Изоморф. Маг

– Раньше такие монеты использовали в качестве хранилищ магической энергии. Сплав неизвестен. До нашего времени таких вещиц дошло всего несколько штук, но нам удалось установить, что по емкости они существенно превышают изделия из обычных металлов.

– Насколько существенно? – полюбопытствовал я.

– В десятки раз. При желании одной такой монетки хватит, чтобы поддерживать работу тагора пару-тройку лет. Или же обеспечить бесперебойной энергией полноценный магоохранительный комплекс.

Я мысленно присвистнул. Ничего себе портативный аккумулятор!

– Раньше их использовали в качестве зарядных пластин для многих устройств, – подтвердил мои догадки учитель. – Но с уходом «разумников» большинство этих устройств бесследно исчезло, а те, что остались, перестали работать. И мы до сих пор не знаем, как маги вроде Аввима заряжали эти пластины, откуда брали энергию и какой ее вид использовали, чтобы превратить подобную «монету» в полноценное зарядное устройство.

– А в этой заряд сохранился? – кашлянул я, не рискнув спросить, почему о существовании артефактов подобного уровня не было известно лессу Таору Саррато. По идее, будучи артефактором, да еще не хухры-мухры, а первой ступени, он должен был знать хотя бы о том, что такие вещи существуют.

Но в его голове на эту тему была лишь пустота. Похоже, великий магистр далеко не до всех тайн гильдии его допустил. Да и с ответом на мой вопрос откровенно промедлил.

– Ты у нас артефактор. Ты и скажи.

– Вы позволите?

Я забрал чудо-аккумулятор и, сжав его в кулаке, вдруг почувствовал, как шевельнулась на груди моя собственная монетка. Я ее, кстати, этим утром (еще до того, как Лорна отвлекла) старательно оттер от зелени и всего, что успело на ней нарасти. Заодно цепочку сменил, использовав для большей сохранности подарок нииса из фэйтала. И вот сейчас, когда добытая Шэдом монета однозначно отреагировала на присутствие второго такого же артефакта, я задумался. И далеко не сразу обратил внимание, как мои пальцы начало тихонько покалывать, как если бы через них проходил слабенький электрический ток.

Когда же монета ощутимо нагрелась, не заметить это было уже невозможно. Как и то, что второй артефакт отреагировал аналогичным образом. И как только эти факты сложились, в моей голове промелькнула совершенно дикая, но на редкость правдоподобная идея.

Буквально подскочив на месте, я под удивленным взглядом магистра снова направился в комнату-изолятор, после чего выудил из-под рубашки свою монету, сравнил с той, что нашел в шкатулке. По очереди просветил их сканирующим заклинанием. Ничего путного не добился. А затем приложил одну к другой и тихо рассмеялся: есть контакт! Между этими штуками и впрямь что-то происходило. Более того, едва они соприкоснулись, как сканирующее заклинание зафиксировало повышение магического фона аж на четырнадцать единиц! В сумеречном зрении монеты тоже изменились – теперь вокруг них появилось белесоватое свечение. А еще одно заклинание, которое я буквально только что выудил из памяти Таора, наглядно показало, что энергия в монетах и впрямь есть. Причем при соприкосновении она перетекает из одной в другую! Более того, все то же сканирующее заклинание показало, что в той монете, что подарил мне Шэд, ее было существенно больше, чем в той, что я достал из шкатулки. А как только запасы энергии уравнялись, магический фон стабилизировался, сумеречное зрение показало исчезновение свечения вокруг монеток, и одновременно с этим сканирующее заклинание тоже перестало работать.

Круто, да?

– Учитель, мне нужна любая вещь, для работы которой требуется зарядное устройство! – выпалил я, когда вернулся. – Желательно такое, чтобы к ее созданию хотя бы в теории приложили руку «разумники». У вас есть подходящий артефакт?

Великий магистр вскинул брови, но все-таки поднялся, порылся в шкафу и выудил оттуда небольшой металлический кубик, в сумеречном зрении не производящий никакого свечения. Видимо, не заряженный.

– Рашшер старого образца, – пояснил учитель. – Магии в нем давно нет. Наши зарядные пластины к нему не подходят. Поэтому сейчас это просто кусок железа с вплавленными в него неактивными заклинаниями.

Я забрал переговорник, покрутил его в руках, но так и не выудил из памяти Таора никакой полезной информации. Зато обнаружил на одной из граней подозрительно знакомую круглую выемку. Недолго думая, вставил в нее монету из шкатулки. И оскалился, когда и монета, и куб одновременно засветились, а на поверхности металла проступили многочисленные нити заклинаний, буквально на глазах наливающиеся силой.

