Цепи 2
– Ты пьян, – смеюсь в его мокрые, вкусные губы.
– Очень сильно, – подтверждает. Неожиданно подхватывает меня на руки, из-за чего я пискнула и тут же рассмеялась от собственного визга.
Несёт меня в мою спальню, кидает на кровать и тут же прыгает сверху.
Его пальцы профессионально избавляют нас обоих от одежды. Мне нравится его тело, как и многим другим. Он красив и сексуален, особенно сейчас, когда пьян.
От мужского, крепкого тела приятно пахнет свежестью геля для душа и терпким парфюмом.
Не теряя времени, Дима устраивается между моих ног и отправляет в нирвану. Заставляет кончить два раза прежде, чем отпустить, затем продлевает удовольствие, лаская тело. Целует, исследует губами каждый сантиметр кожи.
– У тебя стояк! – замечаю кричащую выпуклость на его трусах.
– У меня всегда на тебя стоит, – отвечает, не переставая целовать мою грудь. Проводит мягким языком по татуировке.
– Не замечала, – выдыхаю горячий пар возбуждения.
Он трахается по нескольку раз в сутки, я не думала, что после «работы» у него ещё возникает желание.
– Ты вообще много не замечаешь, – толкает с упрёком. Оторвавшись от груди, заглядывает в глаза.
– Нет, Дим, замолчи! – вспыхиваю. Выползаю из-под него, встаю с кровати и отхожу к окну, по пути накидывая на плечи тонкий шёлковый халат бордового цвета.
Он мой друг. Я не хочу, чтобы нашу дружбу разрушила романтика и неоправданные надежды.
– Тогда убей меня, чтобы я замолчал, – хрипло и уверенно.
Он тоже встаёт, но не подходит. Сохраняет расстояние, чтобы дать мне возможность выслушать.
– Я уже больше года сохну по тебе, – признаётся.
– Заткнись!
– Я люблю тебя, Лар!
– Дима, уходи.
– Ладно, забей, – взмахивает рукой в жесте отчаяния, от чего бицепсы и трицепсы округлились и заиграли. – Всё будет как раньше. Ты звезда, а я просто мальчик по вызову.
– Дим, ну ты же знаешь, что это не так. Ты мой друг.
– Друг, – подтверждает, кивая головой слишком резко, напрягая мышцы широкой шеи. – К чёрту такую дружбу! – Одевается. Нервно дергается, натягивая штаны и футболку.
Бросает на меня прощальный взгляд, от которого азот по венам.
Уходит, громко хлопнув дверью.
Всю ночь до рассвета мысли заняты Димой. Вспомнила, как мы познакомились за кулисами шоу под дождём, где он танцевал на сцене, вымокший до нитки.
Потеряв счёт времени, мы проболтали семь часов подряд, плавно переместившись в кафе. Такое со мной было впервые – необъяснимая лёгкость в общении и желание говорить без умолку.
Я никогда не осуждаю его за выбор профессии, потому что сама не лучше. Актёры – те же проститутки. Режиссёр скажет раздеться – и я разденусь. Скажет встать на четвереньках и лаять – я сделаю. Скажет прыгать и стонать – я выполню. Потому что это моя работа, и за это мне платят.
Мы точно так же раздеваемся за деньги и делаем всё, что прикажут.
Дима занимает значительное место в моей жизни. Он словно отражение стороны моей души, той самой, в которой отсутствуют стыд, честь и достоинство. С ним мы смеёмся над ужасными вещами. Нас веселит чёрный юмор, шутки про инвалидов и шлюх. С ним не страшно показаться дурой. Он мой темный проводник в город греха.
В его квартире до сих пор хранится дорожный знак, который мы украли вместе у метро. А в моём сейфе находятся копии всех его документов, потому что парень часто переезжает и боится потерять важные бумаги.
Я не хочу его терять, но и дать ему то, чего он хочет, не в силах.
Глава 3
Вот аккуратно выправленный текст – исправил орфографию, пунктуацию, грамматику и согласование, сохранив стиль и интонацию.
**Клара.**
Славка вернулся рано утром.
Неприятно. Но я **не** лезу к нему с нравоучениями, потому что понимаю, что он – молодой, здоровый парень; он хочет свободы, хочет общаться с друзьями и проводить время с девчонками. Я просто надеюсь, что он достаточно трезв в своих мыслях и не попадёт в беду.
