ХРОНИКИ ПАРАЛЛЕЛЬНОГО МИРА. Книга 2. Навстречу свету

– Вы самоубийцы. Вы не знаете, на что идете! Оставьте эту затею, ради себя!

Оборотень вышел. А я обернулась в дверях:

– Почему вы уволились?

Чашка в руке вампирши задрожала:

– Я… Я не вынесла. Многие не выносят. Кай что-то делает с нами. Весь Касхат, все стены пропитаны его болью и… непониманием. Кажется, что он со всех сторон смотрит на тебя. А когда из-под земли раздается его крик… хочется умереть самой. Это не описать. Это надо чувствовать.

Я пораженно кивнула и тихо произнесла:

– Это на благо всех нас. Поверьте. Дальше будет только хуже.

И вышла, тихо закрыв дверь.

Вечером к нам заглянула Аса и сказала, что ее бабушка изготовит несколько сывороток – одну для маскировки оборотней, а вторую для возможности использовать магию в Касхате. Рик, светящийся от радости, начал разрабатывать условный план.

На следующий день состоялась еще одна встреча. На этот раз никто не сидел с хмурыми и задумчивыми лицами, никто не скрывал своих истинных побуждений. Всех окрыляла общая цель, и они подошли к ней с достойным рвением. Акке с Грегори оживленно спорили насчет того, как нам лучше перебраться через Аскатральский хребет. Хаук разговаривал с ястребом, уговаривая его быть его глазами и ушами. Это выглядело странно, но, похоже, птица все понимала. Исгерд с Асой обсуждали, какие лучше травы взять с собой. А потом Аса предложила, что как-нибудь попробует связаться с Каем, ведь она сильный телепат. Близнецы и Магни, неразлучная троица, хвалились друг перед другом. Рик носился вокруг этого хаоса, а я записывала.

К концу дня, просидев три часа, мы, наконец, пришли к общему мнению и разработали точный план. Сегодня ночью Синдри раздобудет нам разнообразное оружие, а завтра утром поступят основные запасы продовольствия. Тогда же мы и выступим, к концу дня планируя добраться до Ущелья, пронизывающего хребет. В общей сложности мы должны достигнуть Касхата через десять дней. Выпив сыворотки, оборотни станут невидимыми. Аса и Синдри останутся у подножья, обеспечив телепорт. Хаук останется у стен, в нужный момент послав коня. Я же под видом посетительницы (у Исгерд нашлось древнее приглашение) проникну в саму гору, вместе с невидимыми оборотнями. Так мы доберемся до камеры. Оборотни накинутся на вампиров, я открою дверь, обрублю цепи, и мы с Каем выберемся на вершину, где нас заберет конь Хаука, доставив прямо в телепорт. Остальные оборотни вернутся тем же путем, каким пришли, выпив вторую дозу сыворотки.

Когда все разошлись, меня трясло от перевозбуждения, голова гудела от нескончаемого гама. Я не выдержала и вышла на улицу, несмотря на то, что на город давно опустилась ночь.

Холодный горный воздух быстро остудил мою голову. Простояв пять минут на крыльце, попускав облачка пара и продрогнув до костей, я решила вернуться в тепло.

Стоило мне переступить порог, как ко мне подошла администратор:

– Вы Солаверье? Карина?

Я медленно кивнула.

– Вас ждут в тринадцатом номере. Просили сообщить.

Еще один настороженный кивок. Странно…

Поднимаясь по лестнице, я все гадала, кто же меня там ждет. И на ум приходило лишь одно имя. Доски скрипели под ногами, за стенкой кто-то заливисто смеялся. Я остановилась перед дверью с таким счастливым числом.

Постучала. Мне не ответили. Тогда я молча нажала на ручку и вошла в комнату.

В небольшой гостиной горел камин – единственный источник света. Пламя бросало отблески на деревянные стены и пару безвкусных картин. В темных неосвещенных углах стояли кресла. Но основную часть занимал кейнар, стоящий перед камином. Полусложенные черные крылья касались мягкого ковра.

Льюис обернулся. Только сейчас я смогла рассмотреть его. Высокий, слишком высокий, выше Кая, но уже в плечах. Коротко остриженные черные волосы только подчеркивали высокий лоб и острые скулы. Он носил жилетку с поясом, на котором угрожающе посверкивал изогнутый тесак. Меховой плащ валялся на кресле. Сам кейнар задумчиво поглаживал кошку, смотря на меня угольными глазами.

