Пять невест ректора

– Неужели может быть то, чего не знает достопочтимая Таль? – невинно и с очень восхищенным выражением мордашки спросила Зальфириль.

– Ты прикинь?! – с искренним возмущением выдала нежить и вновь повернула морду ко мне. – Фэй, ты у нас резко стала глуховата? Говорю – собирай вещички и пойдем.

– Куда?..

– В светлое будущее! – рявкнула серая псина с крайне злобным выражением морды. – Но если ты не поторопишься, то я тебя покусаю и в светлое будущее ты пойдешь в великих муках. Все как положено.

Осознав, что Таль не отстанет, я села и спросила:

– А теперь можно чуть более подробно?

– Тебе положена отдельная комната, – спокойно, словно и не было недавней вспышки пояснила навь. – Мне подумалось, что ты захочешь туда переехать как можно быстрее.

Воцарилась потрясенная тишина.

Тишина медленно, но уверенно переросла в возмущенную.

Я подавила порыв зажмуриться, уже зная, что последует.

Три… два… один.

– Что значит ей выделили отдельную комнату?!

Зальфириль орала. Именно орала, как совсем не полагается нежному и трепетному цветочку эльфийских кровей. И наверняка, если бы не стоящая между нами Стервь, то вспыльчивая эльфийка сделала бы попытку проредить мне шевелюру.

Остальные присутствующие девы тоже смотрели на меня не сказать, что очень уж одобрительно.

В общем, даже если бы вдруг во мне проснулись извращенные наклонности и мне понравилось бы жить в формате общежития, то после такого я бы рванула за красноглазой псиной вприпрыжку и с песнями.

А так я молча встала, молча закинула в рюкзак то немногое, что успела распаковать, и обрадовавшись, что еще не разделась, сообщила:

– Я готова.

– Отлично. Пойдем, мышь. Буду тебя радовать.

Если учитывать склонность данной дамы к боли и страданиям, как-то меня настораживает обещание.

Надо признать, что я искренне считала, что комнату мне выделят в том же здании, но это предположение погибло смертью храбрых почти сразу.

Оказалось, что мое новое место обитания располагалось в корпусе административных служащих. Я мысленно перекрестила свое доброе имя.

После практикума по соблазнению кто вспомнит, что я изначально была назначена секретарем и отдельную комнату получаю именно поэтому. А не потому, что некоторым упырям понравилось то, как я НЕ СМОГЛА их совратить.

Вспомнила про «не смогла». Покраснела так, что это наверное было видно даже в полумраке, потому что Таль вкрадчиво спросила:

– И почему же так мило алеют ваши нежные щечки?

– Тебе не идет, – машинально ответила я.

– В смысле? – псина даже остановилась за несколько метров от крыльца роскошного здания, отделанного лепниной.

– Вежливость не идет. Ты прекрасна в своем отвратительном ехидстве.

В красном взгляде шипастой собаки плескались непонятные мне чувства и эмоции, но я не отвела глаз. Хотя бы потому, что лично мне смущаться нечего. Я искренна.

В просторном холле нас встретил комендант административного корпуса – высокий, тонкокостный брюнет со всеми признаками некроманта прямо поперек породистой физиономии. Такие почерневшие полосы на коже бывают только после игр с энергией смерти. Неудавшихся игр… и обычно маг очень быстро и мучительно умирает.

Мне выдали ключи и даже проводили до комнатки на втором этаже.

Два раза провернув ключик, я зашла в комнату и хлопнула в ладоши, включая свет.

Здесь было мило. Именно мило. Далеко от того изящества на грани с роскошью, что царили в моем родном доме, но и не так убого, как те условия в которых остались конкурентки.

Кстати про них.

Чрезвычайно сомневаюсь, что они сейчас умоются слезами, посыпят головушки пеплом и, признав поражение, отбудут на родину.

Нужно ждать неприятностей.

– Ну как, нравятся новые апартаменты?

– Нравятся, – спокойно признала я и положила сумку на стол. – Балует меня руководство, балует.

– Тут можешь не обольщаться, выделение жилья – это стандартная процедура, – махнула хвостом нежить. – Да и мне кажется, что жаловаться ты не должна. Или хочешь вернуться к заклятым подружкам?

