Жизнь – простая штука

Девчонки пересеклись ещё на вступительных. Лариса чуть не завалила экзамен и сдала только благодаря Юлиным подсказкам. Потом они попали в одну группу и сразу сдружились. Юлька даже ездила к Ларисе в гости с ночёвкой – помыться, постирать, отдохнуть от общажной жизни. Благо родители у Ларисы отсутствовали часто и все сто пятьдесят квадратных метров шикарно обставленной жилой площади были в их полном распоряжении.

Компания вошла в аудиторию, где уже собралась вся группа. Расселись за видавшие виды металлические парты с деревянными столешницами. В аудитории было холодно – батареи еле тёплые. Солнечный свет пробивался сквозь толстую корку льда, покрывшую окна. Стены своим внешним видом напоминали камуфляж: зелёная краска, нанесённая на них ещё во времена Советского Союза, местами облупилась, демонстрируя серую штукатурку.

На возвышении за кафедрой стоял пожилой профессор – куратор их группы. Ожидая, пока студенты рассядутся, он преступал с ноги на ногу, вызывая тем самым скрип рассохшихся половиц.

– Добрый день, коллеги! – начал он, дождавшись тишины. – Перед тем как перейти непосредственно к предмету, я хотел бы сделать объявление. Вы наверняка слышали о такой организации, как «Независимый фонд общественных исследований и политических технологий». Фонд занимается проведением избирательных кампаний. Возглавляет его наш выпускник, ныне член совета директоров завода ЖБИ и общественный деятель Города – Леонид Иванович Воронцов. Так вот, между Фондом и Академией достигнута договорённость о том, что студенты третьего курса смогут теперь участвовать в работе Фонда – проходить там практику. Разумеется, лучшие студенты и в свободное от учёбы время. Мы сошлись во мнении, что начинать надо именно с третьего курса, так как, по статистике, после первой сессии отсеиваются пятнадцать процентов студентов, а после второй – ещё пять. Кроме того, в последние годы тенденция наблюдается такая, что в Академии учится всё больше людей не по призванию, а чтобы получить диплом и, скорее всего, в дальнейшем работать не по специальности. Серьёзное и взвешенное отношение к профессии приходит именно к концу второго курса. Все желающие пройти практику в Фонде должны продемонстрировать прекрасные результаты в учёбе и общественной жизни кафедры. Так что сейчас самое время поставить себе долгосрочные цели. Работа в Фонде – это прекрасная возможность для карьерного роста. Трамплин, так сказать. На этом отступление окончено – перейдём к вопросам по завтрашнему экзамену.

*****

В три часа ночи, когда Юля наконец заставила себя лечь в постель, о сне не могло быть и речи. Волнение перед первым экзаменом распирало изнутри грудную клетку, как будто даже дыхание перехватывало. Напряжение сводило её с ума. Юлька вздрагивала от малейшего шороха за дверью, от сопения соседки, от света фар проезжающей за окном машины. Дважды она вскакивала и бросалась к учебнику, к конспектам – когда ей показалось, что на какой-то вопрос она не помнит ответа.

Пытаясь отвлечься и уснуть, она закрывала глаза и начинала думать о чём-нибудь не относящемся к завтрашнему экзамену: о сексуальном опыте подруги Ларисы, полученном ею с одногруппником Сергеем. Уже не первом, надо отметить. Лариска в красках расписала прошедшую ночь, пока они сидели в кафе. Нет, Юля, конечно, подружку не осуждала. Это её дело, в конце концов. Но она сама – только по любви! Тупо для удовольствия – это для неё мало. Должны быть чувства. Чтобы Он был тем самым единственным, и чтоб любил и на руках носил. Так её родители учили, такой пример ей подавали. Потом подумала об этом «Кислом-депутате», которого обсуждали ребята. Ну не может же быть, в самом деле, правдой то, что утверждал Ванечка: убийства, подкуп избирателей, рэкет! Фильмов голливудских насмотрелся мальчик-колокольчик впечатлительный. И, конечно, о самом главном событии дня – о том, что сказал профессор перед консультацией. Это теперь станет её целью, мечтой на ближайшие два года. Ведь и в самом деле – какой шанс! Поучаствовать в настоящей избирательной кампании. Поработать с профессионалами, набраться опыта, обзавестись полезными знакомствами. Да после такой практики найти хорошее место будет несложно! Как там профессор сказал: «прекрасные результаты в учёбе и общественной жизни»? Значит, будут прекрасные… Чтоб родители гордились… И вообще....

