Мар. Щит императора

Черт. Наверное, я слишком сильно ударил ее по затылку. Но тактильный контакт был нужен мне для другого: даже если дарру ослепла, так было проще улавливать ее реакции. Поэтому я все же не стал убирать руку от ее лица, а затем потянулся к ней мыслью и спокойно сказал:

– «Здравствуй».

Не знаю, увидел ли герцог ее реакцию, но я совершенно точно почувствовал, как дернулись под ладонью глазные яблоки. Одновременно с этим с губ девчонки слетел прерывистый вздох, однако она все равно не ответила. Услышала, но не захотела идти на контакт. Поэтому я также мысленно вздохнул и заговорил с ней сам.

– «Я знаю, что ты меня слышишь. Чувствую отклик. Предполагаю, что ты меня ненавидишь, но ни в чем тебя не виню. Даже в смерти императора».

Глазные яблоки дернулись снова, но во всем остальном дарру так и осталась безучастна. Внешне. А по мысленной связи я все же ощутил долетевший издалека недоверчивый и горький смешок. Поэтому решил продолжать:

– «При мысленной речи нельзя солгать, поэтому я не прошу тебя отвечать или что-то рассказывать. Но в этом, пожалуй, нет необходимости, потому что я и так могу рассказать, как и почему ты оказалась здесь».

До моего разума донесся еще один смешок. Даже намек на него. Такой же горький, как первый. Но в этом мысленном посыле появилось и нечто новое. Недоверие. Сомнение. А еще, как мне показалось, презрение.

– «Ты помнишь себя с очень ранних лет, и все это время тебя воспитывали в одиночестве, – тем временем продолжал я, чутко прислушиваясь к затаившейся дарру. – Тебе с самого детства повторяли, что для обычной дарру ты слишком сильна и что из-за этого могут погибнуть невинные люди. Могу предположить, что ты была доброй и ответственной девочкой, поэтому не хотела, чтобы кто-то пострадал. Так что по своей воле согласилась стать затворницей и долгое время общалась лишь с воспитателями. Или же с одним-единственным воспитателем, которому верила беспредельно. Тебя, как и всех дарру, растили в крепости Хад. Только, в отличие от остальных, ты жила не в обычной комнате, а в глухом подземелье, соседствуя с крысами, пауками и с существами, которые когда-то были такими же девочками, как ты. Господин эль Сар поступил умно, позволив тебе слышать голоса безумцев, – добавил я, ощутив, как насторожилась и подобралась девушка. – Скорее всего, они доносились до тебя нечасто. Ты никогда не видела их вживую. Но господин эль Сар позаботился, чтобы ты знала, что с ними произошло, и прилагала все усилия, дабы не повторить их судьбу. Для этого требовалось совсем немного: слушаться графа, день за днем выполнять несложные упражнения и хотя бы раз в неделю посещать комнату за железной дверью, где стоит прекрасно известный тебе прибор… Эль Сару ты верила безгранично. Он был для тебя отцом, другом и человеком, который желал тебе только добра. Скорее всего, ты даже любила его. Так, как могут любить невинные маленькие девочки. Поэтому, когда он рассказал, кем на самом деле являются для императора и других магов дарру… когда честно признал, что ты одна из немногих, кто способен впитывать в себя темную магию… когда стало ясно, что ты научилась управлять своей силой и время предварительного обучения подошло к концу, а твой приемный отец с грустью сообщил, что вскоре будет вынужден отдать тебя в распоряжение жестокого и всесильного императора – ты поверила. Как поверила и в то, что в его руках тебя ждет мучительная смерть, и лишь граф эль Сар сумеет избавить тебя от этой участи».

По мысленной связи до меня донеслась волна раздражения и агрессии: девчонка очень хотела мне возразить, но все еще сдерживалась.

