Песнь ветра и тьмы

– Дернешься – снесу башку, – холодно произнесла она, едва только заметив сидящего на подоконнике человека. В подтверждение слов острие меча ткнулось в загривок.

– Расходимся, мужики, мамочка проснулась, – протянул незнакомец внезапно знакомым лениво-снисходительным тоном; из темноты сверкнули два зловещих желтоватых огонька. – Нет? Ла-адно, уговорили, посидим ещё.

От неожиданности Астрид едва не выронила оружие (хороша полицейская, ничего не скажешь), но быстро собралась и, мстительно уколов чужую шею, опустила меч. Хотя картина располагала к смертоубийству – Кэрт, мать его, Хакола вольготно расселся на её подоконнике, а Фьял и Янси, эти шерстяные чудовища, вовсю тарахтели на два голоса и едва не вылизывали непрошенного гостя.

– Что ты делаешь в моем доме? Да ещё и с моими котами?

– Вестимо, наношу светский визит прекрасной даме, – в точности копируя жеманный столичный выговор, отозвался Кэрт. Сидел он чуть сгорбившись – один из котов буквально повис у него на шее, в то время как второй скрутился на коленях в здоровенный уютный клубок. Большее предательство – пушистые сволочи, хоть бы раз позволили взять себя на ручки, не выделываясь по полчаса! – попросту невозможно представить. – А прекрасная дама, судя по всему, при помощи собственной физиономии проверяла ударопрочность брусчатки на городских дорогах. Совсем себя не бережете, капитан Эйнар! – Он погрозил ей пальцем и укоризненно покачал головой, весь из себя воплощенное неодобрение. – Так и помереть недолго, причём даже злить отбитых на всю башку ассасинов не придется.

А, ну да, она же совсем забыла о своем неприглядном виде – грязные руки, мятая рубашка, ободранное лицо, рукав в пятнах крови.

– Не дождешься, – бросила она. Хотела добавить ещё что-нибудь в ответ на эту тираду, но голодный желудок напомнил о себе громким урчанием. Астрид вздохнула – стало немного стыдно за свое состояние. – Есть будешь?

– Благодарю, милостивая госпожа, – кивнул ассасин, скроив чопорную физиономию, и тут же принялся негромко выговаривать Фьялу и Янси: – Почему ваш человек голодный, злой и потрепанный? Следите за ней получше! Мы в ответе за тех, кого приручили!

Бессовестные кошаки, что характерно, серьезностью тирады не прониклись.

– Ещё скажи им, чтобы на работе меня иногда подменяли, – коты предложения не оценили – уставились возмущенно, а Фьял даже фыркнул и махнул пушистым хвостом. – А что? Как жрать, так вы первые, а как работать – одна я? Ладно, – она показательно отвернулась от пушистых предателей, – в кладовке копченая оленья нога была, разделай. А я, так и быть, приведу себя в порядок, чтобы ничей взор не оскорблять.

Теплая вода, полившаяся сверху из душа, показалась даром богов. Как и целебная мазь, на глазах излечивающая поцарапанную щеку. Уже в комнате она переоделась в свежую рубашку и, немного подумав, сменила надетые было домашние брюки на юбку чуть ниже колен. («Нет-нет, вовсе не потому, что кое-кому понравились твои ноги!») Наскоро заплела высушенные слабеньким заклинанием волосы в косу, вздохнула, глядя на обозначившиеся синяки под глазами, и вернулась на кухню.

Помимо разделанной оленьей ноги на столе красовалась миска с солеными грибами, видимо, найденными на одной из многочисленных полок, а теперь любовно приправленными луком и ароматным маслом. Оттуда же был добыт кувшин с вином из аэльбранских виноделен. А чего в её кладовке точно не было, так это дымящегося горшка с тушеными овощами. Всё это богатство, при виде которого в животе заурчало ещё сильнее, было заботливо расставлено на белой скатерти – где он её вообще нашел? – а вместо кружек, из которых Астрид обычно и пила вино, ее хозяйственный гость достал из буфета бокалы, забытые прошлыми жильцами.

– Кхм… – глядя на всю эту роскошь (из её же запасов, но как же красиво, мать его так!), она на пару минут потеряла дар речи. – У меня такое чувство, будто я пришла к кому-то на свидание, а не просто пожрать после рабочего дня.

– Наша цель – угодить клиенту.

Её одарили зловещей улыбочкой, но затем галантно отодвинули стул и жестом предложили присесть.

– Прекращай выпендриваться, – закатила глаза Астрид, но послушно села. И, прежде чем взяться за вилку, добавила мирно: – Спасибо.