– Ты был прав, – задумчиво проговорил магистр Ной, когда я не без гордости поставил перед ним работающий рашшер. – Наверное, я все же не зря с тобой…

Он вдруг осекся, а я сообразил сделать вид, что не расслышал. Хотя мне было страшно любопытно, что именно было «не зря». И еще больше хотелось узнать, по какой причине великий магистр Ной взял себе ученика, выбравшего такую сложную и редкую специальность как артефакторика? Для чего так старательно его растил и воспитывал? И почему до настоящего времени ни словом, ни делом не обмолвился, что интересуется запрещенными артефактами?

– Да, – тихо вздохнул старый маг, оторвав взгляд от древнего рашшера. – Тебе и впрямь пора двигаться дальше, мой мальчик.

Я спокойно встретил его пристальный взгляд и так же спокойно кивнул:

– Я готов.

* * *

Из дома великого магистра Ноя я вышел ближе к обеду, до предела нагруженный информацией, собственными догадками и теми намеками, на которые учитель только издали указал и которые, похоже, мне придется подтверждать самостоятельно.

О причинах своего интереса к магии разума он, разумеется, не сказал. Но, наверное, в этом и не было необходимости – знания «барьерников» будоражили магическое сообщество уже много лет. И тот факт, что их официально запретили, ничегошеньки не менял. Даже напротив, интерес к их тайнам запреты только подстегнули. Так что сейчас самое время было задуматься, а не является ли многоуважаемый глава столичной гильдии магов одним из тех самых отступников, за которыми Ковен так рьяно охотился?

А что? На роль пожилого злодея магистр Ной подошел бы прекрасно: умный, со связями, интерес к запрещенным артефактам проявлял, сами запрещенные артефакты у него тоже имелись, да и высокая должность могла бы отвести от него подозрения.

А еще великий магистр иногда отступал от буквы закона (и в том числе поэтому Таор считал, что и ему это позволено). У него имелась собственная лаборатория, где он мог заниматься незаконными вещами. Но если магистр и был отступником, то злодей из него получился какой-то необразованный. Про шкатулку сразу не понял, монету в потайной нише не нашел… а ведь по идее отступники были людьми, которые сохранили знания «разумников» и умели ими пользоваться. Теми, кто знал все их фишки, в том числе способы хранения энергии.

А еще меня смутило другое: сколько я ни слышал баек про отступников, но никто и никогда не мог четко сказать: а какая у них цель? зачем им создавать шайенов? лезть за барьер? экспериментировать с некко? просто чтобы заработать денег? вернуть былое величие? насолить Ковену?

Мне это казалось очень сомнительным занятием – срубить бабла можно и более простыми способами. А воевать за мифическую справедливость… ну-у, с натяжкой… может быть. Но даже если и так, то великий магистр Ной уж точно не был похож на фанатика. Скорее, на увлеченного исследователя, экспериментатора и человека, который искренне сожалел об уходе «разумников» и о потере их невероятных, крайне полезных, хоть и опасных знаний.

Что изменилось сейчас и почему он вдруг решил допустить меня до этой информации, я тоже не знал. Быть может, постигшее магистра глубочайшее разочарование при виде пустой шкатулки его подкосило или вновь замаячившая надежда на лучшее, когда я нашел в тайнике монету-аккумулятор, – кто знает? Но факт в том, что сегодня я удостоился гораздо большего доверия, чем настоящий Таор за долгие годы ученичества. Более того, завтра учитель велел явиться снова, пообещав отдать на изучение те немногочисленные книги и свитки «барьерников», что ему удалось добыть.

Об изменении характера наших отношений говорило также и то, что великий магистр всерьез озаботился моей безопасностью и предложил в качестве средства передвижения по городу свой экипаж. Якобы там защита была получше. И конструкция более надежная. Но я посчитал это лишним, поэтому не только не сменил карету, но еще и по городу вдосталь накатался, навестив сперва лабораторию Таора, затем несколько лавок с артефактами, где он числился среди постоянных покупателей. После чего пешком прогулялся по Старому городу, проведя несколько утомительных ринов на жаре. Уже ближе к вечеру вернулся домой и, стащив сапоги, со вздохом растянулся на постели.

– Макс, что у тебя?

– Докладываю, – охотно отозвался дом. – Пока тебя не было, серьезных происшествий не произошло. Гости не приходили. По магопочте на имя Таора Саррато пришло всего два письма – они на столе. По поводу слуг – как я и говорил, твой управляющий и его помощник воруют. Кухарка тоже таскает с кухни продукты и отдает их какому-то мужику, который пришел за ними ближе к полудню. Ее детки, пока тебя не было, бегали по всему дому и валялись на всех постелях, включая эту. Уронили две вазы. Разбили тарелку на кухне. Сломали лестницу в подвал. Охраны у тебя нет, поэтому остановить их было некому. Я, как ты и сказал, не вмешивался. Только наблюдал. К горничной и второй девочке претензий нет – за детьми они все быстро прибрали, не дожидаясь, пока управляющий наорет и пригрозит увольнением. В остальном все тихо. А как у тебя прошел день?

