчить чувство вины, достичь желаемого. Тот, кто испытывает чувство вины, слышит обвиняющие голоса. У кого скрытые страхи, может видеть пугающие сцены.

Подтверждает мысль, что галлюцинации связаны с жизнью человека то, что они четко связаны с культурной принадлежностью человека. То есть если человек мусульманин, то он ни в коем случае не услышит Христа. Он услышит Магомета.

Одна моя пациентка из Норильска после предосудительного (с ее точки зрения) поступка стала смотреть на себя в зеркало и ругать свое отражение. Она как бы выделила часть Я, заставившую ее сделать аморальное дело, в зеркало.

Но психика этой диссоциации не выдержала. И через некоторое время стала «рассыпаться». У нее появились слуховые галлюцинации, когда какой-то незнакомый мужской голос ругал ее и заставлял отравиться. «Виновница», хоть и была насильно отделена от всей остальной психики, все равно продолжала действовать на нее. Но уже подпольно!

Первым же этапом такого расщепления, которое находится в пределах нормы, но является зародышем возможного в будущем расщепления психики, является привычка разговаривать с собой, обращаться к самому себе: «Ну что, Оксана, будем делать?» И человек в это время знает, что это такая определенная игра с собой в «кошки-мышки»: «Это я сама к себе обращаюсь, и я это знаю!»

Но может случиться так, что в случае образования мощного комплекса неприятных переживаний человек ради спасения своей психики, эту связь оборвет. Комплекс будет вытеснен в бессознательное. И этот внутренний диалог превратится в галлюцинаторный.

Многие люди очень боится своего прошлого. Связано это с тем, что в детстве человек сделал что-то очень постыдное СО СВОЕЙ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ, с точки зрения той информации, которой он ТОГДА владел. В рамках тогдашних его представлений это было невыносимо.

Для того, чтобы сохранить нормальное функционирование психики, его мозг «забывает» этот случай. И когда человек становится взрослым, то не помнит об этом событии. Но в бессознательном эта информация, естественно, хранится. Ницше сказал очень хорошую фразу, которая иллюстрирует этот механизм: «Я сделал это – говорит мне память. Я не делал этого – говорит мне гордость! И наступает время, когда память отступает».

Милтон Эриксон в одной из своих работ привел историю заболевания своей пациентки. Она почему-то очень сильно реагировала на признаки ссоры между родителями. Как только они начинали ссориться, ее охватывала паника и она еле сдерживала себя, чтобы не убежать куда глаза глядят.

Оказалось, что когда ей было 7 лет, мать и отец сильно поссорились из-за того, что отец пришел домой пьяным. И мать, хлопнув дверью, ушла из дома. А пьяный отец изнасиловал девочку! Но потом, видимо, ужаснулся содеянному и на коленях просил ее никому об этом не рассказывать. И девочка попала в страшную ситуацию: жить с этим воспоминанием было невозможно! И она забыла его! Но каждый раз, когда родители ссорились, ее охватывала паника – ее бессознательное боялось очередного изнасилования! Практически один к одному это же случилось и у одной моей пациентки.

Комплекс, находясь в бессознательном, имеет тенденцию формировать как бы самостоятельную мини-личность. Юнг называл комплексы автономными группами ассоциаций, имеющими тенденцию самостоятельно перемещаться, жить собственной жизнью, независимо от наших намерений.

Интрапсихические кошки-мышки

И прекрасно подтверждает эту структуру организации психики тот факт, что есть люди, которые страдают раздвоением личности. Если в вышеприведенной схеме мы имеем в виду, что все части Я строго бессознательные, то у таких больных есть одна (или несколько) чрезвычайно сильно развитых частей Я, которые периодически «берут власть в свои руки».

И, наоборот, у людей, которые страдают каким-либо галлюцинозом, есть те или иные части Я, которые действуют «из подполья», делая вид, что они никакого отношения к психике больного не имеют.

Болезнь как пожарная мера

Однажды у меня проходила лечение 28-летняя женщина, больная эпилепсией. Приступы у нее шли примерно 2 раза в месяц с полной потерей сознания и прикусыванием языка. И никакое лечение, никакие лекарства не могли ей помочь избавиться от болезни.

На ЭЭГ «пиков», то есть признаков того или иного органического повреждения, не было. Такую эпилепсию врачи называют височной. А я знал, что височная эпилепсия – это скованный эмоциональный очаг, который по силе воздействия может быть равен органическому очагу. И я начал искать эмоциональные причины.

А история ее заболевания была такова. В 18 лет она забеременела при случайном половом контакте. Естественно, она ни в коем случае не хотела рожать. А жила она в небольшом городе, в котором каждый знал о каждом почти все. И она не могла пойти на официальный аборт.

Она долго искала возможность сделать подпольный аборт так, чтобы никто не узнал об этом. И пока нашла эту возможность – на-переживалась вволю! У нее был очень строгий отец, который по ее словам, запросто мог прибить ее за этот позор семье.

Но первый урок ей в прок не пошел. И через несколько месяцев она опять «залетела». И опять была масса отрицательных эмоций и мокрых подушек. После второго аборта у нее появилась эпилепсия!

Оказалось, что эпилептические приступы у нее появились в качестве защиты психики от непосильных эмоций, связанных с воспоминанием об этих беременностях. При зондировании бессознательного выяснилось, что у нее была часть Я, которая, как только появлялись воспоминания об этих эпизодах ее жизни, выключала сознание при помощи приступов!

А при эпилепсии все мысли и все переживания, что непосредственно предшествует приступу (от нескольких секунд до нескольких минут), полностью забываются. И она ничего не помнила о своих былых переживаниях по поводу беременностей, только приступы становились все чаще и чаще. Как только какие-то ассоциации вытаскивали эти переживания на поверхность, бессознательная часть Я при помощи приступа стирала их из сознания.

То есть эти воспоминания были настолько невыносимы, они несли такую серьезную опасность для стабильности психики, что бессознательное решило пойти на крайние меры. И таким, пусть грубым, способом, но прерывало поток воспоминаний об абортах.

Таким образом, можно определенно утверждать, что часть Я, ответственная за болезнь, не злостный вредитель и саботажник, но ревностный наш сторонник. Но беда ее в том, что у нее «умишка» не хватает, кругозор узок, отсутствует интерес ко всему, что не входит в круг «прямых обязанностей». Эта часть продолжает ревностно служить человеку по уставу армии царя Гороха.