– «Насчет отбора, проводимого среди повзрослевших и закончивших обучение дарру, тебя не обманули, – спокойно подтвердил я. – По достижении двенадцати-тринадцати лет каждая из вас должна была быть представлена императору. И тебя также не обманули в том, что после этих визитов почти никто из них не вернулся обратно в Хад. Слухи по этому поводу бродят самые разные, и ты не без оснований боялась, что больше никогда не увидишь приемного отца. Более того, когда однажды он разбудил тебя среди ночи и сообщил, что за тобой тоже приехали, ты испугалась. Быть может, даже расплакалась. И без раздумий согласилась бежать, лишь бы не стать жертвой коронованного мерзавца, обожающего мучить маленьких девочек. Тебя увезли из Хада. Той же ночью, втайне. Отправили вместе с неурочным караваном сперва в Хадицы, а затем куда-то еще. Скорее всего, в одну из отдаленных провинций, где тебя встретил приятный во всех отношениях, добросердечный и, скорее всего, не слишком молодой маг, который помог тебе из девочки превратиться в очаровательную девушку. Тренироваться ты продолжала уже там и, полагаю, за эти годы достигла немалых успехов. Маг хорошо с тобой обращался. Скорее всего, у него в помощниках ходил весьма неплохой воин, который учил тебя другим премудростям. Тогда же в тебе окрепла уверенность, что дарру с такими талантами должна уметь себя защитить, поэтому ты с удовольствием занималась с новыми учителями, попутно узнавая о жестоком императоре Орриане все больше неприятных подробностей».

Я прислушался к себе, но дарру и впрямь затаилась, полностью отрезав от меня эмоции. Она выжидала. Терпеливо слушала. И ничем не подтвердила, но и не опровергла мои предположения.

– «Когда ты подросла и стала чуточку больше понимать об отношениях между мужчиной и женщиной, один из твоих учителей стал твоим первым любовником, – так же ровно произнес я. – Он был очень внимателен и заботлив. Открыл для тебя целый мир телесных наслаждений. При этом, будучи магом, он продолжал учить тебя обращаться со своим даром. А попутно рассказывал, как же ему с тобой повезло. И как же тебе повезло с ним, ведь, в отличие от злого императора, добрый учитель-маг тебя любит и никому не позволит обидеть… К слову, тогда же в твою голову заронили мысль, что другим дарру не так повезло с хозяевами. Не исключу, что в твоем присутствии обсуждались случаи, когда кто-то из девочек умирал до достижения совершеннолетия. Кто от жестокого обращения. Кто-то от горя. А некоторые просто сходили с ума, будучи не в силах выдержать нагрузку, которую требовала от них связь с хозяином-магом».

– «Ты ничего не знаешь!» – неожиданно не сдержалась девчонка и буквально хлестнула меня своей яростью.

– «Не знаю, – согласился я, убирая ладонь с ее лица и заглядывая в ее слепые глаза. – Меня там не было. А ты, скорее всего, была любопытна и некоторые разговоры просто подслушала, исполнившись не только гневом и жаждой мести, но и благодарности к людям, которые всеми силами стремились уберечь тебя от беды. Однажды ты не выдержала и спросила у своих учителей: так ли это? И правда ли, что девочки-дарру по всей империи продолжают в муках умирать во славу нашего императора? Тебе ответили: прости, но да. Мы бы хотели это изменить, но император ужасающе силен, и с ним никто не сможет справиться… кроме тебя».

– «Все было не так! – снова не сдержалась дарру. – Меня никто не заставлял!»

– «Конечно нет. Самый лучший мститель получается из того, кто искренне верит в свою правоту. А ты верила тогда и веришь сейчас. Именно поэтому я ни в чем тебя не виню».

– «Император заслужил смерть», – зло повторила дарру.

Я мысленно кивнул.

– «Возможно. Ведь он действительно был жесток. По его вине погибали люди. У него даже магия была смертельно опасной. И уже за это его следовало убить…»

Девушка угрюмо молчала.

