Король неблагого двора. Хрусталь и веретено

– А у меня есть шанс отказаться?

– Не вижу в этом смысла. Ты просто не понимаешь, во-первых, какая это честь, скакать рядом с королем на охоте и сидеть на ступенях его трона во время бала. А во-вторых – это очень красивый праздник. Будет, что вспомнить на склоне лет!

Мастер мотивации! Вот после таких аргументов я, конечно же, передумала и вообще в восторге!

Желание уйти из волшебной страны становилось все сильнее.

Очень хотелось подсказать великому и могучему, что человеческие девицы существа нежные. И рано или поздно от такого поведения объекта любви мы можем впасть в депрессию. Лечь, страдать и как следствие – ни черта не работать!

Мой назревающий спич на эту тему прервал появившийся Айкен Драм.

– Ваш величество, вот то, что вы просили.

Он с поклоном передал Кэйру какую-то шкатулочку. На меня тоже глянул, но, вопреки обыкновению, в темных глазах брауни было скорее смятение и маленькая капелька вины, чем недовольство.

– Спасибо, Айкен. – Король подарил ему мягкую улыбку. – Займись подготовкой к охоте. И да, думаю, уже пора сказать гвардии, что нашу оппозицию можно отпустить из заключения. Для начала ради мероприятия, а там… посмотрим на поведение досточтимого совета.

Если бы меня обсуждали таким тоном и с таким нехорошим прищуром, то на месте совета я бы вела себя хорошо…

– Да, величайший из королей Неблагого Двора, – склонился в поклоне брауни. – Дозвольте обратиться?

– Дозволяю, – щедро разрешило величество.

– Когда прикажете сопроводить пряху в ее покои? Просто у бедного Айкена сейчас столько дел, столько дел… нужно знать заранее!

– Я сам провожу Эллу.

– Но… – Брауни пожевал губами и бросил на меня неопределенный взгляд. Видимо, не знал, как намекнуть королю, что ему вредно много общаться со смертными девочками и провожать их до комнат.

Кэйр же лучезарно улыбнулся и махнул рукой, отсылая слугу:

– Ступай.

Когда брауни пропал, я обеими руками обхватила чашку, сделала еще один глоток терпкого, чуть сладковатого липового чая и спросила то, о чем уже достаточно давно думала:

– Почему ты так много ему позволяешь?

Наверное, подсознательно я ждала, что король, как обычно, отшутится или отделается неопределенными общими словами.

– М-м-м… интересный вопрос. – Кэйр вытянул длинные ноги и, откинувшись на спинку кресла, задумчиво изучал взглядом потолок. – Полагаю, дело в том, что я тоже могу много себе позволить в присутствии Айкена Драма. Из того, что не свойственно монстрам большой политики, одним из которых мне суждено стать, если я хочу выжить и остаться настоящим королем, а не номинальной куклой. Знаешь, в чем разница между королем и королевой, Элла?

Голубые глаза пристально глядели на меня, и не получалось отвести взор или как-то глупо пошутить. Я отчетливо ощущала, что разговор не просто серьезный – разговор интимный. Но не о пошлом, разгульном или легкомысленном. О личном.

– Кроме очевидных различий ничего в голову не идет, если честно.

Кэйр подался вперед, вновь приближаясь на тревожаще близкое расстояние, задумчиво погладил мои коленки и проговорил:

– Королева, как и любая высшая фейри, вправе быть не только жестокой, но и капризной. Так как она еще и женщина. Мне остается лишь первое. Я – первый за много столетий действующий король Неблагого Двора. И должен приложить много сил для того, чтобы не стать очередным эпизодом. А потому капризы я позволяю себе крайне редко и стараюсь, чтобы их видели только избранные. Айкен стал таким давно… а ты сегодня.

Он о своей “болезни”?

Право, это скорее чудачество, чем капризность.

Я сжала прохладные, гибкие пальцы короля и серьезно сказала в ответ:

– Чтобы быть сильным, не обязательно становиться железным, Кэйворрейн. Вспомни свою любимую водную стихию. Вода такая разная. Нежная и ласковая в один момент – и грозная штормовая в другой. Просто найди свою стихию.

Фейри улыбнулся, притянул меня к себе и коснулся нежным поцелуем лба. Его едва слышный шепот я различила с трудом:

– Моя наивная добрая девочка.

Мы сидели так почти минуту. Смешивая дыхание, прислушиваясь к тиканью часов… не шевелясь. Было в этом нечто настолько важное, настолько бесценное, что у меня замирало дыхание от правильности момента.

* * *

Что-то странное произошло в те мгновения. Считаные мгновения, но они показались мне такими долгими. И когда король выпустил меня из объятий… Нет, не так.

Не сразу.

Объятий и прикосновений меня лишали поэтапно.

Сначала я перестала ощущать на лбу теплое дыхание. Потом его пальцы пробежали по моим волосам, зацепили плечо и пропали. Следующей от меня оторвалась вторая мужская ладонь – но сначала медленно огладила спину. Кэйр чуть повернулся на кресле, и наши колени перестали соприкасаться.

А потом он одним движением поднялся, и вокруг меня словно сменилась погода – с лета на осень, с солнечного дня на прохладные сумерки… Клянусь, я ощутила это физически: стало холоднее и темнее.

Очень хотелось думать, что это просто магия. Вот просто высший лорд фейри выключил свой гламор, и я вернулась в обычно-привычное состояние души и тела. Ну ладно, пусть только тела. Но вот никакого гламора-то не было…

Впервые в жизни я всерьез пожалела об отсутствии опыта отношений с мужчинами. Все-таки вряд ли по сути своей, по мужской то есть психологической сути фейри так уж сильно отличаются от людей. И если бы я знала лучше человеческих мужчин, то могла бы хоть предположить, что на уме у вот этого нечеловеческого.

Полчаса назад он мурлыкал и называл меня хорошей девочкой. Минуту назад назвал наивной и доброй. И разница была совсем не в словах, уж это-то я понимала! И даже не в интонации.

Что-то изменилось за эти полчаса. Что-то заставило этого мужчину увидеть во мне не только существо женского пола, нуждающееся в мотивации. Или и раньше видел? Просто ситуация изменилась, а не его отношение? Или я это сама себе придумала?..

Ох-х-х как же сложно!

Но совершенно точно было одно: слова «хорошая девочка» адресовались мне. Слова «добрая девочка» он сказал себе.

Пока я судорожно пыталась понять, что это значит лично для меня, король, тихонечко напевая себе под нос какой-то легкий мотивчик, неспешно одевался на выход. Без тени смущения стянул с себя домашние штаны (белья на нем никакого не было), призвал невесть откуда (ну ладно, наверняка из недалекой гардеробной) черно-серебряные шмотки…

А потом, уже натянув сапоги, обратился ко мне с просьбой, окончательно выбившей из реальности.

– Элла? Сумеешь заплести мне косу?

– Ну-у-у… – ошарашенно протянула я. – Думаешь, я справлюсь? И вообще, ты же король! Где слуги, которые должны одевать его величество? Где личный парикмахер, или как он у вас называется?

– Ты знаешь, – вздохнули мне в ответ, – я давно от этого отвык и привыкать уже не хочу.

Ну да, ну да, двести лет в заточении или сколько там… Но с ним же был Айкен? Я представила себе брауни, причесывающего короля, и окончательно офигела от этой картинки.