И вот от мечты не успев опомниться,
Догнал и подъехал к тебе слишком близко,
На очень высокой скорости —
Не бывает не стыда, не совести.
Помнишь, я у тебя спросил,
Что помогает от головной боли,
Что терпеть больше нету сил,
Ты принесла мне лекарство какое-то,
Какой порошок был в пилюле,
Которую я проглотил в июле?
Перевернула всё с ног на голову,
Я был бы рад одиночеству,
Попытался с тобой взобраться на гору,
Теперь ту гору на плечах волочу,
Кто ты, девушка мотоциклистка,
Или художница сюрреалистка?
Помни
Помнишь невероятные гонки?
В экипировке из чёрной кожи,
Друг за другом неслись мы вдогонку,
Два спортбайка в огромном городе,
Сейчас там уже совсем другой драйв,
Ну а тогда был полный кайф.
Мы любили, не говоря о любви ни слова,
Мы так жили и нам было клёво,
Невзначай, всё посыпалось как карточный домик,
Не забывай, помни.
Помнишь то озеро в камышах?
Мы купались в нём нагишом,
Друг от друга всего в двух шагах,
И что было когда я к тебе подошёл,
Сейчас там берёза в снегу тонет,
Но даже булыжник на берегу помнит.
Москва
Пробуждается город,
Тяжело так дыша,
В каждой надписи на заборе,
Городская Душа,
В каждом звуке улиц,
Говорит Москва,
Утренний запах булочных,
Живёт в каждом из вас.
В сутолоке метро,
Замечаешь не сразу,
Не бросается глазу,
Она смотрит в окно.
В джинсовой куртке,
На завтрак дым сигарет,
В каждом брошенном окурке,
Есть Её Свет,
В моросящий дождик,
Её девичьих слёз,
Не поверят чуть позже,
Послушав метеопрогноз.
Сила Света
Называют тебя лапотной,
Называют тебя убогой,
Чёрной дырой залатанной,
Идущей не той дорогой,
А ты Велика для мелкого,
Стандартом тебя не измерить,
И не замечаешь блеска,
Ничтожных европ и америк.
В глазах твоих грусть осенняя,
Великая, как всегда,
Тартария и Рассения,
Сила Света, Золотая Орда.
Одно лишь твоё название,
Заставляет молчать и слушать,
Королей новоявленных,
Со всей остальной части суши,
И новый их свет и старый,
Померкнет в лучах рассвета,
Рассении и Тартарии,
Золотой Орды, Силы Света.
Генерал любви
Слышны выстрелы,
И мы бежим,
В двух шагах от войны,
Вся наша жизнь,
Стонет раненый,
И последний крик,
Навсегда останется в памяти,
Как молитва —