Красный Север

Повыше нос, пусть красный он и влажный
От сердца, что растаяло в груди!

Все хорошо! – Пусть холодно, пусть жарко,
Любой погоде я безмерно рад!
Случилась жизнь. Как радость от подарка.
Случилось бы два случая подряд?!

    25.01.2014.

Болею

Весною болен я! Кааакой сюрприз!
Сосулька, как пипетка, в глаз мне целит.
И, тарахтя, как пулемет, карниз
Целебной влагой на меня капелит!

Пусть – обостренье хворей – излечусь!
Березы в лунках тают на газоне…
Нет, я не против обостренья чувств! —
Я против, чтобы звали межсезоньем

Весну! – Она главнее зим и лет,
Она – и пробужденье, и начало,
Всего, а не зимы послед!
Короче: « На колу мочало…»

Орут вороны. Значит, есть резон.
Достать бы где вороний разговорник!..
На каждой – сеееренький комбинезон.
И каждая – как деловитый дворник!

А стайки простодушных воробьев,
Веселые и шумные ватажки,
(Какое б слово подобрать на ев!..)
Подмигивают Долгушину Сашке![1 - Ф.И. автора. Ударение в фамилии на первый слог.]

«Что, захворал? – Не надо докторов!
В лесу уже подснежник повылазил,
Таскают муравьи вязанки дров
Туда-сюда… Тебя же – кто-то сглазил,

Наверное. Смотри во все глаза,
Из глубины души, из зазеркалья! —
Как хорошо! – Весна!..»
Ну, что сказать…
Конечно, прав мой младший брат, каналья!

    27.02.2014.

Юность

ВысОко в соснах свищет соловей.
Сирень цветет. Смолою, летним медом,
Крапивой пахнет, пылью, огородом,
И тают одуванчики в траве…

И брызжет солнца нестерпимый свет
Сквозь даже крепко сомкнутые веки,
И катят, словно скомканные, реки
Куда-то волны много-много лет…

Кисельные качая берега,
Кормилица —река в молочной пене
Купается. И воду пьет тайга,
Как лось, упав пред нею на колени.

Вот белым зверем пароход-мечта
Взревел, пошел… Куда? Чего бы ради?..
Жизнь начинаю с чистого листа.
Еще их много в тоненькой тетради!

    20.05.2014.

У костра (на реке Обь)

Где-то, ближе к истокам, еще вымывает река —
То колечко из бронзы, то шарики каменных бусин.
Истекает вода. Изменяются в ней облака.
Воздух осени свеж, как арбуз, и по-прежнему вкусен.

Вылезают из грунта посуды чужой черепки.
Как валежник – рога навсегда умерщвленных оленей.
Крутит время в пространстве тугие спирали-витки.
Унося, словно смерч, жизнь неведомых нам поколений.

Так на счастье ль разбита когда-то посуда была?..
В древних стойбищах дым и шаманов могучих камланье.
А в жилищах из шкур не найти от испуга угла.
Чтобы духов задобрить, оленя ведут на закланье.

Жизнь проста и трудна. И привычна. И вся на виду.
Ей приносятся жертвы. И духи на нас не в обиде…
Неужели я помню? – В неведомо давнем году
Я в огне очага это все уже, кажется, видел…

    26.92.2014.

Зимнее