Чёрное сердце. Часть 2. Смерти вопреки

– Боже, боже, боже… – тихо бубнит мальчика, в ритм быстрых шагов.

– Клянусь, уйду, только заберу Витку с собой.

– Забрать с Небес? – ангел так резко останавливается, будто налетает на невидимую стену – вновь недоуменно уставляется.

– Да! Она – моя… – добавлю с чувством собственника. – Никто не смеет забрать её душу, кроме меня. Сама вручила права на владение…

– Тогда она не здесь, – хлопает длинными ресницами парень и снова продолжает идти.

– Откуда знаешь? – спешу за ним.

– Думаю… – неоднозначно пожимает плечами. – Хотя, не уверен!

– Вот и я о том же! – настаиваю с жаром. – Как бы узнать, попала она к вам или нет? Учёт душ ведёте?

– Ведём, – чуть отстранённо бормочет парень. – Но это уже перед входом в Рай. Пройдя испытание на восемь смертных грехов, и ни разу не споткнувшись, не соблазнившись, человеческая душа предстаёт перед вратами в Эдем.

– И?..

– Но ты не прошёл, – снова косится на меня парень. – Я должен тебя доставить в небесную полицию, для отправки в Ад.

– Не будь глупцом, – рычу неожиданно зло. – Ты же знаешь, что они со мной сделают! Ада мне не видать!..

Некоторое время идём в полном молчании. Призрачная надежда рассеивается. С упавшим сердцем плетусь за ангелом, размышляя как избавиться от конвоя и бежать. Наручники божественников не поддаются моим силам – их может снять только тот, кто надел. Хотя, что это даст? Даже если сбегу, я в незнакомом месте – в стане небесников. Где точно искать Ивакину? В «списках прибывших»? Крылатые мне не дадут таких сведений по собственной воле… Нужна помощь! Единственный, кто может подсобить – отказывается. Так что, сбеги от него – меня поймают, ведь мальчишка сказал: за мной уже отправили розыскную группу спецов.

Безысходность пленит куда больше, наручников и хлюпика-надзирателя. Я в прострации, смятении – что делать не знаю, куда двигаться – тем более. Мне нужна помощь знающего Небеса. Ангел вновь резко останавливается:

– Ты меня не убил, хотя мог…

Затаиваюсь, терпеливо жду, но внутри опять растёт робкая надежда.

– Почему?.. – изучает с дотошной щепетильностью парень удивительно вдумчивыми глазами.

– Ты мне не враг, – бормочу первое, что приходит в голову. Ангел не сводит пристального взгляда. Такого проникновенно глубокого, что непроизвольно выдыхаю со стыдливым рыком: – Не смог! Ты… другой. Смотришь… как сейчас, – трясу головой, прогоняя наваждение.

– То есть, я другой?

– Не такой, как большинство ангелов. Есть в тебе что-то… Сашиэлевское, – выдавливаю нехотя. – Понимание в глазах больше, чем у кого-либо. Эх! – протягиваю сожалению. – Для тебя это сущая беда – думаешь много…

Мальчишка смущенно отводит взгляд:

– Всё так! Часто получаю нагоняй за вопросы не к месту. Другие молчат, а я не могу… Не понимаю, почему так, а не иначе. Не согласен с мнением окружающих, вот и не любят меня наши.

– О том и говорю! Мир не таков, каким его пытаются показать ангелы и демоны. Люди куда интересней, загадочней… Не зря их Бог создал по своему подобию, впрочем, как и нас. Мы все братья и сестры, а мерить всех под одну гребенку нельзя. Сашиэль и Иолла поняли это раньше большинства. Потому и ушли к смертным.

Ангел кивает и побуждает перейти на бег. Не отстаю.

– Я тебе помогу добраться до списка, но это всё… – наконец, нарушает молчание.

– Спасибо, – шепчу горячо, едва не давясь благодарностью и счастьем. – Мне бы убедиться, что её здесь нет!

Толпа уплотняется, уже приходится проталкиваться. Еле поспеваю за ангелом. Он тощий, юркий. Когда теряю из вида, притормаживаю – парень выныривает из гущи и рывком тянет дальше. Текучка стремится к высокому зданию с огромными воротами-аркой. Вновь продираюсь через толпу, пока не упираюсь в небольшую лестницу. Здесь народ распределяется в многочисленные длинные шеренги. Спешу в очередь за ангелом и удивленно понимаю, что мы ни разу не остановились, не замедлили шага. Двигаемся с той же скоростью, а впереди идущий строй, рассеиваются по мере приближения к арке. Восхищенно верчу головой и вскоре натыкаюсь на один длинный стол, от стены до стены, перед входом в здание. С другой стороны, по всему периметру сидят миловидные девушки-ангелочки – администраторы Эдема. Светловолосые и голубоглазые, будто сестры. Между очередями проекционные экраны, на столешнице перед администраторами Рая сенсорные клавиши.