Шуршание пакетов привлекает внимание. Выползаю из своей комнаты на кухню, закутавшись в любимый вишнёвый плед.
Славка достаёт продукты и распихивает их по полкам холодильника.
Мы не нуждаемся. Я давно забыла, каково это – ходить по супермаркетам. Если что-то нужно – есть быстрая доставка.
Не понимаю этот его жест.
Выхватываю взглядом этикетки дорогих продуктов. Молча жду объяснений. А объясниться необходимо, так как это первый раз, когда парень **купил что-то в дом**.
Закончив опустошать пакеты, он, с видом победителя гладиаторских боёв, ставит на стол целую коробку моего любимого апельсинового мармелада.
Включаю чайник, сажусь на стул.
Парень упорно молчит.
Бесит и раздражает эта черта его характера! Ему сложно со мной разговаривать: почти всегда молчит, когда нужно что-то сказать.
– В честь чего праздник? – не выдерживаю и первая нарушаю тишину.
– В честь первой получки, – на удивление легко отвечает и даже улыбается.
– Не знала, что ты где-то работаешь, – подмечаю с очевидным сомнением. – И что это за работа – по ночам?
– Лар, какая тебе разница? – бросает с упрёком и обвинением, будто я лезу не в своё дело. Замечает, что снова огорчает меня своим тоном, и тут же пытается исправиться: – С пацанами замутили бизнес по ремонту кондиционеров. Сейчас лето – дело прибыльное, – объясняет уже довольно мягко, с улыбкой. – Это тебе, – сияя и искрясь как новогодняя гирлянда, вынимает из кармана новенький смартфон последней модели в супер-трендовом оранжевом цвете.
– Ого… – косо смотрю на коробку, не торопясь принимать столь дорогой подарок. – Это мне сейчас… но как бы на день рождения?
– Нет. Это тебе сейчас, а на день рождения я придумаю подарок покруче. Увидишь, – улыбается, довольный моей реакцией и тем, что ему удалось меня впечатлить.
– Обычно парни дарят такие подарки своим девушкам. Может, порадуешь кого-то из своих подруг?
– Ни одна девчонка никогда не заменит того, что сделала для меня ты, – признаётся. – Лар, я за тебя горы сверну, вот увидишь.
– Ну конечно, – усмехаюсь. – Горы – это не институт.
– Лар, – одёргивает интонацией. – Я сам решу.
Ладно. Пусть разбирается со своей жизнью сам. Лишь бы не влез в криминал – а всё остальное только на пользу. Если не образование, так опыт работы – что тоже неплохо. Вынужденно прихожу к выводу, что хватит мучить парня и портить наши отношения попытками заставить его учиться. Он ведь и одиннадцать классов закончил только ради меня – чтобы я успокоилась и отстала от него.
Встаю со стула, обнимаю Славку за плечи.
Вымахал! Намного выше меня, мощнее, сильнее.
В подтверждение моих мыслей парень поднимает меня на руки и кружит, демонстрируя силу и то, что впредь он не маленький мальчик, нуждающийся в заботе. Этим жестом – покупкой продуктов, подарком, поднятием на руки – он как бы даёт понять, что всё теперь по-другому. Теперь **он** – глава нашей ненормальной, неполноценной семьи. Доказывает, что он теперь взрослый и может тащить на себе всё, что тащила я все эти годы.
Ставит меня на ноги.
– Садись. Сейчас твой любимый чай заварю, – командует.
Мне нравится, что он улыбается. Разве это не главное? Разве не в этом был весь смысл – вырастить из него счастливого, достойного человека? Теперь, можно сказать, я успокоилась насчёт него.
Такого пацана можно и в жёны отдавать. Как бы грустно ни было осознавать, что рано или поздно он уйдёт, создаст свою семью, а я останусь одна… это жизнь.
Если хочешь, могу сделать текст **более эмоциональным / мягким / литературным** или подогнать под определённый стиль (роман, дневник, женская проза).
Глава 3
Клара.
Славка вернулся рано утром.
Неприятно. Но я не лезу к нему с нравоучениями, потому что понимаю: он молодой, здоровый парень, он хочет свободы, хочет общаться с друзьями и проводить время с девчонками. Хочет жить той жизнью, которой у него никогда не было. Я просто надеюсь, что он достаточно трезв в своих мыслях и не попадёт в беду.