– Кстати, про них, – я села на кровать и даже подпрыгнула на матрасе. Хороший такой, умеренной жесткости – отличное казенное имущество в Академии Триединства. – Как дела у Нарвиэль? Надеюсь, что ее скоро отпустят.

Между прочим, мои надежды были действительно весьма трепетными, так как омрачались немалыми опасениями, что глупую суккубу запрут где-то и начнут нещадно измываться, прикрывая это дело экспериментами.

– А почему ее должны задерживать? – почти достоверно изумилась Таль.

– Потому что она эльфийка со способностями суккубы, – тотчас провозгласила я. – Если не ошибаюсь, то подобные видовые скрещивания – это эксклюзив.

– Фэй, – в одно мое имя навь вложила столько снисходительной укоризны, что почему-то даже стало стыдно. Непонятно за что, но стыдно! – Ты в Академии Триединства! В самом крупном легализованном пристанище для всех, кто не вписывается в рамки. Нас не удивишь полукровками, которые владеют странными способностями. К Нарвиэль лишь одна претензия, она пыталась применить свои особенности к Сибэлю. Так что ее отпустят сразу после беседы с хозяином и вынесен решения.

Угу…Вот сейчас даже неизвестно что хуже, если честно.

Потому как я совсем не знаю как склон упырь действовать в таких обстоятельствах.

– Ладно, обживайся. Увидимся завтра.

Нежить длинным прыжком выскочила за дверь и грациозно, одним движением задней лапы закрыла за собой дверь.

А я осталась…осталась в новой комнате, в незнакомом здании и с кучей мыслей в голове, которые никак не получалось синхронизировать.

Единственное, о чем я подумала почти сразу – теперь будет легко связываться с отцом и не нужно будет уходит в город, искать таверну и так далее.

Окинув небольшое помещение внимательным взглядом, я размяла пальцы и решила, что сначала нужно поработать, а потом уже отдыхать.

Для начала – проверить плетения на стенах и на окнах. А после повесить свои защитные. Мне ведь совсем не нужно, чтобы беседы с папенькой подслушали, не так ли?

Особенно если учесть, что я собираюсь повести очень рисковый диалог, в котором наглядно объясню, что от задания я, разумеется, не отказываюсь, но от приза – заранее.

Мне не нужен эльфийский принц. Категорически не хочу замуж!

Как вообще после того, как целовалась с Сибэлем, можно хотеть кого-то другого?

Достала средство связи, набрала нужную комбинацию рун, и спустя несколько мгновений поверхность зеркала затуманилась, а когда пелена рассеялась, то я увидела сидящего за письменным столом отца. Он сидел с идеально прямой спиной, а солнце играло на серебристых волосах, собранных в простой хвост. Тонкие брови были сведены к переносице, а в пальцах чуть подрагивал лист дорогой гербовой бумаги. Официальное распоряжение? Судя по всему, его содержание очень не нравится папеньке.

– Добрый день, – поздоровалась я, решив наконец-то привлечь к себе внимание.

– Я слышал, – по-прежнему не глядя в зеркало, кивнул отец. – Подожди немного, Фэй?

Если честно, начало беседы не очень вдохновляло, но я терпеливо посидела несколько минут, дожидаясь пока он закончит с чтением. Когда это было сделано, папа аккуратно отложил бумагу в сторону и взглянул на меня.

Тонких губ коснулась улыбка, а холодные голубые глаза чуть потеплели.

– А вот теперь – здравствуй, дочка.

– Здравствуй, папа, – невольно улыбнулась я в ответ, ощущая, как с души сваливается огромный такой камень.

Все же как ни крути, сколько бы лет нам ни было, мы очень зависим от мнения и настроения родителей.

– Как понимаю, у тебя есть какие-то новости? Рассказывай! – он подался вперед, с прищуром рассматривая обстановку вокруг, и вдруг спросил. – А где ты? Обстановка не похожа на трактирную, там обычно письменных столов не размещают.

– Меня переселили в отдельную комнату.

– Как понимаю, это хорошо, – сдержанно улыбнулся отец. – Значит процесс запущен и тебя уже выделили из общей массы. Я знал, что моя девочка оправдает высокое доверие.

– Вот как раз о высоком доверии я бы и хотела поговорить. Папа, я категорически не хочу замуж.

Выпалила все как на духу и подавила совершенно детский порыв зажмуриться. Воцарилась пауза. Одна бровь родителя изогнулась, демонстрируя удивление, но на этом и все.