Юля наконец заснула. И снился ей их дом в деревне. Лето. Жара. Густые кусты малины, усыпанные спелыми ягодами, в палисаднике под окном. Черёмуха, покачиваемая ветром. Баня. Из трубы идёт дым. Суббота – топят баню. Дым вкусно пахнет. Она подъезжает к калитке на чёрном 600-м «мерседесе». Она видела такой, когда Ларискин отец подвозил её в Академию. Разок даже посидела внутри. За рулём сидит её красавец-муж в военной форме. Вроде блондин. Она выходит из машины в шикарном платье-футляре от Пьера Кардена, как на обложке «Бурда Моден». Мать, отец и сестрёнка выходят из дома встречать. Корова Зорька мычит в хлеву. Мычание громче, ещё громче. Переходит в писк… Зорька как-то выбралась и ткнула её в бок.

– Юльча, вставай! Будильник звонит. На экзамен пора, – будила её соседка по комнате.

Мечты начинают сбываться

2004 год середина сентября

В Городе окончательно установилась осенняя погода. На смену невыносимой июльской жаре и солнечной августовской прохладе пришёл серый сентябрь. Дожди шли практически каждый день. Лишь изредка сквозь тучи проглядывало солнце, слегка подсушивая грязь и лужи.

Юлька пулей влетела в вестибюль метро. «Здрасьте, Леонид Иванович!» – поздоровалась она со своим новым работодателем. Леонид Иванович Воронцов смотрел на неё с агитационного плаката «Выборы в Законодательное собрание Города – 2005». Он тыкал в прохожих пальцем и утверждал, что если проголосовать за него, то «Вместе мы сможем больше!». «Добрый день, Юлия Викторовна», – ответила она сама себе за кандидата Воронцова. Вытерла платочком капли воды с волос, отряхнула плащ. «Ворона вы, Юлия Викторовна! Надо было зонт забыть!» Юлька встроилась в людской поток.

Человеческое скопище, толкаясь, нервно переглядываясь и подрезая друг друга возле узких проходов, продвигалось к спуску под землю к поездам, чтобы втиснуться в вагон, а если повезёт быстрее всех заскочить в дверь, то и плюхнуться на сидушку. В этом вагоне поскорее доехать до дома, забыть на сегодня про работу, поесть, лечь на диван и убить вечер в компании Андрея Малахова, Владимира Соловьёва или какого-нибудь наскоро сляпанного телесериального увеселения. А завтра спозаранку встать по будильнику и повторить вчерашний день, ожидая выходных. На фоне этого серого потока Юлькино лицо было просто инородным телом. Оно сияло счастьем и гордостью. Ведь она прошла! Её взяли! А радоваться действительно было чему. Вчера, после финального собеседования, окончательно утвердили списки стажёров, принятых на работу в Фонд. Юлька была в их числе.

Мечтой всех без исключения студентов, стремящихся сделать хорошую карьеру в будущем, было попасть на работу в Независимый фонд общественных исследований и политических технологий. Использовать выборы как первую ступень, а по окончании кампании получить постоянное место в Фонде. На десять вакансий стажёров в этом году было подано более двух сотен заявок. Конкуренция была жёсткая: все претенденты – отличники, участники конкурсов и олимпиад, у некоторых уже даже научные работы есть. Кроме того, в этот раз Воронцов сам решил баллотироваться в депутаты Городского совета, а не организовывать чужую кампанию. Это значило, что отбор кандидатов будет ещё жёстче. До финального собеседования с председателем предвыборного штаба допустили только 17 человек. Эти претенденты успешно прошли тесты, специально разработанные Фондом и получившие рекомендации преподавателей.

