Агнец

Глава 37

Сегодня с самого утра лил дождь. Мы обедали. После обеда мне нужно было вновь заняться прослушиванием переговоров по телефону. В кабинет зашёл Хмурый. Лидия мельком взглянула на него и быстро стала доедать свой обед.

– Зайди в кабинет к начальнику, – сказал он мне.

Я удивленно вскинула бровь. Лида перестала кушать и взглянула на меня. Я поднялась. Мой путь преградил Хмурый. Он подошёл ко мне и вложил мне в ладонь чёрную маленькую коробочку.

– Это диктофон. Он включен, – тихо сказал следователь мне на ухо. – Спрячь его. Быстро. Потом нажмешь на кнопку, чтобы выключить его.

Я засунула диктофон в нагрудный карман. Хмурый вышел из кабинета. Я переглянулась с Лидией. Она пожала плечами. Я подошла к кабинету начальника, постучала и вошла.

– Мэй Рэнго, – произнес начальник скрипучим голосом, рассматривая меня.

Его голос раздражал, так же как и манера речи. Он был низенький, жилистый и шустрый. Начальник был ещё не стар, но уже не молод.

– Хочешь поработать на королевскую семью? – спросил он. – Оплата достойная, – сказал начальник, сверля меня взглядом.

– Что за работа? – поинтересовалась я, но уже предчувствовала что-то неладное.

Мои поджилки напряглись. Начальник прищурился, откинулся на кресло и с ухмылкой сказал:

– Будешь продавать аг младшему принцу.

– Что?! Я?! – ошалела я.

– Да, ты, – усмехнулся начальник. – Рот прикрой. Смешно выглядишь. Ты же не ребенок.

Я закрыла рот, но ещё не отошла от потрясения.

– Джун Ланнер участвовала в крупной нелегальной поставке агния. Остались документы свидетельствующие это. Девочка хотела подзаработать на своё лечение. Жаль, если окажется в тюрьме, – сказал начальник. – Чем больна твоя подруга? Она сирота? – спрашивал он с притворным участием.

– Джун не получала никаких деньг! – воскликнула я. – Она ничего не знала об этом!

Мужчина рассмеялся тихим лающим смехом. Я нахмурила брови. Мои пальцы сжались.

– А кого это волнует? – спросил он, усмехаясь. – Подпись есть. Факт остается фактом.

– Какая подпись? – не поняла я.

Начальник подозвал меня поближе и показал бумаги. В нём Джун соглашалась на подработку. В документе указывалась перевозка агния. Подработку ей предлагала фирма с длинным названием. Стояло число и подпись Джун. По телу пробежала мелкая дрожь. Я вспомнила, что в тот день Малышка ездила с оперативником к заводу, и в багажнике у них был агний.

– Вы меня шантажируете? – спросила я. – Вы здесь промышляете наркоторговлей и втягиваете в это других! Она ни в чём не виновата!

Начальник вновь рассмеялся и сказал:

– Только тебе решать хочешь ты работать или нет. Ты можешь отказаться.

– Если я откажусь, вы отправите Джун в тюрьму, – зло усмехнулась я. – Это шантаж!

– В любом случае она должна ответить за свои поступки, – спокойно сказал мужчина.

– Я хочу, чтобы вы при мне уничтожили все документы о Джун и я соглашусь на эту работу.

– Хорошо, но помни это твоё условие и ты сама согласилась на эту работу, – говорил начальник, уничтожая документы на моих глазах.

Я смотрела, как бумага превращается в мелкие ленточки и сквозь зубы сказала:

– Конечно. Это все документы?

Начальник подтвердил, что это были последние. Я не особо ему верила, но молчала, следя за его движениями. Он дал мне документ, в котором я должна была поставить свою подпись. Я помнила о диктофоне и спросила:

– Зачем вы даете мне этот листок?

Начальник усмехнулся и сказал, что ему нужна моя подпись.

