Если друг…

«Но ведь Вы специально пошли в каптёрку и взяли нож. Это говорит о том, что Вы специально готовились к нападению».

Но Вадим не сдавался: «Я нож взял для самообороны, после того, как дежурный уже один раз поднял свой нож на меня. Я просто боялся оставаться безоружным. А когда он второй раз напал на меня, вот тогда мне пришлось применить его».

Майор всё же попытался дожать упёртого новобранца: «Да для всех было ясно, что дежурный просто решил попугать тебя. А ты же, на полном серьёзе, набросился на него».

Вадим усмехнулся: «Так я же не зарезал его. Я, на полном серьёзе, просто напугал его. Там было очень много народа, я думаю, на следствии, они подтвердят мои слова. Я ничего не придумываю».

Майор решил закончить разговор: «Ладно, я всё проверю, разговор не закончен. Но от себя я тебе скажу, что это первый такой случай в моей практике. Другие новобранцы приходят и, почему-то, терпят все тяготы воинской службы. А тебе, видите ли, тяжело стало переносить свалившиеся испытания».

Вадим ответил: «Мне тяготы и испытания переносить не сложно, а вот дедовщину, я терпеть не могу. Вот как меня достали, эти издевательства, что за нож приходится хвататься».

При слове «дедовщина», майор задумался: «Да, от этого парня можно ждать больших неприятностей. Не хватало нам ещё разбирательств по неуставным отношениям».

Это разбирательство протянули ещё около месяца, начальство не захотело большой огласки, никому не хотелось получать выговора от вышестоящего начальства. Матвея, при первой возможности, демобилизовали, а к Вадиму все претензии отошли на второй план с приходом нового пополнения новобранцев. Вадим же завоевал определённый авторитет, теперь его побаивались, и никто не пытался его, даже задевать. А после одного случая, его стали даже уважать. Один раз его поставили обучать вновь прибывших салаг, пользоваться снаряжением и обмундированием. Вадим накинул на себя плащ палатку и стал показывать, как её надо носить на себе. Когда он немного запутался, к нему незаметно подошел со спины один сверхсрочник и, ради шутки, накинул плащ палатку ему на голову. Вадим мог видеть только хромовые сапоги шутника и полушерстяное галифе. Тогда он догадался, кто это может быть. Не долго думая, он схватил прапорщика за руки, присел и бросил нападавшего через себя, знакомым ему приёмом.

Прапорщик грохнулся об пол с большим шумом, потом, кряхтя, стал подниматься. Вадик подскочил к нему, сделал озабоченный вид и стал помогать ему, говоря, как-бы с сожалением: «Надо же, как я так мог. А я-то думал, кто-то из ребят так шутит».

Прапорщику было уже далеко за сорок, такой удар, он переносил, с трудом. Согнувшись в три погибели, он заковылял в каптёрку, повторяя неустанно: «Всё, убили меня, убили, напрочь убили».

После этого случая, Вадима начали просто бояться. Он ощущал это, тем самым, тешил своё самолюбие. Первый раз в жизни он радовался тому, что его бояться. К нему очень многие лезли в друзья, но он понимал, что это вовсе не дружба, а просто лизоблюдство. Так, без друзей, он прослужил до конца срока, потеряв надолго это волнующее чувство, которое он ощущал только рядом со своим бывшим одноклассником Тимохой. Служба на границе потекла скучно и однообразно. Переходов через их границу не было давно, да и что толку её переходить, если с Финляндией был договор о взаимном возвращении нарушителей. На участках, ближе к Выборгу попытки перехода всё же были. Это была в основном молодёжь, попавшая под влияние иностранных радиостанций, жаждущая пожить в капиталистическом рае. Были даже отдельные случаи перехода границы, но всех незадачливых нарушителей возвращали финские власти. На их же участке, была такая глухомань, что по приезду на автобусе в соседнее селение какого-нибудь чужака, об этом событии знали уже все соседние заставы. Работа с местным населением велась на высоком уровне.

Но это расхолаживало и самих пограничников. Вадик был парнем дотошным, он научился, как надо выравнивать пропаханную контрольную полосу небольшой рогаткой, чтобы это было незаметно, потом научился проходить и все секретные сигнальные провода, проложенные в траве. Всё это он использовал, когда его наряд заступал на охрану Государственной границы. Когда его бойцы проходили за ворота после колючей проволоки и контрольной полосы, им следовало дежурить вдоль границы по нейтральной полосе, пока их не сменит следующий наряд. Но они поступали так. Растягивали колючую проволоку на ограждении и пролезали вместе с собакой обратно на свою территорию. Чтобы не цепляла колючая проволока, они подкладывали ватники на неё. Затем преодолевали пропаханную контрольную полосу, выравнивая за собой следы. Все остальные секретные провода, проходящие в траве, они знали наизусть. Потом весь наряд отправлялся в собачник, который находился поодаль от заставы, туда офицеры и прапорщики не любили захаживать. Там, в тёплой каморке двое солдат просто ложились спать, а самый молодой должен был следить за временем, чтобы не проспать к смене наряда и вернуться обратным путём на нейтральную полосу. Так и прошел у него этот скучный и бесполезный, как он считал, отрывок жизни, называемый, службой в Армии.

