Потоки. Книга 1

– В жопу твоего Ёнда, помёр он уже. А деревня наша старая. Говорят, первые дома построили охотники, которые нашли здесь долину. Потом пришли ремесленники, рыбаки… Теперь вот мы тут. Кстати, наша деревня чуть моложе Врадусбурда.

– Тяжело, наверное, Рэяну воспитывать вас было? – Ия посмотрела на мужчину, затем на девушку с пепельными волосами. – Вы ведь брат и сестра?

Тисса замер, остановив кусок хлеба на полпути ко рту. Реейша взглянула на него.

– И, да и нет. Мы, муж и жена, – наконец, с лёгкой гордостью сказала она. – Тиссаэр – приёмный сын Рэяна, а я родная дочь. Но выросли вместе.

– О, – Лия широко улыбнулась. – Это так мило!

– Мило? – фыркнул он. – Попробуй жить с человеком, который знает все твои слабости. Это не мило, это пытка.

Девушка бросила в него куском хлеба, но в её глазах светилась нежность.

– Не слушайте его, – она повернулась к девушкам. – Он просто стесняется.

– Я не стесняюсь, – Тисса нахмурился, но тут же рассмеялся. – Ладно, может, чуть-чуть

Ия наблюдала за ними, чувствуя, как в груди теплеет. Они смотрели друг на друга так, как будто весь мир вокруг не имел значения. Это было красиво.

– Ну что, хватит историй, – Тисса встал, потягиваясь. – Кто хочет мёда?

Дочь Рэяна вновь закатила глаза, но встала, чтобы принести глиняный горшок. Девушки наконец почувствовали, как усталость медленно отпускает их.

***

Метель бушевала за окном, словно разъярённый зверь, рвущийся внутрь. Снежные вихри кружили в темноте, хлестали по стенам, забивались в щели, а ветер выл, как раненый волк, то затихая, то взрываясь новым рёвом. Стекла дрожали, ставни скрипели, и казалось, будто сама ночь пытается вырвать дом из земли и унести в свою ледяную пустоту. Иявеенари проснулась от скрипа ставен. Она приоткрыла глаза, ещё не понимая, что происходит, и увидела, как дверь в дом медленно отворилась. В проёме стоял Рэян, его фигура была едва различима в полумраке. Он вошёл бесшумно, и тут же прикрыл дверь за собой, чтобы холод не проник внутрь. Рядом с ним стояла рысь, её холодные глаза блестели в полумраке, как два ледяных осколка. Торговец подошёл к печи, на которой медленно подрагивал огонек лучины. Его пальцы щелкнули, и свет погас, оставив лишь слабый запах гари. Теперь в комнате царила почти полная тьма, лишь бледный отблеск снега пробивался сквозь заледеневшее окно.

– Не шуми, – сказал он шепотом. – Вставай.

Девушка приподнялась на локте, оглядываясь. В комнате было тихо, слышалось только ровное дыхание Лии, спавшей на соседней кровати. Ия хотела спросить, что происходит, но Рэян уже сделал шаг назад, жестом приглашая её следовать за ним. Рысь, не отрывая взгляда от неё, медленно повернулась и направилась к двери.

– Что случилось? – прошептала она, сбрасывая с себя одеяло. Ноги задрожали но не от холода, а от неожиданности.

– Обо всём расскажу, – он кивнул в сторону двери, – но сначала выйдем.

Её пальцы судорожно вцепились в край одеяла, но ноги уже сами двинулись за ним, будто подчиняясь какому-то инстинкту. Она взяла походный плащ и накинула его на тонкую рубаху, и холод тут же пробился сквозь ткань, заставляя зубы стучать в такт шагам.

Что за бред? Ночь, метель, старик с очередным хищником…

Рысь, стоявшая за спиной Рэяна, молча наблюдала за ней.

– Идём, – Рэян открыл дверь, и метель тут же обрушилась на них всей своей тяжестью.

Снег бил в лицо, слепил, забивался в рукава. Девушка спотыкалась, цепляясь за плащ Рэяна, который шёл впереди так легко, будто скользил по льду, а не продирался сквозь сугробы. Рысь бежала рядом, изредка толкая её боком, ни то не давая упасть, ни то подгоняя.

– Куда… – начала ведьма, но ветер швырнул ей в рот горсть снега.

