Ведьмина лавка. Дом на Малиновой улице

– Вы к нам надолго? Мы уж думали, совсем одни останемся. Ох, беда нам без ведьмы. Так хорошо, что вы, наконец, прибыли! – я не успевала вставить и слова, но, кажется, этого и не требовалось. Работник станции с простой радостью и теплом в голосе, вещал не хуже воскресного радио.

На дороге появился прохожий. Опираясь на палку, с парой собак, крутящихся у ног, мужчина в возрасте, одетый в высокие сапоги и коричневую куртку, шел вдоль дороги, потягивая трубку, из которой вился сизый дымок.

– О, это Поль. На охоту идет, видно. Госпожа Дафна жаловалась на лис, – машина немного притормозила, почти ползком подъезжая к прохожему. Открыв окно, для чего пришлось изрядно покрутить ручку, водитель едва ли не по пояс вылез в окно. – Поль! Поль! Как дела? Добыл чего или только идешь? Смотри, к нам госпожа ведьма приехала! Больше твои колени болеть не будут! Мы спасены!

Я почувствовала себя невероятно неловко от этих слов. Однако Поль приподнял шляпу, растянув губы в улыбке, не выпуская трубки изо рта, отчего лицо исказилось и покрылось сеткой морщин.

Поборов смущение, я коротко кивнула, прижав к себе сумочку, ища в ней защиты.

– Рад видеть, госпожа Иланда.

Радостный собачий лай вторил низкому голосу хозяина. Кажется, даже они, эти лохматые зверюги на высоких лапах, меня знали. Что же это за место такое и почему я его совсем-совсем не помню.

– Удачи, Поль! Готовься, вечером ждем тебя в «Лихой козе», как и всех.

Не дожидаясь ответа, мужчина вернулся на место водителя целиком и прибавил газу.

– Вот хорошо-то как! Сейчас вас мигом доставим. Госпожа Дафна пока за домом приглядывала, но так, одним глазом, потому как к Луизе, бабуле вашей, ясное дело, никто без спросу войти не может. А уж лавку-то подавно никто не открывал. Стоит одна, скучает. Даже окна грустные. Но ничего, вот вы вернулись, и все будет теперь, как надо. Хорошо все будет. Вот радость-то, какая.

С каждой минутой мне становилось все больше не по себе от этих слов. Кажется, либо я не совсем представляла, чем именно занималась моя бабуля, либо не могла полностью вообразить объем работы, что ляжет на мои плечи. Как хорошо, что это все временно.

– Вы не переживайте, на первое время все у вас будет. Это не беда, – продолжал вещать мужчина, чье имя я так и не удосужилась спросить, а теперь было как-то и неловко. Городок начался парой домов на отшибе. Сперва, среди густых зарослей деревьев, появилась какая-то небольшая усадьба, с виду нежилая, но стоило нам проехать мимо ворот, как на заборе повисла толпа детей, с интересом глядя вслед и радостно что-то вопящих, словно до этого у них были заклеены рты.

Затем, по другой стороне, появился дом из светлого камня, невысокий и с низкой изгородью вместо забора. Там в саду пестро одетая женщина сгребала первые опавшие листья, помахав нам, стоило машине поравняться с изгородью. Как и в случае с Полем, машина чуть притормозила, и из окна раздалась радостная весть, что ведьма вернулась в город, заставив меня изрядно покраснеть. Чем дальше, тем больше я ощущала себя какой-то рок-звездой.

– Вы не переживайте, мы почти приехали. Ваш дом на холме, сразу в начале…

Дорога начала подниматься, с обеих сторон появились домики и первые лавки, но мы почти тут же свернули от центра на узкую улочку между двух невысоких домов. Здесь дома стояли шире, словно и не в городе, и у каждого был, пусть небольшой, но все же свой двор. Мне давно не доводилось видеть столько свободного пространства и воздуха над головой. Проехав еще немного, так и не разобравшись, город это или еще нет, мы остановились у красивого кирпичного дома с высокой трубой и арочной дверью. Стоило водителю заглушить мотор, как с ближайшего куста вспорхнула стая птиц с яркими, огненно-рыжими грудками.

– Это он? Дом, номер тринадцать по Малиновой улице?

– Да. Только не на Малиновой, а на улице Малиновок, госпожа ведьма. Добро пожаловать домой.

Хотелось спросить, в чем разница, но это тут же вылетело из головы.*

Выйдя из машины, я словно зачарованная подошла к деревянной двери, почти не видя ничего вокруг. Я не могла вспомнить никак. Словно бы видела его впервые, но в то же время внутри разливалось тепло, а в носу защекотало от призрачного аромата какао и бутербродов с сыром. Захотелось смеяться и забраться на подоконник с кружкой и мягким пледом…

____________

*Малиновка – птичка, но ее так называют не везде, потому героиня и не понимает разницы. Где-то птичка Зарянка или Огнегрудка.

Глава 3

Порывшись в сумочке, я вытянула из ее глубин ключ, присланный бабулей, повертев его в руке. Было немного странно, так как ключ, казалось, не от дома. Стиль замка, узоры на ручке, все это не соответствовало рисунку самого ключа. Нахмурившись, я на пробу взялась за резную ручку. Мало ли. Работник станции, что помог мне сюда добраться, говорил, что кто-то из соседей приглядывает за домом. Вдруг меня ждут?

Уж не знаю, насколько догадка была верной, но в замке что-то щелкнуло, и дверь тихо открылась. Но не это удивило меня. Почему-то простая деревянная дверь вдруг стала красной. Цвет, волной пробежав снизу вверх, пропитал волокна насквозь. В ту же секунду в глубине дома послышались чьи-то шаги и удивленный возглас.

– Ох, ты ж.

