Изолиум. Невозвращенцы

Глава 1

Утро встретило друзей холодным светом и запахом ночного дождя. На крыльце особняка стояли Денис и Даша с Машей – девочкой с белыми глазами. Рядом с ними – профессор Самолётов, Илья, Фёдор, Лиза и Оксана. За спинами – отряд Овсянкина: десять человек в униформе Изолиума, вооружённые.

– Все готовы? – спросила Даша, поправляя рюкзак.

– Пора, – коротко кивнул полковник Овсянкин. – До северного входа пешком пару километров, дальше подземные коридоры. Головин ждёт раньше – план изменили: будет торжественная встреча.

Денис и Даша переглянулись: вместо тихого проникновения пару ждала толпа, камеры и пресс-служба.

– Чем грозит?

– Повышенным вниманием, – ответил Овсянкин с отвращением. – Головин любит спектакли.

Развернувшись, отряд двинулся цепочкой в туман. Маша шагала между Денисом и Дашей, и её белые глаза зорко всматривались в лес. Тропинка вела через редеющие дачи с провалившимися крышами, где давно не жила цивилизация.

Через час вышли к маскировке института – маленькому бетонному сооружению. Спустившись в коридор под мягким голубым светом, Овсянкин предупредил:

– В Изолиуме всё записывается. Говорите только то, что можно слышать Головину.

Маша касалась стен, ловила эхо. Денис шепнул:

– Как объясним отсутствие Ока Далии?

– Уже включил в отчёт: захватил нападавший. Головин будет недоволен, но дитя с белыми глазами интереснее артефакта.

Когда профессор поинтересовался размерами Изолиума, Овсянкин ответил с гордостью:

– Двадцать тысяч человек, три уровня: технический, жилые кварталы и мраморные залы администрации с храмом Осона.

Коридор упёрся в стальную дверь с символикой. Овсянкин приложил сканер – дверь отъехала, открыв путь в главный зал.

– Здесь начинается настоящий путь, – бросил полковник, переводя группу к боковому входу.

За неприметной дверью ощущался запах сырости, вода хлюпала под ногами. Узкий тоннель семидесятых вёл глубже: аварийные лампы, свисающие ржавые прутья. Овсянкин предупредил об обвалах, и отряд шёл гуськом, поддерживая друг друга.

Вскоре коридор расширился до круглого зала с массивной банковской дверью. Полковник снова приложил ладонь, произнёс код по распоряжению Головина – тяжёлый стальной массив медленно отъехал. Яркий свет хлынул внутрь, озаряя лица.

Когда глаза привыкли к свету, перед группой открылось зрелище, от которого перехватывало дыхание. Громадная подземная пещера размером с несколько футбольных полей. Но не обычная пещера – целый город с домами, улицами, площадями. В центре возвышался огромный купол из стекла и металла, от которого расходились широкие проспекты. Здания между ними располагались концентрическими кругами – от простых одноэтажных построек на периферии до величественных многоэтажных строений ближе к центру.

Над всем этим под потолком пещеры сияло искусственное солнце – громадная световая панель, имитирующая дневной свет. От панели исходило мягкое свечение, создававшее иллюзию весеннего дня.

– Невероятно, – прошептал профессор, и его глаза расширились от изумления. – Настоящий город под землёй.

– Добро пожаловать в Изолиум, – сказал Овсянкин, и в голосе смешались гордость и горечь. – Последний оплот цивилизации. По крайней мере, так говорит Головин.

Отряд вышел на широкую площадку, откуда открывался панорамный вид на город. Под участниками экспедиции располагалась транспортная развязка – электрические вагончики, похожие на маленькие трамваи, сновали по узким рельсам, перевозя пассажиров.

– Нас уже заметили, – заметил Денис, указывая на людей, собирающихся внизу. Десятки, затем сотни людей – женщины, мужчины, дети – выходили из домов и магазинов, устремляясь к центральной площади перед куполом.

– Головин объявил о вашем прибытии по общегородскому радио, – пояснил Овсянкин. – Это часть представления. Идёмте, нас ждёт транспорт.

Группа спустилась по широким ступеням к станции, где уже стоял готовый к отправлению электромобиль – длинный, обтекаемый, из трех соединенных секций. Корпус сиял полированным металлом с золотыми вставками, через тонированные окна виднелись мягкие кожаные сиденья. На дверях красовалась эмблема Изолиума, подсвеченная голубым светом.

