Лина

– Да не знаю. Спина болит, и шея. Я даже не поняла как я ударилась… эта женщина.. она так неожиданно появилась, она не касалась меня, но что-то как буд-то oтбросило меня к стене. Mеня и сейчас еще всю трясет.

Герман опустил глаза.

– Ладно – иди, выпей успокоительное. Я зайду попозже, посмотрю как там этот парень.

Татьяна вышла. Герман обхватил голову руками, тщательно стараясь припомнить еще какие-либо детали, но ничего не получалось. К чувству непонимания присоединилось чувство вины.

«Я идиот, надо мне было послушать ее. – Мне надо с ней поговорить» – завертелась в голове навязчивая идея.

Мысли перебил телефонный звонок. Звонил Марк.

– Привет, звоню еще раз поблагодарить за гостеприимство. Ты на работе? Я не вовремя?

– Да, ничего, вздохнул Герман- понедельник- день тяжелый.

– Слушай, давай на следующих выходных ко мне. Бери свою Иру, поедем кататься на лошадях. В субботу прилетаешь, в воскресенье- назад. Я за все плачу.

– Марк, твоя фамилия Абрамович? – оторвался от своих раздумий Герман.

– Нет, я все еще Корзун, но у меня намечается золотая сделка. Надеюсь не сорвется, и тогда как загуляем, не хуже Абрамовичей.

– Ну ладно, созвонимся- Герман положил на стол мобильник и вернулся к мыслям о происшедшем.

Обычно на дежурствах все-таки удавалось вздремнуть, но в эту ночь Герман не сомкнул глаз. Он пару раз заглядывал к Михаилу, тот спал, в отличии от Германа, в мозг которого как буд- то впечатался образ Лины. Глаза, ее глаза. Герман не помнил во что она была одета, но ее глаза он забыть не мог. Вроде как из одного человека на него смотрел другой. Герман сел за компьютер и открыл файл с информацией о Михаиле. Он еще раз перечитал выписку из его истории болезни и остановился на контактной информации: в случае острой необходимости звонить: Лина Дерц (сестра) и номер телефона. Герман переписал номер на отдельный листок и закрыл файл.

– Ты же ученый, твою мать, что происходит? – подумал он. Может все гораздо проще и это все станет темой твоей диссертации из области «неизведанные возможности мозга»

11

В эту ночь Лине тоже не спалось. Вроде не случилось ничего необычного. Не впервые люди оказывались жертвами своей слепоты. Лина часто задумывалась над тем, хотела бы она быть такой же как все. Жить сегодняшним днем и не знать о том, что впeреди. Она знала, что даже если бы захотела, ничего не смогла бы изменить. Она уже пробовала. Только сильные лекарства помогали ей отключиться и не слышать голосов, не видеть всех этих, порой таких страшных картин человеческих судеб. Однажды эти лекартва чуть не убили ее. Смерть была единственной ценой, которую нужно было заплатить за то, что бы не знать, не думать, не видеть ничего. Но Лина не готова была расставаться с жизнью, в которой с самого детства не было ничего нормального.

Отца Лина почти не помнила, он умер, когда ей было 4 года, а Мише год. Мать осталась одна с двумя малолетними детьми. Она много работала, ей нужно было кормить семью. Из-за города приезжала бабушка, которая жила с ними до лета, а летом она забирала Лину и Мишу и увозила на 3 месяца к себе. Находясь у бабушки, Лина с Мишей практически все время были предоставлены сами себе, в то время как бабушка целые дни проводила в пристройке возле дома. Туда к ней каждый день приходили какие- то люди. Лина часто слышала, как из пристройки доносились какакие- то странные звуки, стоны, иногда даже крики. Еще Лина помнила, как однажды кто-то пытался поджечь бабушкин дом. Слава богу, что тогда все обошлось. В тот день бабушка, обняв их с Мишей, сильно плакала и что-то шептала им на уши. Иногда бабушка брала их с Мишей с собой в лес собирать травы. Как собака, она отыскивала в зарослях нужную траву и складывала ее в мешок. Потом она распихивала ее по кулькам, какую-то часть варила и делала мази.

Когда пришло время Лине идти в школу, мама забрала их с Мишей в город. Но бабушка больше уже не приезжала. Виделись они с ней теперь только на летних каникулах. Однажды летом, перед школой, Лина стала замечать, что видит людей по-разному. Одни люди выглядели как обычные тети и дяди, а другие были прозрачными. Они носили светлые одежды, и порой даже пугали Лину своим видом. Лина понимала, что с ними что-то не так. Особенно много таких людей было на кладбище, куда бабушка иногда брала ее с собой. Как-то Лина остановилась у могилы с белым памятником. На могильной плите сидела девочка, примерно ее возраста. Девочка была одета во что-то белое, но Лина могла видет сквозь нее. Девочка смотрела на Лину и молчала. Лина вгляделась в фото на памятнике. С фотографии на нее смотрела та же девочка. Лина хотела что-то сказать, но девочка исчезла. По дороге домой бабушка спросила ee, почему она так долго стояла возле могилы с белым памятником. Лина ответила, что хотела поговорить с прозрачной девочкой, но та исчезла. Тогда бабушка наклонилась к ней и сказала-

«Если ты еще увидишь эту девочку или других прозрачных людей, не рассказывай об этом никому, даже маме, поняла?» Лина кивнула головой. Она не стала задавать еще каких- либо вопросов.