Всё же побыть иногда девочкой очень приятно, особенно когда за тобой ухаживает пусть подозрительный, но уж очень обаятельный тип. По крайне мере, чуть растрепанные волосы, полурасстегнутая рубашка и полотенце на плече казались чем-то невероятно милым и совершенно не вяжущимся с образом опасного убийцы.

«Арестовывать его надо, а не слюни по всей этой красе пускать», – отругала она себя и вернула все внимание ужину.

На еду она набросилась, ничуть не заботясь о манерах и о том, как выглядит со стороны – право слово, было бы перед кем строить из себя благовоспитанную леди. Тем более что ею Астрид уж точно никогда не была. Сложно быть чопорной барышней, когда днями напролет имеешь дело с мордоворотами из Прибрежного, а ужином тебя кормит ассасин из Гильдии убийц. Оленья нога закончилась непозволительно быстро, как и половина овощей, которую она выложила на свою тарелку. Уцелели только грибы, хоть не все – Астрид успела наесться, а Кэрт, судя по всему, особой любви к ним не питал.

– О Двенадцать, жизнь прекрасна, – выдохнула она сыто и подвинула к себе любезно наполненный вином бокал. Всего пара глотков, и можно превращаться в нормальную версию себя и приступать к допросу одного подозрительного типа, пробравшегося в ее дом через окно. – А теперь рассказывай, какого драугра ты влез в мою квартиру?

– Обижаешь, крошка, – протянул Кэрт, нахально глядя на нее поверх бокала. Ну или не нахально – закрадывалось подозрение, что у него просто всё время такой взгляд. – Я же обещал прийти в гости! И я пришел. Но кошачья дверца у тебя маловата, да и какой приличный кот ходит через двери? Скука. Кстати, охранка – дерьмо; сломать можно за двадцать секунд. От офицера полиции ожидался более серьезный подход к безопасности.

Он горестно вздохнул и отсалютовал бокалом, прежде чем сделать глоток. Было видно, что кривляется напропалую; тем не менее Астрид не могла не изумиться, как ловко и привычно прибрежный отщепенец управляется со столовыми приборами. Почище её бывшего муженька, да не будет к ночи помянут этот заклинательский сноб.

– Ну-с, меняемся увлекательными историями? Кто тебя так живописно разукрасил?

Астрид скривилась – не рассказывать же каждому встречному полбиографии? Однако душа просила пожаловаться.

– Дерево. По которому я проехалась лицом, когда свалилась в обморок. Обратная сторона моей силы, – на лице Кэрта отразилось явное недоумение, и она продолжила: – Я тэй’таара, на общеимперском – Слышащая. Земля разговаривает со мной, а так как языка у неё нет, делает она это всеми доступными ей способами: показывает образы, говорит сотней чужих голосов. Она позволяет мне узнать то, что я хочу. Или то, что хочет она, как сегодня. Дар благих фейри, чья кровь течет чуть ли не в каждом солхельмце. Резерв сжирает только так. Приятного мало, но в моей работе бывает полезно.

– Сомнительный какой-то талант – глюки ловить. Не в обиду, но молниями швыряться – оно как-то полезнее. И зрелищнее, – он вздохнул, в голосе его зазвучала то ли зависть к боевикам, то ли восхищение ими же. – Ладно. Так как, узнала что-нибудь полезное? Или деревце страдало зазря?

Астрид скривилась и понуро склонила голову. Бездна знает, зачем сегодняшнее видение пришло к ней, да ещё такое четкое по сравнению с прежними. Но никакой существенной пользы для расследования оно не принесло. У собеседницы-земли явные проблемы с объяснениями.

– Я видела Эльрейн, последнюю похищенную девочку. Скорее всего, она ещё жива, но… с ней собираются сделать что-то недоброе. Хотя, это и так понятно. – Она напряглась, вспоминая. – Ее забрали люди, но я видела… тьму, от которой очень хотелось спрятаться. Девочка словно утонула в ней, растворилась, и я ничего не могла с этим сделать.

В Астрид проснулись злость и отчаяние. Она с силой сжала руку в кулак, пытаясь успокоить дрожащие пальцы.

– Стоять и смотреть было невыносимо. Так страшно… И холодно. Как на Солхельме, когда с Холодного моря приходят ветра.

Кэрт молча глядел на нее из-под разлохматившейся челки. Холодный взгляд пронзительно-голубых глаз на застывшем лице наводил оторопь похлеще, чем жутковатые видения, полные воющих ветров и непроглядной тьмы. Казалось, ассасин прикидывает, как половчее перерезать ей горло и куда затем упрятать тело. И не стоит ли предварительно расчленить?..