Когда все заняли места, водитель в белой форме коснулся сенсорной панели. Электромобиль тронулся бесшумно, и только лёгкое гудение выдавало работу двигателя. За окнами проплывали здания – ухоженные, свежевыкрашенные, с цветами на подоконниках. Повсюду виднелись электромобили меньшего размера – одни скользили по дорогам, другие стояли у зарядных станций.

– Почему нас так приветствуют? – спросил Фёдор, глядя на людей, останавливающихся при виде транспорта. – Ведь они не знают, кто мы.

– Знают, – ответил Овсянкин. – Головин сказал жителям, что вы – научная экспедиция, героически вернувшаяся с поверхности. Что привезли ценные артефакты и знания, которые помогут восстановить мир.

– И верят?

– Здесь верят всему, что говорит Головин, – пожал плечами полковник. – Альтернатива – выселение наверх. А это равносильно смертному приговору.

Электромобиль плавно остановился у центральной площади, где уже собралась внушительная толпа. Люди стояли плотными рядами вдоль специально огороженных дорожек. По краям площади были аккуратно припаркованы десятки одинаковых белых электромобилей с символикой службы безопасности.

– Не обольщайтесь, – тихо сказал Овсянкин, когда выходили из салона. – Половина людей – члены службы безопасности в гражданском. Остальные пришли по разнарядке. За отсутствие – штраф.

Толпа приветствовала аплодисментами и радостными возгласами. Но Денис, внимательно наблюдавший за лицами, замечал странную картину – некоторые люди улыбались искренне, с любопытством и надеждой. Другие – как по команде, с пустыми глазами и механическими движениями. Будто два разных народа смешались в этой толпе – настоящие люди и безупречные манекены.

Маша крепче сжала руку Даши, белые глаза испуганно смотрели на толпу.

– Что с тобой? – тихо спросила Даша.

– Странные, – прошептала девочка. – Некоторые… пустые внутри. Как куклы.

Даша озадаченно посмотрела на Дениса, но тот лишь слегка кивнул – и сам заметил странное различие.

Группу провели по центральной дорожке к огромному зданию под куполом. Вблизи строение оказалось ещё внушительнее – сочетание стекла, металла и натурального камня, с высокими колоннами и широкой лестницей, ведущей к главному входу.

По обеим сторонам лестницы стоял почётный караул солдат в парадной форме Изолиума – белые мундиры с голубыми нашивками и символом города на груди. Лица были бесстрастны, спины неестественно прямые.

На верхней площадке лестницы стоял человек в длинном белом одеянии, напоминающем римскую тогу. Высокий, худощавый, теперь с длинными волосами и аккуратно подстриженной бородой. Лицо сочетало черты учёного и пророка – высокий лоб, глубоко посаженные глаза, тонкий нос, жёсткая линия рта.

– Виктор Головин, – представил Овсянкин, хотя в этом не было необходимости. Все узнали человека, чьё имя значилось на документах проекта «Завеса». Человека, отключившего свет для миллиардов, чтобы создать собственное маленькое солнце.

Головин медленно поднял руки, и площадь мгновенно затихла. Даже дети перестали шуметь. Тишина была абсолютной, почти физически ощутимой.

– Граждане Изолиума! – голос Головина, усиленный скрытыми динамиками, разнёсся над площадью. – Сегодня великий день для нашего города! День, когда возвращаются герои! Научная экспедиция, отправленная на поверхность для поисков священных артефактов Осона, вернулась с ценными находками и знаниями!

Толпа взорвалась аплодисментами. Камеры на высоких штативах поворачивались, записывая каждый момент для трансляции по Изолиум-ТВ.

– Особая благодарность, – продолжил Головин, указывая на Дениса и Дашу, – молодым людям, проявившим невероятное мужество и находчивость! Они прошли через испытания и опасности, чтобы вернуться к нам с сокровищами мудрости!

Денис почувствовал себя неуютно под пристальными взглядами тысяч глаз. Рядом Даша стояла, выпрямив спину, лицо было спокойным, но парень чувствовал, как напряжены плечи под тонкой курткой.

