Бывшие в падении

Она указала нам на центральные станки, и я испытала острое чувство трепета. Стоять в центре, быть одной из лучших – забыла, что это такое. Я постаралась подавить в себе отравляющее чувство, что все это незаслуженно. Недостаточно быстро, поскольку Ольга Павловна уже подошла ко мне и дернула за плечи, их расправляя.

– Плие, – скомандовала она – и класс начался.

***

– Многие из вас наверняка задаются вопросом, по какому критерию я отбирал танцовщиков на вчерашних просмотрах.

Мы сидели на полу, отдыхая последние минутки перед танцем, а Кифер ходил между нами. В воздухе витало отчетливое напряжение. Он наблюдал за нами во время класса. И хотя я ни разу не заметила, чтобы он смотрел прямо на меня, его внимание ощущалось кожей. Или я совсем загонялась. Впрочем, а кто бы не загонялся после тех слов, что прозвучали вчера? Он собирался сделать так, чтобы я ушла, а мне нужно было остаться. Смешно, но куда больше шансов на мой уход было бы, оставь меня Кифер в кордебалете.

– Все просто: критериев несколько. «Мулен-Руж» – это страсть. Те, в ком я ее не увидел, – ушли. Само собой, я также смотрел на вашу технику и трудолюбие. И вот что скажу: ни один из присутствующих не прошел по всем трем параметрам. А это ни много ни мало значит, что ни один не заслуживает ведущей партии. В данный момент разучиваем общие вариации. Все в равном положении. Добро пожаловать на сафари.

Новость ударила под дых, но я чувствовала, что радоваться бессмысленно. Скорее наоборот. Поль манил меня вожделенной морковкой, чтобы увести ее из-под носа.

– Я отобрал семнадцать человек. Цифра не парная. Поэтому я пригласил танцовщика, который будет солистом-дублером. Я сам разобью вас на пары. Перестановки определенно будут, пока у меня недостаточно информации, чтобы учитывать не только рост. Пары…

К собственному стыду, до этого момента я не запомнила отобранных. Вчера мне было несколько не до того. Жаркие объятия с мусорным ведром помешали. Но я сразу поняла, кто будет моим партнером: тот, кто запасное колесо.

Понять не могу, как меня когда-то угораздило влюбиться в такого подонка? Впрочем, когда мы встречались, он относился ко мне хорошо. По-настоящему хорошо. Пытался помочь. Если бы не моя анорексия, были бы мы вместе?

Я с силой вдвинула выскочившую шпильку в пучок, изгоняя вместе с болью лишние мысли. Если бы не моя анорексия, даже если допустить, что мы бы с Кифером сошлись, сейчас он работал бы на заграницу или как минимум Большой театр. А я бы по-прежнему танцевала в Петербурге. Он бы ради меня не остановился. Но какая теперь разница? Поль меня ненавидит.

О том, что будет непросто, я догадалась, едва увидев партнера. Мы никогда не танцевали с ним вместе. Я пришла в труппу чуть больше полутора лет назад, минус два месяца самоизоляции, минус время на организационные вопросы. Я немногим больше года танцевала тут всерьез. Соседки, некоторые девчонки, двое партнеров – вот и весь мой круг общения. Когда труппа театра состоит из большого числа людей, разделение по интересам неизбежно. Этот парень со мной интересы не делил.

– Это правда, что тебя вчера стошнило в мусорное ведро? – виртуозно начал он знакомство, скаля ровные белые зубы.

– Думаю, ты не любишь, когда тебя зовут Яриком? – уточнила я.

– Нет, не очень, – хмыкнул он.

– А придется, – прищурилась я.

– Вы закончили? – ледяным тоном спросил Кифер.

– Простите, – даже не пытаясь придать голосу раскаяния, ответила я.

С одной стороны, я понимаю, что на работе сосредоточенность важна, но, когда нельзя и словом перекинуться, дабы познакомиться с партнером, это уже диктат. Всегда есть место шуткам и паре ничего не значащих фраз, это всего несколько секунд, а еще эмоциональная разрядка и причина хорошего настроения. Сумрачно танцевать с человеком, которого толком не знаешь, тоже не ахти. Партнеру надо доверять. Пока что Ярик своим комментарием моего доверия не заслужил. Не помню, чтобы раньше Кифер требовал соблюдения полной тишины на репетициях. Перебивать, конечно, и нарываться не стоило, но сейчас я ничего такого не делала.

– Движения, – не терпящим возражений тоном сказал Кифер и начал перечислять одно за другим.

Большинство ребят, и я в том числе, начали их схематично изображать, чтобы дать телу возможность запомнить. Но список оказался слишком длинным, я испугалась запутаться. И в этот момент что-то наконец щелкнуло, концентрация вернулась. И дальше пошло легче.

– Кто запомнил – прошу вперед, – велел Кифер и скользнул обманчиво безразличным взглядом по моей фигуре.

Дальше репетиция шла в штатном режиме. Критика-правки-повторы. Мне прилетало не больше, чем другим. Из чего я сделала весьма простой и однозначный вывод: устраивать прилюдную бесконечную травлю Поль не собирался.

Воспоминания клубились в голове, выталкивая на поверхность выводы и предположения. Он не сторонник изящества. Ничего женственного в нем не было. И там, где соперница устроила бы тонкую месть, Кифер предпочитал действовать тараном. Как вчера, когда доказал мне, что слова – не пустой звук. Удар обязательно повторится и будет сокрушительным. И едва ли я его переживу. Но могу попробовать упредить.

– Что вы вдвоем делаете? – спросил Поль, останавливаясь перед нами с Ярославом. Вот ведь, стоило отвлечься! Кифер нахмурился и скрестил руки на груди. – Это что? Стоп!

Музыка оборвалась.