– Скоро увидишь, – бросил он через плечо, и его глаза сверкнули в темноте, словно угольки.

Сердце колотилось где-то в горле. Он же не псих? Зачем мне это? Она обернулась, и встретилась с глазами рыси. Её взгляд слишком разумный, заставил продолжать пробираться сквозь сугробы. Деревня осталась позади, поглощённая белой пеленой, настолько сильно, что контура домов уже были не видны. Рэян внезапно остановился и она врезалась в его спину.

– Стоп! – он резко обернулся, и в его глазах вспыхнуло что-то синее, как глубинный лёд. – Ия́вен!

– Рэян, что мы делаем, мне холодно, я уже не чувствую пальцев, и… – девушка вздрогнула, почти никто её так не называл.

– Ты не простая ищейка магов, – его слова рубили метель пополам. – В тебе есть искра. Духи шепчутся о тебе.

– Что? Какие духи? – она попыталась перекричать ветер, но мужчина уже продолжил.

– Я хочу тебе кое-что показать. Но ты должна сделать это осознанно, по своей воле. Если не согласишься – ничего страшного. Завтра ты об этом и не вспомнишь.

С ума сойти… Но в груди вдруг ёкнуло тепло, будто капля расплавленного золота. Она крикнула сквозь шум крови в висках:

– Да!

– Сделай десять шагов вперёд, – Рэян взмахнул рукой. Рысь толкнула её мордой в спину, заставляя шагнуть вперёд.

Раз, два.

Ветер обжигал щёки.

Три.

Снег хрустел под ногами

Четыре.

Метель выла, как голодный зверь

Пять.

Рэян пятившийся назад растворился в белизне метели.

Шесть, семь.

Рысь дышала в затылок.

Восемь, девять.

Тело онемело от холода.

Десять.

Тишина. Тепло

Фиолетовый свет обнял её, мягко, словно шёлк. Метель исчезла, воздух звенел, наполненный ароматом хвои и мёда. Деревья вокруг словно пели и тянулись к небу кристаллическими ветвями, а под ногами шелестела трава цвета лунной пыли.

– Добро пожаловать в мир духов, – Рэян стоял перед ней, но теперь его лицо покрывали причудливые чёрные узоры, словно корни дерева.

Иявеенари обернулась. Рыси не было. Вместо неё, скрестив руки на груди, стояла девушка с лицом Реейши. Нет, это и была Реейша. Но не та крестьянская девушка, что поила их настоями, а воительница.  Её лицо украшала боевая раскраска – фиолетовые и черные спирали вдоль скул, а на поясе висели два ледоруба, отточенных до бритвенной остроты.

– Что… что это за мир духов такой, почему Рэян, почему Реейша, почему… – она умолкла и всмотрелась за спину торговца, заметив, как из тени кедра вышел мужчина.

Его чёрные косы, перевитые серебряными нитями, и аметистовыми лентами сливались с ночным, фиолетовым небом. Раскраска на лице была такой же, как на воительнице, искусно подчёркивая скулы и челюсть. Но там, где у воительницы была гладкая кожа, у него начиналась короткая, немного небрежная борода. А глаза… Карие, бездонные, как пропасти между мирами, светились изнутри тем же призрачным сиянием, что и воздух вокруг. Почему-то ей вдруг стало очень спокойно. Почему-то взгляд этого мужчины казался ей знакомым. И он очень был похож на мужа Реейши.

– А это, – Рэян усмехнулся. – Твой проводник на эту ночь… если, конечно, не передумала.

