Вместо тени

В том, что темный видит Хою, не осталось сомнений. Его взгляд гипнотизировал, несмотря на разделяющее их с воином расстояние.

Его сжатые губы не вернули светлой альве улыбку. Темный огляделся как ни в чем не бывало и поспешил догнать братьев по оружию. Хоя же еще некоторое время просидела на балконе, пока затекшие от скрюченной позы ноги не напомнили о себе болезненной судорогой.

2

Вернулась в библиотеку, чуть ли не на ходу влезая в юбку. Стул встретил жестко, Хоя сжала зубы, в который раз сдерживая вскрик. Чуть ли не каждый день, бывает, и не по одному разу, умудряется стукнуться боком об острый угол. Синяк не проходит. С ней что-то не так, или все же со стулом? Проклятие?

Села, скрестила ноги на деревянном сидении, расправила длинную юбку так, чтобы ткань скрывала неподобающую позу, и вперила взгляд в книгу.

Еле успела. Послышались тихие, как шелест осенних листьев в лесу, шаги учителя. Он подошел. Подслеповато прищуренные глаза окинули взглядом сгорбленную фигуру за столом, поразглядывали текст книги. Неодобрительно покачал головой – или она у него самовольно дергается на больном старческим радикулитом позвоночнике, и неодобрение Хое только мерещится? – и так же молча пошаркал куда-то вглубь книжного лабиринта.

Одисс всегда был рядом с Хоей. Сколько она себя помнит в этой огромной библиотеке. Старый учитель-монах стал ей дорог, как любимый дедушка, которого у нее никогда не было. Строгий, ворчливый и требовательный, но добрый.

Страницы шуршали, словно волны. Хоя была однажды на море, в далеком полузабытом детстве. С той короткой поездки ее мечтой стало к морю вернуться.

Сосредоточиться оказалось труднее обычного. Непрошеные мысли и догадки лезли в голову, как ни отгоняла их Хоя. Такого хаоса в ее загруженной под завязку знаниями голове давно уже не царило. Но с нее спросят. Уже вечером Владыка захочет получить ответы на заданные Видящей вопросы.

Забытое всеми старое рунное письмо и, не больше не меньше – древние тексты центрального храма друидов. Именно они лежат сейчас на столе перед рассеянным взглядом Хои.

В те времена монахи записывали все в одну книгу – Хронику. Десятки томов содержали невероятный объем сведений – начиная от размера урожая и погодных условий, вплоть до рецептов целебных зелий и описаний ритуалов и экспериментов, в те времена еще разрешенных.

Сейчас эти знания хранят за семью печатями – в закрытой библиотеке резиденции Владыки. Читать их может только обученная Видящая. Обучение Хои еще не закончилось, но к текстам ее уже допустили. К теории. Практика все еще под строжайшим запретом. Да и тексты… Хоя подозревала, что это лишь малые крупицы, наиболее безобидные, из хранящихся в резиденции манускриптов.

Поначалу было тяжело. Действительно тяжело. Помнится, из-за высоты стула ноги малышки Хои до пола не доставали, и она непроизвольно начинала болтать ими взад-вперед. Это заметил учитель – какие у него стали глаза! Удивленные, большие, в отличие от своего обычного, полузакрытого под тяжелыми веками, состояния. Он не сказал ни слова. Учитель Одисс немой. Но по тишине, ставшей вдруг неуютной, по направлению того самого, полного ужаса взгляда Хоя поняла – болтать ногами не стоит.

Надзор за собственными конечностями отвлекал от чтения и требовал дополнительного усилия. Непонятно как, но неосознанное движение ногами в воздухе упрощало учебу. Бесконечные часы за чтением, казалось, протекали быстрее. День за днем, из года в год. Двадцать лет – немалый срок, даже для альвов.

Время для новой Видящей будто застыло с того дня, как она утром проснулась в незнакомой комнате. Дисциплина, самоконтроль, преданность делу – особенно важные качества для Видящей. Что огорчает учителя – именно их Хое катастрофически не достает.

Библиотека и сотни древних манускриптов представлялись ей бушующим морем, могучим и равнодушным к одиноким судьбам. Волны мертвого языка, буквы, слова, информация накрывали Хою с головой, не давая вдохнуть воздух. Иногда ощущала, что задыхается и тонет. А может, уже лежит на дне океана, отрезанная толщей книг от живого мира и солнца.

Повзрослев, Хоя больше не качала ногами. Сидела, скрестив их на широком сиденье стула, ибо со стула до пола они толком так и не достают.

Мебель в библиотеке под стать книгам – старинная и тяжеленная. Самой ее Хое ни на дюйм с места не сдвинуть. Садиться, точнее, – забираться на стул, а также слезать с него старается, когда поблизости никого. Ибо смотрится этот процесс совсем не солидно.

Полное имя вполне традиционное, в меру длинное, как и положено. Волосы – до поясницы, лицом – чистокровная альва, уши – заострены кверху, характерный признак их расы. Но ростом… В кого она такая?

