Вопреки

– Не хочется, – Кира отодвинула в сторону нетронутую тарелку с едой и налила кофе.

– Кстати, – вставил свое слово папа. – Что у тебя с машиной?

– Забыла в сервис отогнать. Завтра заеду, – ответила быстро Кира, витая в своих мыслях. – Влетела вчера вечером в бетонный забор.

– ЧТО??? – в голос ужаснулись родители.

Кира вздрогнула.

Тут она поняла, что ляпнула совсем лишнее и уж то, чего родителям совершенно было не нужно знать. Она тут же пришла в себя и на одном дыхании выпалила, решив одним выстрелом убить двух зайцев: и себя защитить и сообщить главную новость:

– Застала вчера Диму в постели с Катей, разорвала помолвку и уехала. Очнулась от удара. Я на маленькой скорости ехала. Так что все хорошо. Никто не пострадал. Ну, кроме, машины, разумеется. Забор тоже выдержал удар, –попыталась отшутиться Кира, чтобы сгладить обстановку за столом.

Ну вот! На одном дыхании ни разу даже не запнулась и не соврала. Ну, почти не соврала, так как скорость она скинула в последний момент.

Родители молча сидели, не шевелясь и лишь смотрели на дочь, ожидая, что она еще может сказать в дополнение к своей истории.

Кира подумала, что безумно хочет курить. Но, заставляя себя не думать об этом, пересилила это желание и не закурила. Она молча пила кофе и смотрела на родителей, ожидая, что же они, наконец, ей скажут.

– Юра, – подала голос женщина. – Я не знаю, что делать! И что говорить я тоже не знаю.

Юрий молча подошел к бару, налил себе полный бокал виски, бросил пару кусочков льда и залпом осушил бокал. Снова налил полный бокал виски со льдом, закурил и вернулся за стол. Было и без слов понятно, что он продумывал то, что собирался сейчас сказать.

– Доченька, – начал он. – То, что ты поступила очень и очень глупо ты, надеюсь, уже поняла!

– В чем глупость? – спокойно спросила Кира, сверля отца взглядом и действительно не понимая, в чем заключалась ее глупость.

– Поддалась эмоциям! – просто ответил папа. – Ты же прекрасно знаешь, что рано или поздно он бы изменил тебе! Порой мы этого даже не хотим, но природа…

– Папа! – резко оборвала его Кира, не желая слушать весь этот бред. – Во-первых, Катя была моей лучшей подругой. Во-вторых, он мне сказал, что уехал из города по делам, а сам собрал в квартире кучу народа, среди которых было очень много наших общих друзей. Я как сейчас должна себя чувствовать? Дурой обманутой с рогами? Мило улыбаться Катюше и как ни в чем не бывало продолжать отношения с Димочкой и всеми нашими друзьями тоже продолжать общение?! Ты мне ЭТО предлагаешь? Никто из них мне даже и не попытался сказать правду.

– Солнышко, успокойся, – мягко сказала мама и положила свою ладонь поверх ладони дочери. – Папа сейчас придумает, что лучше сделать в этой ситуации. Ты прекрасно знаешь в каком мы все положении!

– В очень печальном положении, конечно помню, – горько усмехнулась Кира. – И только мое замужество за Великого-Богатенького-Буратино-Диму спасет нас! – с издевкой в голосе закончила она, отдернув свою руку от ладони матери.

Она никак не ожидала, что они не поймут ее. Она до последнего все-таки верила, что самые близкие на свете люди искренне любят ее и примут любое ее решение. И неважно, каким будет это решение. Она верила, что ее счастье важно для них.

– Это не шутки, – строго сказал родитель. – Мы едва-едва держимся на плаву. Наш бизнес целиком и полностью зависит от Димы!

– Так и решайте вы это друг с другом!!! – взорвалась Кира и, не вытерпев, потянулась за сигаретой. – Меня только не впутывайте в ваши дела! Неужели ты готов продать единственную родную дочь, чтобы спасти свой чертов бизнес?! Мы что, не проживем без него?!

– Не смей мне больше задавать этот вопрос! – тоже повысил голос отец. – Если мы погорим, то останемся на улице без единого рубля в кармане! Еще и должны останемся! И что нам делать тогда? Я больше ничего не умею, а твоя мама в жизни никогда не работала!

– А образование тогда для чего? Для понту что ли? Купить могли б тогда эти дипломы! – с сарказмом и немного грубовато спросила Кира. – Папа, пойми ты, что жить-то с ним потом мне! Он мне противен. Я его видеть не хочу!

– Стерпится – слюбится, – ответил папа.

