Любить как своего

На конце провода явно замялись:

– Вообще-то вы ближайшая родственница, и мы бы хотели знать, какие у вас планы на его счёт?

– Никаких… – выдохнула ошарашено и это было искренне.

Опять на проводе повисло недолгое молчание:

– В любом случае, вам бы нужно подъехать к нам в больницу, и подписать необходимые документы, по отказу или согласию…

– Это обязательно? – скривилась я. Опять оказаться в больнице, пусть и не по своим болячкам – совершенно не хотелось – атмосфера угнетала, а мне никак нельзя впадать депрессию или хандру. – Я просто занята… – заткнулась, осознав, как это некрасиво, бестактно и тщедушно звучало. – Да, конечно, – тотчас переиграла свою реплику, – сегодня можно подъехать?

– Как вам удобно, – ледяным тоном отозвалась женщина, – но постарайтесь успеть до пяти, после администрация уже не работает.

Как назло, сбежать с работы пораньше не смогла: провозилась с подготовкой первой презентации для шефа, с документами, и с подчинёнными, разбирая детали проекта.

В детскую больницу приехала уже после шести и еле уговорила меня пустить в отделение. На всё про всё мне дали полчаса – я заверила, что этого вполне хватит.

– Мне бы просто увидеть малыша, – покивала, но самом деле, у меня не было цели на него смотреть.

Я хотела поговорить с персоналом и узнать подробности, что и как оформляется, чтобы наконец-таки быстрее разобраться с этим делом. Может у них уже шаблоны и формы подобных документов и заявлений есть.

В отделении наткнулась на медсестру.

– Простите, но вы опоздали, – девушка копошилась с документами за своим дежурным столом.

– Да, работа, – жевала я оправдание, испытывая непривычное для себя чувство стыда. – Но может я бы могла написать заявление и оставить…

– Боюсь вам нужно не со мной такое решать, я занимаюсь пациентами, – покачала головой девушка. – Нести ответственность за потерю или подписание документов не буду. Не мои обязанности.

– Да ладно вам, – выдавила улыбку я. – Некоторые сбегают из роддома и ничего не оставляют, а я пришла, и готова официально подтвердить отказ.

– И если вы настолько ответственная, то сделаете всё по правилам. Придёте в положенное время, оставите документ начальнику и не забудете поставить подпись… – девушка явно было не в духе, и разговор со мной её раздражал. Нет не язвила, не хамила, но была предельна холодна.

– Хорошо, спасибо, а форма заявления какая-то есть? – напоследок уточнила я.

– Свободная, но в шапке желательно указать кому и от кого, – покивала девушка, глазами уже шаря по строчкам в раскрытом перед ней документе.

– А увидеть мальчика не хотите? – вопрос меня нагнал в спину, когда чеканила шаг в сторону лифта, чертыхаясь про себя.

– Нет, спасибо, – брякнула мрачно я. – Этого не нужно! – это под нос, совершенно чётко понимая, что не хочу видеть ребёнка тех, кто меня предал. Кто скоропостижно ушёл из жизни и, будто издеваясь над моими чувствами, оставил после себя малыша.

Мне!

Мне?

Что мне с ним делать???

Его воспитывать?

Нет уж!

Я не нянька!

Я не мать!

Я слишком эгоистична и обижена, чтобы ввязываться в подобную историю!

Я просто не готова!

Чёрт!

Я просто не справлюсь, потому что материнством – не моё!

На следующий день я вырвалась в обед и примчалась в больницу с явным намерением быстрее поставить точку, но в отделении меня встретила уже другая медсестра.

Услышав, кто я и зачем пришла, девушка перестала шаблонно улыбаться и хмуро сообщила, где найти заведующего отделением.

Светлакова Антонина Викторовна.

Но найти её оказалось нелёгким делом.

Я пробегала по этажам, в поиске неуловимого начальника, пока устало не обустроилась перед его дверью. Самое верное решение, рано или поздно заведующий придёт к себе в кабинет!

Логично и практично!

Мой план сыграл! Увидев, решительно шагающую по коридору женщину лет пятидесяти, среднего роста, крепкого телосложения, светловолосую, с тяжёлым взглядом, сразу поняла – это она!

Угадала!

Женщина остановилась перед дверью:

– Вы ко мне? – В её руках брякнула связка ключей.

– Да, моя фамилия Агафонова, я сестра погибшей Власенко Алины Романовны, – встала со стула я и поправила сумочку на плече: – У вас в отделении её сын…

– Да, проходите, – кивнула женщина, распахивая дверь и ступая в кабинет.

– Рада, что вы наконец-таки откликнулись, – ровно продолжила, устраиваясь за своим столом.

– Простите, была занята, а новость о ребёнке – шокировала, – я села, куда мне рукой указала заведующая отделением.

– Вы не общались с сестрой? – строго смотрела она.

Я замялась. Вопрос был бестактным, но интерес понимала.

– Мы были в ссоре, – размазала ответ я, – и почти год не общались.

– Сожалею, – сухо брякнула женщина.