– «Когда об этом сказал любовник, ты твердо вознамерилась избавить мир от жестокого деспота, поэтому с удвоенной силой взялась за тренировки. Полагаю, в общей сложности тебя лет двадцать натаскивали на одно-единственное покушение. Пока наконец один из твоих учителей не изобрел связку артефактов для создания качественной иллюзии, а второй не признал, что в схватке один на один ты способна превзойти даже императорских стражей. Единственная проблема заключалась в том, что при императоре постоянно находилась тень. Но всего одно грамотно подстроенное покушение, и тени у его величества не стало. И вот теперь, пока для Орриана не вырастили новую, следовало поторопиться. Это было удачное совпадение, настолько своевременное, что ты обрадовалась возможности закончить с неприятным делом как можно скорее. И не особенно задумывалась над причинами. Даже, я думаю, была счастлива, когда любовник сообщил, что только артефакт под названием «средоточие» способен забрать у императора жизнь. Никакому магу один на один против повелителя не выстоять – это всем известно. Но если забрать у него магию, сделать слабым и уязвимым, то даже ты сумеешь его одолеть. Для этого требовалось лишь совершить несложный ритуал и получить доступ к артефакту, управляющему магией императорского дворца. Но, чтобы все получилось как надо, нужно было добыть капельку крови императора или его сына. Правда, изначально планировалось, что твой учитель все сделает сам. Он долго работал, чтобы сделать из себя копию императора, но, к сожалению, местная магия таких высот еще не достигла. И единственное, чего удалось добиться, это сделать копию не из мага, а из дарру»…

– «Естественно, он не хотел отпускать тебя на такое опасное задание, – продолжал я, с трудом удержавшись от невеселого смешка. – Он не мог тобой рисковать. И вы много времени провели в беседах, после чего ты еще больше уверилась, что кроме тебя эту важную миссию некому осуществить. В конце концов ты уговорила учителя поделиться с тобой деталями и не испугалась, даже когда узнала, что помимо крови тебе придется ослабить связь с прежним хозяином, чтобы на время – формально, естественно, – заполучить нового. Во дворец ты пришла поздним вечером, одна, снабженная целой связкой специально настроенных артефактов. И без труда одурачила не только дворцовую прислугу, но и стражей, и самого Карриана, который принял тебя за бывшую любовницу. Всего пара глотков возбуждающего зелья, подмешанного в вино, и он даже вопросом не задался, зачем ты к нему явилась. Правда, заниматься с ним сексом ты не хотела, поэтому ваш романтический вечер прошел довольно скучно, да и то лишь потому, что ты сама об этом попросила. Не пожелала смотреть в его лицо, пока выкачивала из него магию. А может, побоялась, что он заметит отвращение, которое переполняло тебя в тот момент. Тем не менее дело было сделано и, несколько раз забрав и вернув ему его же магию, ты поняла, что способна принять в себя не только кровь, но и магию императора. Способна стать его полноценной копией, которую сможет принять и артефакт династии Орианов. Скорее всего, в процессе ты устала, ведь магия императора – это совсем не то, что магия любовника. Тебе было плохо. Возможно, в конце тебя едва не вырвало. И, чтобы себя не выдать, ты поспешила уйти, так и не сумев взять у Карриана образец крови. Именно поэтому чуть позже ты все-таки вернулась и закончила то, чего не смогла в первый раз. Конечно, не все прошло гладко. Как оказалось, имперская служба безопасности не дремлет. Вас едва не схватили, но тебе с драгоценной кровью на испачканном платье удалось бежать. А как только любовник подготовил плацдарм для полноценного вторжения во дворец, ты отправилась туда, чтобы завершить освободительную миссию. И даже достигла всего, о чем мечтала… ну, кроме слепоты и сломанного позвоночника, конечно».

– «Я сделала то, что должна была, – после небольшой паузы подтвердила девчонка. – И ни о чем не жалею. Смерть меня тоже не пугает, так что давай, пытай. Все равно я ничего не скажу».