Лицо девушки расплылось в улыбке…

***

Иявеенари проснулась от холода, что пробрался под тонкое одеяло, словно незваный гость. Утро прокралось в избу тихо, без шума и суеты, лишь бледный свет сочился сквозь щели ставен, рисуя на половицах серебристые нити. Она моргнула, прогоняя остатки сна – фиолетовый свет, кристаллические деревья и мужчину с карими глазами, и голос травника всё ещё звенел в ушах. Твой проводник на эту ночь… Сердце стукнуло, но тишина тут же укутала его, мягкая, как свежий снег. Она села на кровати, одеяло сползло, обнажая босые ноги, покрытые мурашками. В горле першило, а пальцы дрожали, будто цеплялись за ускользающего призрака сновиденья. Комната была холодной и пустой. Угли в печи давно остыли, оставив лишь горстку пепла, а в воздухе витал слабый аромат мяты и полыни – отголосок вчерашнего чая. Лия спала на соседней лавке, свернувшись под шерстяным одеялом, её пшеничные волосы разметались по подушке, словно солнечные лучи на снегу. У стены лежал Кин, ирбис вытянулся на полу, его синие глаза были полуприкрыты, но уши подрагивали, ловя звуки снаружи. Рэяна не было. Но его плащ висел на гвозде у двери. Ия нахмурилась, потирая ладони. Метель за окном утихла, сменившись ясной, морозной тишиной, от которой звенело в ушах. А может и не было никакой метели. Она поднялась, босые ступни коснулись ледяных половиц, и холод пробежал по спине, как лёгкий ветерок. Накинув плащ поверх рубахи, она шагнула к окну, единственному не закрытому ставнями. Снег искрился под утренним солнцем, а деревня казалась вырезанной изо льда – неподвижной, застывшей в хрустальной красоте. Но затем до неё донёсся голос – низкий, с ноткой насмешки.

– Рэян Хото, старый лис, опять влип? – сказал кто-то снаружи, и в ответ раздался добродушный смешок.

Ия встала сбоку от окна, чтобы её не было видно. У крыльца стояли трое в тёмных плащах, отороченных мехом, их лица закрывали капюшоны. На груди каждого блестел значок – медный щит с выгравированным деревом, символ городской стражи Врадусбурда. Высокий страж с погасшим фонарём в руках улыбался, глядя на Рэяна, который стоял перед ними, прямой и спокойный, как сосна после бури. Его седые косы чуть шевелились на слабом ветру, а руки были сложены на груди. Рядом с высоким стоял коренастый мужчина с рыжей бородой, а третий, худощавый и молодой, держал свёрнутый лист с печатями.

– Доброе утро, Берг, – сказал Рэян, его голос был ровным, с лёгкой хрипотцой. – Опять твой отвар кончился, раз ты ко мне пожаловал?

Рыжий – видимо, Берг – засмеялся, хлопнув себя по колену.

– Кончился, старик, кончился! Твой мятный сбор – единственное, что спасает от боли в проклятом колене. Но я думаю ты и так понимаешь, что я тут не за травками.

Рыжебородый кивнул, его улыбка была шире, но в глазах мелькнула тень сожаления.

– Вчера твой товар проверили, Рэян, – сказал он, похлопывая по листу в руках худощавого стража. – Нашли следы психотропов. Не эманаций, с ними бы маги разобрались, а вот это… Ты же знаешь, такие травы под запретом уже лет десять. Придётся тебе с нами в город прокатиться.

Ия замерла, и уставилась на пол. Психотропы? Она вспомнила лист, который Рэян показал им у саней – постановление гильдии о сертификации трав на эманации. Но это было другое. Эманации – не преступление, их маги просто развеивают, а вот психотропные вещества… Это серьёзнее, даже золотыми можно не отделаться, ни то, что серебром. Она прижалась ближе к стене у окна, дыхание оставило лёгкий узор на стекле. Рэян вздохнул, провёл рукой по лицу, стирая невидимую усталость.

– Ясно, – сказал он тихо. – Не может этого быть. Сам собирал, сам сушил. Может, кто-то подложил?

– Может, и подложили, – развел руки Берг, и дружески продолжил. – А может, ты просто не разглядел. Мы не судьи, Рэян. Наше дело – задержать тебя и доставить в город. Там разберутся, было ли это с умыслом или случайностью. Штрафом отделаешься, скорее всего. Или посидишь пару месяцев, пока травы проверят.

Лия зашевелилась на соседней кровати, её глаза распахнулись, и она рывком села. Одеяло сползло, а сорочка, расстёгнутая до середины, оголила, белеющую в холодном утреннем свете, грудь. Ия резко повернулась к ней, шикнув:

– Лия, запахнись, быстро! Тисса идёт.