Астрид вздрогнула – горячие пальцы вдруг мягко стиснули её кисть.

– Всё хорошо, Астрид? – спросил Кэрт, приятно улыбаясь и прямо-таки лучась заботой. Физиономия его снова сделалась плутоватой и нервной, словно и не было этого жутко-оценивающего взгляда.

– Нормально, – буркнула Астрид, отдернув руку. Как и всякая сильная магиня, она вовсе не привыкла чувствовать себя такой… беззащитной. И перед кем? Перед каким-то вертлявым хлыщом, с охоткой изображающим тут добродушного дурачка. – Ну, а ты что интересного расскажешь? Был уговор меняться историями.

Добродушный дурачок подвинулся, уступая место деловитому прощелыге.

– Ну, я вроде как разузнал, что общего между твоими детишками. Чистокровные они. До пятого колена. Сама понимаешь, сейчас таких найти нелегко. Мне бы занадобились, так я б лучше в Гренвуде похищал – нелюдей не терпят, да ещё и круглые идиоты, – Кэрт неприязненно поморщился, гренвудцев он явно не любил. Впрочем, их никто не любит. – Но в Гренвуде маги слабенькие. Может, наш похититель в таких не заинтересован? По идее-то чем сильнее, тем лучше, если уж кровь в самом деле нужна для некоего древнего ритуала.

Не в силах больше сидеть на месте (и смотреть в хитрющие глаза напротив), Астрид поднялась и принялась расхаживать по кухне, постукивая пальцем по губам. Слова ассасина окончательно подтверждали подозрения, что всё связано с магической силой и происхождением. А ещё он уже третий за этот бесконечный день, кто вспоминает о гренвудцах. Неспроста.

– Это условие работает только с теми, у кого сила уже активна. В самой чистокровной магической семье ребенок может родиться без всякого дара. Даже в Гренвуде это знают. «Боги судят так, как желают боги», – процитировала она старую солхельмскую присказку.

– Можешь верить богам, если угодно, – фыркнул Кэрт, снова наполняя бокалы. – Я предпочитаю верить закону вероятностей. А вероятность того, что первенец в семье потомственных магов родится без магии… она такая крошечная, что можно к нулю приравнять. Поспорим, ни у кого из детишек нет старших братьев и сестер? Может, в ритуалах я ни демона рогатого не смыслю, но на магию оно завязано. Иначе зачем такие сложности? Подошли бы обычные людишки из глухой деревни: ни тебе сложностей с происхождением, ни шума на весь город, ни боёвки, назойливо расследующей пропажу.

– Дело может быть не обязательно в магии, а в крови… Чтобы отследить чистокровность, нужен архив или Бюро регистраций. В глухих деревнях такой роскоши взяться неоткуда, да и приврать могут. В городах с этим строже. Не считая того, что за нужную цену любые сведения можно купить… – Астрид вернулась обратно к столу и взяла бокал. Внимательно посмотрела на развалившегося на стуле Кэрта. – Мне надо знать, кто на улицах торгует подобной информацией.

– Собственно, я и разузнал. В Бюро регистраций есть целых три подходящих типа, пусть даже одного из них я почти готов исключить из списка.

Астрид удивленно уставилась на него – и до сих пор молчал, стервец!

«А, ну да, кто-то вздумал поплакаться», – едко напомнила она сама себе.

– И кто же?

Со скорбным вздохом этот поганец поставил бокал и, поднявшись с места, прошествовал в сторону окна.

– Не сегодня, крошка.

Астрид едва успела поймать его за руку и дернуть, разворачивая к себе.

– В смысле – не сегодня? Это важно, Кэрт!

– Ну скажу я, и что ты сделаешь? Побежишь в Бюро, сверкая алым мундиром? Это очень хреновая идея, Астрид, тем более что я даже не смогу проследить, чтобы ты ненароком не убилась об кого-нибудь, – он состроил преувеличенно грозную физиономию и погрозил пальцем. – Работенка у меня наметилась. Вернусь послезавтра, будем вместе играться в детективное расследование. Ну-ну, крошка, не дуйся, – мягко пожурил Кэрт, высвободив руку. Махнув кончиками пальцев по щеке, он заправил ей за ухо прядь волос. – Хочешь, подарочек с юга привезу? Нет? А всё равно привезу. Так что веди себя хорошо!

И, напоследок подмигнув оторопевшей от такой наглости Астрид, несносный кошак-переросток как ни в чём не бывало сиганул за окно. Она едва подавила желание выскочить вслед за ним, чтобы навалять как следует за все эти ужимки. Но в последний момент всё же вспомнила, что она, на минуточку, взрослая, воспитанная мать двоих котов и вообще офицер полиции.