Остров с зелёной травой (история одной экспедиции)

Сол уснул не сразу: в его голове долго прокручивался алгоритм атаки на машины. Завтра надо было научить систему вооружений автоматически выполнять все действия, но предварительно предстояло отработать алгоритм в режиме имитации. Сол никак не мог отвязаться от этой темы, пока не начал думать о Лоа. И сон, наконец, перенес его туда, где они были с Лоа лишь вдвоем.

Ранним утром, когда только начало рассветать и звезды были все еще хорошо видны на едва бледнеющем небе, Сол покинул остров. Над Москвой его встретило безоблачное небо, видимость была превосходной. Время утренних пробок заканчивалось, и движение машин на дорогах постепенно приходило в относительную норму.

Зависнув над городом, Сол перешел к пульту систем вооружений и запустил программу обучения. В качестве объекта для атаки выбрал образ машины с мигалкой. Затем отметил на машине точки для ударов, указал программе очередность и средства их нанесения и мощность. Подготовив шаблон атаки под названием «Остановить мигалку», проверил его работоспособность в режиме имитации.

Когда все было готово, он опустился ниже и приблизил изображение на экране монитора. Внизу кипела жизнь огромного города. По улицам двигались машины и шли земляне. Их было очень много. Одни земляне заходили в дома, другие выходили из домов. Снующие повсюду машины иногда останавливались, из них выходили люди, другие же садились в машины. Это безудержное движение поражало Сола. Он не понимал смысла массового перемещения между домами машин и людей. Он не понимал, зачем нужно такое огромное количество домов, натыканных в ограниченном пространстве. Создать такую плотность жилья, чтобы потом мучиться, часами объезжая эти тысячи домов в поисках тысяча первого или десять тысяч второго дома? Ему казалось, что внизу, под ним, происходит что-то неестественное.

Размышляя, Сол вспомнил историю Верум. Когда-то очень давно воздушный транспорт не был основным способом передвижения. Жизнь неузнаваемо изменилась с изобретением водородного реактора. После того как удалось сделать реакторы компактными, они вытеснили все другие способы получения энергии. Затем ученые создали двигатели для воздушных судов личного пользования. К таким судам впоследствии приклеилось название «летучки». Их производство было поставлено на поток, и с тех пор любой верумчанин мог за несколько минут добраться до любой точки планеты. А диспетчерские функции обслуживания полетов «летучек» взяла на себя глобальная система навигации.

Сол вернулся к изображению на экране, расположил транспорт над широким проспектом и запустил систему идентификации. Через минуту система распознала подходящий объект и вывела его на экран: по встречной полосе проспекта неслась черная машина с мигающим фонарем-рогом на крыше. Встречные машины заранее уходили в сторону, освобождая ей дорогу. Сол максимально приблизил объект, забрал его в канал слежения и активизировал шаблон «Остановить мигалку». Система красными точками отметила на машине места нанесения ударов. Сол решил провести первую атаку в ручном режиме. Сначала он прожег дыру в ветровом стекле и послал в нее химический заряд для отпугивания животных. Через несколько секунд машина остановилась, и из нее выскочили водитель и пассажир. Когда они открыли, как думал Сол, агрегатный отсек машины, он выпустил лазерный луч сначала с левого борта, потом с правого и прожег оба колеса.

Суета, которая после этого поднялась, означала, что машина не может ехать и значит, цель достигнута. Позже к автомобилю подъехало еще несколько машин. Люди принялись рассматривать повреждения и фотографировать их. Потом они разбрелись по округе и что-то искали. Наблюдая за ними, Сол был уверен, что теперь его действия обязательно получат должный резонанс в средствах информации и его письма будут обнародованы.

Когда машины разъехались, он вернулся на остров. Здесь уже рассвело, но головки лилий все еще прятались под водой в ожидании солнечных лучей. Он немного отдохнул, а потом засел за прослушивание эфира и компьютерной паутины. Но проведенные за этим занятием многие часы ничего не дали, будто на проспекте в Москве не произошло ничего из ряда вон выходящего, будто событие было ординарным и земляне нашли ему подходящее разумное объяснение. Сол даже расстроился от такого невнимания к его действиям. Ему оставалось, прослушивая эфир, выждать еще два дня, а затем начать массовую атаку на нарушителей дорожного движения.

XI

Дмитрий Владимирович чмокнул Ларку в щеку и начальствующей походкой направился к BMW с синим рогом-мигалкой на крыше.