Шуршание пакетов привлекает внимание. Выползаю из своей комнаты на кухню, закутавшись в любимый вишнёвый плед.
Славка достаёт продукты и распихивает их по полкам холодильника.
Я давно забыла, какое это – ходить по супермаркетам. Если что-то нужно, есть быстрая доставка.
Не понимаю этот его жест.
Выхватываю взглядом этикетки дорогих продуктов. Молча жду объяснений. А объясниться необходимо, так как это первый раз, когда парень купил что-то в дом.
Закончив опустошать пакеты, он, с видом победителя гладиаторских боёв, поставил на стол целую коробку моего любимого лимонного мармелада.
Включаю чайник, сажусь на стул.
Парень упорно молчит.
Бесит и раздражает эта черта его характера! Ему сложно со мной разговаривать: почти всегда молчит, когда нужно что-то говорить.
– В честь чего праздник? – не выдерживаю и первая нарушаю тишину.
– В честь первой получки, – на удивление легко отвечает и даже улыбается.
– Не знала, что ты где-то работаешь, – подмечаю с очевидным сомнением. – И что это за работа по ночам?
– Лар, какая тебе разница? – кидает слова с упрёком, обвиняя, что я лезу не в своё дело. Замечает, что снова огорчает меня тоном, и тут же пытается исправиться: – С пацанами замутили бизнес по ремонту кондиционеров. Сейчас лето, дело прибыльное. – Объясняет мягко, с улыбкой. – Это тебе, – сияя и искрясь как новогодняя гирлянда, вынимает из кармана новенький смартфон последней модели, в супер-трендовом оранжевом цвете.
– Ого, – кошусь на коробку, не тороплюсь принимать столь дорогой подарок. – Это мне сейчас… ну как бы на день рождения?
– Нет. Это тебе сейчас, а на день рождения я придумаю подарок покруче. Увидишь. – Улыбается, довольный моей реакцией и тем, что ему удалось меня впечатлить.
– Обычно парни дарят такие подарки своим девушкам. Может, порадуешь кого-то из своих подруг?
– Ни одна девчонка никогда не заменит того, что сделала для меня ты, – признаётся. – Лар, я за тебя горы сверну, вот увидишь.
– Ну конечно, – усмехаюсь. – Горы – это не институт.
– Лар, – одёргивает интонацией. Даже психует. – Я сам решу.
Ладно. Пусть разбирается сам со своей жизнью. Лишь бы не влез в криминал, а всё остальное – на пользу. Если не образование, так опыт работы, что тоже неплохо. Вынужденно прихожу к выводу, что хватит мучить парня и портить наши отношения попытками заставить его учиться. Он ведь и 11 классов окончил только ради меня – чтобы я успокоилась и отстала от него.
Встаю со стула, обнимаю Славку за плечи.
Вымахал! Намного выше меня, мощнее, сильнее.
В подтверждение моих мыслей парень поднимает меня на руки и кружит, демонстрируя силу и то, что впредь он не маленький мальчик, нуждающийся в заботе. Этим жестом, покупкой продуктов, подарком, поднятием на руки он как бы даёт понять, что всё теперь по-другому. Теперь он – глава нашей ненормальной, неполноценной семьи. Доказывает, что он взрослый и может тащить на себе всё, что тащила я все эти годы.
Ставит меня на ноги.
– Садись, сейчас твой любимый чай заварю, – командует.
Мне нравится, что он улыбается. Разве это не главное? Разве не в этом был смысл? В том, чтобы вырастить из него счастливого, достойного человека. Теперь, можно сказать, я успокоилась насчёт него.
Такого пацана можно и в жёны отдавать. Как бы грустно ни было осознавать, что рано или поздно он уйдёт, создаст свою семью, а я останусь одна… это жизнь.
После завтрака Славка завалился спать под звуки рока, а я бегу на съёмки очередного сериала. На этот раз картина про элитных проституток.
К концу дня остались силы, но ехать домой совсем не хочется. Сидя за рулём, мысленно перебираю портфолио всех друзей и подруг, сопоставляю их характеры и предпочтения в отдыхе, выбираю, с кем потусить. С кем будет комфортно именно сейчас, кто не станет задавать тупые вопросы и не нажрётся до рвоты.
Выбирать пришлось недолго. Звонок от Димы определил мои планы на вечер.
