Девиз ларгов: все ради любви

– Идиот! – рассердился Светлозар и забарабанил кулаками по двери.

– Уже, милорд, я спешу, – Ромирес неистово гремел за дверью и тяжело сопел. Солдаты начали смеяться над ним, что тоже не могло ни рассмешить лорда.

– Только больше не пей для храбрости, а то ты так ключом не попадешь в скважину, – сквозь смех предупредил слугу Светлозар.

– Я его и не вынимал из замка, милорд. Чуток погнул, правда, но не беда, – пробурчал Ромирес. Раздались щелчки ключа, и дверь подалась вперед. Светлозар и солдаты отошли от нее и осветили мрачный проход факелом, из которого на свет показался сам слуга лорда Нотингхорфа. Он щурил глаза и глупо улыбался.

– Наконец-то, тебя только за смертью посылать, пьянь, – пристыдил его Светлозар и обратился к солдатам, – Заходите и берите первый приглянувшийся бочонок. Отдадите его офицеру, и пусть распоряжается им на свое усмотрение, только не забывает о нашем с ним уговоре.

Солдаты согласно кивнули и углубились в темноту винного погреба, освещая ее факелом. Ромирес недовольно осмотрелся, словно не понимая, что происходит.

– Куда? – окрикнул он солдат, но Светлозар толкнул его в бок и прижал палец к губам, чтобы тот помалкивал. Слуга увидел его жест и неожиданно насупился.

– Успокойся, дурак, – добавил лорд, – Пусть забирают, главное, теперь тебя точно не зажарят на ужин вместо свиньи.

– А! – вдруг ситуация прояснилась в голове у пьяного Ромиреса, – А я, кстати, убил жирную крысу, милорд. Она там, в дальнем углу! Я за ней гонялся, гонялся и все-таки загнал ее в угол, когда она выдохлась.

– Ну и что? Здесь в подвале их полно, они лезут изо всех щелей, и, скорее всего, в темноте ты гонялся за всеми сразу, а потом нашел в углу дохлую старую крысу, – пояснил ему лорд, – Потом убери ее, чтобы она не провоняла мне весь погреб.

– Спасибо, Светлозар, – в коридор вышли солдаты, вынося бочонок вина и не дожидаясь указаний, направились к выходу.

– Не за что, мне не жалко, – ответил им лорд Нотингхорф, выхватил у одного из них факел и тут же толкнул Ромиреса в сторону погреба, – Крысу прихвати. Возьми свет, посветишь себе.

Слуга послушно метнулся с факелом в руках в темноту и через полминуты уже появился перед Светлозаром, удерживая за хвост жирную мертвую крысу.

– Пойдем отсюда, закрывай, – сказал лорд, брезгливо отпихнув от себя его руку, которой он деловито сучил ему в лицо. Он отобрал факел у Ромиреса и внимательно проследил за тем, как он закрывает замок в винный погреб, затем лорд Нотингхорф и его слуга направились к выходу из подвала.

Когда они поднялись по лестнице наверх и мимо солдат устремились по двору в направлении кухни, так как Светлозар понимал, что нужно срочно накормить пьяного слугу, не евшего несколько дней, к ним подошел офицер.

– Щедрый подарок, дорогой лорд, – он вальяжно преградил им дорогу, – Вот только мне и моим людям этого вина не хватит даже, чтобы распробовать его чудесный вкус, и мы так передеремся из-за каждой капли! Надеюсь, ты поделился по доброте душевной и ради дружбы с нами, а не ради корысти, желая таким коварным способом пролить кровь солдат короля?

– У меня такого и в мыслях не было, командир, – успокоил его Светлозар, – Пейте вино, сколько влезет, и отбросьте прочь все сомнения. Как закончится, я поделюсь им с вами еще, только помни про наш с тобой уговор.

– Черт возьми! Я и мои люди будем безмятежно охранять Черный замок, словно ангелы, даю слово, – заверил толстяк.

– У нас тут крыс хватает и без вас, – пробурчал Ромирес и протянул ему за хвост свой недавний улов, – От них нас и охраняйте лучше.

