Сад моего сердца. Письма императрицы Александры Федоровны Романовой

14 апреля 1915 г.

Теперь, моя дорогая птичка, я должна кончать, так как мне нужно писать для английского курьера и сестре Ольге. Бог да благословит и да охранит тебя. Целую еще и еще раз с нежнейшей любовью; навсегда, дорогой Ники.

Твоя старая «Солнышко». 17 апреля 1915 г.

Мой любимый,

Ты прочтешь эти строки прежде, чем лечь спать. Вспомни, что твоя женка будет о тебе молиться и думать, так много думать. Ты страшно мне недостаешь. Так грустно, что мы не проведем день твоего рождения вместе. Это в первый раз. Пусть Бог тебя щедро благословит, даст тебе крепость и мудрость, утешение, здоровье, спокойствие духа, чтобы продолжать мужественно нести тяжелый венец, который Он возложил на твои плечи. Ах, этот нелегкий и неудобно носимый крест! Как бы я хотела помочь тебе нести его! В мыслях и молитвах я всегда это делаю. Я хотела бы облегчить твое бремя – столько тебе пришлось выстрадать за эти двадцать лет. И ты еще родился в день Иова многострадального, моя бедная душка. Бог поможет тебе, я уверена, но сердце еще много будет болеть и будут тревоги и тяжкий труд, который придется храбро переносить с верой в милосердие и безграничную мудрость Бога. Тяжело не быть в состоянии нежно поцеловать и благословить тебя в день рождения.

4 мая 1915 г.

Мой драгоценный,

Поздравляю тебя с сегодняшним дорогим днем. Дай Бог, чтобы мы могли его провести в будущем году мирно и радостно и чтобы кошмар войны тогда прошел. Осыпаю тебя нежными поцелуями – увы, только в мыслях – и молю Бога охранить и особенно благословить тебя во всех твоих начинаниях.

6 мая 1915 г.

Сокровище души моей, мой дорогой ангел, Бог да поможет тебе, да утешит и укрепит, и поможет нашим храбрым героям. Целую тебя еще и еще и благословляю без конца. Должна кончать.

Навсегда твоя собственная женка. 7 мая 1915 г.

Мой драгоценный,

С тяжелым сердцем я тебя провожала в этот раз – все так серьезно, и сейчас так особенно тяжело, и мне так хочется быть с тобой, чтобы разделять твои заботы и тревоги. Ты все это переносишь так мужественно и в одиночестве. Позволь мне помочь тебе, мое сокровище. Наверное, есть какой-либо способ для женщины помогать и быть полезной. Мне так хочется облегчить тебе твою задачу. Я буду следовать за тобой и буду близка тебе в мыслях и молитвах все время. Пусть Бог благословит и защитит тебя, мой храбрый, терпеливый, кроткий. Осыпаю твое милое лицо бесконечными, нежными поцелуями. Люблю тебя выше слов, мое собственное солнце и радость. Благословляю тебя. Грустно не молиться вместе, но Боткин находит, что для меня благоразумнее оставаться спокойной, чтобы поскорее совсем поправиться.

Твоя собственная женка. 10 июня 1915 г.

Милая, мужественная душа моя, как я хотела бы обрадовать твое бедное измученное сердце чем-либо светлым, какой-нибудь надеждой. Мне хочется крепко обнять тебя и положить твою милую голову к себе на плечо. Тогда я покрыла бы лицо и глаза моего милого поцелуями и шептала бы ему нежные слова любви. Целую твою подушку по ночам – это все, что у меня осталось, – и благословляю ее. Теперь должна ложиться спать. Отдохни хорошенько, мое сокровище. Благословляю и целую тебя так нежно, и тихонько глажу твой дорогой лоб.

12 июня 1915 г.

Я страшно страдаю от разлуки с тобой. Двадцать лет мы всё делили пополам, а теперь происходят серьезные вещи, и я не знаю твоих мыслей и намерений; это так больно. Бог да поможет и правильно направит тебя, моя дорогая душка. Я тоже гораздо спокойнее, когда ты тут. Я страшусь, что они воспользуются твоим добрым сердцем и заставят тебя делать вещи, которых ты, вероятно, не сделал, если бы мог спокойно их обдумать здесь.