Лина очень рано стала самостоятельной. Забота о Мише практически всегда была на ней. Ей приходилось рано вставать потому, что маме надо было бежать на работу. Мама готовила им с Мишей еду и уходила, а возвращалась только поздно вечером. Первые 3 года начальной школы Лина неплохо училась. Ну а потом, попав к разным учителям, съехала на тройки. Школа была ей неинтересна. Класс их был недружный, подруг у Лины не было, так одноклассницы. Да она и не страдала особенно из-за этого. Ей никогда не бывало скучно с самой собой. И потом она была не совсем сама. Она часто видела «их». «Они» появлялись когда она резко просыпалась ночью или когда сильно расстраивалось или нервничала. «Они» не имели какого-то определенного образа. Иногда они были мужчинами, иногда женщинами, а иногда вообще были похожи на птиц. Позже Лина прочитала в какой-то книге про ангелов и решила, что они и есть ангелы.

Она видела «их» и у бабушки в доме, а еще, в бабушкином доме она видела и других ангелов. Темных, с темными крыльями. Лина боялась их. Маме она никогда не рассказывала о том, что видит. Она вообще редко о чем- то рассказывала маме. Маме было интересно только поела ли она и сделала ли уроки.

Однажды на уроке биологии, когда уже прозвенел звонок, а учительница задерживалась, Лина услышала, как ее одноклассницы, сидевшие на задней парте, бурно обсуждали тему линий на ладонях. Лина обернулась и сказала, что знает что они обозначают.

– И что же? – заинтересовались девочки. Лина взяла руку одной из одноклассниц и всмотрелась в линии на ее ладони.

– Ты уедешь заграницу, выйдешь там замуж и будешь там жить. Но потом вернешься и будешь доживать здесь.

– Какая заграница? -спросила одноклассница.

– Я не знаю, – Лина опустила глаза и поняла, что действительно не знает ответа на этот вопрос. Она просто четко увидела красивые дома и яркие витрины магазинов с надписями на иностранном языке. Перед ней, как на экране, стали появляться картинки, она даже испугалась и отпустила руку одноклассницы.

– А мне, что скажешь? спросила другая одноклассница. Лина взяла ее за руку и посмотрела на линии. Вдруг она почувствовала как холод стал пронизывать все ее тело и по спине побежали мурашки. В этот момент в класс зашла учительница. Все сели за свои парты, но одноклассница упорно шептала:

– Так что там? Скажи. Я выйду замуж? А я уеду заграницу?

– Все будет хорошо – ответила Лина и натянуто улыбнулась. Она поняла, что точно знает, что эта девочка никогда не выйдет замуж потому, что просто не успеет. Ей уготовлена очень короткая жизнь. Лина понимала, что она не сможет ей этого сказать, но и забыть уже тоже не сможет.

Линe удалось задремать уже под утро, но ее разбудил телефонный звонок. Звонила Марина.

– Лина, я извиняюсь. Ты сегодня будешь работать или мне отменить прием?

– Буду. Дай мне часа 2, я позвоню, когда буду выезжать.

12

Когда Герман уходил утром с дежурства, Ирина была уже на работе. Он остановился перед ее офисом, дверь была приоткрыта.

– Привет, как прошло дежурство? -спросила Ирина, увидев Германа

– Нормально, только не сомкнул глаз. Все ждал, что новый пациент что-нибудь отколет, но вроде обошлось. Я заглядывал к нему, он еще спит. Ир, кстати, не будите его если он спит, пока мы не знаем причину таких реакций.

– Хорошо. У тебя уставший вид. Иди поспи, я позвоню вечером. Может сходим куда-нибудь?

– Да, кстати, звонил Марк, приглашал нас на выходные Москву, покататься на лошадях. У него там какая-то сделка намечается и он собирается сильно разбогатеть. Сказал, что все оплатит.

– Гер, ты же знаешь, с тобой, хоть на край света, – Ирина улыбнулась и погладила Германа по лицу.

– Я пока воздержaлся с ответом- устало вздохул Герман. Не знаю, какой-то я ватный. Ну вобщем ты позвони ближе к вечеру Посмотрим, как будет.

Вернувшись домой, Герман проспал часов 5, а потом просто валялся в кровати, размышляя о жизни.

«Надо позвонить этой женщине», подумал он и достав из кармана брюк листок с телефоном Лины, набрал ее номер.

– Але -ответил женский голос.

– Здравствуйте, я могу поговорить с Линой Дерц?

– А кто ее спрашивает?

– Это доктор Лавровский. Это Лина?

– Нет, это Марина, ее секретарь. Лина сейчас занята, ей что-нибудь передать?

– Да, я врач ее брата Михаила. Мне нужно с ней поговорить. Я могу оставить вам номер своего мобильного? Попросите ее перезвонить мне.

– Это тот номер, с которого вы звоните?

– Да.