Кира сморщилась.

Зазвонил сотовый. На дисплее высветилось имя Димы. Кира тут же сбросила вызов. За день, наверное, звонок тридцатый. Ни при одной ссоре он никогда так отчаянно не названивал. А она никогда не думала, что начнет его по-настоящему избегать, и что он ее будет раздражать. По-настоящему.

– Пойми ты, наконец, доченька, – смягчился папа. – Что только ты сможешь нас спасти. Потом мы что-нибудь придумаем. Все будет хорошо! Но для этого нужно, чтобы ты переступила через себя! Нужно, чтобы ты вышла за него замуж! Только ты наша единственная надежда! – он говорил мягко, на одном дыхании, умоляюще смотря в глаза дочери.

В глазах матери стояли слезы. Да и Кира едва их сдерживала.

– А если будет другой человек? Богатый, – осторожно вставила девушка. – Человек, которого я буду любить…Если он вам сможет помочь? – Кира конечно же не была уверена, что вообще встретит голубоглазого иностранца еще раз, а тем более, что он вот так сразу предложит ей выйти за него замуж, решив все ее семейные проблемы, но всем сердцем верила, что это так и будет.

Или хотела в это верить. И всем сердцем убедить родителей встать на ее сторону. Понять ее. И уж точно не заставлять ее выйти замуж за Диму.

Но сейчас это было все неважно. Важно было то, что родители не хотели услышать ее, пытаясь уговорить ее выйти замуж за Диму.

Отец отрицательно покачал головой.

– Наш бизнес ПОЛНОСТЬЮ зависит от слова Димы, – обреченно произнес он.

– Это несправедливо, – воскликнула Кира, но тут ее голос сорвался от подступивших слез.

Девушка сделала глубокий вдох и ровным голосом продолжила:

– Должен же быть другой выход! Я не хочу за него замуж! Он мне сделал очень-очень больно. Я не намерена его прощать! И ломать свою жизнь из-за него я тоже не собираюсь!

Снова на дисплее телефона высветилось имя Димы. Кира снова сбросила вызов. Зазвонили в дверь. Кира вздрогнула и вызвалась открыть дверь сама.

Она не удивилась, когда на пороге увидела расфуфыренного, словно павлина, Диму с огромным букетом белых орхидей. Он виновато улыбнулся, промямлил: «Привет» и хотел было войти, но Кира перегородила ему проход.

– Убирайся! – процедила сквозь зубы Кира. – И веник с собой забери!

– Зачем? – вскинул брови Дима и, без труда отстранив девушку, вошел в квартиру, словно к себе домой. – Букет тебе, а я к твоему отцу по делу, – в его улыбке было столько наглости и самоуверенности, что Кире поплохело.

Дмитрий вручил ей букет силой.

Кира швырнула цветы изо всех сил за порог. Букет с негромким шумом ударился о стену и, немного осыпавшись, упал на пол.

Проследив взглядом за улетевшим в сторону, несомненно дорогого, букета и нагло ухмыльнувшись, Дмитрий сам закрыл за собой дверь и, скинув стильные ботинки, прошел в гостиную.

На его лице уже светилась другая улыбка, полная счастья, любви и дружелюбия. Он вел себя так, словно ничего не произошло, что вывело Киру из себя еще сильнее.

Вспыхнув, она схватила сотовый телефон со стола и, не говоря ни слова, выскочила за дверь.

Машину она брать не стала. Поймала такси и поехала к Неве. По щекам текли слезы. В душе – пустота. В теле – слабость. Уверенности в завтрашнем дне – ноль…

И что делать?

Она закурила.

Черт! Не получилось начать жизнь с чистого листа. Это только казалось таким простым вчера. Просто потому, что осталось слишком много незаконченных дел в старой.

Она приехала на то место, где познакомилась с НИМ. Она не была уверена, что вообще увидит ЕГО хоть когда-нибудь еще раз. Конечно, в глубине души она все же надеялась, что ОН будет ждать ее на ИХ месте встречи. Что ОН тоже хочет увидеть ее сегодня. Ее не оставляли мысли о НЕМ и о вчерашней ночи с НИМ. Слишком сильное послевкусие от себя ОН оставил в ее сердце. Она не могла даже на короткое время выкинуть ЕГО из головы. И пусть это было слишком сентиментальным и, может даже, нереальным и больше похожим на какой-то бред, но ей нужно было срочно отвлечься от всего, что творилось в ее жизни. Она вдруг открыла глаза, словно очнулась от какого-то странного долгого сна. Она начала понимать, что происходит все совсем не так, как она хотела. Не такой жизни она хотела себе.