– Здравия желаю, товарищ генерал-полковник, – поздоровался водитель, открывая перед ним заднюю дверь автомобиля.

Он не ответил на приветствие, положил портфель в машину, китель повесил на плечики, расположился по центру заднего сиденья и с упреком спросил:

– Времени видишь сколько?

– Не волнуйтесь, товарищ генерал, наверстаем.

Водитель нажал на кнопку пульта, и ворота медленно поплыли в сторону. В расширяющемся проеме на противоположной стороне аллеи одна за другой начали появляться пушистые канадские ели Коника.

– А заранее открыть не мог?

– Извините, товарищ генерал, вы же запретили заранее открывать ворота.

– Заранее – это значит заранее! Видишь, к машине иду. Трудно сообразить, что можно уже открывать?

Дмитрий Владимирович нервным движением сдвинул манжет рубашки и взглянул на часы; сегодня он выступал одним из докладчиков на Совете безопасности и хотел появиться на совещании загодя. Потом посмотрел в окно на жену. Разговаривая по телефону, Ларка устроилась в кресле-качалке, закинула ногу на ногу и запахнула халат. Горничная принесла ей коктейль.

«Живет в свое удовольствие, – позавидовал он. – А тут протирай штаны на заседаниях, воду в ступе толки со всеми вместе и делай вид, что понимаешь всю важность… Хотя бы с сыном чаще общалась. За сына еще думай. Сидит в правлении банка и уверен, что так будет вечно, что он там кому-то нужен. Не дай бог, что со мной случиться… Что же делать с этими утренними коктейлями?..»

В голове роились невеселые мысли. Вчера он допоздна задержался в гостях и теперь не чувствовал себя отдохнувшим; к паршивому настроению прибавилось какое-то неприятное давление в груди. Подобные ощущения он испытывал уже не в первый раз, это тревожило его. Ему вдруг захотелось плюнуть на все, остаться дома и прилечь в саду на зеленую траву под яблоней. Лежать в тени, глядеть в голубое небо и мечтать, как в детстве.

Воспоминания унесли его в Козельск, на берег Жиздры, где они с мальчишками из его двора любили купаться. Обычно они ходили к железнодорожному мосту. Там можно было нырять с берега или перебраться на остров под мостом, растянуться на зеленой траве и наблюдать, как над головой с грохотом проносятся поезда. Лежать и рассказывать, кем будешь, когда вырастешь, расписывать все прелести сделанного тобою выбора и связанного с ним будущего. Казалось, что длинный товарняк с черными нефтяными цистернами никогда не кончится, как и жизнь. Кто-нибудь обязательно пугал, что товарняк может сорваться с моста прямо им на голову, что так бывает. От страха замирало сердце, но с острова никто не уходил, все воспитывали в себе смелость. Став старше, играли в «братство», так это у них называлось. Становились вокруг огромной опоры моста, брались за руки и ждали поезда. Как только поезд выезжал на мост, прижимались мокрыми телами к бетонной опоре и прикладывали к ней уши. Опора под проносящимся составом гудела, жестоко била им в уши стуком колес, оглушала, их неокрепшие тела охватывала дрожь. От этого таинства обязательного посвящения в «свои» кожа покрывалась мурашками, зубы клацали от неожиданного холода. Но ни у кого не было сомнения в важности происходящего. Пальцы от волнения и страха крепче сжимали руки друзей, и лишь мысль о том, что ты не один, давала силы вынести испытание…

Машина плавно катилась по широким аллеям поселка, под колесами приятно потрескивал гравий. Здесь не принято было гонять, все вели себя в высшей степени солидно, даже молодежь на своих кабриолетах. На выезде охранник поднял шлагбаум и отдал честь. Дмитрий Владимирович кивнул в ответ. Дальше идеальную дорогу обступил сосновый бор с медно-желтыми, будто подпаленными солнцем, стволами сосен, с негустым подлеском из можжевеловых кустов и низкорослой рябины. Перед поворотом на загородное шоссе ему из полицейской будки козырнул лейтенант, и он снова кивнул.

С тех пор как он приобрел в Испании виллу на берегу моря, тотальный контроль начал его раздражать. Вилла была предметом его гордости. Она располагалась на высоком скалистом берегу, имела террасу над морем, бассейн и зажатый меж скал маленький песчаный пляж. «Обложили со всех сторон, – думал он, минуя полицейский пост. – Все стучат, каждый по своему ведомству. А цель одна-единственная: придушить компроматом, когда понадобится. Скорее бы в отпуск, три денька осталось. Попью сухого хереса, покупаюсь в море, съездим куда-нибудь. Ларка, кажется, в Фигерас хотела, в музей Дали, что ли…»

От мыслей об отдыхе стало немного легче.

