Последняя партия

«Да. Она дает направление, поэтому не переусердствуй, пожалуйста».

«Так нормально?» – мгновенно сориентировался «Гор», слегка убавив спасительный морозец.

Я подумала и кивнула.

«Да. Спасибо».

Дальше мы летели молча – парни старались не отвлекать меня от размышлений, а я погрузилась в себя так глубоко, что была просто не в состоянии общаться. К сожалению, лететь пришлось еще долго, и мои мучения длились до самого вечера. Несмотря на то, что Лин без передышки отмахал чертову прорву километров и за какие-то жалкие сутки пересек больше половины огромного материка. При этом не то, что не попросив отдыха, а, напротив, стремясь к цели едва ли не больше, чем я.

«Не хочу, чтобы тебе было больно, – сухо отозвался он на мой первый осторожный вопрос. – Ты оберегаешь меня от себя, сдерживаешься. Терпишь. Да еще «Гор» помогает, но я все равно не хочу. Поэтому останавливаться не будем. Потерпи».

Я виновато опустила ресницы и больше не стала ни на чем настаивать. В конце концов, он заботится как умеет. И лучше пусть я промерзну на его спине до костей, чем он будет каждый миг думать о том, что меня что-то тревожит.

Конечно, брат выручал очень сильно. Только благодаря его присутствию я могла мыслить, двигаться, хоть как-то воспринимать окружающее и анализировать происходящее. Не знаю, что было бы, если бы я отказалась взять его с собой. И не знаю, как бы вообще справилась без его поддержки.

«Хочешь, я немного побуду тобой? – предложил призрак, когда я совсем закоченела. Наверху было безумно холодно. А я, не рассчитывая на столь долгие полеты, даже теплой куртки с собой не взяла. – Давай ненадолго поменяемся?»

Я мотнула головой.

«Нет, брат. Не стоит – ты не чувствуешь зов».

«Зато я чувствую твою боль. Она меня поведет».

«И все равно не стоит, – со вздохом отказалась я. – Для начала посмотрим, что там такое, а потом, когда разберемся, я тебя выпущу».

Призрак ненадолго умолк, а потом невесело хмыкнул.

«Я прошу не ради того, чтобы хоть немного побыть живым».

«Я знаю, брат. Просто считаю, что пока не стоит. И честно тебе обещаю, что на обратном пути, когда буду уверена, что все в порядке, я тебя выпущу. Чтобы без боли, без замерзших пальцев, чтобы небо было, как полный звездочек ковшик…»

Он только вздохнул.

«Когда ты перестанешь думать о других, сестренка?»

«Не знаю, – так же тихо вздохнула я. – Наверное, это потому, что раньше у меня никого не было: ни настоящих друзей, ни братьев… может, я просто боюсь все это потерять?»