– Прошу, поднимитесь ко мне, – Головин жестом пригласил гостей на площадку. – Пусть народ Изолиума видит героев!

Овсянкин легонько подтолкнул Дениса и Дашу вперёд. Маша двинулась вместе с ними, не отпуская руки Даши.

Поднявшись на площадку, экспедиция оказалась лицом к лицу с Головиным. Вблизи глаза оказались холодными, как лёд, – ясные, голубые, с блеском, который бывает только у по-настоящему убеждённых в своей правоте людей.

– Добро пожаловать в Изолиум, – сказал Головин, пожимая руку сначала Денису, затем Даше. Пальцы были сухими и прохладными, как у рептилии. – Ваш подвиг не будет забыт.

Затем взгляд упал на Машу, и впервые на лице промелькнуло искреннее удивление.

– А кто эта маленькая леди? – спросил лидер, наклоняясь к девочке.

Маша подняла голову, и Головин увидел белые глаза. На мгновение маска доброжелательности исчезла, сменившись жадным интересом.

– Это Маша, – быстро ответила Даша. – Мы спасли от работорговцев на Красной площади.

– Белые глаза, – задумчиво произнёс Головин. – Необычное явление. У нас в Изолиуме нет таких детей.

– Особенная, – сказал Денис, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. – Погаши не трогали. Мы думали, может быть, ваши учёные смогут разобраться, почему.

Головин продолжал изучать Машу, словно забыв о присутствии тысяч зрителей.

– Конечно, – наконец сказал, выпрямляясь. – Наши учёные будут рады изучить феномен.

Что-то в его тоне заставило Дашу крепче сжать руку девочки. Головин заметил жест и слегка улыбнулся – улыбкой, не затронувшей глаз.

– Не беспокойтесь, – сказал мягко. – В Изолиуме мы заботимся о каждом гражданине. Особенно о детях. Особенно о таких… уникальных.

Затем Головин снова повернулся к толпе, подняв руки:

– А теперь, дорогие сограждане, давайте поприветствуем героев на торжественном приёме в Большом зале Совета! Учёные, инженеры, преподаватели – все, кто может внести вклад в анализ привезённых материалов, приглашаются присоединиться!

Толпа снова зааплодировала, теперь уже с организованным энтузиазмом. Головин повернулся и повёл гостей внутрь здания, скрывавшегося под куполом.

Внутри оказалось не менее впечатляюще, чем снаружи. Огромный атриум уходил вверх на несколько этажей. По стенам висели огромные баннеры с изображением Головина в разных позах – выступающего перед народом, утешающего ребёнка, стоящего на фоне чертежей Изолиума. Под каждой фотографией были подписи вроде «Отец нации», «Хранитель света», «Воплощение воли Осона».

Группу провели через несколько коридоров в громадный зал, где уже были накрыты столы для банкета. Белоснежные скатерти, фарфоровая посуда, хрустальные бокалы – всё создавало впечатление роскоши, которая казалась нереальной после месяцев жизни в постапокалиптическом мире.

Официанты в серой униформе с эмблемой Изолиума сновали между столами, разнося подносы с едой – странной на вид, явно синтетической, но искусно оформленной, чтобы напоминать деликатесы из прошлой жизни.

По периметру зала стояли охранники в чёрной форме, с оружием – не обычными автоматами, а компактными излучателями, работающими на энергетических картах. Лица были бесстрастны, взгляды постоянно скользили по залу, отмечая каждое движение.

Людей в зал пускали выборочно – инженеры, учёные, члены администрации, все с идентификационными значками на груди. Очевидно, Головин тщательно контролировал, кто может приблизиться к «героям экспедиции».

Гостей рассадили за центральным столом, отдельно от остальных. Головин сел во главе, по правую руку от правителя – профессор Самолётов, по левую – Денис. Даша оказалась рядом с Денисом, с Машей между ними. Остальных распределили чуть дальше, вперемешку с официальными лицами Изолиума.

Пока Головин приветствовал важных гостей, Денис тихо переговаривался с профессором.

– Заметили? – прошептал Денис. – Глаза некоторых людей. Пустые.

– Заметил, – так же тихо ответил профессор. – И не только это. Обратите внимание на тех, кто стоит у дальней стены. Всегда в одной позе. Не моргают. Не меняют выражения лица.