– Чтобы вы меня подставили? – спросила я. – Хотите отправить меня в тюрьму?

– Деньги никогда просто не достаются. Всегда нужно чем-то жертвовать, – с легкой улыбкой ответил начальник. – Ты хочешь работать или нет?

Я расписалась и вышла из кабинета. В документе указывалась та же фирма, что и в договоре с Джун. Скорее всего, она существовала лишь на бумаге. Мои колени подгибались. Я вошла в свой кабинет и рухнула на стул. Лидия с волнением поглядывала на меня. Я достала диктофон и, подцепив ногтём маленькую кнопку, нажала на неё. Поставив руки на стол, я закрыла голову руками. На работе я не могла подойти к Хмурому, поэтому должна собраться и работать. Я резко встала и направилась в кабинет, предназначенный для прослушивания. Когда рабочий день закончился, я сказала Лиде идти домой и рванула в больницу к Джун. По дороге Лидия догнала меня. Джун удивленно взглянула на меня. У меня, скорее всего, были бешеные глаза. Я вздохнула и, переводя дыхание, стала успокаиваться. Лидия молчала, ожидая объяснений сегодняшних событий.

– Джун, ты подписывала какие-нибудь документы, когда вы перевозили агний? – спросила я.

Она задумалась, вспоминая, и сказала:

– Оперативник попросил подписать какой-то документ, потому что это было обязательно.

– Ты даже не прочитала его? Ты ведь видела, что в багажнике, – сказала я, подняв глаза к потолку.

– Это было потом. Мы подъехали к заброшенному дому и оттуда стали выносить агний. Я смогла случайно разглядеть, что это агний. Одна из упаковок была нарушена, – объясняла она. – Что-то случилось?

Я не хотела рассказывать, но мне пришлось. Я попросила Джун не волноваться, но слушая меня, её глаза постепенно наполнялись слезами. Я поспешила успокоить её тем, что Хмурый дал мне включенный диктофон, перед тем как я зашла в кабинет начальника. В будущем это сыграет мне на руку.

– Я не думала, что мои коллеги обманут меня! – плакала Джун. – Ведь они, ведь они…полицейские.

Я обняла её. Лида смотрела на нас. Она думала. В этот момент её взгляд был сосредоточен и рассудителен.

– Предполагаю, что меня он оставил на закуску, – сказала она. – Если бы ты не согласилась, он бы занялся мной. Мерзкая тварь! Бывшего начальника скинули с поста, потому что тот перестал устраивать короля.

– Думаю, что так и есть, – согласилась я.

Когда Джун успокоилась, мы покинули больницу, оставив Малышку в распоряжения Гая. Он интересовался о том, что случилось, но мы предпочли не вводить его в курс дела. Гай принялся веселить Джун. В нашем подъезде стояла мужская фигура в кепке. Мужчина шагнул к нам. Мы остановились.

– Хмурый? – удивилась Лида.

Он приложил палец к губам и кивнул наверх. Мы подошли к нашей квартире и впустили следователя. Мы расположились на кухне. Мужчина отказался от угощений и сказал мне:

– Соболезную.

– Спасибо, – ответила я. – Вы были знакомы с Джеком?

Хмурый положил кепку. Сейчас его лицо не было угрюмым, а излучало спокойствие. Следователь достал мининоутбук и включил запись. Я услышала голос дядя. Они обсуждали короля. Их разговор перешёл к опытам над людьми. Дядя сказал, что располагает информацией о проекте Агнец. Хмурый рассказал, что опыты над людьми продолжаются и сейчас. Они проходят при материальной поддержке короля. Первая Научная Организации Аспы существует под новым названием. Завод по обработке металла и есть ПНОА. Последним что я услышала, было то, что дядя согласился помогать следователю.

– Вы всегда записываете разговоры? – спросила я.

– Это моя привычка, – ответил следователь.