Давно, в прошлой жизни, все звали «крошкой Хоей». Тогда прозвище не нравилось. Сейчас… Теперь к ней иначе, как «Госпожа», не обращаются, и оказалось, что «крошка» куда как приятнее отстраненно-холодного «госпожа Хоэлинель».

Поздно вечером, как и предполагала, ее вызвал к себе Владыка. Их встречи, пусть и не очень частые, заставляли ее каждый раз внутренне холодеть. Почтение, даже благоговение перед Владыкой Оссанлелом естественны. Свое же состояние Хоя не могла себе объяснить. Слишком много противоречивых чувств намешано.

Выходила же после встречи с ним всегда в одном состоянии – уравновешенная и уверенная в своей цели. Успокоить мятущийся в ней хаос, тоску и неуверенность удавалось только одному альву – Владыке. Поэтому каждый раз, жутко нервничая, Хоя все равно с нетерпением ждала встречи с ним.

Еще казалось, Владыка знает о редких ночных вылазках Хои в лес. Знает единственный из всех. Знает и молчит. Не препятствует. И уже только за одно это Хоя ему безумно благодарна.

Покои Владыки привычно встретили полумраком. Потолок терялся в сумраке – настолько высокие здесь своды. Окна распахнуты, но густо переплетенные ветви деревьев не пропускают дневной свет. Настенные светильники также не горят, только одиноко теплится лампа на рабочем столе.

– Хоэлинель. Рад видеть тебя. С чем пришла ко мне?

Ровный тон и глубокий голос, слова – каждое на вес золота. Владыка производил сильное впечатление. Высокий, мощный, в войну он не командовал с тыла, нет. Тогда еще правил его предшественник, Измаиил, потому Оссанлел плечом к плечу стоял с воинами альвами против пробудившегося леса и его порождений. Так говорили. Так писали в послевоенных свитках. Владыка Оссанлел – легенда.

Живая легенда, поднявшаяся из-за рабочего стола навстречу девушке.

– Я выполнила Ваше задание, Владыка.

Исписанные листки подрагивали в протянутой вперед ладони.

Оссанлел прошел разделяющее их расстояние и взял пергамент. Ничего больше не произнося, сосредоточенно вчитался.

Хоя стояла настороже. Тема задания в этот раз была… необычной. Камни Друидов – древние, не дошедшие до наших дней, артефакты. Прочитанный текст будто приоткрыл завесу, и предыдущие переводы и исследования обрели больший смысл. Все связано. Ни одно задание Владыки Оссанлела не давалось просто из интереса. О конечной же цели переводов Хоя не задумывалась. Владыка мудрый, он знает. Видящая она, Хоя, но кто она по сравнению с НИМ?

Стоять рядом, иметь возможность слушать его голос, сметь изредка задать вопросы – у Хои частенько отказывал голос, такое благоговение она испытывала перед Владыкой. Вот и сейчас не смеет поднять взгляд или сделать шаг.

– Благодарю, Видящая Хоэлинель. Присядь на минуту.

Хоя неслышно выдохнула. Привычный ритуал. С заданием она справилась, как всегда, и впереди долгожданная беседа.

Пергаментные листы Владыка убрал в стол, не изучая более. Присел в одно из двух кресел у пустого камина. Хоя поспешила занять соседнее. Еще некоторое время царила тишина. Слуги внесли в кабинет травяной взвар, расставили чашки.

– Вина, – обронил Владыка. – Из моего личного запаса.

Слуга засуетился вдвое быстрее, отдавая распоряжения подручным. Когда они с Хоей остались вдвоем, Владыка лично наполнил два бокала.

– За твое совершеннолетие, моя Видящая.

Хоя отвела взгляд, но бокал подняла и отпила небольшой глоток.

Она забыла. Свой день рождения не отмечала уже много лет. А время пролетело. Ей исполнился тридцать один год. С ума сойти!

– У меня для тебя подарок, – произнес Владыка.

На стол легла небольшая деревянная шкатулка. Простая и гладкая, из темного, с бордовым отливом дерева. Хоя смотрела на нее, как мышь на змею. Неясное предчувствие, и страшно протянуть руку и взять то, что предлагают.

Владыка Оссанлел не торопил. Молча наблюдал и ждал, пока девушка сама примет решение. Вроде бы что такого? Подарок и подарок. На совершеннолетие. Великий день для всякого альва. Но Хоя радости не ощущала.

Выдохнула и взяла шкатулку. Пальцы подрагивали, но справились с замысловатым замком. На дне, завернутый в шелк, лежал кулон. Необычный на вид, крохотный обломок какого-то белого камня, окованный белым металлом, словно пойманный в овальную клетку. Цепочка из мелких звеньев.

– Это то, о чем я думаю?

Владыка, словно точно знал ее мысли, кивнул с улыбкой.

– Нравится?

Хоя затруднялась ответить. Осколок того самого, последнего ритуального камня друидов. Их же все уничтожили?

Прочитав вопрос в ее глазах, Владыка ответил:

– Ты и только ты имеешь право носить его. Только Видящей подвластна магия друидов. Остальные светлые, в их числе и я, потеряли эту способность.