Денис осторожно повернул голову. У стены стояло несколько человек в гражданской одежде – мужчины и женщины разного возраста, внешне обычные, но при ближайшем рассмотрении заметно, что двигаются неестественно.

– Кто это? – спросил Денис, едва шевеля губами.

– Не знаю, – ответил профессор. – Но очень напоминает существ, о которых вы рассказывали. Сонников.

Денис почувствовал, как холодок пробежал по спине. Сонники в Изолиуме? Под контролем Головина? Это меняло всё. Не просто диктатура, но нечто гораздо более зловещее – контроль над сознанием, над самой человеческой сущностью.

Маша вцепилась в руку Даши, тело задрожало.

– Что случилось? – тревожно спросила девушка.

– Те люди, – прошептала девочка. – Как тогда, в лесу. У них внутри ничего нет. Только темнота.

Даша посмотрела на Дениса, в глазах читался страх. Экспедиция оказалась в западне, в самом центре логова, где властвовало существо гораздо более страшное, чем они предполагали.

Головин закончил приветствия и повернулся к гостям, улыбаясь с обманчивой теплотой.

– Итак, друзья мои, – сказал лидер, поднимая бокал. – За новую эру! За возвращение света! За Изолиум!

Все подняли бокалы, и зал наполнился звоном хрусталя. Камеры фиксировали каждый момент, каждое движение, каждый взгляд. А вдоль стен неподвижно стояли странные фигуры с пустыми глазами, молчаливые свидетели триумфа человека, уничтожившего прежний мир.

Помощник Головина проводил группу в комплекс D&D. Денис отметил контраст: тесные коридоры в камне сменялись яркими залами с искусственными растениями. Люди в одинаковых комбинезонах двигались как тени. Сопровождающий, не поднимая глаз, монотонно сообщил:

– Биометрические данные активны. Квартира ждёт.

Прозрачная капсула лифта бесшумно вознесла гостей на тридцатый этаж. За стеклом проплывали концентрические круги жилого сектора и парки под куполом. Холл встретил мрамором и экранами с горными пейзажами.

– Добро пожаловать, – сказал помощник, прикладывая палец к сенсору.

За дверью ждали знакомые апартаменты: огромный экран с парящим орлом, стерильная кухня, мягкая мебель и винтовая лестница наверх.

На втором уровне располагались спальня, кабинет и детская для Маши с кроватью под балдахином и голографическим проектором.

Маша медленно вошла в комнату. Белые глаза округлились, становясь похожими на два полных диска луны. Девочка замерла на пороге, оглядывая яркое покрывало с вышитыми цветами, книжные полки, игрушки, расставленные по полкам.

– Это… это всё моё? – прошептала Маша, не решаясь сделать шаг вперёд.

Даша и Денис переглянулись, лица озарились одинаковыми улыбками.

– Всё твоё, – рассмеялась Даша, подталкивая девочку в спину.

– До последней игрушки, – подхватил Денис, и смех слился со смехом Даши.

Маша наконец осмелилась подойти к терминалу, провела пальцем по гладкой поверхности. На экране тут же появились анимированные зверята, приветственно махавшие лапами.

Тем временем в другом крыле того же жилого комплекса Илью и Лизу провожали к новым апартаментам. Сопровождающим был офицер службы безопасности – молчаливый мужчина с военной выправкой, чья форма идеально сидела на широких плечах.

– Председатель Головин распорядился предоставить квартиру на двадцать пятом этаже, – сообщил офицер, когда лифт начал подниматься. – Из соображений безопасности будете жить под наблюдением. Это стандартная процедура для всех новоприбывших.

Илья стоял, скрестив руки на груди, пока его лицо выражало показное безразличие. Но в глазах плескалось то, что офицер службы безопасности расценил бы как опасный признак – слишком внимательный взгляд человека, замечающего детали, запоминающего коды и шифры.

Лиза держалась рядом с Ильёй, светлые волосы аккуратно собраны в пучок, лицо спокойно. Только пальцы, нервно теребящие край рукава, выдавали внутреннее напряжение.

Квартира оказалась меньше, чем у Дениса и Даши, но всё равно впечатляющей – просторная гостиная, две спальни, полностью оборудованная кухня. Те же панорамные окна, та же роскошная мебель.