– «Я не собираюсь тебя пытать. И спорить с тобой тоже не буду. Просто посижу немного, сообщу несколько фактов, и после этого мы расстанемся. Хотелось бы надеяться, что навсегда».

– «Я не хочу ничего слышать», – раздраженно откликнулась дарру и зажмурилась.

– «А придется. Ментальная связь между нами уже налажена. И до тех пор, пока я сильнее, разорвать ее ты не сможешь. Кстати, знаешь, от кого мне стало об этом известно?»

– «Не знаю и знать не хочу!»

– «Недавно мне довелось познакомиться с одной замечательной девочкой в Хаде, – словно не услышал я. – Ей семь лет. Она очень милая, добрая и красивая. Она, разумеется, дарру. Довольно сильная для своего возраста. И зовут ее Мисса».

– «Как?!» – не сумела сдержать крика дарру, и ее незрячие глаза снова широко распахнулись.

– «Мисса, – терпеливо повторил я, уже зная, что не ошибся. – Мы общались с ней мысленно, это она меня научила. А еще она сказала, что на это способны лишь очень сильные дарру. И что, кроме нее и подруги, никто этого больше не умеет. Ты слышишь меня, Валья? Никто, кроме нас троих».

По мысленной связи прошло необычайное волнение, словно круги по воде от брошенного булыжника. После чего завеса молчания неожиданно рухнула, и на меня обрушился целый ураган чувств, среди которых преобладала ярость и глубинная, застарелая, ничем не прикрытая боль.

– «Ты лжешь! – закричала девушка, едва не забившись в истерике, ее лицо исказилось болезненной судорогой. – Лжешь! Лжешь! Мисса умерла!»

– «Во время мысленной речи нельзя солгать, – спокойно напомнил я. – Мисса по-прежнему жива, прекрасно себя чувствует, и она все еще живет в крепости Хад, хотя, надеюсь, в скором времени согласится принять предложение одного честного, хоть и немолодого мага, который готов на старости лет заняться обучением воспитанницы».

– «Этого не может быть, – прошептала Валья. – Не может. Двадцать лет прошло с тех пор!»

Я грустно улыбнулся и, поднапрягшись, припомнил лицо Миссы, постаравшись, чтобы и Валья это тоже увидела. Я, правда, раньше не пытался общаться образами, но, как оказалось, это не так уж сложно. Поэтому после Миссы я показал ее подруге замок Хад. Затем подвал. Предательство графа эль Сара. Набрасывающихся на стражников дарру. Закопченное лицо Кэрта. Сурово поджавшего губы Карриана. И неподдельное отвращение на лице Зиля в момент, когда целитель докладывал, что именно обнаружил в записях графа.

Когда я закончил, Валья сдавленно всхлипнула и обмякла.

– «Тал милосердный… Сколько же их было?»

– «Много, – согласился я. – Но хуже всего, что мы не знаем, скольких он обманул так же, как тебя. И кому именно вас потом продал».

– «Он сказал, что Мисса мертва! Он поклялся, что за мной пришли от имени императора!»

– «Боюсь, тебя обманули, и эти двадцать лет прошли только для тебя. Миссе было пять, когда вы в последний раз общались. Сейчас ей семь, а тебе, наверное, двадцать четыре? Она была уверена, что тебя убили. И последние два года оплакивала тебя в полной уверенности, что это твой дух тревожит ее по ночам. Мне, кстати, тоже так казалось, когда стало ясно, кто именно ее навещает. Но, как выяснилось, это была совсем другая душа. Такая же одинокая, как твоя».

– «Но как такое возможно?!»

– «Есть места, где время течет иначе. В одном из них учили меня. В другом, я так полагаю, держали тебя. Ты ведь росла в башне? В одинокой, никому не известной, полностью закрытой башне, доступ в которую был только у твоих учителей?»

Валья пораженно молчала.