Председателем штаба оказалась приятная женщина лет сорока. Она сразу очень понравилась Юльке – подтянутая, ухоженная, в идеально сидящем деловом костюме. На встречу с финалистами она приехала на автомобиле красного цвета – «Ауди», насколько Юля могла разобраться. Захотелось быть на неё похожей. А со временем, может, даже и подружиться.

Подошла Юлькина очередь. Она вошла в кабинет. Ноги ватные, язык присох к нёбу.

– Добрый день, Юлия Викторовна. Обращайтесь ко мне «Наталья Павловна». Фамилия моя Кураева. – Наталья Павловна приветливо улыбнулась, как бы ободряя смущённую девушку.

– Добрый день.

– Юлия Викторовна, хочу сказать, что очень впечатлена вашим резюме. Отличные рекомендации, призы на студенческих олимпиадах… Конечно, окончательное решение мы примем после того, как побеседуем со всеми. Но ваша кандидатура могла бы нас устроить. У меня к вам есть несколько вопросов. – Кураева взяла в руки папку с Юлиными анкетами, резюме, результатами тестов и прочей информацией – чуть ли не с анализом крови, – и принялась перебирать листы, внимательно в них всматриваясь.

– Да. Конечно. Я готова ответить. (Если сознание, конечно, не потеряю сейчас.)

– Вы ведь не местная?

– Нет, я из области. Из посёлка.

– Где вы живёте? В общежитии?

– Я сейчас снимаю комнату в коммунальной квартире. В Затоне. Ездить немного далековато. Но ничего – я привыкла. Зато недорого.

– Родители помогают?

– Как могут, помогают, конечно. Но не очень. У меня сестра ещё младшая. С ними живёт. Но я работаю официанткой в пиццерии рядом с Академией. Там смены можно удобно под расписание лекций подстроить. Они круглосуточно работают. Так что мне хватает.

– Юлия Викторовна, я всё это спрашиваю для того, чтобы понять, сможете ли вы посвятить себя работе в Фонде с полной самоотдачей, как того требует предвыборная гонка. Стажировка вам будет оплачена по минимуму. Может быть, плюсом ещё какие-то поблажки в учёбе… Кампания длится почти четыре месяца. Придётся работать по ненормированному графику: приезжать в выходные, работать до поздней ночи, являться по звонку срочно в штаб. Как вы сможете это сделать, живя так далеко и не имея стабильного дохода? Работу официантки придётся оставить, как вы сами понимаете.

– Я возьму такси, если такая ситуация возникнет.

– А деньги? Я так понимаю, что лишних у вас нет. Перед тем как начать сотрудничество я хочу, чтобы вы трезво оценили ситуацию. В силу молодости и неопытности вы, может быть, не понимаете важной вещи. Человек не всегда может заниматься тем, чем ему хотелось бы. Порой приходится делать какие-то вещи для того, чтобы просто выжить и свести концы с концами. Например, работать в пиццерии. Тут уж не воплощение мечты – ноги бы не протянуть! – Кураева нарочно провоцировала Юлю, нащупывая грани её стрессоустойчивости.

– Я летом работала в две смены – скопила. – Чувствуя нависшую угрозу отказа, Юлька поникла. На глаза навернулись слёзы обиды. “Its all about the money, dum dum duh dee dum dum”, – заиграл в голове припев популярной песенки Мэи.

– Ну успокойтесь. – Наталья Павловна встала, подошла к ней и положила руку на плечо. – Вам же самой лучше будет всё выяснить на берегу. У нас уже достаточно негативного опыта, когда человек брался, глаза горели, а потом не выдерживал. Бросал и портил себе репутацию, а нам – рабочий процесс.

