ЯДЕРНОЕ ВОСКРЕСЕНИЕ. СНЫ КОСМИЧЕСКОЙ СИМФОНИИ

уже просто
в караул выставляют дневальных.
и отшаркиваются на запах грехов свальных
в простыни
мёртвых опочивален.
к тем, что молчат безучастно,
совершенно не помня о счастье.

но!
есть
одно
слабое место!
которое Сали и Ери, увы, не известно.

и это НО
всё выворачивает вверх дном!

ведь Моцартам радуг мёртвый закон незнаком!
и эти безумцы – гармонии звонари – странные,
упорные!
протискиваются сквозь поры
нотного стана,
выгибают ключи скрипичными и басовыми,
срывают с амбаров пудовые засовы
и, пробивая эфир прямой,
прищурами волн раскосых
вылетают свободно, как домой, —
в открытый космос.

надо бы с ними сбежать!
но переизбыток яда
не отпускает Наяду.
и нет для ключа ни ноты, ни точки!

пальцами расшевелю, кружа,
тальную родинку рядом
с изгибами позвоночника.-
шелкопрядную
вытяну ниточку,
и завернусь у восточных
окон:
до поры – сублимировать в коконе.

пусть пока
прогуляются Моцарты счастья за облака —
за кучевую ограду.
окинув вселенную взглядом,
присмотрят местечко уютное,
и, примостившись на правом предплечье
пути млечного,
заиграют на лютне
симфонию светлой нови, —
призывая вспыхнуть сверхновой! —
зачехлённую шелковой змейкой двустрочной
в Сали-Ерином подзамочье.

и я,
в преддверии рая,
задраив
глаза изолентой липкой,
просплю коконовый сезон
вещью в себе (или чьей-то вещью?),
но, всё же, высмотрю вещий
сон —
в симфонии лютни – ведущей скрипкой.

ЛИТАВРЫ ЛЕТАРГИИ

сердечным клапаном —
на рты
аорты —
кляп! —

до весны!

сны
ноябрей и декабрей пусты. —
рушатся, как ледяные мосты.

а сны,
осуждённые на: сбудутся! —
будятся
только мартом,
которым счастье рожаем,
собирая в корзину сентябрьские  урожаи.

ангел грядущих дней!
в летаргию
впасть
помоги мне! —

чтобы вышагать сном:
от пасти
сожженной Трои – до славности Спарты,
от Красного Яра – к Монмартру,
от анемии – к бурлящести вены,
от плена седин —
до любовного плена,
от три, два, один —
до нуля округлого