2012 Страж Цитадели

– Люди сами отдали планету. Да и не люди это уже. А существа. Это, моя милая, не оскорбление – это факт. Воровать стало нормально, лгать – тоже. Слово теперь ничего не стоит. А раньше – слово это было дело. Сказал – сделай. А сейчас слова лучше не слушать. Слушай молчание, дитя. В нём сила. Поняла?

– Нет, – честно призналась Анна.

– Вот твой страж, он молчит?

– Ну, не слишком разговорчив. Но если скажет! – тут же начала Анна. Она так интересно округлила глаза.

– Вот, – подметила Шофра. – Он молчит. Но говорят его поступки. Его сердце. Его тело.

– Поняла, – сказала Анна.

– Твой страж настоящий мужчина. – Гордо заявила старушка. – Не то, что были ваши старики. Мужеложство, какой позор! Раньше за такое убили бы! А сейчас – это их права! Получили свои права?! Ошейник – вот теперь где их права!

Шофранка отвернулась, в печали о чём-то задумавшись.

Анна понимала, к чему ведёт Шофранка. Геноцид осуществлялся сразу всеми способами. Один бы метод не подействовал. А вот всё разом. Беда не приходит одна – вспомнила Анна пословицу.

Нас погубило не сверхсильное оружие врага, не их корабли. Не их роботы и технологии. Нас погубила наша гордыня. Разделяй и властвуй. Это принцип существования всех паразитов. Будь то вирус «гриппа» или же пришельцы. Они паразиты – это их суть. Не важно микроб ты или человек или пришелец. Размер и раса не имеют значения. Суть остаётся неизменной.

Всё было проще, до стремительного роста технического прогресса. Чтобы выжить человек просто должен был быть сильным, мудрым. Он должен был соблюдать чистоту своего рода.

Самосознание расслабилось с приходом машин. Вот и парадокс – развитие технологий, чтобы облегчить жизнь и как следствие деградация человечества. Лёгкий путь верным не бывает.

– Иди, отдыхай, дитя, – сказала Шофра. – Я сама развешу вашу одежду. Я привыкла работать. А ты очень устала.

– Спасибо тебе, Шофранка, – добро сказал Анна. Она пошла спать.

Балахон, что ей вручила старушка, смотрелся на Анне весьма кстати. Она напоминала Покахонтас из племени индейцев. А её коса, которую Элеонора ей заплела!

Она выглядела как настоящая богиня! Всегда и во всём. Богиня чистоты и невинности. Жаль, 2012 её сейчас не видит. Но она обязательно сфотографируется для него.

Ночь была тихая и спокойная. Ребята спали в отдельной хижине. А девчонки в хижине Шофранки.

– Я вот чувствую, что парень то хороший, – сказал шёпотом Майкл Гавриилу. – Не волнуйся ты за свою дочь.

– Я тебя понимаю, – ответил тот. – Ты потерял сына двадцать шесть лет назад. Этому стражу – двадцать пять. А знаешь скольким ещё?

Майкл отмахнулся.

– Что-то другие не такие человечные. У этого глаза, как у моей ненаглядной. И ростом он такой же.

– Если тебе так легче, я не в праве запретить. Но мечтай осторожно, Майкл. Мечты очень хрупкие и их легко разбить, стоит только прикоснуться, – прошептал Гаврила.

– Сделай вид, что ты поверил.

– Хорошо, – согласился Гавриил.

– Значит, мы теперь почти родственники? – улыбнулся Майкл.

– Почему? – удивился товарищ.

– Ну, когда-то Анна от него забеременеет…

– Иди ты! – Гаврила толкнул его в плечо. Майкл тихо смеялся. – Вечно ты как скажешь! Грубые шутки в твоём репертуаре.

– А я хотел бы… – замечтался Майкл.

Гавриил смотрел в потолок. Чего хотел он, одному Богу было известно.

– Ладно, – Майкл перевернулся на другой бок, – надеюсь, ещё увидим зятька. – Он продолжал хихикать.

Гаврила лишь вздохнул. Но мысль о том, что Анна нашла себе достойного мужа (в смысле, парня. Так раньше выражались. Парень это муж – мужчина. Мужчину определяли поступки, а не половозрелость), его порадовала.

Утро. Здесь, на болотах, оно было особенным. Холодным до жути, и сырым. Анна поёжилась. Она вышла на улицу, закутав руки в балахон. Илюша стоял напротив неё и попивал кофе.

– Это болотники, – начал он разговор. – Те твари на болотах.

– Откуда ты знаешь?

– Ночью не спал. Спросил у одного, – ответил парень и отхлебнул кофе. – Они здесь в шахматы играют. Сыграешь?

– У-у! – Анна отрицательно замотала головой.

– Да ладно, меня порой обыгрываешь, а этих тем более.

– Что ты проиграл на этот раз? – Анна сурово посмотрела на друга.