Последний отзыв
Так получилось, что книга ко мне попала в тяжелый эмоциональный кризис и многое мне дала. Написано актуально, тут многих полезных вещей, никакого злоу...
Далее
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Сармат. Все романы о легендарном майоре спецназа
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– Да хранит вас бог! – склонился в поклоне патер. – Мы будем молиться за вас.
…Полыхало красное зарево от горящих построек. Автоматные и пулеметные очереди вспарывали тишину тропической ночи. Выли снаряды, летящие из-за реки. Их разрывы ломали и вырывали с корнем горящие кофейные деревья, разносили в щепы хлипкие постройки. Отсветы от пожара плясали в щелях укрытия. С треском обрушилась крыша навеса – языки пламени и снопы искр с гудением устремились к ночному небу. Огонь набрасывался на подготовленные к отправке мешки с кофе. Взвод капитана Морозова бросился к ним, но у него на пути словно из-под земли вырос Сарматов.
– Назад! – скомандовал он. – На фоне огня вы мишени!..
– Добро же горит! – возмутился Морозов. – Труд-то какой!
– Назад, капитан! Все облито бензином! – проорал ему в ответ Сарматов.
Из черноты сельвы слышался треск очередей и россыпью летели трассирующие пули, кромсая мглу увядающей ночи. Под этим шквальным огнем двое бойцов присели на корточки и затаились. Бурлак вскинул РПГ и ударил по сельве, откуда вылетали огненные стрелы. Взрыв выхватил из темноты деревья и переламывающиеся человеческие фигуры.
А в противоположной стороне плоскогорья уже полыхало красное зарево. Сарматов крикнул на ухо Морозову:
– Прикрой студентов со стороны реки. Уложи их в укрытие и проследи, чтобы они не высовывались!.. А мы к Алану на подмогу!..
– Есть, командир! – ответил Морозов и крикнул, обращаясь к бойцам: – Взвод, за мной!
Сарматов с несколькими бойцами бросились к БМП и, лихо развернувшись, помчались в сторону занимающегося зарева и полосующих небо трассирующих очередей.
– Хаутов, Хаутов?.. Прием! – орал в рацию Сарматов.
– Я, командир!.. Прикрой от реки!.. Лезут, как саранча, и каждый окоп пристрелян. Кто-то просвечивает нас, Сармат!.. Просвечивает!.. Прием.
– Да, похоже на то!.. Разберемся!.. Прикрываю правый фланг!.. Работай левый!.. Прием.
– Работаю левый!.. Работаю левый!.. Конец связи!..
– Суки! – крикнул Сарматов припавшему к ДШК Бурлаку. – У них одна группа отвлекает, а две другие бьют наверняка!..
– Это ведь уже вторую неделю продолжается, Сармат! – откликнулся тот. – Прав Алан – сидит какая-то сука где-то в районе индейских поселений и нас просвечивает!
– Так сандинисты там шмонали, ничего не нашли!
– Или не хотели найти! – крикнул Бурлак и снова припал к ДШК.
Огненные стрелы впились в силуэты появившихся сбоку людей. Силин со всего размаху послал в их сторону гранату.
– Заглуши мотор, – попросил водителя Сармат.
В наступившей тишине слышались стоны и ругань на испанском языке. Сарматов спрыгнул с БМП и полез в ту сторону, откуда доносились звуки. Силин и Бурлак следили за ним. Сарматов шарил по земле лучом карманного фонаря. Луч выхватывал скорчившиеся среди деревьев трупы и вдруг чуть поодаль от них уперся в стоящую на коленях фигуру в монашеской сутане.
– Факинг! Рашен факинг! – с ненавистью прохрипел монах, пытаясь перебитыми руками поднять автомат.
Силин ногой отбросил оружие в сторону и направил луч фонарика в лицо монаха.
– Брат Бартоломео!.. Вот ведь, мать твою, слуга божий, с крестом и пулеметом!.. – воскликнул Сарматов.
– Рашен сивиньи! Рашен факинг! Факинг! – захлебываясь кровью, прохрипел тот.
– И брат Сильвио здесь! – хмыкнул Сарматов, направив луч на лежащего навзничь человека. – Давай посмотрим, может, и патер где-то рядом свои богослужения проводит!..
– Осторожнее, командир! – предупредил Силин. – Они здесь успели мин понатыкать!.. Я их утром распатроню…
– Святые отцы еще и минеры по совместительству, – проскрипел зубами Бурлак и грязно выругался. Затем добавил: – А патер, видать, смылся! Ну, попадется он мне! Припомню я ему этот крестный ход!