Если дядя доверял этому человеку, значит, и я могу доверять ему. Я поблагодарила его за помощь, взяла дядин компьютер и перенесла сегодняшний разговор на него. Хмурый прослушал запись.

– Джек не хранил информацию в компьютере? – спросила он.

– Нет. Он делал всё по старинке, используя бумагу и ручку, – ответила я. – Если это возможно, то мы могли бы сотрудничать. В будущем я хочу придать огласке все те ужасные эксперименты.

– Я был бы рад сотрудничать, – улыбнулся следователь.

Это было впервые, когда я увидела, что Хмурый так радостно улыбается. У него была приятная улыбка. С ней он выглядит моложе.

– Почему король ставит королевскую печать на документы о переводе денег? – спросила я. – Зачем вообще все эти королевские отчёты о деньгах?

– Так больше людей ведутся на добрые намерения научных опытов, не только ученые, но и сами подопытные, – ответил Хмурый.

– Но эти документы можно использовать против него, – сказала я.

– Верно, – улыбнулся следователь.

Было непривычно видеть на лице Хмурого улыбку. Вне стен отдела он преображался.

– Он не понимает этого? – интересовалась я.

– Он считает себя безнаказанным, потому что он король, – ответил Хмурый. – Закон существует для всех. Карается каждый.

Следователь был приятен и умён, больше не было той враждебности. Он дал мне камеру в виде чёрной гарнитуры, очень похожей на ту, что я обычно использую. Я надела камеру на ухо. Она включалась также как и обычная гарнитура. Я вновь поблагодарила следователя. Он попрощался с нами, пожелал удачи, надел кепку и ушёл. Я сделала себя чай и в раздумьях сидела на кухне. Лида села рядом с кружкой какао. Всё это было рискованно, но этот риск стоит того.

– Мне не вериться, что эту королевскую тварь можно наказать за все злодеяния, – нарушила молчание я.

– Мы все получаем то, что заслуживаем, – сказала Лида. – И он получит сполна за все свои «заслуги».

Я зашла в кабинет дяди и стала искать нужную бумажку. Лидия включила телевизор. Я нашла лист с адресом деда Фомы. Мне вспомнилось, что я так и не узнала что такое агнец в полной мере. Я всё ещё не знала, какое значение имеет это слово в христианстве. Мне нужно было найти время, чтобы съездить на окраину города к дедушке Фоме.

Глава 38

Всё моё свободное время забирала практика и незаконная работа. Наступило лето. Начальник наркоконтроля выдал мне пакет с наркотиками и отправил в Рог. В этот раз пакет был больше. Я ненавидела ездить в столицу. Меня не пускали к принцу, и это бесило ещё больше. Я передавала наркотик через третьих лиц. Перед каждым походом в кабинет начальства я включала диктофон и камеру. Когда он доставал пакет с агом, я поворачивала голову, так чтобы камера могла лучше снять его действия. Я делала вид, что рассматриваю живопись или скульптуры в кабинете это гада. Память камеры заполнялась очень быстро. Каждый раз приходилось перекидывать снятое на ноутбук и очищать место для следующей съёмки.

– Куда ты постоянно пялишься? – спросил он.

Я напряглась, продолжая смотреть на картину, и ответила:

– Не хочу смотреть на вашу рожу.

Начальник захохотал ядовитым смехом, а после воскликнул:

– Дрянь, я оторву тебе твой мерзкий язык!

Я молчала, не поворачивая головы. Меня бросало в жар. Постепенно мой организм успокоился, я подошла к столу начальника, взяла пакет и спрятала под форму. Его противный взгляд раздражал меня. Мне казалось, что он уже видит, как я гнию в тюрьме, и наслаждается этим.