Машина вынырнула из бора на шоссе и понеслась в город, легко обходя попутные автомобили, но в скором времени уперлась в хвост пробки. По встречной полосе обойти ее было невозможно, мешали разделительные ограждения.

– Врубай свое пугало, – приказал он водителю.

Машины уступать дорогу не спешили. Он нервничал и думал о том, что народ в стране сволочной, что все обязаны ему уступать, что нет никакого законопослушания и что с таким народом надо разговаривать только батогами.

Водитель у него был первоклассный, выжимал из дорожной обстановки все, что можно, едва не подталкивая в зад впередиидущие машины. Но это мало помогало. Они тащились со всеми минут двадцать, пока не оказались в черте города, на проспекте, где можно было развернуться во всю ширь элитного статуса хозяина машины. Выехали на встречную полосу и помчались.

Он посмотрел на часы и успокоился, достал из портфеля листы доклада, очки и приготовился к чтению. В область движение было слабым, встречные машины успевали перестраиваться из крайнего левого ряда. Оценив ситуацию, скомандовал:

– Придави!

– Да куда уж, товарищ генерал, сто шестьдесят идем, – несмело заметил водитель.

– Я сказал – придави, значит, придави. Что с тобой сегодня, вольнолюбивый дух закрался? Так я быстро исправлю, – пригрозил он.

Машина уже не ехала, она летела, мигая и противно покрякивая.

Они потом не смогли точно объяснить, что произошло, был ли какой-нибудь необычный звук или удар; может быть, они что-то пропустили из-за орущей крякалки и сумасшедшей скорости. Салон машины вдруг наполнился сизой дымкой, и они почувствовали отвратительный сладковатый запах. Оба одновременно начали кашлять. Водитель остановил машину и включил аварийную сигнализацию. Продолжая кашлять, они выскочили из салона.

– Твою мать, что у тебя горит?

– Ничего у меня не горит, товарищ генерал, – уверенно ответил водитель.

– Смотри под капотом, умник!

Водитель собрался поднять капот, Дмитрий Владимирович встал рядом. И в этот момент они услышали два последовавших один за другим негромких хлопка, а затем свистящий звук выбивающегося наружу воздуха. Запахло горелой резиной. Машина начала оседать и вскоре стояла на ободьях передних колес.

– Твою дивизию! – выругался Дмитрий Владимирович. – Разбирайся, выясняй, в чем дело.

Пока он кричал в телефон дежурному полковнику, чтобы срочно прислали новую машину и эвакуатор, водитель осматривал одно из пробитых колес. В верхней части протектора он увидел небольшую оплавленную по краям дыру. Но удивлению его не было предела, когда точно такую же дыру он обнаружил и на другом колесе.

– Товарищ генерал, вы посмотрите! – возбужденно воскликнул водитель, приглашая начальника взглянуть на повреждения. – Колеса как будто чем-то прожгли.

Дмитрий Владимирович осмотрел колеса, зачем-то сунул в дыру палец и пришел в полное недоумение.

– И дыры в верхней части протектора, будто их жгли сверху.

Он встал с корточек и посмотрел вверх и вперед, потом в стороны от машины. Но над ним простиралось безоблачное голубое небо, а вперед и назад тянулись километры проспекта.

– Товарищ генерал! – вдруг закричал водитель, указывая рукой на нижнюю часть ветрового стекла рядом с резиной уплотнителя. – И здесь дыра!

В стекле действительно была маленькая дыра с оплавленными краями; вокруг нее не образовалось, как это обычно происходит, ни одной бегущей от нее трещины.

Дмитрий Владимирович огляделся вокруг, будто искал спрятавшегося в кустах снайпера. Мимо проносились машины; с одной стороны дороги в отдалении тянулся старый яблоневый сад с ровными рядами деревьев; с другой располагался хорошо просматриваемый парк с редкими гуляющими парочками. Ничего подозрительного не обнаружив и посуровев, приказал:

– В машину не садись. Ничего не трогай и к машине никого не подпускай.

Затем он позвонил начальнику Управления собственной безопасности, коротко информировал его и приказал немедленно прислать бригаду оперативников и криминалистов.