Некромант для рыжей шельмы

– Мюррей, как зовут девчонку?

– Билли Фоули. Двадцать шесть лет, тёмная, в документах значится магистром. При этом знаков Гильдии на ней нет, что странно…

– Билли…

Макс мог припомнить только одно женское имя, которое сокращалось бы подобным идиотским образом.

– Вильгельмина?

Френсис снова засмеялся, прижав к груди тихо урчащего котенка.

– Да, точно. Вильгельмина! Ну это ж надо было обозвать! У нашего мудилы Себастьяна имечко ещё туда-сюда, оказывается… А что, ты её знаешь?

Макс не ответил. Ни к чему, да и смысла нет: Френсис ещё в академии учился, когда Джерард Фоули служил в синтарийском некроотделе. Чересчур добрый малый как для некроманта, но хороший полицейский, офицерских нашивок добившийся потом и кровью, невзирая на не слишком выдающиеся способности. До получения должности капитана отряда Джерри оставалась какая-то неделя, когда с Эрмегаром случилась Элрисса. Пока поехавшая сучка, восставшая из мертвых, веселилась в Иленгарде, туда согнали чуть ли не всех некромантов Империи, в том числе и синтарийский некроотдел. Тогда погибло много людей, и Джерард Фоули оказался в их числе. Его разорвал вендиго – жуткая тварь, кровожадная, сильная и злая, выскочившая на них у самого детского приюта. Макс должен был убить чудище, но силы к тому времени были почти на исходе, а зомби, лезущим из всех щелей, не было числа. Джерри разорвали на его глазах прежде, чем он успел сотворить заклинание. Если бы он был тогда чуть быстрее, устал чуть меньше…

– Её отец был героем, – наконец отозвался он.

– Девица явно не в него, – протянул Френсис, согнав ухмылку с лица.

– Зато проживет дольше.

Хитромордая шельма тем временем вовсю ездила по ушам капитанам.

– …говорю же вам, знать не знала этого Саймона! – уверяла она, прижав ладонь к пышной груди и картинно выпучив без того огромные глаза. – Найджел не даст соврать, мы с ним вместе… э-э… предавались культурному отдыху.

– Опаньки! Ну-ка, Бёрк, чему-чему вы там предавались? – с издевкой переспросил Бэйли, повернувшись к Найджелу. – И с чего тебя вообще в этот гадюшник занесло?

– Я там инфу поискать решил по делу… ну, ты сам знаешь, по какому, – отмахнулся тот. – Без толку: нынче только и разговоров, как кустарную заклинательницу Билли-шельму бросил парень…

Девчонка так и подскочила на месте.

– Гнусные наветы завистников! – гневно воскликнула она, бросив карандаш. – Это я, я его бросила!

Некроманты, столпившиеся вокруг, снова грохнули хохотом. Макс не удержался и спрятал лицо в ладонях. Нет, это представление пора кончать.

Но как, спрашивается, из застенчивой и невзрачной девчушки выросла такая до неприличия красивая оторва? Его бестолковый сынок с тех пор вымахал на две головы да чуть раздался, и на этом все перемены кончились. Интересно даже – это у всех по-разному, или же только отцам девочек положены такие ужасы, как напрочь незнакомое лицо и невесть откуда взявшаяся грудь третьего размера?

«Четвертого», – как мог деловито поправился Макс, окинув «ужасы» оценивающим взглядом. И ещё одним. Нет, он честно старался быть взрослым и воспитанным некромантом, но сильно разодранный – вот же трёханые ублюдки, правильно она их прирезала! – вырез светленькой рубашки то и дело распахивался чересчур широко. Ну как же тут удержаться и… не провести независимую экспертизу?

– Слушай, ты… Билли. Давай уже наконец разберемся, что там у вас с теми ребятами произошло, – и по домам.

Очевидно, Эндрю представление допекло не меньше, чем его шефа. И косоглазие он явно почти заработал – что вообще немудрено, когда роковой четвертый размер маячит перед самым носом, но в открытую глазеть неприлично. Найджел, вон, пялится в столешницу так старательно, будто от этого зависит его жизнь. И правильно делает.

– А чего там разбираться? – Билли изящно пожала хрупкими плечами, снова берясь за карандашик. – Саймону Мэл должен был. Этот брехливый кусок говна вечно кому-то должен: золото он любит, а работу нет… И все знают, что я платила по счетам Мэла… несколько раз. Вот этот тупица Саймон и решил, что деньжат проще стрясти с меня. Само собой, я его послала. Ну а он нагнал меня в подворотне со своими дружками, пока я кота разыскивала. Дали мне по башке кастетом, – она пропустила волосы сквозь пальцы, демонстрируя слипшиеся от крови пряди, – но увы и ах! Башка у меня очень крепкая.

– А почему ты не использовала магию?

– А замер резерва мне тут кто делал, богиня Пресветлая? Ребят, я на ноль уработалась. Пришлось по старинке. Или надо было истошно орать и звать на помощь доблестную полицию? Нет, весельчак, это не мой стиль.

– Вырубила бы их, а там и полиция бы подоспела, – предложил Эндрю. – Твой стиль мне что-то не по вкусу. Ты убиваешь всякого, кто тебя ударит?

Билли одарила капитана прохладной улыбкой.