Офицер нахмурился, но тут же, кивком поклонившись Светлозару, мило улыбнулся и ушел к своим солдатам.

– Иди-ка ты на кухню лучше и попроси поварих, как следует накормить тебя, а я тем временем проведаю Дулли, который, наверное, все еще прячется в соломе, – обратился к своему слуге лорд и пошел в сторону конюшни.

Светлозар вошел в ворота под ржанье лошадей. Сделав несколько размашистых шагов вперед, он громко позвал к себе затаившегося где-то здесь Дулли. Молодой слуга отозвался не сразу, но признав своего хозяина, шустро выбрался из своего укрытия в соломе и спрыгнул с сеновала. Светлозар кратко сообщил ему, что произошло после их последнего разговора, и они дружно засмеялись и направились во двор. Дулли не терпелось полюбоваться на пьяного Ромиреса, хотя он прекрасно понимал, что в глазах своего хозяина выглядел не многих лучше. Все же они всего лишь слуги, а не солдаты, чтобы бесстрашно взглянуть в лицо опасности, поэтому ничего странного и смешного в их поведении в целом не было. Светлозар, так же как и Дулли, придерживался таких же взглядов и не винил ни его, ни Ромиреса за их страх перед солдатами Циродаля Доброго. Самое главное, что они теперь смогут набраться сил, хорошо выспаться и поесть, чтобы вернуться к своей обычной повседневной работе. Лорд Нотингхорф был доволен и тем, что теперь в Черном замке найдется, кому вместо него убирать конюшни и чистить дымоходы, а солдаты перестанут издеваться над ним, его женой и прислугой.

Глава 7. Стронгард

Ближе к полуночи Ратибор и Тива вышли из подлеска, и перед ними раскинулось цветочное поле, а вдалеке на его фоне величественно возвышался Стронгард, обнесенный крепостными белокаменными стенами и окруженный гладью вод глубокого и широкого рва. Над столицей в свете луны развевались на ветру флаги Кристонии, которые приворожили к себе взгляд впечатленного ее красотой конюха. Он споткнулся, угодив в небольшую канаву на дороге, и подвернул ногу, что обеспокоило больше старуху, а не его.

– Не страшно, пройдет, – успокоил свою спутницу и, прихрамывая, продолжил путь Ратибор, – Уж лучше так идти, чем пролежать всю ночь избитым Роско, но меня больше сейчас беспокоит городская стража, проскочить теперь мимо которой у меня не выйдет.

– Зачем скакать, опять споткнешься, – возмутилась Тива и тревожно посмотрела на юношу, – Почто ты им сдался-то? Пропустят.

– Так им велено не пускать никого, тем более всех незнакомцев вроде меня. Да если спросят, что мне понадобилось в городе, мне и соврать-то нечего! Пригляд за мной пустят или сразу поймают на вранье.

– А ты помалкивай тогда, – подсказала Тива.

– Как это? Как немой? Тогда точно не пропустят, – ответил Ратибор.

– Можно и немым прикинуться для дела-то, – согласилась с ним старуха.

– Так солдаты пойдут следом, чтоб проводить до дома, а тебе там тоже некуда пойти, – возмутился конюх, – Да и вообще я удивляюсь твоему спокойствию! Ты-то как пройти собираешься в столицу и что там забыла?

– Так тебя провожаю, внучек, чтоб не заплутал куда, в беду какую, – удивилась его вопросу Тива, – Я же многим помогаю, вот и знают меня многие, даже в городе.

– Ну, значит, тебя пропустят, а меня прогонят домой, – расстроился Ратибор, но не собирался возвращаться, чтобы выглядеть глупцом перед Светлозаром и получить новых оплеух от солдат.

– Не прогонят. Ты вот возьми с собой чего потяжелее, поувесистее, может корягу какую, – шутливо обнадежила его Тива и показала ему клюкой на несколько крупных камней у дороги, поросших травой, – Али вот булыжник захвати с собой, только тот, что потяжелее бери.

– Зачем? Что я солдатам-то камнем сделаю, только насмешу, – воспротивился конюх, не желая выставлять себя шутом перед старухой и солдатами. Уж лучше тогда ему домой вернуться.

