Желанная для серого волка

Сократил дистанцию между нами и шумно втянул воздух, занеся руку к лицу. Но так и не прикоснулся. Провёл сгибом пальцев сверху-вниз, очерчивая контур скулы и сжал зубы с едва слышимым скрежетом.

– Так сильно хочется убежать от меня, да? – поинтересовался в дополнение.

– Если бы хотела убежать, не отправилась бы к дяде за помощью, а сделала всё сама, да и потом исчезла бы из его поля зрения, – призналась честно, наслаждаясь незатейливой лаской.

Перехватила его ладонь и прижалась к ней щекой. Мужчина тепло улыбнулся и склонился ближе, заставляя моё бедное сердце то замирать, то снова срываться в бешеный ритм.

– Но это не значит, что мы готовы вновь с тобой сблизиться, – прошептала у самых его губ. – Слишком всё сложно стало и запутанно. Извини, – отпустила руку серого волка и отстранилась, мысленно проклиная себя за последние фразы.

Ну вот почему я не могу промолчать, когда надо?!

Попыталась и вовсе отойти, но альфа перехватил за талию и тут же поднял на руки.

Ну, наконец-то!

Хоть так почувствовать его!

– Вы тоже… – отозвался он неопределённо и направился наверх.

Позволил стоять самостоятельно только в спальне, дверь в которую запер на ключ. Отошёл от меня и сцепил руки за спиной, уставившись в окно.

– Спите, – последовал короткий не иначе как приказ.

Плечи его были напряжены, а в эмоциях преобладала ярость и непонимание. Вздохнула, ругаясь последними словами на наше с Гердой раннее поведение, и подошла к нему ближе, обняв со спины. Открылась, дав мысленного подзатыльника одной упрямой вредине, и приняла промежуточную ипостась, позволив, наконец, полностью почувствовать наших мальчиков, раз уж иначе он их своими не ощущал. Что для меня являлось довольно странным. Ну ладно остальные не чуяли, но ведь он, как отец, должен был… Наверное… Или это просто снова моя долбанная особенность давала о себе знать?!

В последнее время, пообщавшись с изменёнными людьми, я всё больше стала ощущать себя не удел среди оборотней. И даже тот факт, что я могу менять ипостась, – не отменял того, что на деле я всё равно не чистокровная особь, а, скорее, такая же как Риз и остальные ему подобные.

С уст любимого сорвалось глухое рычание, вынуждая сосредоточиться на происходящем здесь и сейчас. Воздух буквально завибрировал. Но так же, как всё началось, резко закончилось. Роман тряхнул головой и вдохнул глубже, быстро успокоившись.

– А ещё я теперь люблю кофе, – вышло немного обиженно.

Раньше-то я вышеобозначенный напиток терпеть не могла. А сейчас… Почти каждое пробуждение начиналось с этого ужасного пойла, который больше не казался таким уж противным. Даже наоборот.

– Кофе и соленья, – ухмыльнулся Роман, разворачиваясь лицом, заключая в объятия. – Не очень то и полезный рацион, если уж на то пошло, – добавил с тенью укора, – для всех троих, – одна из ладоней, покоящихся на моей талии, плавно скользнула к животу, замерев там. – Знаешь, моя мама когда-то страдала тем же. Наотрез отказывалась есть что-либо ещё. Нам с папой приходилось с ложечки её кормить, – закончил тихонько.

Руку от живота так и не убрал. Уткнулся носом мне в макушку, шумно вдыхая. Волна теплоты пронеслась по телу, концентрируясь в центре животе. Я прям чувствовала, как она передаётся моей паре.

– И как? Помогало? – улыбнулась, накрыв его ладонь своею, возвращая себе человеческий облик.

– Иногда, – хмыкнул оборотень, тяжело вздохнул и легонько подтолкнул в сторону постели. – Ты когда нормально спала в последний раз? – дополнил с намёком.

– Не помню, ещё до этого глупого побега… – еле выдавила из себя, так как разум окончательно и бесповоротно сдался напору чувств и эмоций. – Ром? – практически простонала, разрывая на нём футболку. – Не хочу спать. Тебя хочу. Уже много-много долгих месяцев.

– Правда? – хищно оскалился волк.

Стянул с моих плеч лямки сарафана, одарив место своего недавнего укуса чередой нежных неспешных поцелуев, от которых буквально колени подгибались. Подтолкнул вперёд на этот раз чуть сильнее, отчего я, можно сказать, упала на застеленную стёганым разноцветным покрывалом кровать.

– Что-то незаметно… – пробормотал, расстёгивая свои джинсы.

В серых глазах вспыхнули медные переливы. Пока оборотень избавлялся от оставшейся на себе одежды, не отводил от меня пристального взора. Зарождающийся в его взгляде голод становился с каждым прошедшим мгновением всё явнее и безудержнее, как зеркальное отражение моего.

