Дрянь

Не сразу, но мужчина отпускает мои плечи и отступает на шаг назад. Помедлив ещё немного, он и вовсе удаляется из виду. А я… Всё ещё в ступоре, да.

Так и стою, как полнейшая идиотка, пытаясь осмыслить всю полноту произошедшего… Что это только что было?!

– Софи, – вырывает из пелены внутренней истерики голос Закери.

Он заботливо укрывает мои плечи моим же пальто, а после берёт за руку и ведёт вниз по лестнице. Вот только недолго длится моё послушание. Я притормаживаю перед предпоследней ступенью, ведь до моего болезного разума, наконец, доходит, что я получаю не долгожданную свободу, а всего лишь меняю одно пастуха для “покорной овечки” на другого.

– Откуда тебе известно моё имя? – начинаю с малого.

Совсем бы остановилась, да только мужчина продолжает идти, крепко держа меня за руку, не позволяя такой вольности. И не считает нужным отвечать.

– Куда мы идём? – задаю следующий вопрос.

Он также остаётся проигнорированным.

– Куда?! – вынужденно повышаю голос. – И откуда… – не договариваю.

Мой сопровождающий резко останавливается, будто на невидимую стену налетает. На пару секунд замирает, а затем медленно разворачивается. Честно говоря, поначалу решаю, что мужчина злится. Но, вопреки ожиданиям, на чужих губах расцветает тёплая улыбка, а в лазурном взоре поселяется безграничное понимание. Ладонь, удерживающая мою, сжимается чуть крепче, пока Закери притягивает к себе ближе. Он обнимает свободной рукой за талию, а виска касается обжигающее дыхание…

– Примерно минуту назад, на глазах у сотни свидетелей я признал тебя своей нижней. И только благодаря этому ты сейчас не стоишь на коленях перед Айзеком Чейзом, – проговаривает настолько тихо, чтобы было слышно лишь мне одной. – Так что будь любезна, сделай вид, что всё так и должно быть. Не усложняй ситуацию ещё больше, чем уже есть.

Ну да… Разумно.

Собираюсь ответить, но в итоге меня хватает лишь на едва заметный кивок. Просто в горле как-то разом пересыхает, а свобода воли позорно покидает мой рассудок. То ли от непомерной близости мужчины, то ли… Да нет, просто нервы сдают, и контролировать себя становится сложнее.

– Вот и умница, – великодушно хвалит мой приступ послушания, отстраняется и ведёт за собой дальше, вглубь зала.

Проходя мимо сцены, я оглядываюсь на Ханну. Девушка по-прежнему поёт. И делает вид, будто меня не существует. Хотя взор карих глаз устремлён в мою сторону, в то же время – сквозь меня, намного дальше. На мгновение становится обидно. А ещё заставляет задуматься…

Закери Райт. Кто он такой?

На всех посетителях заведения одеты маски. Лишь на обслуживающем персонале заведения их нет. Но и на обычного охранника в моих глазах он уже не тянет. Как минимум потому, что вряд ли рядовой сотрудник службы безопасности стал бы вмешиваться в то, что происходило между мной и Айзеком. Не такие здесь порядки. Тогда… Кто?! Единственное, более-менее подходящее предположение я наивно-отчаянно игнорирую. Ведь если то является правдой… Я влипла в ещё большие неприятности, чем представляла пару минут назад.

Впрочем, мучиться неизвестностью приходится не так уж и долго…

У барной стойки мы сворачиваем к неприметным дверям. За ними – длинный узкий коридор с множеством ответвлений, среди которого то и дело снуют служащие клуба. Они провожают нас короткими заинтересованными взглядами, а некоторые изредка кивают в знак приветствия блондину. Но ни один из них и слова не произносит.

Я начинаю нервничать ещё сильнее…

И не зря.

Как только мы оказываемся в самом дальнем помещении, а за моей спиной закрываются тяжелые резные двери, последняя надежда выпутаться из ситуации с наименьшими потерями растворяется в адовом пламени собственной совести. А всё потому, что строгое сочетание камня и дерева в интерьере преступно шикарно обставленного кабинета не оставляет и шанса до сих пор сомневаться в том, что Закери Райт – это…

– Хозяин клуба, – заканчиваю мысль вслух.