Автобус вёз меня в Рог. В рюкзаке у меня лежал пакет с разноцветным порошком весом около 400 граммов. Думая о бело-черно-красном порошке, я слышала, как на меня надевают наручники. Я видела, как судья даёт мне большой срок. Внутри всё холодело. Я видела свидетеля по моему делу, его мерзкий взгляд и тихий лающий смех. Я вздрогнула и поёжилась. Рог недружелюбный город, за что его и прозвали Мрачным. Я считала, что вся эта страна мрачна и ужасна. Чем ближе мы подъезжали к столице, тем чаще попадались заброшенные и старые дома. Первый король этой страны имел привычку охотиться, нескончаемо и безжалостно. Рядом со столицей были большие степи, в которых проживали дикие быки. Могучие, травоядные животные с длинными рогами. Король убивал быков и развешал рога животных по городу, показывая всем свою силу и превосходство. Король считал себя полноправным царем всего: людей, природы и животных. Ему не были ровней даже сильные и могущественные быки. С тех пор столицу прозвали Рогом. Остались степи…пустые степи. Больше нет диких сильных быков. Не может быть прекрасен город, названный в честь безжалостных убийств животных.

Я взглянула на металлическую статую быка проткнутого копьем. Мне захотелось сесть в автобус и уехать из столицы. Люди с равнодушными глазами и холодными улыбками. Они улыбались, а меня воротило. Казалось, что их губы застыли в улыбке. В Роге было холоднее. Возможно, этот холод появился из-за равнодушия жителей. Я надела рюкзак на грудь. Какой-то мужчина толкнул меня, и я налетела на женщину.

– Извините, – сказала я.

– Тупая клуша, – пробурчала она, уходя.

Я неодобрительно проводила её взглядом. Мужчина, который меня толкнул, не извинился и даже не придал ни какого значения своим действиям. Положив руки на рюкзак, я подошла к остановке. Она ужасно воняла. Я сморщилась. Здания в столице были громоздкими и однотонными. Во всех этих одинаковых сооружениях можно было заблудиться. В общественном транспорте со мной рядом стоял ребенок лет шести. На поворотах он еле стоял на ногах и хватался за меня. Портфель мальчика был больше его самого. Возле нас сидел мужчина. Он заметил мой взгляд и начал флиртовать со мной. Мне было не в радость такое внимание.

– Уступи ребенку место, – сказала я.

– Пусть стоит, – ответил он, усмехаясь. – Лучше ты садись ко мне на колени.

– Ты мне не интересен, – ответила я и отвернулась.

Мы проезжали королевский замок с острыми пиками. Он выглядел устрашающе. Большие металлические рога украшали фасад здания. Во дворе дворца как тараканы бегали слуги. Стражники с угрюмыми рожами угрожали людям у массивных ворот. Красивым был лишь королевский лес. Большие вековые деревья привлекали моё внимание своим спокойным величием. Вот где настоящая сила и мощь!

Я выскочила на остановку. Следом за мной вышел надоедливый мужчина. Он решил продолжить клеить меня. Мужик положил руку на моё плечо. Я развернулась и ударила ему в печень. Он закряхтел, сгибаясь в три погибели. Я развернулась и ушла. С каждой новой поездкой в столицу, я всё больше разочаровывалась в людях. Этот люд не имеет ничего человечного. Я вновь ощутила волнение и страх, но теперь к этому добавилось и отвращение. Королевский советник всегда назначал встречи в барах и других злачных местах. В этот раз был бордель. Прохожие не обращали внимания на людей входящих и выходящих из борделя. Посещение таких мест было в порядке вещей. Я включила диктофон и надела на ухо камеру. В помещение было накурено. Какая-то грудастая девушка улыбнулась мне и стала подзывать меня пальцем. Я замерла в нерешительности, но всё же медленно подошла к ней. Она проводила меня к советнику. На его ухе была надета гарнитура. Он переговаривался с кем-то. Я села и повернула голову нужным боком, чтобы в кадре было лучше видно лицо советника. Его интересовал вес пакета. Я назвала цифру. Когда я положила наркотик на стол, то вновь повернула голову, почесывая шёю. Советник забрал пакет с агом и дал мне пачку денег, чем больше вес, тем больше сумма денег. Я вернула голову в обратное положение, завернула деньги в одежду и спрятала в рюкзак. Королевский советник положил на стол документ. В комнату вошла грудастая девушка и обвила руками шею советника. Мне было только на руку её присутствие. Я смогла сфотографировать договор поближе, наклоняя голову. Поставив свою подпись, я покинула злачное место. Возле автовокзала я заметила пеший патруль СОА. Моё сердце чуть не остановились, но совладав со страхом, я прошла мимо них, притворяясь, что разглядываю местный ресторан. Я вошла в туалет. Чистый и опрятный. Я проверила есть ли кто здесь, кроме меня. Я была одна. Теперь я смогла перевести дух.

