Нежный Серый

***

– А вы не полиция? – проявила я смекалку.

– Нет. Мы частная охранная организация, но с полицией часто общаемся.

Я с чего-то решила, что мне это даже больше на руку. Не имела большого опыта общения с этими ведомствами, но, как и все люди, наверное, ничего хорошего, уж тем более – помощи, от них не ждала. Там, мне кажется, со мной бы не церемонились. Или это зависело бы от того, кому я попалась? В фильмах показывают интеллигентных и ответственных полицейских… Если бы, например, сероглазый работал в полиции, я бы все равно с ним пошла. Не знаю – почему, но с уверенностью выбрала бы именно этого человека. Внешность бывает обманчива, ну а взгляд – возможно подделать?

Не к месту потянуло на размышления. Как ни парадоксально, но мы не доверяем организациям, но доверяем некоторым людям, работающим в них. Где бы человек ни трудился, в какой бы способствующей развитию сволочных качеств среде ни вращался, его суть это не изменит. Или изменит? Или, чтобы оставатся верным себе, необходимо быть очень сильным, со стальным стержнем внутри?

Не сталкивалась никогда с таким, Бог миловал, но не верю, что если бы, например, мой брат начал работать в полиции, он стал бы сволочью… Если была склонность к насилию или был человек хамом, то эти качества несомненно усилятся, попав на благоприятную почву. С другой стороны, в других областях тоже вовсе не ангелы обитают. И среди священников есть насильники и воры.

А то, что от полиции уже ждешь не помощи, а проблем и неприятностей, так, по-моему, их ждут ото всех и отовсюду. Будь то полиция, больница, социальные работники, рынок – да везде надо быть внимательным и смотреть, чтобы тебя не обвешали, не заразили чем-нибудь или не украли твои денежки. От собственных раздумий становилось еще жальче себя и все человечество в целом. Хоть в монастырь уходи.

Охранник же, пока я задумалась, достал две кружки и наливал в них воду из успевшего закипеть чайника.

– Какой чай любишь?

Устало так спросил. Я не стала наглеть и уточнять, из чего можно выбирать. И так, в свете последних мыслей, была удивлена такой гостеприимностью.

– Спасибо, любой.

Он обернулся, опять просканировал меня взглядом и неожиданно для меня стал монотонно перечислять:

– Есть черный, зеленый, мята, ромашка, фруктовый… – И продолжил выжидательно смотреть на меня.

На удивление богатый выбор. Ко мне стали закрадываться подозрения, что это он какой- то тест проводит. С подвохом. Это же абсурд! Разве может охранник, беспристрастный инструмент власти, предлагать на выбор черный, мятный или фруктовый чай потенциальной кандидатке в бездомные, и все это даже без удостоверения личности? На полном серьезе.

Насторожилась еще больше. Первое впечатление, вызвавшее доверие, стало отступать и сдавать позиции самым худшим подозрениям. Охранник может предлагать чай на выбор – конечно, может. Если ему что-то не совсем хорошее от меня нужно. Сколько страшилок я наслушалась по телевизору или прочитала в газетах о беспределе, творящемся в полиции… Не счесть. Если брать в расчет еще и мое чудное везение, то очень все подозрительно происходит.

Снова испытующе посмотрела на Сергея. Я испугалась и уже не была уверена, что взгляд нельзя подделать. В этом мире подделывают все, начиная от документов и денег и заканчивая взглядами и улыбками.

Серые глаза скептично сощурились. Он приподнял брови и, видимо, ждал моего ответа.

– Ромашку, пожалуйста.

Сказала осторожно и обалдела оттого, что именно это сказала. Ну почему не выбрала просто черный или фруктовый, наконец?! Ромашка мой самый ненавистный вкус, такой отвар меня не успокаивает, как это должно быть, а провоцирует очищение желудка через рот. Этому виной моя престарелая тетушка, которая в течение одной недели, что я у нее гостила, поила меня только ромашковым чаем и беспрерывно воспитывала. Вот ведь язык, черт дернул за него, что ли? Или, ожидая плохого, я подсознательно назвала самый противный чай?

Не знаю, что Сергей прочитал на моем лице, но его губы искривились в ухмылке. И ямка с одной стороны на щеке появилась. Такие ямки на щеках можно подделать?