А ведь сегодня его не должно быть здесь!

Ну, по разумению Ханны и ещё нескольких личностей…

На мои слова мужчина никак не реагирует. Отпускает мою руку, проходит дальше и усаживается за широкий письменный стол, на поверхности которого, помимо закрытого ноутбука и тоненькой папки, покоятся распечатанная бутылка арманьяка, а также стакан с кусочками подтаявшего льда. Плеснув себе половину стакана, блондин делает пару глотков, скользнув взглядом по правую сторону комнаты, где во всю стену светятся десятки экранов, транслирующих в режиме реального времени происходящее в разных уголках клуба… Не только внутри здания. В том числе и в переулке, куда я выходила.

И только потом он вспоминает о моём присутствии.

– Сядь, – снисходительно кивает в сторону единственного кресла напротив.

Поскольку обострять накал совсем не хочется, выполняю сказанное, стянув с себя маскарадный атрибут. Моё лицо он уже видел, так к чему теперь эта маска? Да и удобнее так. Недавно одетое на меня украшение я тоже снимаю…

– Нет, – неожиданно грубо произносит Закери.

Замираю, настороженно глядя на мужчину, так и не избавившись от цепочки.

Это шутка такая неудачная, или я теперь действительно должна это носить?

– Вы же не… – мямлю невнятно.

“Серьёзно?” – добавляю уже про себя.

– Я же не… Что? – интересуется встречно блондин.

Смотрит на меня с такой искренней заинтересованностью, что моментально становится не по себе. Невольно вжимаюсь в спинку кресла, вместе с тем сожалея, что законы физики не позволяют раствориться в ней настолько, дабы банально исчезнуть из виду насовсем.

Хорошо, хоть отвечать на вопрос не приходится.

– Пока ты находишься в стенах этого заведения, знак принадлежности останется при тебе, раз уж я подписался на эту хрень, – неприязненно морщится в дополнение с усталым вздохом.

В сидящем поблизости не остаётся ровным счётом ничего от того безмятежного спокойствия и уравновешенности, невольно согревающей своеобразным теплом, что я видела в нём прежде. Он откидывается на спинку кресла, притягивая к себе папку. Раскрывает её напоказ лениво. Некоторое время сосредоточенно перечитывает строки, которые со своего местоположения разглядеть мне не удаётся.

Воцарившаяся пауза начинает действовать на нервы. А они уже и так давно на пределе. Но я не спешу нарушать тишину первой. Во-первых, банально не знаю с чего стоит начать. Во-вторых, навязчиво кажется: всё, что я скажу, Закери уже и так знает. В этот раз я не ошибаюсь… И даже больше.

– Знаешь, Софи, сегодня у меня был паршивый вечер. И благодаря тебе – стал ещё паршивее, – повторно морщится, продолжая вчитываться в документы. – Вот скажи, какого чёрта талантливой студентке Лондонской Школы Экономики понадобилось испытывать себя на прочность там, где ей совершенно точно делать нечего? Захотелось острых ощущений? Решила примерить на себя другой образ жизни? – плавно переводит внимание от файлов к моему лицу, слегка приподнимая бровь в ожидании ответа.

А я… И не знаю что сказать.

Он действительно только что назвал меня талантливой?

Студенткой Лондонской Школы.

Имя знает, где я учусь – знает.

Фамилию тоже знает?

Конечно, знает!

– Откуда… – выдавливаю из себя, всё ещё пытаясь переварить прозвучавшее.

Со стороны мужчины слышится ещё один усталый вздох.

– Я в курсе даже о том, почему Ханна Бекер предпочитает на завтрак арахисовую пасту, а не малиновый джем, – покровительственно сообщает Закери. – Такая уж у меня задача: тщательно подбирать свой персонал, учитывая даже мелкие детали, – прищуривается и слегка склоняет голову набок, по новой рассматривая меня с головы до ног. – Неужели думаешь, что при всём при этом, я не знаю с кем она живёт и общается?