– В смысле?

Голос-то какой мягкий…

Мне отчетливо дают возможность передумать и сдать назад.

Но нет.

– В прямом. Раз я выполняю такое ответственное задание и даже подобралась ближе всех остальных, то в случае успеха кампании, я бы хотела получить во владение свое приданое и начать распоряжаться им самостоятельно. Ты готовил меня на место главы, отец. Я не хочу становиться приложением к кому-либо. А ты мне предлагаешь даже не это…

– Чем статус принцессы тебя не устраивает, о моя капризная дочь?

– Тем, что я буду не более чем ступенью для нашего рода, чтобы возвыситься, – я прямо посмотрела в глаза отца. – Я прекрасно понимаю, что если мы вернем реликвию, а потом еще и породнимся с королевским семейством, то это крайне выигрышно отразится на всем нашем роде. Но я не желаю становиться разменной монетой в той игре, где могла бы быть полноценным участником. Ты сам меня воспитывал. Неужели ты думаешь, что настолько легко выкинуть из головы все стремления и ограничиться ролью нелюбимой и нелюбящей жены принца?

– То есть, как понимаю, ты планируешь выполнить задание. Выйти замуж за Короля Нежити, забрать артефакт, вернуться в Эльзитур… и? Ты понимаешь, что развод мы конечно тебе организуем, спешно признав герцога живым, но потом тебе нужно было выйти замуж за принца в первую очередь для того, чтобы оказаться под защитой королевского рода. Принцессу эльфийская гвардия защищать станет, а вот просто благородную эльфийку… боюсь их рвение будет заметно ниже.

Ага, мне только что намекнули, что если не сделать так, как хочет папенька, то могут быть большие проблемы с бывшим мужем.

Конечно, возможно я не права, но Сибэль не производит впечатление эльфа, который пойдет за мной в другое государство только ради того, чтобы мучительно убить.

Или пойдет?..

Слухи о нем весьма страшные, хоть и очень старые. Будем надеяться, что время меняет упырей?

И с другой стороны… а так ли мне обязательно с ним разводиться? Может удастся убедить, что убивать жен – это дурной тон и весьма неплохо дать им второй шанс?

От этих мыслей я смутилась, покраснела и тотчас себе напомнила, что задача номер раз у нас сейчас заключается в том, чтобы сочетаться браком. А я пока вообще без понятия как намекнуть ему о том, что хочу замуж!

Мда…

Ладно, в любом случае о последствиях лучше подумать заранее.

Почему-то при слове последствия, вместо того, чтобы подкинуть мне картинки развода или кровавых расправ, подлый разум взял и подсунул воспоминание о поцелуе.

– Фэйниэль?

– Да, папа? А… в общем не переживай, если что организуешь мне самое красивое растение на могилке.

– Восхитительно, – отец настолько едко это процедил, что я даже вздрогнула. – То есть все, о чем ты предлагаешь мне позаботиться в этой ситуации – это о достойных похоронах любимой дочери?

– Любимая дочь выбирает похороны, а не принца. Все.

Судя по выражению лица, папеньке такой расклад не понравился.

И он тотчас сделал ответный ход, загоняя меня в классическую «вилку». Куда не сунься всюду остро и прискорбно не выгодно.

– Хорошо, Фэй, будет так, как ты скажешь. Выполнишь задание – получишь свободу. Все инструменты для достижения цели у тебя есть, так что вперед. Но…

– Но?..

– Но я ограничиваю тебя во времени. Я не собираюсь оставлять тебя учиться непонятно чему и непонятно где на пять лет, потому у тебя есть две недели на то, чтобы выйти замуж и добраться до артефакта. Две недели. Если ты не уложишься в срок, то я забираю тебя обратно в Эльзитур.

– Но почему?!

Если честно, я совсем не ожидала такого поворота событий.

– Потому что не вижу смысла в затягивании. Ставка сделана, а я в отличие от многих наших соплеменников люблю быстрые игры с быстрой выгодой. Я готов ждать только в том случае, когда мои вложения окупятся стопроцентно и многократно. Это совсем не тот случай и совсем не те риски. Ты не простая наемница, ты моя дочь.

– Две недели – это мало, – медленно повторила я.

