Принцесса душ

Ведьмы Сомниатис подобны змеям.

Они сбрасывают чешую и исцеляются.

– Так это действительно обычная солдатская драка? – задумчиво произносит король Сирит, усаживаясь на трон. – Думаю, проблем возникнуть не должно, Нокс. – Его губы расплываются в улыбке. – В конце концов, ты сын своего отца. Гордый наследник в рядах моей армии.

Он внимательно наблюдает за мной. Сирит ждет моей реакции.

Ему хочется увидеть, как я вздрагиваю при упоминании отца. Очередная проверка, коим он подвергал меня бессчетное количество раз за последние годы.

Король постоянно чего-то от меня ждет, но я не хочу отдавать что-либо взамен.

Мой голос непоколебим.

– Не волнуйтесь, – отвечаю я. – Отец бы точно гордился мной.

Сирит склоняет голову набок.

– Несомненно.

– Благодарю за предсказание, – продолжаю я. – Могу я получить монету?

Теола сжимает ладонь в кулак, а когда разжимает, в центре лежит блестящий золотой кругляшок. Ведьма медленно кладет монету в нагрудный карман моей униформы.

Она похлопывает расположенный над сердцем карман и произносит:

– До встречи, Нокс Лайдерик.

Вместо того чтобы вонзить меч в грудь короля, я быстро кланяюсь. Я прибегнул к вежливости, потому что острое лезвие не принесет бессмертному никакого вреда.

Я поворачиваюсь и направляюсь к выходу, но тут мой взгляд встречается с глазами Селестры.

За это короткое мимолетное мгновение я заметил в ее взгляде тщательно скрытые эмоции.

Однако решаю не обращать на это внимания.

Мне не нужно пытаться понять ведьму. В ближайший месяц я должен выжить, обмануть смерть и заполучить желаемое.

Я должен отнять у Сирита бессмертие и поставить весь ведьмовской род на колени.

Когда придет время, я убью каждого из них.

Начиная с наследницы.

Глава 6

Селестра

Той ночью мне приснился Нокс Лайдерик.

Я раз за разом наблюдаю за смертью Нокса: пламя и искры обволакивают тело мужчины. Моя рука тянется к нему, но натыкается лишь на пепел и тьму.

Стоит мне закрыть глаза, я тут же вижу его, поэтому поспать мне не удается.

Этот человек меня погубит.

Это такая же прописная истина, как и то, что небо голубое, воды моря черные, а наша сделка нерушима. Как только волосы срезаны, магия ведьмы оставляет отпечаток, и участнику остается лишь ждать, когда смерть примет его в свои объятия.

Таковы правила заклинания, созданного моей прапрабабушкой.

К тому времени, когда наступает утро, я не сплю уже несколько часов. Закрывать глаза было страшно, поэтому я не стала даже пытаться.

Опускаю кисть для рисования в воду и смотрю на свою руку так, словно метка, появившаяся на коже, может дать ответы на все вопросы.

Но она безмолвна и не в силах мне помочь.

Разозлившись, я провожу по холсту краской черного цвета.

Обычно живопись помогает облегчить разум. Без перчаток я чувствую себя свободной, невесомой, я могу рисовать часами – новые миры, новые лица – и позабыть, что мне когда-нибудь придется надевать их снова.

Но в этот раз облегчение не приходит.

Чертов солдат, пропади он пропадом в Реке Памяти.

– Выглядит… симпатично, – произносит Ирения, глядя на картину. Ее взгляд красноречиво подразумевает обратное.

Приходится засунуть руку в карман, чтобы девушка не заметила метку.

– Что это? – спрашивает она.

Я пожимаю плечами.

Я пыталась воссоздать комнату из видения, нарисовать место, где через два дня мне суждено умереть. К сожалению, картинка по-прежнему размыта.

Красные полы и наполовину выкрашенные белые стены, но остальное туманно, поэтому в некоторых местах тлеют оранжевые угли. Они сыплются из огромной дыры в потолке, словно дождь из звезд, и растекаются по полу огненным озером.

В центре на столе лежит мой браслет и медленно плавится.

– Что за жирная черная полоса посередине? – спрашивает Ирения.

– Самовыражение как терапия, – отвечаю я.

Подняв кисть, я провожу вторую полосу – на холсте появляется черный крест.

– Мы должны сжечь ее, – произносит Ирения. – Прежде чем кто-либо увидит.

Гляжу на плавящийся браслет и вспоминаю ощущения, когда пламя разъедало кожу.

– Выброси ее, – соглашаюсь я, указывая на камин.