– Мне бы в актрисы, – сказала я и умыла лицо. – Ты не лучше Джона Рэнго! – сказала я своему отражению. – Преступница! – воскликнула я. – Наркоторговка, – не слышно прошептала я зеркалу.

В туалет вошла женщина. Я вышла и купила билет на автобус. Приходилось ждать. Дома я буду только ночью. Мне хотелось спать, но уснуть с такой суммой денег означало умереть жестокой насильственной смертью. Здесь любят обворовывать и убивать спящих. Я как сова с широко раскрытыми глазами ждала свой автобус. Ехать в Рог приходилось рано утром, а возвращаться домой ночью. Наконец приехал автобус. Я устроилась в мягком кресле, надела наушники и расслабленно посмотрела в окно на автовокзал Мрачного Рога. Автобус сдвинулся с места. Я уезжала. Неужели. Вперед на всех парах. Домой.

Август. Я вспомнила о деде Фоме. Лида смотрела боевик, обсуждая каждый удар героя и игру актера. С вечера я стала собирать рюкзак. Завтра я собиралась отправиться по адресу, указанному в записях Джека. Деньги от продажи ага шли на лечение Джун. Я села на диван и сказала:

– Эти деньги мне противны.

– Мне противна вся королевская семья и то, что они делают, – сказала Лидия. – Король оплачивал эксперименты, вот пусть теперь оплачивает и лечение.

Я была согласна со словами Лиды. Мы стали смотреть фильм. Главный герой был просто бессмертным.

– Я бы уже померла от таких ударов, – сказала я.

Лидия усмехнулась. Один против всех, против толпы, против тысячи. Вдруг какой-то щуплый старик уложил героя одним ударом. Мужик упал и не мог подняться, притворяясь умирающим. Наигранная драма. В конце фильма главный герой подпрыгнул, окровавленный и избитый, но вновь могучий. Мы рассмеялись от такой явной глупости. Он победил всех. В кадре появились его друзья и любимая. Прилетел вертолёт. Он хромой и покалеченный бодро запрыгнул в летающую машину, обнимая любимую, и улетел героем. Мне позвонил Ганс Вильн. Я резко поднялась, слушая его слова. Лидия напряглась, ожидая чего-то недоброго. Разговор закончился, и я стала быстро надеваться.

– Джун парализовало, – сказала я Лидии. – Она без сознания.

Лида кинулась к своим вещам и стала надеваться. Мы бегали по квартире. Я вызвала такси.

– Возьми все деньги, – сказала я. – Срочно нужны лекарства, – натягивая джинсы, говорила я. – Паралич нижних конечностей. Есть вероятность полной парализации.

– Мы столько денег платим! Они что не могут найти препарат, который вылечит это? – крикнула Лидия из моей комнаты.

– Нас предупреждали об этом, – сказала я.

– Ненавижу всех этих мерзких ученых! Твари! Гады! Собаки! – кричала Лидия. – Пусть им в мозг агний вставят!