– Я приготовил пиццу, – забив на приветствия, заходит с козырей. – Планирую посмотреть «Бой с тенью». – Его обворожительный голос разносится из динамиков по салону авто и ласкает уши.
– Я думала, ты обиделся, – про себя смеюсь. Не надолго хватило его выдержки.
– Я обижусь, если мне придётся есть офигенную пиццу в одиночестве. – По голосу слышу, что он тоже улыбается. – За тобой заехать?
– Ты на пикапе?
– Ага.
– Подушки с пледом не забудь!
– Уже в машине, – парирует с деловым пафосом.
Спустя час мы уже занимаем место на нашей поляне за городом, под лапами могучей ели. Пока Дима надувает матрас в багажнике пикапа, чтобы мне было мягко лежать, я достаю из его машины подушки и пледы.
Вкусное вино, превосходная пицца, которую может приготовить только он, – именно такая, как мне нравится: с тонкими, поджаренными сырными бортиками, – и любимый фильм в ноутбуке в компании близкого друга.
В моменте понимаю, что это именно то, что мне было нужно, чтобы отдохнуть и почувствовать себя счастливой.
Наше место питает силой нас обоих. Здесь мы находим гармонию с природой, столь необходимую первобытному духу, заложенному в генах. И главное – гармонию друг с другом. Когда мы вместе, вот так, наедине, вдали от мирской суеты и работы, мы становимся единым целым, одним организмом.
Димино сильное плечо подпирает мою голову. Аромат его парфюма для меня роднее запаха в собственной квартире. Мы знаем друг о друге всё и даже больше. Уверена, если бы не червоточина в сердце, я бы уже влюбилась в него без памяти.
Он заботливо подливает чай из термоса в мою кружку и тут же толкает плечом, когда я начинаю пить.
Итог его шутки теплится мокрым пятном на футболке.
– Скотина! – набираю в рот побольше чая и выдуваю в его смеющееся лицо.
Дима открывает рот шире и ловит капли чая, как жаждущий псих.
– Извращенка! – облизывается. – Как можно пить чай без сахара?!
– Говорит человек, который ест картошку фри с мороженым! – смеясь, обвиняю в ответ.
– Это называется гурманство. Я как будто под дождь попал! – демонстративно стряхивает с груди рыжие капли чая.
– Скажи спасибо, что дождь не золотой! – смеюсь.
Димка закидывает руку за мою голову и слегка придушивает, зажав шею локтем.
Ему можно.
Фильм уже закончился, а возвращаться домой не хочется.
– Давай здесь останемся? – предлагаю.
– Ночью замёрзнешь. – Не упрямство, просто факт.
– Ты меня согреешь. – Улыбаюсь в ответ, закусывая край нижней губы.
– А кто согреет меня? – поддевает взглядом.
– Точно не я, – отбиваю шуткой, но в этом скрывается двойной смысл, понятный нам обоим.
– Бросишь меня умирать?
– Добью, чтобы не мучился. – Подмигиваю. – Воспользуюсь пистолетом в твоём бардачке.
– Жестокая и кровожадная! – фыркает, отстраняясь, потеряв интерес к беседе. – В пикапе нет пистолета. У нас из оружия только твои навыки.
– Предлагаешь душить тебя руками?
– Ну, у меня кое-что есть, что ты можешь придушить. Даже несколько раз, – теперь подмигивает он.
– Извращенец! – сексуально рычу и смеюсь.
– Остаёмся?
– Да. – Твёрдо киваю.
Нежный ветер заигрывает с листвой, раскачивает ветви деревьев. Над нами – целый мир, вся Вселенная, часть которой мы видим в звёздном небе.
С Димой приятно молчать. Даже мысли рядом с ним легче. В моменты тишины рядом с ним будто находишься с самим собой. Он тоже не спит: любуется звёздными переливами и, закинув руки за голову, думает о чём-то своём.
– Как считаешь, есть жизнь на других планетах? – мой шёпот сливается с голосом ветра, шелестящего в багажнике пикапа.
– Нет. – Ровно и коротко.
Поворачиваюсь к нему, любуюсь ярко очерченными скулами в лунном сиянии и едва заметно улыбаюсь, обнаружив капельку лунного света на кончике его прямого носа.