– Сумбурно, – отозвался я, запрокинув руки за голову, и коротко пересказал недавние события. – Улишши пасли меня целый день, но хасаи никак себя не проявили. Никто за мной не таскался: ни конный, ни пеший, ни в экипаже. На крышах малышня тоже ничего подозрительного не заметила. И в лаборатории все чисто. Сейчас они как раз изучают окрестности на предмет того, не объявились ли у нас новые соседи. Но Первый пока молчит. Значит, и с этой стороны все тихо.

– Хасаи – это серьезно, Олег, – озабоченно проговорил Макс, когда я умолк, а выбравшаяся из кармана нурра застенчиво протянула мне «Слезу Аимы». – Они тебя в покое не оставят.

– Знаю. Поэтому выстави защиту на максимум. И скинь мне на внешний носитель информацию по нашим воришкам. Надо разобраться с этим вопросом до того, как хасаи создадут нам дополнительные проблемы.

– Сделано, – через некоторое время отозвался друг. – Ты знаешь, где лежат записывающие пластины[2 - Артефакт, способный фиксировать и воспроизводить на своей поверхности статичное изображение. Как обычное, аналогично простой фотографии, так и с изображением магических структур.]?

Я только усмехнулся и, схрумкав подарок нурры, поднялся.

– Конечно. Это же мой дом.

– Тогда удачи. Если не возражаешь, я прослежу.

Я только отмахнулся, радуясь про себя, что в свое время ошибся насчет уровня маго-технического прогресса на Ирнелле.

Прогресс определенно имелся. Вон и магические фотоаппараты тут тоже успели изобрести. И рашшеры. Даже магоохранительные кристаллы с искусственным… ну, то есть искусственно вживленным человеческим разумом создали. Осталось только до компьютеров додуматься, и очень скоро этот мир пойдет по хорошо знакомому мне пути.

Скинув кафтан и тесный камзол, я прошел через смежную дверь в кабинет, мысленно поблагодарив Таора за удачную планировку. Достал из ящика стола три медные пластинки, светящиеся в сумеречном зрении салатовым светом, а в обычном, магическом, дающие легкую серебристую дымку. И, забрав их все, спустился в холл, по пути гаркнув управляющему, чтобы собрал персонал.

– Господин? – нервно облизнул губы этот прощелыга, когда внизу собрались все интересующие меня лица. – Чего изволите?

Я оглядел прислугу. Откровенно нервничающий трус, который за годы службы успел немало наворовать у настоящего Таора. Его приятель, тихий, незаметный, молчаливый человечек, имени которого я даже вспоминать не стал. Настороженно взирающая на меня из угла Лорна – изящная, как фарфоровая статуэтка, безупречно одетая, тщательно причесанная, даже слегка накрашенная и выгодно отличающаяся этим от остальных слуг. Пугливо втянувшая голову в плечи вторая горничная… Тина вроде? Немолодая кухарка с некрасивым лицом, прилизанными волосами и вечно кислой улыбкой. Два ее спиногрыза десяти и двенадцати лет, опасливо поглядывающие на меня из-за мамкиной юбки. Еще один помощник – молодой парень лет двадцати с небольшим, о котором Таор, кажется, даже не догадывался. Дойна, разумеется, не было. Приходящих слуг Таор не уважал, поэтому штат у него был довольно скромным. Но так даже лучше. Не придется тратить много времени на разборки.

Пока слуги беспокойно переминались и переглядывались, я достал одну из пластин и, щелчком ее активировав, молча продемонстрировал картинку, на которой управляющий держит в руке мой камзол и одновременно кладет к себе в карман пару золотых молгов.

Управляющий побледнел.

Тогда я достал вторую пластину и так же молча продемонстрировал собравшимся еще одну картинку, как тот же самый человек деловито заглядывает в ящик моего стола в кабинете и изучает лежащие там бумаги.

Лицо управляющего приобрело легкий зеленоватый оттенок, а слуги занервничали еще явственнее.

Наконец я отбросил первые две пластины и показал третью, на которой было прекрасно видно, как кухарка передает незнакомому мужику за оградой полную снеди корзину, из-под крышки которой к тому же торчал краешек белоснежной мужской рубахи. Моей, я так полагаю, рубахи, которую означенная дама с легкостью отдала какому-то постороннему лицу.