Лия ахнула, её щёки вспыхнули, и она торопливо натянула сорочку, завязывая шнуровку дрожащими пальцами. Она успела как раз вовремя, дверь в боковую комнату скрипнула, и в проёме показались Тисса и Реейша. Тисса был босой, в одной рубахе, его тёмные волосы торчали, как вороньи перья, а в руках он сжимал нож – тот самый, которым накануне чистили картошку. Жена стояла позади, её пепельные волосы были аккуратно заплетены в косу, а глаза смотрели ровно и спокойно, словно она только что вернулась с утренней прогулки, а не проснулась от тревожных голосов.

– Что там? – голос Лии всё ещё дрожал, она натянула одеяло до подбородка, бросив взгляд на Ию у окна.

Иявеенари не ответила, лишь кивнула в сторону улицы. Её пальцы сжали край плаща, пока она смотрела, как Рэян спокойно кивает стражам. Внутри всё сжималось – не от страха, а от странной смеси жалости и благодарности к этому человеку, который вчера вёз их через снег, а теперь невозмутимый стоял перед стражей.

– Что они хотят? – голос Тиссы дрогнул, он шагнул к двери, но Ия поймала его за руку.

– Подожди, – прошипела она тихо. – Это не арест. Они просто забирают его в город на допрос.

Снаружи Рэян улыбнулся Бергу, чуть склонив голову.

– Ладно, поеду с вами. Только дайте пару минут.

– Собирайся, старик, – Рыжебородый хмыкнул, его борода шевельнулась от лёгкого смеха. – Мы не звери, подождём. Но сани готовить нам не надо, так что не тяни.

Рэян кивнул и с тихим шорохом под ногами, направился к дому. Тисса вырвался из хватки Ии и распахнул дверь, холод ворвался в избу, заставив Лию вздрогнуть под одеялом.

– Рэян! – крикнул Тисса, его голос сорвался от тревоги. – Это я виноват! Я положил не те травы на продажу! Ты всегда сам готовишь, а я напутал. Пусть меня заберут!

Рэян остановился на пороге и покачал головой, в его глазах мелькнула мягкая укоризна.

– Сын, перестань, – тихо, но твердо сказал он. – Это не твоя вина. Я разберусь.

Берг подошёл ближе, солнечный зайчик, отразившийся от фонаря, осветил его лицо – грубоватое, но не злое.

– Слушай старика, парень, – сказал он. – Нам нужен только он. В бумагах его имя, его товар и лавка. Если хочешь взять вину, иди в гильдию. Но сейчас он едет с нами.

Реейша вышла следом, её босые ноги мягко ступили на снежную корку у порога. Она стояла прямо, спокойная, как озеро в безветрие, её грозовые глаза смотрели на стражей без тени волнения.

– Вы не можете его забрать, господин Берг, – сказала она ровно, и без тени гнева. – Он никому не навредил.

– Мы и не говорим, что навредил, – рыжебородый пожал плечами, его тон был почти извиняющимся. – Но закон есть закон, девочка. В городе разберутся, отпустят его, если всё чисто. Я верю, что твой отец не дурак травить людей.

Рэян шагнул в избу, его взгляд скользнул по девушке, стоявшей у окна. Он улыбнулся – не весело, а устало, почти отцовски.

– Не спорьте с ними, – сказал он тихо. – Это не беда. Я вернусь, как только разберусь. Тисса, присмотри за Кином. И за домом.

Он подошел к стене, где висел его плащ и накинул его на плечи, затем повернулся к Ие и Лии, его взгляд стал чуть острее.

– Девушки, доброе утро! Я тут в город еду, могу снова подбросить вас, – добавил он, с легкой улыбкой. – Вам ведь всё равно нужно обратно во Врадусбурд. Мне спокойнее будет, если вы рядом. Да и вам быстрее, чем искать извозчиков в такую пору.

Ия кивнула, не успев даже задуматься, а Лия бросила на него удивлённый взгляд, но тут же согласилась:

– Конечно, Рэян. Мы с вами.

– Это я виноват, – пробормотал Тисса.

Реейша невозмутимо взглянула на него, и едва заметно покачав головой, взяла мужа за руку. Лия отбросила одеяло и встала, её сорочка теперь была аккуратно завязана.

– Мы не можем просто так это оставить, – прошептала она, дыхание клубилось паром. – Он помог нам, а теперь…

Ия кивнула, её взгляд упал на Кина. Ирбис поднялся с пола, его движения были плавными и уверенными – ни следа вчерашней хромоты. Он подошёл к ней, ткнувшись носом в её ладонь, и его глаза блеснули в утреннем свете. Ия замерла, её брови взлетели вверх.