– Ты узко мыслишь. – Отворачиваюсь и снова кладу голову на подушку. – Там столько галактик, звёзд, планет! Наверняка населённых живыми существами. – Мечтательно прыгаю взглядом по звёздам.
Я люблю звёзды. Люблю всё, что связано с космосом. Потому что меня познакомил с ними любимый мужчина.
– Если во Вселенной дофига разумных существ, почему тогда я люблю только одну? – спрашивает он с горечью, вкус которой чувствуется сердцем.
– Мы все кого-то любим… – отвечаю с большим трагизмом и болью.
– Гарсия разводится. – Неожиданно выстреливает. – Одна из моих клиенток – подруга его жены Марины – рассказала, что они подали на развод. Пока не афишируют, не хотят портить дочери свадьбу.
Тишина. Такая громкая, что я глохну. И тону. Мысленно пытаюсь выплыть, бью ладонями по волнам несправедливости, захлёбываюсь болью, хриплю, пытаясь выкашлять ненависть.
Но внешне – даже не дышу.
В моих глазах отражаются прекрасные звёзды, а одна, живая, отрывает от души куски мяса и бросает на съедение волкам обиды, чтобы потешиться.
Не-на-ви-жу.
– Ты ещё его любишь? – голос Димы разбивается о защитный барьер, за которым я почти утонула.
Я не отвечаю. Просто потому, что не могу набрать воздуха в лёгкие.
Душа уже на старте. Готова сорваться с места в карьер, лететь к Роберту со скоростью света. Хочу дать ему в морду, хочу его любить, хочу убить его, хочу быть с ним!
Свободен.
СВОБОДЕН!
Он же знает? Знает, что я ещё жива? Значит, жду его! Теперь он обязательно появится в моей жизни. А я? Готова? Прощу? Приму? Дам шанс всё исправить?
Нет, я уже не маленькая дура, которой можно помыкать и дёргать за поводок.
Губы кривятся от того, что, как бы я себе ни врала, сердце уже готово всё простить и уже перешло в режим ожидания встречи.
Стивен вдруг восстаёт из склепа и, разъярённый, крушит всё в груди, требует пищи, которую может дать только Роб.
– Зачем ты мне это сказал? – нахожу в себе силы вернуться из своей утопии.
– Ты бы всё равно узнала. Так как? Любишь его? – пытает.
– Зачем ты спрашиваешь? Ты ведь знаешь, что я отвечу! Тебе в кайф издеваться надо мной?
– Над тобой? – усмехается обиженно. – Я над собой издеваюсь. Мазохист грёбаный.
Скривившись от своих слов, Дима спрыгивает с багажника на поляну, достаёт из бардачка сигареты, хлопает дверью машины, щёлкает зажигалкой.
Курит в тишине и горит, как табак в его сигарете. И только серый дым, выходящий из его лёгких, знает, насколько там сейчас тесно.
– Мальчик без рук говорит: “Иду, никого не трогаю”, – доносится хриплый от дыма голос Димы.
Обожаю чёрный юмор. Мы с ним в этом похожи.
– Это про тебя, – добавляет. На последнем слове со свистом затягивается и задерживает дыхание, сохраняя никотин в лёгких. – Никого не люблю, потому что нет сердца. Ты инвалид. Жизненно важный орган отсутствует.
– Тогда ты тоже, – рычу тихо, лежа в багажнике, со злостью. – У тебя нет мозгов.
– Ты его не любишь, – переварив свои мысли во время курения, давит окурок кроссовком и говорит уверенно. – Ты любишь свою ненависть к нему.
Поднимаюсь, переваливаюсь через бортик и смотрю на него.
– Слушай, а ты чё умный-то такой? Пошёл бы в психотерапевты, а не в проститутки.
Димка неожиданно улыбается. Широко, весело. Как будто и не было этого дурацкого разговора между нами.
– Знаешь, почему людоеды не едят чёрных? – спрашивает, запрыгивая обратно в багажник. Ложится, подставляет плечо, чтобы я на него легла, и обнимает.
– Почему?
– Думают, что они испортились. – Хмыкает на весёлой ноте.
Неожиданно для себя самой, я разрываюсь от смеха. Расистские шутки я тоже люблю. Но больше чёрного юмора я люблю талант друга быстро менять настроение и суть разговора.
Если когда-нибудь и буду молиться, то только о том, чтобы оказаться в аду вместе с Димой. С ним даже в преисподней будет комфортно и весело.