– «Ты не сумела выбраться оттуда самостоятельно. Вход и выход были возможны только с помощью портала. В окнах никогда нельзя было различить, что находится снаружи, и только свет иногда подсказывал, что сейчас день, хотя порой по ощущениям ты могла поклясться, что время как раз ночное. Тебя, конечно, добросовестно снабжали водой и едой. Обеспечивали всем необходимым комфортом. А наружу не выпускали лишь по причине того, чтобы никто не опознал в тебе беглянку из Хада. И ты верила; даже сейчас еще веришь, хотя и понимаешь, что как минимум в этом тебя просто-напросто обманули».

– «Нет. Не могу в это поверить, – снова прошептала девушка, и ее губы исказились в горькой усмешке. – Но даже если и так, даже если я двадцать лет провела в магической тюрьме, что это меняет?»

– «Для нас ничего. А вот для тебя… Когда мы упустили тебя во второй раз и стало ясно, что мы имеем дело с дарру, император велел провести проверку в крепости Хад и убедиться, что с девочками-дарру обращаются должным образом. Именно там мы познакомились с Миссой. И там же обнаружили подвал с запертыми в клетках дарру, которых граф эль Сар оформлял по документам как умерших, но над которыми в действительности проводил магические опыты. В кабинете графа нашлось описание результатов его многолетней работы. Его же усилиями твой учитель-маг заполучил сведения, как именно можно ослабить связь между дарру и ее хозяином и превратить дарру в физическую – хотя правильнее было бы назвать ее магической – копию другого мага. Спать с ним для этого, кстати, необязательно. Любой плотный физический контакт на пару с кровью позволяет достичь такого же эффекта. А заодно разорвать привязку к первому магу, чтобы, когда ты умрешь – а то, что ты умрешь, было ясно с самого начала, – его аура, жизнь и здоровье не пострадали. Но тебе об этом, разумеется, не сообщили».

– «Но зачем тогда было…»

– «Врать? – переспросил я. – Отправлять тебя в постель к наследнику престола? Лишь для того, чтобы ты, преодолевая себя и поставленные перед тобой трудности, ощущала, что совершаешь нечто настолько важное, что ради этого можно чем-то пожертвовать. Для великой жертвы требуется великая цель, и тебе такую цель охотно предоставили. Маленькая девочка, вся жизнь которой была придумана. Добрые учителя, которые якобы спасли ее от смерти. Злой император, который поработил несчастных дарру… Жаль только, никто не сказал, что без помощи императора дарру были бы обречены на гибель еще в раннем детстве. Ты не читала книжки по истории? Тебе никогда не говорили, как поступали с детьми в прошлом тысячелетии, если выяснялось, что они – дарру? Их считали слугами Рам. Одержимыми. Их приносили в жертву на языческих алтарях. Да, сразу после того, как они убивали родителей, а затем принимались высасывать жизнь из тех, кому не посчастливилось оказаться рядом. Большинство дарру не доживали даже до годичного возраста. И только после того, как первый император обнаружил, что от нас есть польза, таких, как мы, перестали убивать. Вскоре после этого император создал особую службу по поиску маленьких дарру. Для них переоборудовали целый замок. Изолировали от простых людей, чтобы не допустить беды. Да, не все с дарру остается ясным. Не все они выживают в процессе обучения. Но если тысячу лет назад они умирали поголовно, то теперь большую их часть удается сохранить. Более того, у нас есть будущее. И пусть мне не нравится, как оно выглядит, мне так же, как тебе, не по душе слово «хозяин», но я понимаю – без императора ни ты, ни я, ни те девочки, которые остались в Хаде, попросту бы не выжили».

– «Но нас же используют!»

– «Все люди так или иначе используют друг друга. Если бы дарру не рождались, проблемы бы вовсе не было, согласись. Но мы есть. И у нас должно быть какое-то место в этом мире. Не будет империи, где мы окажемся? В рабстве у полоумного экспериментатора? У жаждущего крови мага, которому не надо будет с нами церемониться?»