– Еще раз с захода на поддержку, – велел Поль.

Толчок, подъем, оборот вокруг плеч партнера и переход в «рыбку», после которого Ярослав едва устоял, а я так и вовсе спрыгнула в последний момент, чтобы не свалиться и не получить вывих. Едва не наступив партнеру на ногу, я в испуге отскочила подальше. Выпрямилась и поняла, что стою от Кифера всего в десятке сантиметров. Вздернула голову и отшатнулась, напоровшись на острый взгляд. Когда только он успел подойти так близко?

– Что это было? – с тихой яростью спросил Поль и перевел взгляд с меня на Ярослава. – Ты вас обоих покалечить решил?

– Она толком не оттолкнулась… – попытался возмутиться Ярослав.

– А ты не на спектакле! – рявкнул Кифер. – Не заводи в поддержку, если не оттолкнулась! Вы впервые в пару встали, притираться – нормально.

Я хотела было сказать, что оттолкнулась, но опомнилась раньше, чем открыла рот. Получить порцию колкостей от Кифера я всегда успею. Речь сейчас не обо мне. Ситуация получилась опасная, это факт. Ярославу нужно было поднимать меня выше, вот и все. Тогда скорость вращения позволила бы спокойно перейти в поддержку среднего уровня – осталось бы только зафиксировать позу. А тут получилась ненужная сложность на всех этапах.

– Выше ее поднимай, – подтвердил мои слова Кифер, а затем повернулся ко мне. – А ты отталкивайся сильнее.

Я встала в начальную позицию, почувствовала уже на талии руки партнера, но нахмурилась.

– Я вас задену, – сказала Киферу, едва глянув в его сторону.

– Не заденешь. Я верткий, – фыркнул он в ответ.

Меня окатило пониманием, что это первая фраза, сказанная им мне привычным тоном, голосом и без злобы. Не дав себе времени задуматься о том, что это значит, я напряглась, казалось, каждой мышцей и оттолкнулась. Вверх. Действовала на максимум. И ни за что бы не повторила во время последовательности па. У меня бы просто не осталось сил на такой выстрел. Неужели болезнь, танец в кордебалете, где не требуется столько сил, плюс пандемия – и я настолько растеряла мышечный каркас, что не могу сделать поддержку с переходом? Да нет, не может быть!

Но что-то снова не так. То ли я перестаралась, то ли скорость была слишком высокой для партнера, но он не успел перехватить мое бедро. В мозгу всплыл скелет человека: которую из костей ног я рисковала переломать? Вдруг вокруг моей талии сомкнулись другие руки. Не те, что я ожидала. И пальцы уцепились не за те плечи.

Несколько секунд в гробовой тишине все просто пытались понять, что именно только что произошло, а чего не произошло. Сердце грохотало в груди, дыхание сбилось напрочь. Кифер помог мне выпрямиться, нейтрально глядя в лицо. И только потом меня прошило: я только что едва ли не прижималась к Полю Киферу. Почти лицом к лицу. Меня бросило в жар, а по рукам побежали позорные мурашки, поднимая дыбом волоски. Откуда-то в голове возникло идиотское желание прижаться к его телу теснее. Ведь все так знакомо. Ведь именно по этим ощущениям я скучала долгие месяцы.

На лице Кифера на мгновение мелькнуло самодовольство, и мне захотелось завыть в голос. Он отпустил меня резко, и я чувствовала, как будто гигантская невидимая рука вытащила из меня стержень, на котором все тело держалось. Дико захотелось где-нибудь съежиться. Как можно после всего, что мне сделал Поль, продолжать его хотеть?! Хоть беги снова к Нестерову записывайся!

– А на этот раз кто виноват? – В звенящей тишине произнес Кифер. – Пошел вон.

Я неловко почесала лоб. Спорю, все переживали этот момент сложно. Это было слишком жестко. Чего только не случалось на репетициях. Мою травму удалось хотя бы предотвратить. И парень этот…

– Простите, я… Можно еще раз попытаться?

– Нельзя, – резко припечатал Кифер. Сверля глазами Ярослава, он даже не мигал. – Я не работаю с людьми, которые предпочитают переваливать ответственность на других. Ты не чувствуешь поддержки. Вокруг тебя танцовщицы – женщины, а не разборные куклы, которые не страшно, если сломаются. Иди тренируйся где-нибудь в другом месте. Быть может, однажды у тебя появится еще один шанс. Но точно не со мной. – И вообще без переходов. – Огнева, ты тоже свободна.

– Что? – опешила я.

– У тебя нет партнера, как ты собираешься танцевать? Придешь завтра.

Невероятно. Он и тут нашел способ меня ударить. Кифер выжидательно на меня уставился, а затем приподнял брови и кивнул на выход. Я подхватила вещи и покинула зал, с трудом удержавшись от того, чтобы хлопнуть дверью.

Тяжело оперевшись о подоконник, я слепо уставилась в окно. Так продолжаться не могло. После этой репетиции у нас был обеденный перерыв, но я не хотела никуда уходить из театра. Не хотела есть. Я хотела вернуться на репетицию, укутаться в чувство голода, как в любимое одеяло, и сделать все идеально. Я же могла. Я чувствовала эту силу, которая дремала во мне, убаюканная стабильностью, спокойствием и фальшивым смирением. Чудовище, ждавшее одного неверного движения, чтобы вырваться и поглотить меня снова. Я ведь совершенно отчетливо знала, как убрать это мешающее ощущение расслабленности, прекратить довольствоваться крохами.

Прямо сейчас, из-за недоеденного завтрака, я была голодна. Не до скручивающих спазмов, а правильно, до той черты, за которой начинается легкость. Мне так нравилось это ощущение, что следовало немедленно отвлечься.

***