Втроем они подняли потерявшего сознание монаха и понесли его к БМП.
Сарматов, уложив раненого на броне, взялся за рацию.
– Орхидея?.. Орхидея?.. Я – Снег! Ответь Снегу! Прием!
– Орхидея слушает, Снег! Прием! – донеслось из рации.
– Родригес!.. Родригес!.. Немедленно пошлите в индейские поселения людей и возьмите патера! С ним там еще один – брат Игнасио!.. Прием!..
– Снег, на связи Хорхе!.. Родригес предал революцию и бежал к гусанос. Никакого падре нет у индейцев, мы проверяли. Революция победит! Прием!
– В задницу вашу революцию!.. Можете так и передать вашему команданте Ортеге! Конец связи!.. – проорал Сарматов и выругался так витиевато, что на него даже покосились Бурлак и Силин.
Сарматов оттолкнул рацию и что есть силы ударил кулаком по броне. Никто к нему с расспросами не приставал – и так было видно, что дело – дрянь.
* * *
Утро. Поднимая тучи красной пыли, похожей на молотый кофе, камуфлированный «Ми-8» сел на площадку перед дощатым сараем.
– Рота, подъем! – крикнул дневальный спящим в гамаках бойцам.
Из пристройки, одеваясь на бегу, навстречу вышедшему из вертолета костистому генералу вышел Сарматов.
– Товарищ генерал-майор, докладывает капитан… – начал рапортовать он.
– Не ори, Сармат! – остановил его генерал. – Сколько раз за ночь из вас юшку пускали?
– Четыре, товарищ генерал.
– Потери?
– Шесть – «груз двести» и двое – легкораненые.
– А за все время?
– Двадцать один и девять раненых.
– На других точках еще круче! – произнес генерал и спохватился: – Обойдусь без бесед с личным составом… Скажи, чтобы архаровцы спали, а сам ступай в вертушку – там человек по твою душу!
У трапа вертолета стоял одетый в гражданское Савелов. Он протянул Сарматову руку, но тот поднес руку к берету и, не останавливаясь, поднялся в салон. Костистый генерал жестом показал ему место напротив грузного человека в штатском с седыми кустистыми бровями и представил его собеседнику:
– Вот капитан Сарматов – прошу любить и жаловать!
…Полыхало красное зарево от горящих построек. Автоматные и пулеметные очереди вспарывали тишину тропической ночи. Выли снаряды, летящие из-за реки. Их разрывы ломали и вырывали с корнем горящие кофейные деревья, разносили в щепы хлипкие постройки. Отсветы от пожара плясали в щелях укрытия. С треском обрушилась крыша навеса – языки пламени и снопы искр с гудением устремились к ночному небу. Огонь набрасывался на подготовленные к отправке мешки с кофе. Взвод капитана Морозова бросился к ним, но у него на пути словно из-под земли вырос Сарматов.
– Назад! – скомандовал он. – На фоне огня вы мишени!..
– Добро же горит! – возмутился Морозов. – Труд-то какой!
– Назад, капитан! Все облито бензином! – проорал ему в ответ Сарматов.
Из черноты сельвы слышался треск очередей и россыпью летели трассирующие пули, кромсая мглу увядающей ночи. Под этим шквальным огнем двое бойцов присели на корточки и затаились. Бурлак вскинул РПГ и ударил по сельве, откуда вылетали огненные стрелы. Взрыв выхватил из темноты деревья и переламывающиеся человеческие фигуры.
А в противоположной стороне плоскогорья уже полыхало красное зарево. Сарматов крикнул на ухо Морозову:
– Прикрой студентов со стороны реки. Уложи их в укрытие и проследи, чтобы они не высовывались!.. А мы к Алану на подмогу!..
– Есть, командир! – ответил Морозов и крикнул, обращаясь к бойцам: – Взвод, за мной!
Сарматов с несколькими бойцами бросились к БМП и, лихо развернувшись, помчались в сторону занимающегося зарева и полосующих небо трассирующих очередей.
– Хаутов, Хаутов?.. Прием! – орал в рацию Сарматов.
– Я, командир!.. Прикрой от реки!.. Лезут, как саранча, и каждый окоп пристрелян. Кто-то просвечивает нас, Сармат!.. Просвечивает!.. Прием.
– Да, похоже на то!.. Разберемся!.. Прикрываю правый фланг!.. Работай левый!.. Прием.
– Работаю левый!.. Работаю левый!.. Конец связи!..