Разнузданная свобода

После возвращения домой, ни о какой работе столяром, он и не думал. Опять его захватила мечта о пиратах и сокровищах. Он часто думал про себя: «Ох, как плохо, что мы живём в таком государстве, откуда нельзя выбраться в другой мир, полный заманчивых приключений».

Надо было как-то решать эту проблему. Перейти границу, он, в принципе, мог, но что унесёшь с собой в одних руках? Более того, не зная языка и местных обычаев, должно пройти, очень много времени, чтобы он, как-то встал на ноги. Только потом, можно было начать какие-либо активные действия, для осуществления своей мечты. А мечта у него была одна, это богатства и сокровища. Для достижения этой цели, он готов был не останавливаться ни перед чем.

Самым быстрым способом было, это всё необходимое приобрести здесь, набрать команду единомышленников и отправиться тайком через границу по воде на каком-нибудь мелком незаметном судёнышке.

Для этого, он приобретал много соответствующей литературы, расспрашивал знающих людей обо всём, что имело, хоть какое-нибудь отношение к этому делу. Чтобы научиться управлять судном, он поступил на заочное отделение средней мореходки, а работать поступил водолазом на спасательную станцию в Центральном парке культуры и отдыха, окончив трёхмесячные курсы подготовки.

Его старый друг Тимоха, демобилизовался на пол года раньше его, но ничего путного, так себе и не нашел. Он устраивался куда-нибудь работать, потом увольнялся, если ему не нравилась работа. Бывало, его просто выгоняли за пьянство или прогулы. Вёл он разгульный образ жизни, да и Вадик частенько принимал участие с ним в весёлых попойках.

Удрать за границу с другом он был согласен, но работать там, они не собирались. Там они планировали заниматься грабежами и сразу уплывать в другую страну, чтобы их нельзя было найти.

Тимоха тоже готовился к походу, он приобрёл где-то нелегальное охотничье ружьё и сделал из него обрез, чтобы его можно было носить под одеждой. Но это была вся его помощь для осуществления их грандиозных планов. В остальном, он был ленивым, и работать над чем-либо другим не хотел. Такой вот помощник был у Вадика.

Однажды, организовывалась очередная вечеринка в одной блатной квартире. Там жили два брата с матерью, все законченные алкоголики, отец их, уже помер от водки, но братья достойно продолжали его дело. Им даже не надо было работать, мать работала дворником, и кое-как кормила их. Но у них была трёхкомнатная квартира, а это простор, место, где можно было спокойно выпить, не опасаясь милиции, да и привести женщину для кратковременных отношений. Плата за гостеприимство была одна, это водка, которой надо было задобрить хозяев.

Когда Вадик получал получку, Тимоха сразу садился ему на хвост, нельзя было пропускать этого события, не отметив достойным образом. Вот и в этот раз, Тимоха нарисовался к нему на работу в самое подходящее время. Сам он уже был, изрядно выпивши, а тут мужики сидели, как раз за столом. Добавив ещё изрядную дозу, Тимоха предложил: «А пойдём за бабами».

Вадик имел ещё мало опыта общения с женщинами, с ними он был немного застенчив, поэтому инициативу передавал своему бесшабашному другу. Они отправились в женское общежитие, которое было недалеко от их дома. Приехав домой, Тимоха умудрился несколько раз упасть на улице, поэтому вся одежда у него стала грязной. Хотя на дворе была зима, но на его штанах и пальто была грязь вперемешку со снегом. Вадик потащил его домой, чтобы отчистится, он уже не рассчитывал в этот вечер на женщин, так как Тимоха был на пределе. У него дома мать налила им чаю и стала чистить одежду сыну. После чая, Тимоха немного пришел в себя и решил продолжить вечер: «Ну что, пойдём за бабами? Сегодня у Кольки день рождения, это один из братьев на той блат хате, где мы были прошлый месяц. Надо только водку принести, у них всегда место найдётся, где бабу натянуть».

Вадик подумал и сказал: «Хорошо, только сначала ты вызываешь двух девиц, но таких, чтоб податливее были, а водку мы купим только перед приходом на хату. А то, у тебя сил не хватит и до места дойти».

Тимоха возмутился: «Да что ты? Да я всё соображаю, я кого угодно могу перепить. Вот увидишь, я и свою бабу, а потом и твою, легко смогу оттянуть».