В этот момент лицо охранника настолько преобразилось… Из мрачно-устало-сердитого превратилось в задорное и даже, в какой-то степени, по-доброму снисходительное. Мне это понравилось, и рот сам собой растянулся в ответной, немного смущенной улыбке.

В голове пронесся вихрь впечатлений, и оторвать взглад от улыбающегося лица оказалось невозможным. Лед в его серых морозных глазах начал таять. Немного, совсем чуть-чуть, а может, мне и вовсе показалось.

Я поняла. Моя самостоятельная взрослая жизнь началась с внезапного и сильного интереса к первому же парню, встреченному в большем городе. Это нормально? Не знаю, но, по-моему… Это совсем не плохо!

Наши гляделки прервал коллега охранник, который зашел в кабинет. Я встрепенулась и уставилась на носки мокасин. Надо решать проблемы, а не витать в облаках.

– Чего тут у вас? Посиделки?– Тучный блондин, довольно бодро и по-деловому, однако, выглядевший, быстро прошел мимо меня к одному из столов. Открыв ящик, стал в нем увлеченно рыться. На его заданный мимоходом вопрос никто отвечать не спешил. Когда он через пару минут распрямился, держа в руке какой-то бланк, Сергей все так же молчаливо подпирал стену.

– Так что собрались? Делать нечего? – Тон блондина стал агрессивным. – Кто такая?

Я скукожилась на диване и бросила быстрый взгляд на Сергея. Он посмотрел на коллегу и ответил:

– Родственница из провинции приехала. Моя смена закончилась, мы с ней уходим.

– Ага, родственница! Знаю я, какие у нас родственницы.

Я молчала и понимала, что чем быстрее отсюда уберусь, тем лучше.

– Ладно, развлекайся, – махнул рукой блондин.

С этим охранником я бы ни за что вдвоем не осталась. Деловой, с бегающими глазами, которые, казалось, сразу выхватывали вокруг все, на чем можно поживиться. Ищут, что плохо лежит, всех, на ком без лишних разбирательств можно применить свою власть.

Нездоровый румянец на щеках, оружие в кобуре на поясе – он вызывал четкую антипатию. От него разило потом и немного алкоголем. Красный нос, конечно, не обязательно от водки. Может, у человека кожное заболевание какое… Но верилось больше в водку, чем в заболевание.

Идя обратно, к выходу из кабинета, он вытянул руку и широкой ладонью потрепал меня по макушке, взлохматив волосы и покачав мою голову взад-вперед.

– Куколка у тебя родственница, Серый! – Рассмеялся громким, рубленым смехом.

Я вжалась в спинку дивана, отстраняясь от прикосновения, а он, засунув руку в карман, прошел дальше. Когда, наконец, вышел и дверь со щелчком захлопнулась, я непроизвольно вздрогнула. Обеими руками обхватила голову и провела по волосам вниз. Было противно.

Перевела взгляд с двери на Сергея. Он был на том же месте, но уже не такой расслабленный, как мгновение назад. Не подпирал стену, а стоял, выпрямившись, и напряженно смотрел на дверь.

– Вы меня отпустите? – Мой голос звучал тихо и жалко. Снова испугалась.

– Да, конечно. Пошли, – встрепенулся охранник. Провел ладонями по лицу, будто пытаясь стереть с него сонливость. Выпрямился, посмотрел на меня с непонятным выражением. – Позвонить не хочешь?

– Кому?

– Родителям, родственникам каким-нибудь. В этом городе у тебя есть родственники?

Хороший вопрос. Но ответ на него отрицательный. Помотала головой. Охранник вздохнул.

– Куда ты собралась идти? Документов и денег, я так понял, у тебя нет?

Снова удрученно помотала головой.

– Так куда? – Более требовательно и раздраженно.

– В академию.

– Ту, что на Аптекарской?

Вроде бы да, та улица начиналась на букву А. Неуверенно кивнула, память на названия у меня никакая.

– Она на другом конце города, ребенок. И что ты там делать вечером собралась?

Я молчала. Было стыдно, и не хотелось признавать свою беспомощность. В конце концов, могу и на улице переночевать, ну и что, что уже не лето. Утром рано пошла бы в деканат и в банк, за информацией и блокировать карточки.