Я надела обувь. Лидия выбежала из комнаты, закидывая мой рюкзак на плечо. Мы сбежали вниз. На улице уже было темно. Мы прыгнули в такси и назвали нужный адрес. Мы попросили ехать, как можно быстрее. Водитель исполнил наше желание. Нас впустили в клинику. Я передала деньги Гансу. Он сел в машину и уехал за препаратами. К Джун нас не пускали. Её переместили на четвертый этаж. Я ходила по коридору. Появился Гай. Он на бегу застегивал халат и надевал маску. Его впустили в реанимацию, а я вытягивала шею и заглядывала в проем. Джун была без сознания. Работали аппараты. Малышку готовили к операции. В реанимацию влетел опытный хирург. Операция началась. Я не понимала что происходит. Почему Джун в реанимации? Зачем ей операция? Вышедшая медсестра сказала, что открылось внутреннее кровотечение. Лидия сидела и смотрела в одну точку. Я ходила из угла в угол. Нервы напряглись до предела. Я ходила по коридору. К нам подошла медсестра и предложила успокоительного препарата, но мы отказались. Вдруг моя голова закружилась. Я остановилась и прикрыла глаза. Медсестра интересовалась моим здоровьем. Я перевела взгляд на Лидию. Она посмотрела на меня глазами полными страха. Никогда я не видела, чтобы она так чего-то боялась. Происходило что-то ужасное. Я посмотрела на дверь реанимации.

– Что случилось? – спросила я.

Лидия отвернулась от меня и закрыла лицо руками. Медсестра засуетилась возле меня, усаживая на скамейку. Я смотрела в лицо девушки, как вдруг вспомнила о Джун. Я резко встала и спросила:

– Как долго продлиться операция?

Медсестра не могла ответить на мой вопрос. Она была озадачена моим поведением. Мне пришлось объяснить причину. Я подсела к Лидии и дотронулась до её плеча. Она плакала. Я обняла её. Операция закончилась. Она прошла успешно. Нас отправили домой. После Гай пришёл к нам в гости и сообщил, что у Джун парализовано всё тело, кроме головы. Малышка была жива, и это было самым главным для нас.

Мы стояли возле палаты Джун. Я аккуратно заглянула внутрь. На стуле сидел Гай, улыбался и рассказывал какой-то нелепый анекдот. Джун слегка улыбнулась. Гай заметил нас, поздоровался и вышел. Мы сели возле кровати Малышки. Взгляд её был печален.

– Я обуза, – сказала она. – Простите.

– Ты наш друг, – сказала я.

– Ты нам не в тягость, – добавила Лидия.

– Лучше бы я умерла, – сказала Джун.

Я встала и зло посмотрела на неё. Лидия дернула меня за руку. Я отдернула её.

– Ты понимаешь, что несешь? – спросила я, злясь.

– Если бы ты была на моём месте, то хотела бы жить вот так? – спросила Малышка, со слезами смотря на меня. – Жалкое, беспомощное существо. До смерти буду существовать как…

– Одна чуть ли с крыш не прыгает, другая мечтает о смерти! Думаете, мне никогда не хотелось умереть? Думаете, что мне всегда весело? – спросила Лидия, перебивая Джун. – Цените тех, кто заботится о вас и свою жизнь!

– И это ты называешь жизнью?! – чуть ли не крича, спросила Джун. – Если смотреть с биологической точки зрения я действительно живу, а если смотреть на моё существование с социальной точки зрения то я труп!

– Плевать на все эти точки зрения! Ты сама поставила на себе крест и стала действительно трупом! Хочешь умереть? Пожалуйста! Умирай! – крикнула я и вышла из палаты.

Я бродила по городу. Злость сошла, оставив после себя чувство вины. Я множество раз пожалела, что сорвалась. Навстречу мне шёл Анри в пиджаке и с папкой в руках. Я опустила голову вниз. Мне не хотелось разговаривать с ним, не хотелось улыбаться и говорить о своих делах. Я прошла мимо него. Мои чувства и мысли приходили в равновесие. Я дошла до моста. Мне позвонил Вил. Разговор был на привычные темы.