– Завтра в десять ноль-ноль вас проводят в технический центр для ознакомления с системами, – объявил офицер. – В четырнадцать ноль-ноль – официальная церемония назначения.

Когда за сопровождающим закрылась дверь, Илья и Лиза несколько минут стояли молча, прислушиваясь. Затем Илья взял с журнального столика электронный планшет и от руки написал: «Нас слушают. Говорим только о бытовом».

Лиза кивнула и натянуто улыбнулась:

– Какая замечательная квартира! Не могу дождаться, чтобы принять горячий душ.

Тем временем Фёдора и Оксану разместили в том же здании, но на двадцатом этаже. Апартаменты были меньше, чем у остальных, но всё равно поражали после года жизни в разрушенном мире. Оксана молча ходила по комнатам, касаясь кончиками пальцев гладких поверхностей мебели, блестящих бытовых приборов, мягких тканей.

– Странно возвращаться к нормальной жизни, – сказала женщина, останавливаясь у экрана, имитирующего окно с видом на осенний лес. – Как будто последний год был просто кошмарным сном.

Фёдор подошёл и осторожно обнял за плечи.

– Это не нормальная жизнь, – тихо сказал мужчина. – И не возвращение.

Оксана кивнула и прижалась к спутнику, силуэты отразились в стеклянной поверхности экрана на фоне виртуальных деревьев, чьи оранжевые листья никогда не опадут.

Профессора Самолётова отвезли в научный квартал – комплекс зданий, примыкающих к центральному куполу. Апартаменты были устроены иначе – одноэтажное строение с просторными комнатами, заставленными книжными полками и научным оборудованием. Большой кабинет с рабочим столом и компьютерными терминалами, спальня, гостиная с уютными креслами у электрического камина.

– Институт энергетических ресурсов расположен в соседнем здании, – пояснил сопровождающий профессора научный сотрудник, молодой человек с умными глазами и подёргивающейся правой бровью. – Там ждёт полностью укомплектованная лаборатория. Председатель Головин дал указание предоставить доступ ко всем архивам и материалам.

Профессор Самолётов задумчиво кивал, рассматривая новое жилище. Ему нравилось, что квартира напоминает академические апартаменты старого мира – привычный порядок, располагающий к интеллектуальной работе. Эта иллюзия нормальности могла сослужить хорошую службу, помогая сохранить ясность ума.

Мелодичный звонок коммуникаторов разбудил жителей комплекса D&D. На экранах – напоминание о церемонии назначения и график дня. Машу ждало обследование в медцентре, куда Даша получила разрешение сопровождать.

Врачи измерили параметры тела девочки, взяли кровь, просканировали мозг. Маша отвечала кратко, не демонстрируя необычных способностей. Белые глаза вызвали шквал вопросов о зрении.

– Вижу, как все, – сказала девочка. – Только иногда то, чего другие не видят.

К двум часам группа собралась в холле. Все в новой одежде: мужчины – в тёмных костюмах с голубыми нашивками, женщины – в строгих платьях. Маша – в белом платье с голубой отделкой.

– Помните роли? – шепнул Денис. – Мы – экспедиция с ценными данными.

– А Око Далии? – спросил Фёдор.

– Утеряно при нападении погашей.

Появились офицеры во главе с майором Кирсановым. Электромобили домчали группу до центрального купола за минуты. Город гудел, экраны транслировали подготовку к церемонии.

Большой зал Совета поражал роскошью: купольный потолок, стены из камня, золотые и серебряные детали. В центре – трибуна с эмблемой Изолиума, вокруг – ряды кресел с чиновниками и учёными. Камеры вдоль стен передавали изображение на все экраны города.

Когда группа вошла в зал, все присутствующие встали и зааплодировали. Участников экспедиции провели к специально отведённым местам в первом ряду. Маша крепко держала Дашу за руку, а ее белые глаза широко раскрылись от удивления при виде такого скопления людей.

Ровно в два часа дня из боковой двери вышел Виктор Головин. Сегодня правитель был одет иначе – не в тогу, как вчера, а в строгий белый костюм с голубыми вставками. Волосы тщательно уложены, борода подстрижена. Выглядел как идеальный правитель идеального города – сильный, мудрый, решительный.

Головин поднялся на трибуну, и зал затих. Даже шёпот прекратился. Все взгляды были устремлены на лидера, все камеры направлены в сторону.