– Я убиваю всякого, кто собирается меня ограбить, трахнуть и убить (притом я не уверена насчет последовательности). Сразу видно, что тебе, хмурая морда, ни разу не угрожали ни первым, ни вторым, ни третьим.

– Они именно угрожали? – въедливо уточнил Бэйли.

– Помимо того, что врезали по голове? Они обыскивали меня, они лапали меня, у них было оружие, – проговорила Билли, кротко потупившись. – Если этого недостаточно, они все свои планы на вечер проговорили вслух. Повезло, что я была в сознании, да? – она гаденько ухмыльнулась и склонила голову набок. – Ибо на доблестную полицию рассчитывать не приходится.

Капитаны оглянулись на менталистку; Макс последовал их примеру. Та молча кивнула, уже не веселясь и глядя на кривляку Фоули с откровенной жалостью. Кажется, той не было так весело, как она хотела показать. Сам же Макс глянул на девчонку с уважением – убийство насильников он за преступление не считал. (Будучи некромантом, к чужим смертям он вообще относился философски.) Скорее чем-то вроде помощи в очищении Империи от всякой скверны, благо Эрмегарские законотворцы его мнение полностью разделяют вот уже пару веков. С тех пор как люди осознали наконец, что ни глубокое декольте, ни короткая юбка, ни смазливая мордашка не являются поводом для домогательств, жить стало не в пример веселее. Кровожадные маньяки, расчленяющие трупы и развешивающие органы на бельевых веревках, и то честнее – они обычно делают это для собственного удовольствия, без присказки вроде «меня спровоцировали».

Другое дело, что до самого факта убийства доблестным следователям Бёрку и Бэйли уже и дела нет – первый вовсю пялится на свою Билли-шельму; второй тоже пялится, но менее явно – Эндрю парень сдержанный, как и положено образцовому некросу. Оба подобных дел перевидали немало и уже сейчас знают, чем всё это кончится. Фоули продержат максимум до утра, укоризненно погрозят пальцем и напомнят, что в Эрмегаре делают с душегубами. После чего отпустят на все четыре стороны вместе со всем барахлом, ну и вон, с котенком. А девочка, меж тем, знает много интересного, судя по её кругу общения. Кто бы ещё заметил.

Макс глянул на часы – время двигалось к десяти, в бардак мадам Селины уже наверняка начал стягиваться народ. А значит, самые лучшие девочки будут заняты еще как минимум по паре часов.

«Плакало мое свидание», – вздохнул он. И шагнул к двери допросной.

Глава 2

– Шеф? – послышался недоуменный голос Френсиса. Коммандеры редко участвуют в допросах напрямую – то обязанность сержантов и капитанов. Исключение делалось разве что для важных шишек или в случае чего-то совсем из ряда вон выходящего.

– Пойду поработаю, Мюррей, – сообщил Макс и выразительно оглядел всех присутствующих. – Чего и вам советую. Причём «советую» в данном случае стоит понимать не в прямом смысле.

Некроотделу в сообразительности не откажешь – мигом смекнули, что «совет» может запросто сказаться как на премии, так и на будущем времяпрепровождении. Хитрый приемчик в виде инвентаризации морга при любом удобном случае Макс подсмотрел у своего иленгардского коллеги Дальгора. И полезно, и бесит всех без исключения.

– Френсис, тебе отдельное приглашение нужно?

– А котенок? – он кивнул на пушистый комок в своих руках.

– Найджел присмотрит, ему ж зазнобу клеить, – Макс открыл дверь в комнату за стеклом. – Бёрк, Бэйли, на выход.

Капитаны недоуменно переглянулись, но послушно поднялись со своих мест и пошли на выход. На физиономии Эндрю можно прочесть явное облегчение – похоже, трепливая заклинательница уже достала его до печенок; Найджел же, напротив, был обескуражен и чуть ли не расстроен. Герой-любовничек. Отчего-то захотелось сказать ему что-нибудь эдакое, однако отвлек голос менталистки:

– Я тебе тут ещё нужна, Макс?

– Нет, спасибо, Лора, – невозмутимо откликнулся он. – Ступай, дальше я сам разберусь.

– Слыхали? – донесся из холла ехидный смешок поганца Френсиса. – Он сам разберется! Вот облом, да, Найдж?..

Не без раздражения Макс хлопнул дверью допросной, отсекая чересчур довольные голоса и идиотское хихиканье подчиненных.

– Макс Эгертон, – на ходу представился он, прежде чем сесть на стул напротив Фоули. Призвал пепельницу и достал сигариллу. – Позволишь?

– Эгертон как лорд Эгертон? – снова склонив голову набок, полюбопытствовала Билли. Вблизи её лицо всё-таки казалось смутно знакомым и очень усталым; непростительно юная, чтобы думать о ней всякие пошлости… и несусветно хорошенькая, ну как тут не думать-то? Под тонкой сахарно-белой кожей разливался нежный румянец; соблазнительно пухлые губы кривились в нахальной усмешке, но большие серые глаза в обрамлении густых тёмных ресниц смотрели холодно и подозрительно. Враждебно даже.

Да уж, и впрямь оторва выросла. Из тех, кто никому не даст спуску, но зато любому даст сдачи.

Судя по вопросу, она его не помнила, да и немудрено – с Джерардом они хоть и дружили, но редко ходили друг к другу в гости. Женат на работе – короткая, но ёмкая характеристика любого хорошего полицейского. А Макс был хорош, впрочем, как и Джерри.