Исцели моё сердце

Небо почернело, где-то сверкнула молния, а после раздался гром. Малыш испугался и спрятался под скамейку. Белла рассмеялась, но после второго грома ей самой стало не по себе.

– Малыш, домой, – сказала Белла, но щенок не вылезал.

На улице уже начал капать дождь, усиливаясь с каждой секундой. Гром продолжал пугать Малыша, которого вытащил Уилл. Он прижал собаку к себе, а затем, когда зашёл в дом, выпустил. Тот забежал в сооружение, которое построила ему Белла, и оставался там.

После того как Джессика уехала, Белла и Уилл стали готовить обед. Евгения разговаривала с сестрой о новом проекте. Девушка хорошо училась, но всё-таки один предмет ей предстояло пересдавать осенью.

Аннабель посмотрела на сестёр, и ей стало завидно. Вот уже несколько лет она мечтала о сестре, да и вообще о полной семье. Конечно, называть мамой, наверное, она уже никого не сможет, но иметь того, с кем можно поговорить, ей бы хотелось. Но дядя не намерен был жениться, у него даже никого не было, пока он не встретил Женю. Хотя несколько интрижек все-таки были, но до знакомства с Беллой не доходило.

***

Аннабель собирала маленькую сумочку, с которой всегда ездила на соревнования, когда в дверь постучала Евгения. Девочка не видела бабушку и дедушку целый месяц, поэтому, когда ей сообщили, что они собираются их навестить, несомненно, обрадовалась. А ещё она поняла, что папа хочет познакомить их с Женей. Она была уверена, что бабушке Островская обязательно понравится.

Бабушка и дедушка встретились ещё подростками, когда обоим было по пятнадцать лет. Если верить им рассказам, то сначала они были просто друзьями, и только на первом курсе поняли, что не могут друг без друга. Они встречались тайно, потому что родители бабушки хотели, чтобы она окончила институт и нашла престижную работу. Однако, наперекор всем, они поженились. Поначалу они жили скромно, дедушка работал, а бабушка сидела с ребёнком, который у них родился.

Родители от них отвернулись. И даже когда в семье случилось горе, никто не пришёл им на помощь. Квартира, в которой они жили, полностью сгорела, а малыш погиб, потому что надышался угарным газом и его не смогли спасти.

Спустя два года дедушке предложили перспективную работу в Чикаго, и они решили поменять свою жизнь, начать все с чистого листа. Вот только детей они больше не могли иметь, но дедушка предложил взять детей из детского дома. Так у них и появилось пятеро приёмных.

Белле нравилось проводить у них время. До того как стать домохозяйкой, бабушка преподавала в местной чикагской русскоязычной школе. Все ученики любили и уважали учительницу, и каждое пятое октября у неё в доме появлялось столько цветов, что их и ставить было некуда.

– Белла, у тебя случайно нет фена? – спросила Женя.

Островская стояла в махровом халате нежно-голубого цвета. Когда-то он принадлежал Мелинде. Аннабель надевала его после ванны в зимний холодный вечер, забиралась с ногами на кресло вместе с книжкой и чашкой какао. Правда, почему-то она всегда засыпала, а просыпалась уже в своей кровати.

– Ты не против, что я надела халат? Я сказала твоему папе, что это неправильно, но он упрямый.

– Я не против.

После смерти Мелинды сложно было выкинуть её вещи. Но когда они решились на этот шаг, то сдали их в дома нуждающимся людям. Мелинда была бы только рада этому.

Уиллу было тяжело находиться в доме, где всё напоминало о сестре. Ему казалось, что по возвращении домой она кинется ему в объятия и сообщит какую-нибудь новость. Не выдержав давления, Браун решил купить новый дом, и он оказался отлично расположен. Это был новый район. Недалеко была школа, строились торговые центры, ну а главное – на соседней улице жили Фросты.

– Фен в верхнем ящике комода, – произнесла Белла, пытаясь застегнуть сумку.

Евгения улыбнулась, смотря на упрямую Беллу, которая напоминала её, собиравшуюся на конференции, затем подошла к комоду. Она открыла ящик, там все было аккуратно сложено. Женя сразу заметила фен, взяла его, а к ногам Беллы что-то упало. Девочка подняла предмет и села на кровать, грустно рассматривая его.

– Что это? – спросила Женя.

– Мамин кулон. – Белла показала украшение, которое блеснуло от лампочки.

– Красивый, – произнесла Женя.

Кулон был в виде совы и сделан из золота, как и сама цепочка. Разбросанные по туловищу, крыльям и хвосту маленькие аметисты придавали украшению удивительный эффект. Вместо глаз у птицы горели зеленые сапфиры. Мама Беллы любила сов, и всегда говорила, что эта птица – символ знания, мудрости и рассудительности.

– Да, но только сломанный.

– Дай посмотреть, – попросила Евгения. – Ну, это легко исправить.

Прошло несколько минут, и Женя вернула Аннабель кулон. Глаза Беллы загорелись сразу же, как только тот оказался на её шее. Девочка подошла к зеркалу.

– Спасибо большое, – сказала она.

– Все хорошо? – спросила обеспокоенно Евгения, заметив слезинку у неё на глазах.