– Граждане Изолиума, – начал Головин, и голос, усиленный акустической системой, заполнил каждый уголок зала, – сегодня мы делаем ещё один шаг к восстановлению мира. Наши героические исследователи вернулись из опасной экспедиции. Рисковали жизнями, чтобы собрать ценную информацию о мире над нами. И сегодня мы включаем исследователей в наши ряды, даём возможность применить знания и опыт на благо всего Изолиума!

Зал разразился аплодисментами. На огромных экранах, установленных в зале, появились лица членов группы – крупным планом, с подписями имён и специальностей.

Головин поднял руку, и аплодисменты стихли.

– Профессор Иван Ильич Самолётов, – торжественно произнёс Головин, указывая на учёного, – один из величайших умов нашего времени, специалист по квантовой физике и энергетическим системам. С сегодняшнего дня – глава Института энергетических ресурсов Изолиума!

Профессор медленно поднялся и, опираясь на трость, подошёл к трибуне. Головин пожал руку и надел на шею медальон с эмблемой института. Зал снова взорвался аплодисментами.

– Илья Сергеевич Крылов, – продолжил Головин, когда профессор вернулся на место, – специалист по системам безопасности, разработчик защитных протоколов для крупнейших корпораций мира. С сегодняшнего дня – главный системный администратор Изолиума!

Илья поднялся и, расправив плечи, подошёл к трибуне. Головин вручил электронный ключ с доступом к системам города.

– Фёдор Петрович Романов, – Головин указал на следующего, – бывший начальник уголовного розыска, опытный специалист по безопасности и правопорядку. С сегодняшнего дня – заместитель начальника службы безопасности Изолиума, полковника Овсянкина!

Фёдор встал и чётко, по-военному подошёл к трибуне. Головин прикрепил к груди серебряный знак заместителя начальника службы безопасности.

Так продолжалось, пока каждый член группы не получил назначение. Оксана стала специалистом по социальной адаптации, Лиза – координатором по связям между техническим и административным секторами.

Наконец, Головин указал на Дениса:

– И последнее, но не менее важное назначение! Денис Андреевич Соколов – руководитель экспедиции, проявивший невероятное мужество и находчивость. С сегодняшнего дня – мой первый помощник, член Совета Изолиума и координатор всех внешних операций!

Денис поднялся и подошёл к трибуне. Головин пожал ему руку, а затем повернул к камерам, положив ладонь на плечо. Вспышки света, аплодисменты, крупные планы лиц на всех экранах.

– Вместе, – провозгласил Головин, – мы восстановим мир! Вместе мы вернём свет! Вместе – к новому будущему!

Зал взорвался овациями. Люди вставали с мест, кричали, аплодировали. На экранах показывали горожан, собравшихся на площадях, чтобы посмотреть трансляцию. Жители тоже аплодировали, лица сияли восторгом и надеждой.

И среди всего этого шума и блеска Денис вдруг почувствовал холод, исходящий от руки Головина, всё ещё лежащей на плече. Взглянув в глаза человека рядом с собой, юноша увидел не тепло или искреннюю радость, а трезвый, расчётливый интерес. Взгляд охотника, оценивающего добычу. Взгляд шахматиста, просчитывающего следующие ходы.

За яркой харизмой, за страстными речами, за безупречной внешностью скрывался ледяной разум человека, уничтожившего миллиарды ради эксперимента. И теперь этот человек держал руку на плече Дениса, клеймя его как собственность, как очередную деталь в грандиозном плане.

Музыка гремела, жители ликовали на экранах, Головин вещал о светлом будущем. Денис не слушал. Смотрел на Машу, чьи белые глаза впились в Головина, видя сквозь маску – прямо в чёрную пустоту внутри.

В подземном городе вечер не отличался от утра – то же освещение, та же температура. В роскошном пентхаусе комплекса D&D сидели тесным кругом на ковре, переговариваясь шёпотом.

– Когда-то я мечтал о такой квартире, – усмехнулся Денис. – Панорамные окна, итальянская мебель.

Даша взглянула на экран во всю стену, транслирующий закат над озером – птицы, рябь на воде. Иллюзия.

– Думаешь, нас слушают? – спросила беззвучно.

– Уверен. Видела камеры в коридоре? Здесь всё контролируется.