Филиал. Истории для кино

– Не преувеличивайте, Горгона Михайловна. Увольняли, это было. По собственному желанию.

– Ну хотя бы. Хотя бы… А мы?

– А что, если отключить горячую воду, – придумал начальник.

– Жильцы не дадут. У Катюши ребенок.

– М-да… Впрочем, с горячей водой лучше. И кухня не помеха, если разумно…

– Так о чем же и я говорю. Если разумно.

– Может быть, разрешим ванну в обеденный перерыв? – предложил Сергей Ефимович.

– А обед?

– И обед в обеденный перерыв.

– А макраме? Пеленки?

– Вы правы, обеденного перерыва может не хватить. А увеличивать рабочий день нам трудовое законодательство не позволит.

Сергей Ефимович прошелся по кабинету, подошел к Вольтеру.

– Вот так, брат Вольтер! Это почище твоей «Божественной комедии».

Внезапно щелкнул селектор, и голос Людмилы Сергеевны спросил:

– Сергей Ефимович, вы луковый суп будете?

Сергей Ефимович виновато взглянул на меня, подошел к микрофону и сказал:

– Половинку.

РУМЯНЦЕВ. Мужик с бородой оказался директором детской спортивной школы. Он показал мне свое хозяйство. За нами ходил мальчик в боксерских перчатках, который двинул меня в нос.

– Выходит, мы с вами осваиваем квартиру с двух сторон? – он распахнул дверь в маленький зал, где тузили друг друга юные боксеры.

– Но у нас постановление исполкома.

– У нас десять постановлений. А что толку?

– Как же так?

Мы пошли дальше.

– А здесь борцы, – показал он. – Школа у меня небольшая, но дала трех мастеров международного класса.

В зале, пыхтя, боролись юноши в трико.

– Так что вы своим скажите, что все права у нас. Мы будем осваивать площадь дальше, – продолжал он.

– И мы будем осваивать, – несмело возразил я.

Он распахнул дверь в зал штанги. Там боролись с земным притяжением крепкие молодые люди.

– Значит, будем кто кого? – весело спросил он.

Грохотали штанги, перекатывались мышцы атлетов.

– Как же могло так получиться? – спросил я растерянно.

– Квартира такая… Нестандартная. На границе двух районов… Вот тот будет олимпийский чемпион, – показал он на парня.

– А мы проектируем автоматизированную систему отрасли, – продолжал сопротивляться я.

– Отраслей много, а чемпион – один. В вашем конце мы будем размещать секцию фехтования.

Мы дошли до выхода. Там тоже сидел вахтер, как у нас, но не старушка, а старичок.

– Вот и все мое хозяйство… Это хорошо, что вы зашли. Теперь мы знаем, с кем бороться. Верно, Саша? – он подмигнул мальчишке.

– Точно, – солидно подтвердил тот.

БУСИКОВ. Я толстый. Ну и что? Зато я ленивый. Так считается, и я не хочу лишать людей приятной возможности поиронизировать на сей счет. На самом деле я один здесь делаю полезную работу. Не считая Митькиных пеленок. Сергей Ефимович, кстати, это хорошо понимает. Я оформляю чужие идеи и проекты в виде графиков, схем и макетов. Поскольку идей не так уж много, то я оформляю нечто эфемерное. Пустоту. Поэтому я – творец.

Сижу и рисую управленческую структуру нашей отрасли, какой она должна быть по науке. Получается красиво. Вчера закончил блок-схему АСУ. Вот она, рядом, на подрамнике. Вокруг беспорядок, хлам, обрезки бумаги. Это я нарочно, чтобы ко мне пореже заходили. Работать мешают.

Блок-схему я исполнил, когда узнал, что Пете поручено проектировать автоматизированную систему. Пока он ее еще спроектирует, а у меня уже готово!

А вот и он. Входит с потерянным видом.

– Слава, у тебя нет плана производственных помещений?

– Чего-о?

– Ну, планировки этой квартиры.

– Нет. Зачем тебе?

– Надо.

Он все-таки заметил блок-схему. Нужно было ее припрятать.

– Слушай, а что это такое? – недоумевает.

– Твоя АСУ, – говорю. – Слушай, можешь мне помочь? Вот тебе ножницы, нарезай соломку из ватмана, – впихиваю ему это в руки, чтобы отвлечь, он вяло сопротивляется, не отрывая глаз от схемы.

– Так я же еще не спроектировал, – начинает тупо резать.