Исповедь Призрака. Премия им. Ф. М. Достоевского. Игра в Иную Реальность

– Вот такого размера…

Кофе мы пьём на улице у входа в магазин Яниса. Здесь так принято: владельцы магазинов пьют кофе, общаются с прохожими, потом переходят улицу и пьют кофе с теми, кто напротив, обмениваясь новостями или молча рассматривая туристов с пакетами: пакеты, мелькающие чаще других, – указание на самую процветающую лавку в Урануполи. А Янис рассказывает мне про Афон, он бывает в кельях, беседует со старцами и водит туристов на Гору.

– Не встречали 12 отшельников? – поинтересовалась я.

– Чтобы их встретить, надо быть Святым, – вздохнул Янис и нырнул в лавку к только что зашедшим в неё покупателям.

– Как я рада, что Вы снова с нами! – воскликнула Лия, грузинка, моя ровесница, живущая здесь почти десять лет, сотрудница Яниса. – Слава Богу, Вы живы и здоровы! Вы очень светлая, даже хозяйка говорила: в Алисе – иная доброта, настоящая, с Неба.

– Спасибо, Лия! А Вы не знаете, как называется вот та икона Богородицы? – я показала её Лие сквозь витрину.

– Даже не помню, откуда она у нас. Но завтра скажу!

***

Кирияки – племянница Димитры, да и Янис – её племянник, в этой деревушке почти все – родственники, хотя и не все дружны между собой. Кирияки досталась по наследству иконная лавочка её отца, который два года назад переквалифицировался в продавца мороженого. Лавочка, как и у Димитры, была небольшой, но Кирияки закупала большие и дорогие иконы. Мне нравился один из иконописцев, который писал для неё, и за приемлемые деньги.

– Привет, Алиса! Я снова беременна, как видишь! – улыбнулась она.

– И опять мальчик?!

– Ага! – засмеялась она и после приветственных расспросов приступила к обзору своих новинок.

– Алиса, очень рад тебя видеть! – обнимая и целуя меня в щёки трижды, произнёс зашедший в лавочку отец Кирияки. – Надолго к нам? Знаешь, а ведь ты никогда не уедешь! Останешься навсегда жить на Афоне!

– Кирияки, а у тебя нет, случайно, Святой Варвары с чашей? – поинтересовалась я, размышляя над словами её отца.

– С чашей – нет, а так – есть! А зачем тебе? Она от внезапной смерти оберегает? Чтобы не умереть без причастия?

Кирияки обещала узнать про Варвару, а я направилась к Сократису.

***

Сократис – друг Димитры, грек, но мы общаемся по-итальянски, хотя он говорит и по-английски. На итальянском нас никто не понимает, да и полезно попрактиковаться. Сократис любит редкие иконы и мне про них рассказывает – эмоционально! – похож на итальянца темпераментом.

– О! Алиса! С возвращением! Эх, что я тебе покажу! – кричит он издалека, а затем достаёт телефон и находит фото: – Про меня написали статью в National Geographic! Смотри! Видишь? Вот моё имя, вот название и адрес моей иконной лавки! А это мои иконы, вон они – на той стене! Прикинь, пришли журналисты и даже не сказали, кто они и откуда! Я, ты же знаешь, всегда говорю правду про иконы, и я им всё сказал! И они написали!

– Поздравляю! – улыбнулась я и, переведя взгляд на стену с иконами, замерла как вкопанная.

– Кофе? – предложил Сократис, не заметив моего оцепенения.

– Ты знал! Мне нужна эта икона, нигде не могла найти, даже решила, что её не существует!

– Какая из?

– Четырёх Евангелистов!

– Ха! У меня всегда есть то, чего якобы не существует! Ты же здесь – как местная жительница, всё про всех знаешь, что по чём, кто и чем торгует, разбираешься в техниках письма. А зачем тебе Четыре Евангелиста?

– Переписать Будущее.

***

Где-то в Тумане

Мы поднялись на лифте на последний этаж огромного торгового комплекса.

– Закрой глаза и дай мне руку! – загадочно произнёс Мишка и повёл куда-то, а затем шепнул: – Открывай!

– Вау! – воскликнула я, поскольку прямо перед нами, будто зависший в воздухе над пропастью, под куполом торгового комплекса, находился Фиалковый Остров, к которому вёл узкий мостик.

– Да не бойся, мост – настоящий, не рухнет! Потрясающая кафешка, и здесь сегодня завтракаем только мы!

Мы приземлились на диван, утопающий в фиалковых зарослях: они окружали нас со всех сторон – настоящие, крупные, красивые и… печальные. Официантка удалилась, приняв наш заказ, а Мишка достал и протянул мне подарочную коробочку:

– С Днём Святого Валентина!

– Спасибо! Ангелы всегда нужны, их много не бывает, – улыбнулась я, увидев чудесного серебряного Ангела-Хранителя, а затем, ещё раз окинув взглядом цветы, вспомнила: – Фиалки в Греции – символ траура! Представь, молоденькую Персефону, собирающую фиалки, похитил владыка Царства Мёртвых. С тех пор греки усыпают фиалками преждевременно умерших девушек.

– Да забей ты на Грецию! Лучше скажи, почему до сих пор не эмигрировала в Италию? Сто раз говорили: нечего тебе тут делать! Ты знаешь итальянский. Тебя в Италии принимают за местную жительницу. Ты молодая, умная, красивая. Ну? Сегодня же зарегистрируем тебя на международных сайтах знакомств. Помнишь, фотосессию осенью? Море потрясающих фоток! Выберем самые-самые, и через месяц ты пригласишь меня на свадьбу! Вот увидишь! Чего зря время-то терять? Чудо ты в перьях! Кстати, о перьях! Что пишешь?

– Ничего… Но знаю, что должна написать. Видела Там.

– Про Иную Реальность?

– Да, но, наверное, время ещё не пришло.

– А что видела?

Я задумалась над тем, как объяснить земному человеку, что мне показали в Небе, и перевела взгляд на цветы, но заметила Рэя – на мостике, ведущем к Фиалковому Острову.

– Так что тебе показали, Алиса? – переспросил Мишка, сидя спиной к приближающемуся к нам Рэю.

– Агрегацию атомов, – выдохнула я Мишке.

– А я углубился в научные книги, где столько всяких открытий в области квантовых полей понаделали, и всё такое про Иную Реальность, прямо дух захватывает! Хочешь, дам почитать?

– Алиса, хочешь фокус? – спросил Рэй, присев рядом.

– Хорошо, дай почитать, – ответила я Мишке.

– Не бойся, – Рэй протянул мне руку. – Закрой глаза.

Я вопросительно посмотрела на Рэя, но не могла ослушаться. Мы сделали пару шагов от стола, в то время как Мишка, как ни в чём не бывало, продолжал:

– В следующий раз сразу три книжки тебе привезу. Итак, что мы делаем сегодня?

– Открой глаза, Алиса, – шепнул Рэй, и я повиновалась.