– Кажется, госпожа Дафна прибирается к вашему приходу, – довольно пробормотал под нос водитель, ставя рядом с дверью мой чемодан. Толкнув дверь, не переступая порога, он сунул нос в проем, зычно крикнув:

– Дафна, ты там? Я привез госпожу ведьму!

– Ну, наконец-то, – я с удивлением смотрела, как кругленькая улыбчивая женщина практически скатывается по ступеням, чудом ничего себе не повредив. – Уж как я вам рада, госпожа Иланда…

Женщина, окинув меня с ног до головы цепким взглядом, вдруг замолчала, поджав губы и сведя брови, а затем обратилась к работнику железнодорожной станции, едва цедя слова сквозь зубы:

– Альберт, – я мысленно повторила имя, надеясь, что запомню. Все же, незнание вселяло в меня чувство неловкости, – ты уверен, что это она? Совсем не похожа же.

– Не глупи, Дафна. Госпожа Иланда – городская ведьма. Что ей старые традиции. Может, они там в своих университетах много нового и полезного выучили, и теперь им старые мелочи ни к чему.

Я слушала с интересом. Уж что-что, а моя классическая юбка ниже колена и новые туфли-лодочки, между прочим, весьма дорогие куда как подходили для работы ведьмы. Как и классическое шерстяное пальто. По крайней мере, в городе и вопроса не возникало, ведьма ли я. Тут же все так необычно…

– Пусть докажет, – Госпожа Дафна уперла руки в бока, глядя на меня с непреклонностью ежиха. По крайней мере, мне показалось, что еще немного, и вместо волос у женщины из головы появятся иголки, так смешно она сопела.

Почувствовав неожиданную симпатию к этой смелой женщине, я чуть усмехнулась. Пусть ее не устраивал мой внешний вид, непонятно с чего она все же рискнула пойти против ведьмы, даже если и не было уверена в ее подлинности. А это немалого стоит.

–Что ж, должна сказать, мне не приходилось доказывать свою ведьмачью суть с самого поступления, – я улыбнулась шире, показывая маленькие клыки, косвенный признак всех ведьм. Но этого, конечно, было недостаточно.

Подняв ладонь и сложив большой и указательный пальцы так, чтобы получилось небольшое сердечко, я моргнула, и тут же почувствовала тепло над рукой. Небольшой голубоватый огонек завис над пальцами, едва слышно гудя и потрескивая, как живой.

– О, – Альберт с восхищением отдернул голову, словно боялся обжечься, а женщина, так похожая на ежиху, вдруг расплылась в широченной улыбке, раскинув руки явно для объятий.

– Иланда! Как я рада, что ты приехала, девочка моя, – перемена была просто разительной и несколько неожиданной для меня. Кажется, разница в возрасте у нас была не больше, чем четыре-пять лет, но почему-то Дафна выбрала именно такую линию поведения, поставив меня практически в тупик. – Проходи, проходи. Я сейчас тебе все покажу! Твоя спальня готова. Комната госпожи Луизы заперта, так что тебе она оставила другую. Но там очень светло и уютно…

Меня крепко обняли, тут же выпустили, поймали за руку и потянули в дом. Едва позволив скинуть туфли и тут же сунув под нос мягкие, пушистые тапки, Дафна потянула меня наверх, не давая даже выдохнуть.

– Вот сюда. Прекрасная комната, – толкнув приоткрытую светлую дверь, женщина затянула меня в спальню. Небольшая, светлая комната с кроватью, на которой толщина матраса была едва ли не в три раза больше чем, чем у меня в квартире, тут же бросившись в глаза.

Несколько взволнованная таким приемом и резкой сменой настроения, я уже боялась попасть в безумное царство розового кружева и бантиков, но комната была оформлена в прекрасных бледно-песочных и бирюзовых тонах.

– Вот, – гордо выпятив грудь, словно сама выбирала мне покрывала, выдала Дафна. – И вид из окна отменный. Не то, чтобы из других был плох… все же это ведьмин дом, так что место хорошее, но из этого вид определенно, самый лучший.

Для убедительности женщина покивала головой, еще больше усиливая первое впечатление.

– Ванная по левой стороне, между этой комнатой и спальней госпожи Луизы. Альберт! Тащи сюда чемодан Иланды, – окрик прозвучал так, что у меня и сомнений не возникло, что мужчина послушается, несмотря на то, что был значительно старше. И опять обратившись ко мне, улыбаясь, словно приехала ее любимая племянница, Дафна добавила: – Пока обживайся, отдыхай. А мы пойдем. Да-да. А вечером принесу пирог. С грушами.

– Не стоит, – чувствуя себя все более неловко, попросила, впрочем, зная, что это напрасно.

– Глупости, – подтверждая первую мысль, отмахнулась Дафна, выходя из спальни и поворачивая Альберта к лестнице, не давая заглянуть в мою новую комнату. – Мне несложно, а у тебя и так дел полно. В лавку зайти, рецепты пересмотреть. Да и я точно знаю, что тебя очень ждали, так что, не говори глупостей. Пирог будет к ужину…

Я просто не успела ничего ответить или возразить, как уличная дверь закрылась, оставляя меня одну в доме.

– Да уж, – оглядев стены, стараясь вспомнить узор на обоях или лестницу, которую явно не меняли в том веке, я только покачала головой. Как все странно здесь, в этом Бриминголе.

**

Не чувствуя себя такой уж утомленной после дороги, я, наконец, скинула пальто и прошла на кухню. Если сон и душ вполне можно было отложить до вечера, то выпить чаю нужно было немедленно. В теле просто звенела насущная необходимость в медленном, размеренном и спокойном чаепитии. Не то, чтобы я могла часто позволить себе это в городе, но сейчас чувствовала, что так правильно.