– Бери, говорю, и не спорь со мной! – настояла Тива и пригрозила ему клюкой.

Ратибор пожал плечами и, недолго раздумывая и выбирая, ухватил один из камней, после чего старуха довольно кивнула, и они, молча, продолжили путь до самых ворот Стронгарда.

Отправившийся спасать из заточения прелестную дочь лорда Нотингхорфа конюх, даже представить себе не мог, сколько еще приключений его могут ждать впереди, но, как ему виделось, пережитых им потрясений за свой непродолжительный поход в столицу Кристонии для него уже хватит с лихвой. Ратибору не терпелось очутиться снова в конюшне Черного замка и раскидывать сено по стойлам, а равносильно этому он мечтал заключить в свои объятия Эмилию, когда она кинется ему на шею, оказавшись с ним под защитой правителя соседнего королевства. Однако оказавшись на подъемном мосту перед воротами Стронгарда, вся решимость оставила тело Ратибора, и он растерянно замер на месте с камнем в руках. Тива не стала дожидаться, пока он с грохотом уронит его себе под ноги и привлечет внимание стражи у ворот. Она ткнула его клюкой в спину и сказала ему, чтобы он возвращался домой, если ему стало тяжело нести свою ношу. Конюх не нашел, что ей ответить, и невольно последовал за ней.

– Кто тут у нас в такой поздний час? – выскочил из темноты под свет факелов стражник с алебардой в руках и сердито уставился на юношу.

– Ну, чего тебе надо? – вмешалась Тива и отвлекла его взгляд от подозрительного рассматривания Ратибора и его тяжелой ноши. Воспользовавшись этим моментом, юноша задумался над тем, чтобы швырнуть в него камень и пробежать в город, но с другой стороны из темноты показался другой стражник, который тоже держал в руках алебарду. Для Ратибора нет ни единого шанса, чтобы скрыться от них на улицах Стронгарда даже ночью. Только теперь он не сможет сбежать от них даже в другом направлении, ведь по пути сюда он как назло подвернул ногу. Старуха явно подвела его со своими поучениями.

– Чего-чего? Иди отсюда, Тива, – неожиданно сказал один из стражников, – У нас не к тебе вопросы, а вот к нему. Кто это с тобой увязался?

– Внучек это мой, глаза разуй! – воскликнула старуха, – Жену твою я подлечила, а вот тобой бы надо заняться, а то совсем ослеп уже.

– Здоров я, не наговаривай, – нахмурился стражник, – И с памятью у меня все хорошо. Помнится мне, у тебя отродясь внуков не было.

– Смотри так и у тебя их не будет, – предостерегла его Тива, – Не было и не было, а теперь появился. Ты ж для меня тоже, внучек, поди.

– Тьфу, на тебя, старуха, – буркнул стражник, – Идите уже отсюда подобру-поздорову. Вот только камень свой пусть тут оставит. Не нравится мне что-то ни камень этот, ни внучек твой.

– Мало ли чего тебе не нравится. Я твою жену, чем лечила? Травой. Вот и думай, мало ли у кого что болит, – объяснила ему старуха и подтолкнула Ратибора клюкой, – Пойдем, внучек, пойдем. Вперед иди.

Конюх и сам понял, что он может пройти в город, только не очень понял, как это произошло. Весь разговор он стоял, словно в тумане и ждал, что вот-вот на него набросятся стражники и изрубят его своими алебардами на кусочки. Услышав заветные слова, он двинулся вперед.

– Спасибо тебе, старуха, еще раз. Уж не знаю, как у тебя получается водить всех за нос, но благодарен тебе теперь буду по гроб жизни, – прошептал Ратибор, когда они скрылись в темноте от стражников и брели по тихой безлюдной улочке Стронгарда.

– Брось ты про гробы думать, молод еще. И камень брось, не нужен он больше, – отозвалась Тива, – А самое главное, не зови меня старухой.

– Хорошо. Как же звать, по имени? – удивленно спросил ее Ратибор и аккуратно уложил у ближайшей стены свою тяжелую ношу.