– Суки! – крикнул Сарматов припавшему к ДШК Бурлаку. – У них одна группа отвлекает, а две другие бьют наверняка!..
– Это ведь уже вторую неделю продолжается, Сармат! – откликнулся тот. – Прав Алан – сидит какая-то сука где-то в районе индейских поселений и нас просвечивает!
– Так сандинисты там шмонали, ничего не нашли!
– Или не хотели найти! – крикнул Бурлак и снова припал к ДШК.
Огненные стрелы впились в силуэты появившихся сбоку людей. Силин со всего размаху послал в их сторону гранату.
– Заглуши мотор, – попросил водителя Сармат.
В наступившей тишине слышались стоны и ругань на испанском языке. Сарматов спрыгнул с БМП и полез в ту сторону, откуда доносились звуки. Силин и Бурлак следили за ним. Сарматов шарил по земле лучом карманного фонаря. Луч выхватывал скорчившиеся среди деревьев трупы и вдруг чуть поодаль от них уперся в стоящую на коленях фигуру в монашеской сутане.
– Факинг! Рашен факинг! – с ненавистью прохрипел монах, пытаясь перебитыми руками поднять автомат.
Силин ногой отбросил оружие в сторону и направил луч фонарика в лицо монаха.
– Брат Бартоломео!.. Вот ведь, мать твою, слуга божий, с крестом и пулеметом!.. – воскликнул Сарматов.
– Рашен сивиньи! Рашен факинг! Факинг! – захлебываясь кровью, прохрипел тот.
– И брат Сильвио здесь! – хмыкнул Сарматов, направив луч на лежащего навзничь человека. – Давай посмотрим, может, и патер где-то рядом свои богослужения проводит!..
– Осторожнее, командир! – предупредил Силин. – Они здесь успели мин понатыкать!.. Я их утром распатроню…
– Святые отцы еще и минеры по совместительству, – проскрипел зубами Бурлак и грязно выругался. Затем добавил: – А патер, видать, смылся! Ну, попадется он мне! Припомню я ему этот крестный ход!
Втроем они подняли потерявшего сознание монаха и понесли его к БМП.
Сарматов, уложив раненого на броне, взялся за рацию.
– Орхидея?.. Орхидея?.. Я – Снег! Ответь Снегу! Прием!
– Орхидея слушает, Снег! Прием! – донеслось из рации.
– Родригес!.. Родригес!.. Немедленно пошлите в индейские поселения людей и возьмите патера! С ним там еще один – брат Игнасио!.. Прием!..
– Снег, на связи Хорхе!.. Родригес предал революцию и бежал к гусанос. Никакого падре нет у индейцев, мы проверяли. Революция победит! Прием!
– В задницу вашу революцию!.. Можете так и передать вашему команданте Ортеге! Конец связи!.. – проорал Сарматов и выругался так витиевато, что на него даже покосились Бурлак и Силин.
Сарматов оттолкнул рацию и что есть силы ударил кулаком по броне. Никто к нему с расспросами не приставал – и так было видно, что дело – дрянь.
* * *
Утро. Поднимая тучи красной пыли, похожей на молотый кофе, камуфлированный «Ми-8» сел на площадку перед дощатым сараем.
– Рота, подъем! – крикнул дневальный спящим в гамаках бойцам.
Из пристройки, одеваясь на бегу, навстречу вышедшему из вертолета костистому генералу вышел Сарматов.
– Товарищ генерал-майор, докладывает капитан… – начал рапортовать он.
– Не ори, Сармат! – остановил его генерал. – Сколько раз за ночь из вас юшку пускали?
– Четыре, товарищ генерал.
– Потери?
– Шесть – «груз двести» и двое – легкораненые.
– А за все время?
– Двадцать один и девять раненых.
– На других точках еще круче! – произнес генерал и спохватился: – Обойдусь без бесед с личным составом… Скажи, чтобы архаровцы спали, а сам ступай в вертушку – там человек по твою душу!
У трапа вертолета стоял одетый в гражданское Савелов. Он протянул Сарматову руку, но тот поднес руку к берету и, не останавливаясь, поднялся в салон. Костистый генерал жестом показал ему место напротив грузного человека в штатском с седыми кустистыми бровями и представил его собеседнику:
– Вот капитан Сарматов – прошу любить и жаловать!
Другие электронные книги автора Александр Григорьевич Звягинцев
Последний отзыв
Так получилось, что книга ко мне попала в тяжелый эмоциональный кризис и многое мне дала. Написано актуально, тут многих полезных вещей, никакого злоу...
Далее