– Он… здоров? – выдохнула она, глядя на барса. Лия повернулась, её глаза расширились от удивления.

– Как? – прошептала она. – Вчера он едва ходил…

Ведьма машинально схватилась за своё плечо, где вчера зиял ожог от змеиной кислоты. Пальцы нащупали лишь гладкую кожу и тонкую корочку, рана затянулась, но не так быстро, как у Кина, оставив слабый след. Она нахмурилась, удивление смешалось с лёгким уколом зависти. Реейша, всё ещё стоя у порога, обернулась к ним, полная гордости.

– На то Тисса и травник, – сказала она, кивнув на мужа. – Его мази творят чудеса. Кин к утру был как новенький.

Тисса опустил взгляд, его щёки чуть порозовели, но он промолчал, всё ещё сжимая кулаки. Ия провела рукой по шерсти барса, чувствуя, как тепло его тела контрастирует с холодом избы, затем снова коснулась своего плеча, задумчиво потирая корочку.

– Собираемся, – сказала она, завязывая хвост на голове— Мы вернёмся в город.

– Вы поможете отцу? – спросил Тисса, с отчаяньем.

– Мы попробуем, – ответила блондинка, натягивая тунику поверх рубахи. – Обещать не могу, но…

– Тогда берите Кина, – сказала дочь Рэяна. – Он найдёт дорогу обратно, если что. И… спасибо вам.

Ия присела рядом с ирбисом, осторожно коснувшись его шерсти. Кин фыркнул, но не отстранился, лишь смотрел на неё, как на рынке. Лия наблюдала за ним, её удивление сменилось лёгкой улыбкой.

– Собираемся, – повторила ведьма. – Нужно догнать стражу, пока они не уехали.

Лия кивнула, хватая сумку с образцами змея – медные осколки тихо звякнули внутри. Тисса помог им собрать вещи, его движения были резкими, почти как у автоматона. Реейша молча протянула им две глиняные кружки с остывшим чаем, и девушки выпили его залпом, чувствуя, как горьковатый вкус полыни прогоняет остатки сна. Когда они вышли наружу, снег искрился под утренним солнцем, а следы саней стражи тянулись вниз по тропе, едва различимые в свежем насте. Рэян уже садился в сани, Берг хлопнул его по плечу, как старого друга, и что-то шепнул – наверное, про болящее колено. Кин шёл рядом с девушками, его лапы мягко ступали по снегу. Лия закуталась в плащ, её дыхание клубилось паром, но она промолчала, лишь бросив взгляд на Ию. Они двинулись по следам к саням, а ветер нёс за их спинами редкие хлопья – словно шепот из мира, который пока оставался за гранью.

– Господин Берг, есть еще место для двоих?

***

Сани скользили по тракту, а лошади мчались, проминая наезженную лыжню, выпуская облачка пара в морозный воздух. Иявеенари сидела на задней лавке, укутавшись в плащ, её пальцы то и дело касались браслета на запястье – холодного, как лёд. Снег искрился вдоль дороги, отражая утреннее солнце, и узкий тракт, петляя между сугробами и редкими соснами, вёл к Врадусбурду, чьи очертания ещё скрывались за горизонтом. Впереди, на козлах, Берг и Рэян переговаривались – их голоса, приглушённые ветром, доносились обрывками. То Берг хохотал над очередной байкой Рэяна о его торговых похождениях, то ворчал о ценах на специи в городе. Её же разум был занят другим. Кин лежал у её ног, свернувшись в тёплый пушистый ком, его синие глаза полуприкрыты, но уши чутко подрагивали, ловя каждый шорох. Лия сидела напротив, её взгляд блуждал по заснеженным полям, где ветер гнал тонкие струйки снега, словно призрачные тени. Она молчала, погружённая в свои думы, и Ия была благодарна за эту тишину, слова сейчас казались тяжёлыми, неподъёмными, как камни, которые не знаешь, где уложить. Сани поскрипывали, копыта лошадей ритмично шли по насту, и этот монотонный звук убаюкивал, но не прогонял тревогу. Внутри Ии всё бурлило, мысли путались, цеплялись друг за друга, как ветви в зимнем лесу.