15 июня 1915 г.

Какое громадное счастье, что ты скоро опять возвращаешься, но я все-таки дрожу при мысли, что, может быть, это не осуществится. Бог да подаст успех нашим войскам, дабы ты мог оттуда уехать с более спокойной душой.

Прощай, мой любимый, мой дорогой Ники, Бог да благословит и защитит тебя и благополучно доставит тебя в любящие объятия твоих детей и жаждущей тебя твоей жены.

Беби[2 - Одно из ласковых прозвищ Цесаревича Алексея.] и я отправляемся, чтобы видеть Гальфтера[3 - Гальфтер Виктор Петрович – генерал-лейтенант, Георгиевский кавалер.] и потом трех раненых. Мне недостает моего лазарета, и мне грустно, что я не могу работать и смотреть за моими дорогими ранеными.

26 июня 1915 г.

Мой родной, любимый,

Не могу найти слов, чтобы выразить все, что я хочу, – мое сердце слишком полно. Я только хотела бы крепко держать тебя в своих объятиях и шептать тебе слова бесконечной любви, призывая бесконечное благословение. Более чем тяжко отпустить тебя совсем одного, но Бог очень близок, более чем когда-либо. Ты бился в этом великом бою за свою страну и престол один, храбро и с решимостью. Никогда раньше не видели в тебе такой твердости, и это не может не принести хороших плодов. Когда я могу принести малейшую пользу, говори мне, что делать – пользуйся мною. В такое время Бог даст мне силу помочь тебе – ибо наши души сражаются за правду против зла.

Нежно прижимаю тебя к моему сердцу, целую и ласкаю без конца – хотела бы показать тебе всю бесконечную любовь мою к тебе, согреть, ободрить, утешить, укрепить тебя и сделать тебя увереннее в себе. Спи хорошо, мое солнышко, Спаситель России! Вспомни прошлую ночь, как нежно мы прижимались друг к другу! Я буду тосковать по твоим ласкам – мне всегда их недостаточно. И все же у меня есть дети, а ты один. В другой раз я дам тебе Беби на короткое время, чтобы тебя подбодрить. Целую тебя без конца и благословляю, пусть святые ангелы охраняют твой сон. Я близка к тебе, я с тобой навсегда, и никто нас не разлучит.

Твоя жена «Солнышко». 22 августа 1915 г.

Я завтра со взрослыми девочками еду в город, чтобы видеть наших раненых, вернувшихся из Германии, а потом будем чай пить на Елагине, и я надеюсь поставить свечу у Спасителя за тебя. У меня ничего нет интересного рассказать тебе, моя душка, Бог да охранит и благословит тебя, поможет тебе в тяжкой работе, пошлет силы и успех нашим войскам. Тысячи поцелуев, мой Ники, от твоей глубоко любящей старой женки.

1 сентября 1915 г.

Я беспрестанно думаю о тебе, мой ангел, сердцем и душой молюсь за тебя и тоскую по тебе, более чем могу сказать, но я счастлива, что ты там и что я, наконец, все знаю. Теперь прощай, мой душка, человек должен уезжать. Бог да благословит и оградит тебя. Целую каждое дорогое местечко еще и еще и крепко держу тебя в своих объятиях.

Навсегда твоя собственная женка Аликс. 2 сентября 1915 г.

Много нежных поцелуев, горячих молитв и благословений, мой муженек, от твоей собственной старой женки «Солнышко».

Бог поможет – будь тверд и энергичен – направо и налево встряхни, и разбуди всех, и, если будет нужно, решительно прихлопни. Тебя не только должны любить, но должны тебя бояться, тогда все пойдет хорошо.

Все дети тебя целуют.

3 сентября 1915 г.

Я так жажду известий. Бесконечно целую тебя, любимый мой, ты мне недостаешь. Когда ты вернешься? Я полагаю, что это будет только на несколько дней? Увы, у меня нет ничего интересного рассказать тебе. Все мои помыслы непрестанно с тобой. Посылаю тебе цветов, я обрезала стебли, они тогда будут дольше держаться. Бог да благословит тебя.