Стараясь сохранять холоднокровие, я села в одно из кресел, закинув ногу на ногу.

– Ну и?

– Я рад, что ты пришла, – пробасил он.

Кошка заурчала громче.

– Долго будут продолжаться эти встречи? Если ты думаешь, что твои сухие «Оставь это» и «Как жаль» повлияют на мое решение, то глубоко ошибаешься.

– Именно. Ты подошла к этому серьезней, чем я думал.

Я тихо рассмеялась и встала, медленно прохаживаясь вокруг:

– Льюис, хватит играть в кошки мышки. Признайся, ты хочешь власти над Ищейками. Но она сейчас принадлежит Каю, и единственный способ – это убить его. Не смотри на меня так. Я видела и слышала больше, чем ты думаешь, и знаю, как ты ненавидишь Энгельгардта. И тут, бац! Его сажают в Касхат, объявляя смертную казнь. Льюис ликует, ему даже стараться не надо. Просто подождать, пока Кай не сгниет в тюрьме, и честно получить власть и уважение, – сделав паузу, я продолжила: – Но тут объявляюсь я, безумная девчонка со рвением освободить пленника, тем самым поставив под угрозу твою легкую победу.

Я подошла поближе, почти ощутив исходящий от него запах железа:

– Я не понимаю лишь одного. Ты ведь можешь просто внушить мне бросить все и пойти обратно. Тебе не составит труда внушить это всем. Но ты каждый раз ловишь меня, обмениваешься парой слов и уходишь. Ты так развлекаешься?

Льюис задумчиво почесал остроконечную бородку и усмехнулся:

– Ты угадала. Но я не развлекаюсь. Здесь кроется другая причина, о которой ты, похоже, даже не догадываешься.

Я вопросительно подняла брови. Он повернулся и осторожно дотронулся до цепочки на моей шее:

– Этот кулон.

Я удивленно вытащила из-под рубашки маленького дракончика с обсидиановым глазом, которого подарил мне Кай. Льюис рассматривал его с каким-то отвращением.

– И что с ним не так?

– Я не могу проникнуть в твое сознание. Нащупать твои мысли и прочитать их. Когда я пытаюсь это сделать, то чувствую тоже, если бы пытался прорваться в сознание Кая – мощный блок. Этот кулон сделан Ищейкой от Ищеек.

Я нахмурилась, вспоминая тот день:

– Да, что-то такое он мне говорил.

Льюис выпустил кошку. Та мягко приземлилась на ковер и потерлась о мою ногу. Заглянув мне в глаза, кейнар тихо произнес:

– Знаешь, почему я хочу этой власти? Ты знаешь Кая не настолько хорошо, как думаешь. Ты вообще его не знаешь. Этот съехавший шизофреник слишком непостоянен. Я удивлен, как он так долго держится на троне. Понимаешь… когда он не в духе, или расстроен, он заглушает свою боль одним: он зовет нас. Объявляет Охоту. Тогда это неуправляемый убийца, просто золотой правитель. Все рады, всем хорошо. Кроме одного. Тогда в нем исчезает всякое подобие души и человечности.

Он задумчиво перевел взгляд на камин. Пламя отражалось в черных глазах.

– Но это иногда. Поэтому в последнее время Ищеек стали воспринимать как легенду. Большее время он сидит над книгами в своем Аскатрале и пытается что-то придумать. Отвлечь себя от Ищеек. Его снедает голод, стремление выйти наружу и кого-нибудь зарезать. Но он борется, запирает себя в подземельях и там пережидает приступ. А что мы? Остальные Ищейки сидят без дела. И так может продолжаться сотни лет, пока у Кая снова кого-нибудь не убьют, он не расстроится не объявит Охоту.

Я тоже смотрела на пламя. Словно на экране, там отражались образы того, что рассказывал Льюис.

– Понимаешь, Кори… Слепому ясно, что Кай это ненавидит. Он ненавидит нас, ненавидит себя и то, что ему приходится делать. А какой получится король из того, кто не хочет им быть?

– Почему бы просто не сместить его?

Льюис тихо рассмеялся:

– Все не так просто. Ищейкой не становятся. Им рождаются. Им же и умирают. Ты не сможешь родиться человеком и при жизни стать лягушкой. Добровольно Кай власть не отдаст. Это позор, вечное клеймо слабости и неспособности править. Единственный способ – это забрать власть вместе с жизнью, как происходило всегда. Но, Кори, он очень сильный правитель. Очень. И никому еще не удавалось отбить у него трон.