– Сними, – прошептал едва слышно. – С себя. Всё.

Шумно втянула в себя воздух, жадно рассматривая уже обнажённого Романа. Да я, оказывается, мазохистка, если умудрилась так долго над собой издеваться, находясь столько времени вдали от самого желанного и необходимого.

Встала с постели, скинув по его просьбе с себя всю одежду и, наконец, сделала то, о чём мечтала уже беспрерывно последние часы. Прикоснулась к нему. Положила ладонь в районе солнечного сплетения и прикрыла глаза, прислушиваясь к быстрому стуку чужого сердца в тишине нашей комнаты.

Лучшая музыка на свете!

Распахнула веки и спустилась пальцами к его животу, пока не обхватила ладонью уже возбуждённую плоть. Провела вверх-вниз по бархатной коже, а после взглянула в лицо моей пары.

– Знаешь, о чём я думала каждый раз, оказываясь у того шеста? – улыбнулась, провокационно облизнувшись. – О своём обещании. Закрывала глаза и представляла, что танцую для тебя, – грустно вздохнула, прижавшись губами к центру его груди. – Я в тот вечер, когда увидела тебя в зале, думала, с ума сойду. Или ты нас убьёшь раньше, – провела дорожку из поцелуев к его животу, опускаясь на колени. – Заигрались… – прошептала, проведя языком по всей длине его члена. – Но, клянусь Луной, у нас никого, кроме тебя, не было, – добавила напоследок, переходя непосредственно к ласкам.

Альфа рвано выдохнул, обхватив за затылок. Но я не спешила, стараясь прочувствовать каждую мельчайшую испытываемую оборотнем эмоцию. Сейчас мне хотелось, чтобы это мгновение длилось вечно. Чтобы ночь не кончалась, и я могла бы раз за разом наслаждаться близостью своего мужчины. В кои-то веке это не являлось сном.

– Поднимись, – приказал отрывисто.

Сам же потянул меня вверх. Стоило только оказаться стоящей, обхватил обеими руками за бёдра и поднял ещё выше, вынуждая обнять торс ногами.

– Станцуешь для меня… Снова?

Его член упирался в промежность. Необходимо всего одно движение, и он будет во мне. Но оборотень больше не шевелился. Просто ждал ответа.

– Да, – послала ему нежную улыбку, чуть поёрзав от нетерпения. – Каждый раз, когда захочешь, – последнее прозвучало наряду с протяжным стоном и резким толчком альфы, наполняющим изнутри.

– Хорошая девочка, – прорычал Роман.

Медленно вышел из меня, прожигая неотрывным алчным взором, способным проникнуть, казалось, в самую глубину души и тут же грубо вторгся снова с очередным рычанием, буквально насаживая на себя. Постепенно темп движений наших тел навстречу друг другу увеличивался… А меня буквально швырнуло в водоворот из общих чувств. Оказывается, я успела отвыкнуть от подобной полноты ощущений. Настолько ярко всё воспринималось. Ещё ярче чем пару часов назад.

– Ты обещала станцевать, – напомнил мои же слова Роман, внезапно замерев.

Растерянно посмотрела в сияющие медью глаза, не понимая, почему вдруг всё прекратилось. Ведь чувствовала прекрасно, что он и сам на грани.

– Станцуй для меня, сокровище… – пояснил, отпуская и позволяя стоять самостоятельно, что в данный момент было довольно проблематично на самом деле. – Сейчас.

Отошёл к постели и сел на край, так и продолжая гипнотизировать меня полным жажды взором. Сжатые в кулаки руки также свидетельствовали о том, что оборотень едва сдерживался, дабы не завершить начатое.

Растерянность моя длилась недолго. Уже через минуту я смогла совладать с собой и, коварно ухмыльнувшись, начала свой танец. Рязанов смотрел не отрываясь, скользил взглядом, когда я выполняла особенно откровенные движения. На самом деле, давалось мне всё это с трудом. Я не привыкла к таким танцам. Моя стезя больше – акробатика. А потому иной раз я даже не знала, куда деть руки. Но судя по горящему взору любимого, тому всё нравилось. И когда я подползла к нему, встав на колени между его широко разведённых ног, помимо безудержного желания, давно переросшего в откровенную похоть, уловила откровенное восхищение.

– Совершенная… – хрипло прошептал альфа, чем немало смутил меня.

Подтянул к себе и уложил на кровать, нависнув сверху. Не позволил опомниться, впившись в губы долгим глубоким поцелуем. Его руки ласкали грудь, сжимая довольно грубо. Минуты наслаждения тянулись и тянулись, но самого заветного я так и не получила.

– Изверг, – пробормотала между поцелуями.

Одним резким толчком откинула мужчину с себя, усевшись на него сверху.

– Нам надоело ждать, волк, – вставила свои пять копеек Герда.