– Я смогу. – Юля попыталась придать своему голосу твёрдость. Её худенькая фигурка напряглась, плечи выпрямились.

Наталья Павловна едва заметно усмехнулась. Интонация этого Юлькиного «Я смогу!» была ей очень хорошо знакома. Она вдруг подумала, сколько же раз за свои сорок с хвостиком сама себе говорила эти слова сквозь сжатые зубы, в мокрую от слёз подушку, точно таким же безапелляционным тоном! «Хорошая вроде девчонка. Наверное, надо рискнуть. Взять, а там видно будет».

– На сегодня всё. Результаты завтра. Всего доброго, Юлия Викторовна.

По пути домой Юля размышляла над словами Натальи Павловны. Что если она действительно не выдержит? Что если все усилия окажутся напрасными? Ведь даже если её возьмут в Фонд на период выборов – не факт, что заметят. Можно промучиться четыре месяца, пропахать, а потом всё: «Спасибо, Юлия Викторовна, что были с нами. Будьте любезны обратно – грязную посуду со столов таскать по восемь часов кряду».

Она гнала эти мысли от себя, любые сомнения стремилась задушить на корню. «В конце концов, какие варианты? – Размышляла Юля. – Как говорится, кто не рискует, тот не выигрывает. Так что лишь бы взяли, а там костьми лягу, чтоб выбрали именно меня! ”бэпэшки” поем четыре месяца, но добьюсь!» – убеждала сама себя Юля.

Утром, придя в Академию, она первым делом побежала к информационной доске возле деканата. Там должны уже вывесить списки тех, кто прошёл отбор на стажировку в Фонд. Пока она пробегала глазами список сверху вниз до буквы «Р», у неё от волнения похолодели руки и ноги, а внизу, в животе, заворочался маленький ёжик. «Рябинина Юлия Викторовна. Группа 105У», и внизу под списком: «Студентам, чьи кандидатуры одобрены, необходимо явиться в 19:00 по адресу: улица Ленина, 59, офис 10 для вводного собрания и назначения на должности». Прочитав это, Юлька тихонько вскрикнула и победно ткнула кулачком в воздух. В списке были ещё два человека из её потока – подружка Лариса Скоробогатова и Ванечка Трофимов. По этим кандидатурам вопросов не возникало изначально: Ларкин отец сделал крупное пожертвование в фонд избирательной кампании Воронцова, а Ванечка – лучший студент, звезда факультета.

После учёбы Юлька забежала в пиццерию – сказать, что увольняется. Менеджер принял у неё заявление со слезами на глазах. Долго хвалил, говорил, какая она порядочная, добросовестная и что на его памяти никто, кроме неё, за каких-то восемь месяцев не становился заместителем старшей смены официанток («старшая помощница младшей посудомойки», – подшучивала над ней Лариса). Уговаривал остаться. В итоге смирился, подарил карту почётного гостя, подписал заявление и даже разрешил уйти без отработки. Потом помчалась домой в Затон – до собрания было ещё пять часов. Юля решила отдохнуть, привести себя и мысли в порядок, отдохнуть и сосредоточиться.

Оделась: юбка-карандаш чёрного цвета, приталенная белая блузка, модный плащ, палантин – ни дать ни взять бизнесвумен. Разорилась на два пшика дорогих духов – подарок от родителей на день рождения. Покрутилась перед зеркалом и вышла в общую прихожую. Столкнулась на бегу с соседом Димкой.

– Юльча, ты сегодня просто супер! – дохнул на неё перегаром сосед и выставил вперёд поднятый кверху большой палец.

«Хороший парень – жаль, спивается», – подумала Юлька.

– Спасибо, Дима! Ты бы завязывал квасить уже. – Юлька выскочила за дверь.