– Нет, – честно ответила девочка. – Я скучаю по ней. – Белла сжала в руке кулон. – Я… я не помню, как звучит её голос, какое у неё было лицо и улыбка.

Аннабель опустилась на коленки, и Женя поняла, что у неё вот-вот начнётся истерика. Евгения не заметила, как в комнате оказался Уилл. Он опустился рядом с дочерью. Она прижалась к его груди, но не могла успокоиться.

Евгения быстро спустилась за стаканом воды на кухню и вернулась. С дрожащими руками Белла сделала пару глотков, но это не помогло. Она не могла остановиться.

Смотреть на эту картину было невыносимо. Евгения вдруг поняла, что должна помочь девочке, как бы сделала это её мама. Попросив выйти Уилла – практически выставив его за дверь – она сама обняла Беллу и стала что-то приговаривать ей.

Уилл в это время не находил себе места. Он должен был догадаться о том, что дочка почти не помнит мать.

После потери Мелинды он отвернулся от семьи на некоторое время. Два года Уилл не общался с родственниками и старался защитить от всех любимую племянницу. Он не мог допустить, чтобы Белла слышала про маму. Хотя она была достаточно умной малышкой и начинала понимать, почему мама не возвращалась домой. Но потом, когда он поговорил с приёмным отцом, который бросил все свои силы на то, чтобы он выслушал, Уилл осознал, что у него есть семья.

– Она уснула, – сказала Евгения, спустившись в гостиную. – Ты сам как?

– Спасибо, я в порядке, – произнёс Уилл, он подвинулся, когда Женя села рядом с ним. – Я и не знал, что она начинает забывать маму. Надо было чаще с ней говорить об этом…

– Всё хорошо, Уилл, – сказала Женя.

– Спасибо тебе за всё, – прошептал он на ухо Жене, когда она положила голову ему на плечо, и обнял её. – Ты так хорошо ладишь с ней. Не знаю, как тебе удалось найти с ней контакт. В чём твой секрет? – Он погладил её по волосам. – Хотя я знаю, что ты постоянно возилась с младшими братьями и сёстрами…

– Белла милая и славная девочка. Мне хочется ей помочь, но я тоже не всегда знаю, что делать, как поступить и что ей сказать, – ответила Женя, пожав плечами. – И я всегда хотела дочку, поэтому рада, что мы нашли с ней общий язык.

– Я рад, что ты появилась в нашей жизни, – сказал Уилл.

Глава 5

В субботу утром Уильям, Евгения и Белла прилетели в Чикаго. Их встречал старший брат Уилла Майкл – высокий мужчина, с тёмными волосами и карими глазами. Он стоял в синих джинсах и белой футболке. Уилл рассказывал, что брат его старше на шесть лет, но ему было не дать и сорока. Братья обнялись, пожав друг другу руки.

– Как ты выросла, – сказал Майкл, увидев Аннабель. – И такая же красивая, как твоя мама.

Майкл улыбнулся, принимая тесные объятия племянницы. Ему бы хотелось как можно чаще проводить время с семьёй, но долгие рейсы в море лишали его такой возможности. Майкл был сложным подростком и потрепал нервы приёмным родителям в своё время. Он не хотел никуда поступать, пропадал сутками, водился не с теми людьми. А когда осознал, куда это безделье может привести, решил, что нужно что-то менять.

После окончания морской академии Майкл женился, и во время первого рейса в открытое море у него родилась дочка. Оливия была прелестной малышкой, в которой он души не чаял. Каждый раз, когда ему приходилось уходить в рейс, становилось тяжело на сердце. И как бы он ни старался делать всё для семьи, жена ушла от него два года назад, не выдержав частых разлук.

Когда Майкл заметил Евгению, то потребовал от Уилла познакомить их. Он много раз слышал про российскую актрису от своей дочери, но не думал, что она настолько красивая. Евгения протянула руку и засмущалась, когда вместо того, чтобы пожать её, Майкл наклонился и поднёс её к губам, делая комплимент. Уилл закатил глаза, а затем напомнил о том, что нужно поторопиться, пока они не опоздали к обеду.

– Оливия приехала? – спросила Белла.

– Конечно. С самого утра не находит себе места, ждёт тебя, – усмехнулся Майкл.

Машина Майкла подъехала к воротам дома Браунов. Белла улыбнулась, увидев знакомые качели во дворе, а её сердце наполнилось тёплыми воспоминаниями. О да, эти качели столько перетерпели от двух маленьких егоз, как называла Беллу и Оливию бабушка! Сколько раз они ломались, столько раз их чинил дедушка. Хорошо было вернуться в бабушкин дом, где всегда пахло пирожками и свежей выпечкой.

Женя вышла из машины и огляделась. Она не рассчитывала на большой особняк, но увиденное строение поразило актрису. Это был двухэтажный домик, красочно выделяющийся на фоне других. На крыше была красная черепица, дымоход и окно, через которое свет просачивался на чердак, а на коньке сидел петух, самодельно вырезанный и раскрашенный в самые яркие цвета. К дому была пристроена ещё одна комната – скорее всего, там располагалась кухня. Цветочный сад растянулся от самого забора и исчезал во внутреннем дворе. Там стояла беседка, где летом за чаепитием располагалась вся семья.