– Этого достаточно. Ты уже находишься там порядочно времени, и я считаю, что пора форсировать события.

– А если у меня не получится?..

Вопрос был очень актуальный. Что-то подсказывает, что папа не оставит мое требование о независимости без санкций со своей стороны.

– То ты возвращаешься в отчий дом, и больше я подобных ошибок совершать не буду.

– То есть?

– То есть мы вместе подумаем как устроить твою дальнейшую жизнь. Фэйниэль… – голос отца смягчился, а в холодных глазах появилось тепло. – Не считай меня жестоким самодуром. Я хочу тебе добра и не собираюсь за волосы тащить в светлое будущее. Мы определим его вместе. Это твоя жизнь, и тебе ее жить.

Я не удержалась и часто-часто заморгала, чтобы согнать с ресниц набежавшие слезы.

– Спасибо, папа.

– Тогда до связи, – кивнул он в ответ. – И да, ты же помнишь, что можешь выйти из игры в любой момент?

– Помню. Я не стану рисковать понапрасну.

Когда изображение отца погасло в зеркальной глади, я нервно прикусила губу и задумчиво постучала пальцами по столу.

Первая эмоциональная реакция уже прошла, потому у меня появились маленькие такие предположения. Сомнения.

Отец очень быстро вывернул диалог от угроз, до уверения в любви и гарантий, что он не станет принуждать меня к тому, чего я не хочу.

Папа недаром советник.

Он хитрый. Он умный.

Он ещё никогда не упускал своей выгоды.

Но я его дочь, и как говорят люди – кровь не водица.

Так что я верю…нет, я уверена, что я обязательно добьюсь своего!

Нэфисей Сибэль. Король Нежити и ректор Академии Триединства

Ночи перестали приносить покой и радость. Нет, у высшего умертвия уже давно не было сильных эмоций, не важно положительных или отрицательных, неизменным оставался лишь интерес к происходящему вокруг. Наверное, и в Академии Триединства он остался именно потому, что здесь не приходилось скучать. Постоянно что-то случалось, вдобавок у половины данного учебного заведения напрочь отсутствовал банальный инстинкт самосохранения. Особенно у тех кто относился к факультету Интриг и Пакостей.

Одним из самых ярких воспоминаний было пробуждение от громкого шепота над ухом. Парочка интриганов обсуждала, как выгоднее продать его дохлейшество: целиком на опыты или таки частями. Потому как за то, чтобы поглумиться над реликтовой нежитью в его упырином лице, некроманты отвалили бы круглую сумму. Собственно, они уже отвалили! И сумму, и несколько ценных зелий, которые в теории должны были Сибэля обездвижить и усыпить.

К большому сожалению студентов, зелья не подействовали. Так как они были, конечно, редкие и ценные, но рассчитаны на обычную нежить, а не на модифицированную.

От теплых воспоминаний Король Нежити улыбнулся и задумчиво проследил взглядом изгиб рисунка на внутренней стороне крышки саркофага.

Хорошее было время.

Но все же раньше ночь дарила подобие спокойствия хотя бы потому, что жители Академии Триединства затихали с наступлением темноты, а в голове у некроэльфа было достаточно тихо.

Раньше было тихо.

Оказалось, что быть живым это весьма… беспокойно.

В первую очередь потому, что потребностей становится больше. Не то чтобы существенно, но зов природы оказался очень силен. И он прогрессировал с каждым часом, судя по ощущениям.

Тело осознало, что оно теперь не просто активное, но еще и правильно функционирующее.

Хотелось женщину. Теплую, нежную, влажную под чувственным напором. Перед внутренним взором периодически всплывали образы. Длинные стройные ноги, нежные коленки, красивое плечо с едва заметной розовой отметиной от слишком тугой бретельки. Этот отпечаток хотелось исследовать сначала пальцами, а после и языком.

И понять, а какова на вкус кожа эльфийской девочки…

Мысли становились опасными.

Громкая, слишком громкая голова.

Сибэль отодвинул крышку саркофага и резко сел.

На него из своего угла пораженно уставилась навь.

– Слушай, хозяин, вот сейчас картина «восстание из гроба» была воистину эпической! – честно поделилась верная псина. – Ты нервный в последнее время.

– Тебе кажется, – спокойно ответил упырь, одним плавным движением вылезая из своего последнего пристанища и начиная стремительно одеваться.