Глава 4
Лара.
Прохладный утренний воздух пахнет сыростью, свежей хвоей и свободой.
Солнечные лучи режут утренний туман, проникают в багажник пикапа, нагло будят, будто пытаются прогнать заблудившихся путников со своей территории.
Лес шумит с каждой минутой всё сильнее, подыгрывает солнцу. Сперва будто стесняется нас будить – осторожно, нежно. А потом уже в полную силу шелестит листьями, раскачивает лапы могучей ели.
Открыв глаза, смотрю, как деревья шевелятся. Тоже прогоняют нас, откровенно кричат о том, что мы засиделись у них в гостях, поторапливают вернуться в родные каменные джунгли.
Сладко потягиваюсь и замечаю, что укрыта двумя пледами – своим и Диминым.
Друга нет рядом, я в полном одиночестве наедине с этим утром.
Выбираюсь из багажника, осматриваюсь. Обнаруживаю Диму рядом с машиной, спящим, согнувшимся в три погибели на раскладном походном шезлонге.
Его волосы взъерошены и торчат во все стороны, под закрытыми глазами пробиваются тёмные круги от недосыпа.
– Эй, бомжара! – трясу его за плечо. – Просыпайся.
– Отстань, женщина, – ворчит, улыбаясь, и переворачивается на другой бок.
– Ты чего здесь? – спрашиваю.
– Ты храпишь как пьяный носорог! – поднимается, садится на шезлонге и потирает ладонями глаза. – Всех зверей распугала!
– Не выдумывай, я не храплю! – изображаю яростное возмущение. Сама знаю, что есть проблемы. Всё из-за того, что нос не раз ломала во время боёв.
– Мне снился мотоцикл, который никак не заведётся, – язвительно хамит.
– Скажи спасибо! Если бы завёлся, он бы тебя переехал!
Парень на моих глазах борется со сном и в итоге проигрывает. Веки опускаются.
– Димка! Нам пора ехать! – снова толкаю его в плечо.
Он открывает глаза и смотрит на меня так, будто впервые видит. Улыбается странно. Словно что-то употребил.
– Ты красивая, – изрекает с печальной улыбкой.
– Иди ты… – взмахиваю рукой и пинаю ножку шезлонга. – Заводи машину.
– У тебя выходной. Куда мы торопимся? – спрашивает, окончательно проснувшись. Наконец-то встаёт, разминает конечности.
И правда, куда?
Но сидеть дальше в лесу, который уже на всех языках говорит, что мы засиделись, и гонит прочь, нет никакого желания.
Дима чувствует, что мне уже некомфортно, но почему-то не торопится уезжать.
Я помню, что у него репетиция в театре: они отрабатывают новую программу своего шоу, в котором Димка – ведущий танцор.
Я никогда не задумывалась о том, почему парень из хорошей полноценной семьи выбрал именно такой путь. Его родители думают, что он гребёт деньги лопатой, зарабатывая на танцах. Они не раз были зрителями в зале на его выступлениях шоу « Под дождём». Людям, далёким от шоу-бизнеса, сложно иметь рациональное мнение о доходах звёзд. Человек может быть очень популярным, но жить от мотора до мотора, платить кредиты и экономить на всём на свете. Такие обычно берут дорогие тачки в прокат, чтобы заявиться на тусовку. Покупают дорогой шмот, но берегут этикетку как мать младенца, чтобы потом сдать обратно.
А кто-то может быть не настолько известным, но с правильным подходом к заработку и навыками финансовой грамотности. Они вкладываются в инвестиции, открывают бизнес, помимо той работы, что видят зрители на экранах, делают кучу всего за кадром: пишут сценарии, подрабатывают в озвучке, курируют проекты. Такие обычно не знают проблем с деньгами. Но среднестатистический зритель, увидев на экране звезду и этого, второго артиста, будет уверен, что успешен именно первый.
Так и родители Димы. Видят его на сцене, полный зал людей – и этого достаточно, чтобы не думать о плохом.
Они серьёзно считают, что их новая квартира, ежегодные поездки за границу, Димкина коллекция дорогих автомобилей – это всё итог его танцев.
– Дим, почему ты решил спать с женщинами? – кидаю вопрос, пока парень сдувает матрас.
– Люблю трахаться, – бросает в меня усмешливый взгляд из багажника.
– А если серьёзно?