– Руни, скажи, – склоняется парнишка к ближайшей, – как бы узнать, Ивакина Вита Михайловна заявлена как прибывшая на Небо?

Девушка чуть медлит. Глупо хлопает глазами, переводит взгляд на меня. Натягиваю улыбку, но вряд ли моё демоническое обаяние здесь сработает. Так и есть! Ангел опять вопросительно смотрит на моего спасителя:

– Зачем тебе это? – в тоне нет упрёка или подозрения, скорее робкое желание понять истинную причину.

– Поспорил со знакомым, что такую значимую персону как дочь Михаила и Албериты в Рай не пустят.

Ангел неуверенно косится на соседок – те заняты своими клиентами. Шумно выдыхает, морщит нос и шустро проверяет базу данных – тонкие пальчики ловко бегают по клавишам. На нашем экране стремительно мотается список и выскакивает красная табличка.

– Нет, такая не прибывала, – нехотя отзывается девушка, смахивая белоснежный локон с плеча. – Но, Кассиэль, – переходит на шёпот, и чуть подаётся к нам: – не думаю, что бы её так просто впустили. Скорее, в списки бы не внесли, а доставили в спецотдел… – многозначительно понижает голос и вновь глядит на меня. – А это и есть твой знакомый? – вновь морщит милое личико, в глазах мелькает сомнение и лёгкое недоумение: – Уж больно похож на…

Окончания фразы уже не слышу, парень утаскивает меня прочь:

– Боже! О таком не хотел даже думать! – тихо тараторит Кассиэль. – Ужас! Ужас!..

– Что? – нервно сглатываю, едва поспевая за юрким мальцом, мчащимся к тому же против человеческого потока.

– Прости, – ангел щёлкает пальцами, и мы в мгновение ока оказывается в пустой затенённой комнате. О как! Не успеваю спросить: почему сразу нельзя было нас так перенести к вратам Эдема, мысль испаряется. – Это хуже, чем я мог предположить, – горестно бубнит Кассиэль, – но единственно верно, если учесть значимость дочери отступников.

– Где этот спецотдел? – пропускаю мимо ушей остальное, ненужное.

– О, нет, – рьяно мотает головой Кассиэль. – Даже не думай! Это закрытый отдел, куда нет доступа простым ангелам, человеческим душам и, уж тем более, демонам воплоти…

– Я тебя не заставляю. Отпусти меня и скажи, куда иди. Сам попробую.

– Зепар, проще забыть о ней…

– Не могу! – неистово рычу. Голос настолько пропитан болью потери, что пристыжено опускаю глаза. – Она нужна мне больше жизни! – насильно усмиряю пыл.

– Никогда не видел, что бы демон любил, – неверующе шепчет Кассиэль, во взгляде мелькает нечто странное – проникновенность, сострадание, понимание. – Скажи, – понижает голос, – это больно? Любить? – осторожничает несмело.

С минуту собираюсь силами и решительно выдыхаю:

– Если то, что испытываю, так называется, то да! Как ничто на свете, – предательская дрожь всё же настигает последние слова. – Все муки Ада – сущий пустяк в сравнении с тем, что твориться в душе, когда теряешь ту, ради которой готов перевернуть Вселенную, – от собственного пафоса готов проблюваться, но впервые настолько честен перед совестью и другим существом.

Кассиэль робко ступает ко мне. Медленно поднимает руку, вопрошающе смотрит, будто спрашивая разрешения, и несмело касается моей груди. От ладони ангела идёт охлаждающая прохлада, расползается по венам, точно заморозка. Боль чуть притупляется, тело благодарно отзывается спасительным теплом. Кассиэль так резко отдёргивает ладонь, словно ошпаривается кипятком. В наивных голубых глазах безмерное удивление и крупные, с горошину, слёзы. На лице столько жалости, будто ангел только что познал масштабы моего горя:

– Это чудовищно, – бормочет в никуда, неопределенно потряхивая головой, – белоснежные кудряшки прыгают в такт. – Как ты живёшь с этим?

– Помоги… – молю с чувством.

Висит долгое, тягостное молчание. Уже готов рухнуть на колени, упрашивая об исцелении или, на худой конец, о полном забвении, как ангел не даёт упасть так низко:

– Пробраться в отдел никак нельзя, – бормочет убито и всхлипывает: – Если только… – осекается, смахивает слёзы, юрко бегущие по щекам. – Самим не сдаться. Ты ведь тоже не просто посетитель.