Сон. Или не сон? Фиолетовый свет, что окутывал её, словно мягкий плащ, кристаллические деревья, чьи ветви звенели, будто стеклянные, под невидимым ветром, и тот мужчина с карими глазами, чей взгляд был таким живым, таким настоящим, что её сердце до сих пор сжималось от его тепла. Твой проводник на эту ночь… – сказал Рэян, стоявший рядом с узорами на лице, и назвал это место миром духов. Эти слова и образы, что они несли, эхом звучали в её голове, то громче, то тише, не затихая.

Она сжала браслет сильнее, металл впился в кожу, напоминая: ты здесь, ты едешь по тракту, ты жива. Но что, если это был не просто сон? Что, если её магия, вырвавшаяся вчера, когда она вкачивала силу в Лию, сплела этот мир, чтобы укрыть её от боли? Или это было что-то иное, нечто, чего она не могла понять, но чувствовала, как холодный ветер, пробирающий до костей? Она взглянула на коллегу, чьи пшеничные волосы выбились из-под капюшона и трепетали на ветру, словно нити света. Рассказать ей? Но как? Ведь они знакомы всего пару дней, чтобы вот так вываливать на неё всё это. И как описать этот мир из сна, где деревья пели. Как объяснить, что Рэян назвал его миром духов, если сама она не знала, что это значит? Это звучало безумно, даже в её собственных мыслях. А если Лия начнёт задавать вопросы, копаться в деталях? Ия не знала ответов. Она не была готова к тому, что этот сон или видение, мог быть чем-то большим, чем просто игрой её разума. Ведь в отличии от её обычных снов, то место запомнилось ей очень хорошо, практически до мельчайших деталей.

Сани качнулись на повороте, и Кин приподнял голову, фыркнув, но тут же снова улёгся, уткнувшись носом в её сапог. Ия посмотрела на ирбиса, и её мысли снова унеслись к мужчине из сна. Его глаза были похожи на глаза зверя – глубокие, знающие, но человеческие. Она вспомнила, как барс чихнул на рынке, нюхнув её браслет, и как смотрел на неё вчера, когда они боролись с Зеркальником. Что, если Кин чувствует больше? Что, если он… Нет, это нелепо. Он просто зверь, исцелённый мазями Тиссы, чьё мастерство вернуло ему силу. Она коснулась своего плеча, где ожог от змеиной кислоты затянулся, оставив лишь тонкую корочку. Её рана заживала медленнее, чем у Кина, и это почему-то злило, будто её тело было менее послушным, чем душа барса. Но если задуматься, то почему вместо рыси там оказалась Реейша?

Ветер донёс очередной смешок Берга. Рэян, похоже, травил байку о том, как однажды проверял ревизора гильдии, подсунув ему вместо редкой травы обычный сорняк. Она перевела взгляд на спину торговца, его седые косы, чуть колыхались под капюшоном. Спросить его? Он знал о травах, но не о вещах, которые выходили за рамки обычной жизни. Но во сне она чувствовала в его словах спокойную уверенность и мудрость. Но если сон был просто сном, её вопрос покажется глупым, а Рэян, с его добродушной насмешкой, лишь отмахнётся, как от детских выдумок. А если это было не просто сном? Если он знает, что такое мир духов, о котором он говорил в её видении? Может какие-нибудь деревенские байки. Она вспомнила его в том странном месте, с узорами на лице, чья сила исходила из самой земли. Это не могло быть правдой. Или могло?

Тракт плавно изогнулся, и сани замедлились, а затем остановились. Ия подняла взгляд, её мысли на миг прервались. На обочине тракта стояли четверо путников, закутанных в чёрные меховые плащи, их капюшоны скрывали лица, а тени от солнца удлиняли их фигуры, будто призраки, сотканные из света и снега. Они молчали, неподвижные, как статуи, и лишь ветер шевелил края их одежд. Кин насторожился, приподняв голову, его синие глаза сверкнули, уши напряглись. Ия почувствовала, как холод пробежал по спине, но не могла отвести взгляд от этих фигур.

Один из путников, чуть выше остальных, шагнул к козлам, где сидели Берг и Рэян. Он откинул капюшон, открыв острое лицо, с резкими скулами и тёмными глазами, в которых мелькнула искра настороженности.