Потом они собрались и пошли в общежитие. Тимоха всё-таки выпросил у Вадика купить ему бутылку пива для поддержки тонуса. После пива, не смотря на всю его браваду, Тимоху начало бросать из стороны в сторону. Вадик, то и дело, поддерживал его под руку. Когда они уже подошли к общежитию, Вадик заметил, что у Тимохи под полой пальто находится обрез.

Он встряхнул друга и спросил: «Ты что, совсем обалдел? На что тебе оружие, баб пугать?»

Тимоха многозначительно ответил: «Меня тут на прошлой неделе какие-то пацаны подловили, губу разбили, только зажила. А перед пушкой они слабаки».

«Не забывай, я буду получше всякой пушки. Если что, пока я тебе не скажу, лучше её и не вынимай. Ты понял?»

«Ладно, Вадик, я и забыл, что ты сейчас со мной. Ничего не случится, будь уверен», – попытался оправдаться Тимоха.

На вахте в общежитии он попросил вызвать знакомую девушку, а сам стал слоняться по вестибюлю.

Здесь случилось непредвиденное: он ногой зацепился за скамейку, споткнулся, но устоял на ногах. А вот обрез, к несчастью, выпал у него из-под полы. Тимоха сразу подобрал его и спрятал на место, Вадик усадил его на скамейку и велел не шевелиться. Правда, это событие заметила только одна девица, которая поспешила удалиться. Но не прошло и нескольких минут, как со стороны вахты появился мужик, одетый в костюм, и сразу направился к Тимохе.

«Ну-ка, покажи, что это у тебя там, под полой?» – сказал мужик уверенным голосом.

Вадик сразу сообразил, что перед ним мент, только они могут быть такими самоуверенными. Вадик воспользовался неожиданностью, сбоку подцепил мужика и грохнул об пол, что было силы. Тимоха тоже решил поучаствовать в происходящем, он вытащил из-под полы обрез и выстрелил в плакат «Морального кодекса строителя коммунизма».

Но Вадик схватил его за руку и потащил к выходу: «Валим, дубина. Допрыгался».

Он так сильно дернул своего товарища за руку, что у Тимохи свалилась шапка с головы, но возвращаться за ней, уже не было времени.

Пока они бежали, Вадик вдалбливал своему другу: «Ты что, не соображаешь? Это же был мент, дурья твоя башка».

Но преследовать вооруженных молодых людей не у кого не появилось желания. Там был действительно милиционер, он сразу позвонил в отделение и поднял на ноги всю милицию. Тимоха, в свою очередь, затаиваться не хотел, он стал настаивать на продолжении банкета: «Вадик, послушай, да на этой хате бабы всю дорогу присутствуют. Я на прошлой неделе поимел одну, когда все мужики напились в усмерть. Так и тебе достанется чего-нибудь, я уверен».

Вадик поддался на уговоры друга, он купил водки, и они отправились по нужному адресу.

Пьянка на той квартире продолжалась уже давно, вновь прибывших, приняли радушно, так как вместе с ними прибыла очередная партия водки. Девиц там тоже было достаточно, из-за кондиции присутствующих, нельзя было определить, кто с кем был в этот вечер. Пропустили ещё несколько рюмок водки, и Тимоха повеселел. Он начал клеиться к двум подругам, хвастаясь перед ними, какой он удалой и бесстрашный.

Одна девушка решила его подколоть: «Раз ты такой крутой, так что ж без шапки пришел, по дороге сняли?»

Тимоха возмутился: «Да мне любую шапку достать, раз плюнуть. Сейчас пойду и принесу, хоть пыжиковую».

А девица не унималась: «Вот ты принеси и покажи. А то, что твои слова? И я так могу, что угодно сказать».

Тимоха принял ещё рюмку водки и начал одеваться: «Да мне это запросто. Прямо сейчас принесу».

Вадик, видя, что его друг мыслит уже неадекватно, попытался его остановить, но Тимоха уже был неумолим. Тогда он решил пойти с ним, надо было присмотреть, чтобы тот не наделал глупостей. Когда Тимоха начал уже спускаться по лестнице, Вадик подошел к той девице и засветил ей по лицу хорошую пощечину, а на словах добавил: «Это чтоб ума прибавилось».

Затем он побежал догонять друга. На улице он попытался уговорить Тимоху пойти домой, но тот уже ничего не соображал. Им попалась навстречу группа молодых людей с девушками.

Вадик достал свой обрез и направил на них: «А ну, всем стоять. Руки вверх».

Молодые люди перепугались и подняли руки.

Вадик тоже перепугался, он не знал, что сейчас в голове у его друга, поэтому попытался успокоить: «Всё нормально, братан. Видишь, они сдаются, пошли домой».

Но Тимоха вошел в раж: «Ну-ка, ты, дай примерить твою шапку».