Навь некоторое время задумчиво смотрела на то, как ее извечный посмертный спутник натягивает штаны и сапоги и после с руганью заплетает волосы в небрежную косу. Та серебряной змеей касалась четко очертанного пресса и достигала хвостом бедер.

– Ты куда?

Красные глаза Короля Нежити встретились с заинтересованными глазищами такого же оттенка. Уловив во взгляде хозяина недовольство, навь догадливо поинтересовалась:

– Ага, то есть мне с тобой нельзя?

– Нельзя.

На обнаженный торс легла сначала рубашка, а после упырь по привычке потянулся было к кольчуге, но решил обойтись камзолом.

Похлопал по карманам, обвел взглядом склеп и спросил:

– Слушай, а у нас есть деньги?

У нави впервые за последние сотни лет отпала челюсть.

– Зачем?! – со священным ужасом спросила она.

– На баб, – с нейтральным выражением лица отозвался ректор всея Академии. – Собираюсь зверски прокутить зарплату, потому мне впервые потребовались деньги. Так где?

– Слушай, я тебе скажу где, – навь потянулась всем телом и, процокав коготками по мраморному полу, подошла к упырю. Села у его ног, задрала голову и умильно заглянув в глаза, сказала. – Если ты возьмешь меня с собой!

– Не обсуждается.

– Тогда не скажу где деньги.

Прошло несколько секунд. Упырь понимал, что позорно распустил подчиненных, а навь осознавала, что если даст слабину, то пропустит самый эпичный спектакль последних столетий.

Потому что Король Нежити в борделе… помилуй Мать Природа! Что, ну ЧТО тут может пойти ТАК?!

– Таль, – Сибэль присел, опускаясь на один уровень с чрезвычайно наглой мордой верной подруги. – А ты не… как бы это сказать?

– Совсем берега потеряла! – с готовностью предложила та ругательный вариант. – Авторитетов не уважаю, субординация не бьет в голову и так далее. Сибэль, как хочешь меня называй, но только с собой возьми.

– К бабам?

– Да хоть к мужикам! Я хочу это видеть!

– Думаешь, без тебя не справлюсь?

Упырь улыбался. И очень так участливо гладил навь по ушам. И взгляд у него был добрый-добрый.

В общем все было настолько подозрительно замечательно, что в любой другой ситуации даже бесстрашная Стервь свалила бы от хозяина с воплями ужаса.

Но не сейчас!

– Я в тебя очень верю, – проникновенно посмотрела навь. – У тебя всегда была весьма неплохая память. Так и быть, в спальню меня можешь с собой не брать, но явление тебя в публичный дом я пропустить не должна!

– Нет, – упырь встал, потянулся и с некоторым сожалением заглянул в саркофаг.

Россыпь драгоценностей завлекательно искрилась в свете магического огонька, но тратить на продажных дам артефакты… нашли идиота.

М-да, кто же знал, что такая бесполезная вещь, как золото, все же может пригодиться в посмертии? То же вино на крови Сибэль закупал просто выписывая чек на предъявителя, и продавец после обналичивал его в банке.

Интересно, а с дамами полусвета так можно?

Наверняка да.

Но если в публичных домах существовала клиентская этика, и там было не принято распространяться о тех, кто приходил, то с банковскими клерками ситуация была совсем иная. Нет, профессиональная этику никто не отменял, но статья расходов «куртизанки» в бюджете у Короля Нежити – новость слишком резонансная.

– Совсем нет? – расстроенно хлопнула ресницами псинка.

– Вообще нет.

Сибэль застегнул верхнюю одежду и быстро поднялся наверх.

– Ты куда? – всполошилась выбравшаяся из подземелий Таль.

Король Нежити ее проигнорировал, зато открыл портал и шагнул туда. Стервь едва успела запрыгнуть следом, при этом чуть не оставшись без хвоста.

Когда мрак вокруг рассеялся, то парочка оказалась в стандартной комнате, предназначенной для обслуживающего персонала.

Упырь подошел к кровати в которой беспечно почивал завхоз, даже во сне обнимаясь с бухгалтерской книгой.

– Мастер Гронт, – откашлялся во мраке упырь.

Глаза гнома потрясенно распахнулись и узрели ужасное. Услужливо вышедшая из-за туч луна осветила высокую, мощную фигуру беловолосого упыря. Упырь сверкал красными глазами и скалился.