– Добрый день, страж, – сказал он, с лёгким акцентом. – Не подскажете дорогу до Хирсбро9?

Берг, наклонился чуть ближе, его рука небрежно легла на рукоять меча у пояса, но улыбка осталась тёплой, почти дружелюбной.

– Хирсбро? – переспросил он, почесав бороду. – Вам на юго-запад, через Стоклам. Дней пять пути, а вы с севера что ли идете?

Путник кивнул, словно соглашаясь, и ответил, не отводя взгляда:

– Да, из Виерорга. Решили сократить путь.

Ия заметила, как брови Берга дрогнули, а его улыбка стала острее. Он кивнул, но его пальцы незаметно шевельнулись, подавая сигнал двум другим стражникам. Те вскочили, их клинки со звоном покинули ножны и нацелились на путников. Лошади фыркнули, отступив на шаг, и сани качнулись.

– Виерорг, говоришь? – голос Берга стал твёрже, в нём исчезла шутливая теплота. – Он на юге, почти на твоей границе тупой ты весиец.

Путники замерли, их руки напряглись под плащами. Ия сжала браслет, её дыхание стало чаще, а Кин тихо зарычал, шерсть на его загривке поднялась. Лия вцепилась в край скамьи, её глаза расширились. Рэян молчал, его руки лежали на коленях, но в глазах мелькнула искра напряжения. Путник у козел медленно поднял руки, будто сдаваясь, но его губы шевельнулись, и он выкрикнул: «Лааг10!» Голос резанул воздух, как клинок. В тот же миг остальные путники сорвали плащи, обнажив тёмные одеяния с вышитыми серебряными узорами, напоминавшими паутину. Это были люди из Культа Паука. Ия успела заметить среди них девушку в обычной одежде, которая словно и не думала бросаться в атаку

Воздух загудел, но Рэян вдруг выкрикнул: «Сар’кх!» Его голос был гортанным, грубым, как удар камня о камень. Вспышка света ослепила Ию, и она, не раздумывая, рванулась из саней, перемахнув через борт, лишь успев заметить, как барс молниеносно среагировал на странную команду хозяина. Дура, ты че учуяла подготовку заклинаний. Её сапоги хрустнули по снегу, она упала на одно колено, но тут же вскинула руки, чувствуя, как магия внутри взрывается, словно буря. Её глаза побелели, зрачки исчезли. Она раскинула руки, и невидимая волна хлынула вокруг, прогоняя потоки, как незваных гостей. Энергия сектантов оборвалась, их заклинания рухнули, оставив магов беспомощными перед сталью и кулаками. Ия не видела, что творилось по ту сторону саней, её мир сузился до снега под ногами и контртечения, который она держала, стиснув зубы. Она слышала крики, звон клинков, яростное рычание Кина и глухие удары. Маги, лишённые магии, бросились в рукопашную. Ия уловила, как два голоса оборвались в хрипе, и её сердце сжалось. Она не могла отвлечься, её барьер дрожал под напором. Но внезапно всё стихло. Ия опустила руки, её глаза вернулись к нормальному цвету, дыхание рвалось, ноги дрожали. Она обернулась к саням и замерла. Стражники лежали на снегу, их тела были неподвижны, кровь растекалась тёмными пятнами. Берг, корчился у саней, его рука прижимала рану на груди, лицо побледнело, но он дышал. Рэян склонился над ним, его пальцы шептали что-то над раной, и слабый зеленоватый свет струился из его ладоней, будто возвращая стражу силы. Лия лежала без сознания, её голова запрокинулась на скамье, а Кин облизывал её лицо, тихо поскуливая. У саней, связанная верёвками, сидела девушка с черно-синими волосами и алыми глазами, её взгляд был абсолютно спокойным. Рядом лежали тела трёх других путников, их чёрные плащи раскинулись по снегу. Один был раздавлен, его тело облепила земля, смешанная с камнями, будто сама почва восстала против него. Ия поняла, маг земли успела ударить перед тем, как потерять сознание. Двое других были покрыты кровью, их глаза остекленели, но следов барса или клинков на них не было. Она шагнула к саням, её ноги подкосились, но она удержалась, опершись о борт. Травник посмотрел на неё уставшими глазами.