В 18:40, полная решимости действовать и побеждать, она подходила к бизнес-центру «Золотые Поля» на Ленина, 10. Здесь обосновался предвыборный штаб подавшего вчера заявление в Территориальную Избирательную Комиссию кандидата-самовыдвиженца в депутаты Областного Законодательного собрания Леонида Ивановича Воронцова.

Мечтать не вредно

Штаб кипел идеями, трещал факсами, пищал модемами и звенел телефонами с шести утра до десяти вечера. Огромный зал, где он расположился, был разделён на две части проходом. Каждая из частей делилась временными пластиковыми перегородками метра два в высоту на небольшие пространства, каждое из которых занимал определённый отдел. Проход же, в свою очередь, упирался в стеклянную стену, за которой располагались два кабинета. Один – для мозгового центра всей компании, руководителя штаба Кураевой, второй – переговорная, где она проводила встречи и совещания по стратегии мероприятий и текущим вопросам с элитой  – руководителями отделов.

Слева от прохода у входа в зал располагались столы с непрерывно звонящими телефонами. Сюда первыми с утра приходили и отсюда последними уходили девушки – сотрудницы колл-центра и кто-нибудь из дежурных из юридического отдела, в который входил Ванечка. Сюда на горячую линию звонили избиратели, чтобы задать свой вопрос, получить юридическую консультацию, пожаловаться на тяжкую жизнь или обматерить кандидата и всю его команду. Дальше расположился отдел, в котором работала Юля, – аналитический. Здесь звонки были исходящими: сотрудники звонили и интересовались у электората, за кого он будет голосовать, получил ли вчера газету от кандидата Воронцова, и тому подобные вещи. Это делали операторы. Аналитики собирали и анализировали информацию, публикации в газетах, записывали выступления, ролики, передачи кандидатов – конкурентов, исследовали образцы агитационных материалов соперников, анализировали предварительные опросы. Справа от прохода сидели в своих закутках финансовый отдел, юристы, завхоз (который заодно заведовал и транспортом), начальник службы безопасности с заместителем, пресс-секретарь, организовывавший связи с общественностью и прессой. Дальше – PR-группа, отвечавшая за планирование рекламной кампании, разработку рекламных материалов (информационных, агитационных и прочих), заказы и контроль над субподрядчиками, за ними – руководитель оперативных групп, работавших «в полях»: разносчиков, расклейщиков, агитаторов, участников митингов. Ещё был имиджмейкер, работавший непосредственно с кандидатом за пределами штаба. Результат всей этой на первый взгляд абсолютно хаотичной деятельности стекался к Наталье Павловне. Ни один документ не проходил мимо неё, и ничего не делалось, пока она не давала добро. Она доносила сделанные ею выводы и принятые решения до Воронцова примерно раз в три дня, когда тот появлялся в штабе.

С начала работы кампании прошло два месяца. Юльке успешно удалось совместить занятость в штабе с учёбой. Она мало ела и спала, но была счастлива. Ещё бы – получить такую возможность начать карьеру, быть сопричастной к реальной избирательной кампании, видеть всё изнутри! Но этого, конечно, было совершенно недостаточно, чтобы попасть в дальнейшем на вожделенную работу в Фонд. Необходимо было как-то привлечь к себе внимание руководства. Выделиться, так сказать, на общем фоне. И однажды ей это удалось. На этапе непосредственно подготовки к кампании, когда собирались подписи в поддержку кандидата Воронцова, они с Ванечкой обедали в столовой бизнес-центра. Как всегда, Ваня просвещал подругу. Он вообще любил поумничать и свысока продемонстрировать свои знания и интеллект. Но это не прибавляло ему друзей. Юля была, наверное, единственной из всего штаба, кто добровольно общался с Иваном, по наивности не понимая, что её добродушие и терпимость могут быть истолкованы Ванечкой как некая симпатия к его персоне.

– Так вот, по закону необходимо собрать не менее половины процента от всего количества избирателей по округу, но не более четырёх процентов. Лучше собирать с запасом, потому как часть обязательно забракуют.

– А по какой причине бракуют?