– Не ешьте меня, – очень-очень тихо и скромно попросил мастер Гронт. Он был очень воспитанный гном, потому не орал и не матерился, даже если очень хотелось.

Навь посмотрела на хозяина. Потом на гнома.

И предположила:

– Сибэль, мне кажется тебе стоит потренировать любезную улыбку еще немного. Пока она вызывает такую же реакцию, как и кровожадный оскал.

– Мне кажется, у него просто слишком скептическое восприятие моей личности, – усомнился упырь.

– Так это любезная улыбка? – возрадовался завхоз и казначей по совместительству. – Простите, господин ректор, со сна у меня в глазах… эм… в общем перепутал. Это не вы, это я!

– Отлично.

– Так что вы хотели?

– Денег! – радостно выдала навь.

– Реально? – несколько обалдел от запроса гном. – В три часа ночи?! В моих личных апартаментах?!

– Нам не очень много, – Стервь с огромным удовольствием взяла на себя роль переговорщика.

– Но господин ректор, вы же отказались от своей заработной платы. Предварительно пожертвовав Академии несколько миллионов.

Да, дело было. Притом совсем недавно, но в то время все потребности Сибэля замыкались на крови редких видов, которую временами хотелось попробовать, да коллекционных артефактах. А на это не нужны были те огромные средства, что у него скопились.

– Ситуация поменялась, – с каменным выражением лица проговорил некро-эльф.

Навь гадостно захихикала, но промолчала.

Далее беднягу гнома все же вытащили из постели и благославительным пинком в виде портала отправили на рабочее место в главный корпус Академии Триединства. Там он, невиданно страдая от незапланированных расходов, достал увесистый мешочек с золотыми и заставил всех расписаться в книге учета.

Сибэля, как получателя, и навь, как поручителя.

После этого несчастного служащего вернули назад в комнату, и мастер Грант еще пару часов всерьез думал о том, чтобы сменить место работы. Потому что повторных потрясений такого толка его нервная система может и не выдержать!

Ночь была стабильно тиха и полна ужаса.

Неторопливо двигаясь к главным воротам, мертвый герцог с удовольствием прислушался к едва уловивым звукам.

Деревья поскрипывают, ветер иногда воет, периодически в отдалении стонут и плачут.

– Таль, а кто у нас регулярно рыдает на задворках? – вдруг озадачился упырюга. – Не может же быть, чтобы интриганы и пакостники ежедневно выбирались в сад радовать наш личный состав.

– Не может, – спустя пару секунд признала. – Кажется, это кто-то из наших.

– Рыдает?

– Все же ты старый солдат и не знаешь слов любви, – вздохнула нежить. – А в твоем гарнизоне есть дамы и периодически у них случается любовь.

– Дамы? Любовь? Таль, в нашем гарнизоне вампиры, плотоядные деревья и змеи, зомби, земляные драконы, лихо, големы и прочие страхолюдные твари. У кого из них могла случиться любовь?!

– Дурак ты, – вдруг совершенно беззлобно фыркнула Таль. – Дело не в статусе, не в виде и даже не в факте жив ты или мертв. Дело в том, что кто-то продолжает идти дальше, а кто-то закапывается в своем склепе и ограничивается обязательствами, не желая привносить новое.

Намек прозвучал слишком откровенно.

Упырь не менее откровенно его проигнорировал.

– Скучный ты, – вздохнула Таль.

– Я рациональный.

Даже, наверное, слишком рациональный…

– Мне кажется, малышке Фэй было бы неприятно знать о том, куда ты собрался, – невинно провела пробную подачу Таль.

– Ей нужно об этом знать? – хмыкнул в ответ Сибэль. – Или ты думаешь, что малышке Фэй было бы более приятно, если бы я пришел к ней?

– Как знать.

– На все сто процентов. Таким нежным девочкам нравится долгая прелюдия, на которую я совсем не настроен, а ещё им совсем не нравится быть использованными.

– Зато эта нежная девочка нравится тебе.

– В этом и проблема. Мне жалко давать ей понять, что она нужна только для этих целей.

Мудрая Таль ничего не сказала.

Она понимала: для того, чтобы разобраться в том, что ты действительно хочешь, нужно время и отсутствие «добрых советов» окружающих.